мы обязательно встретимся следующей осенью

— у вас опухоль мозга. довольно обычная фраза, произнесенная спокойным голосом, звучавшая как приговор. как что-то нереальное, что происходит только в глупых, сопливых фильмах и книгах. Картман никогда не думал, что услышит это в свой адрес. дальше врача он не слушал, в его мыслях было лишь одно: «он умрет». скоро. а ведь в его голове было столько планов, столько не воплощённых в жизнь идей. он так и не исполнил свою мечту заработать много денег. его жизнь буквально была бесполезной. будучи семнадцатилетним парнем он лишь подпортил многим жизнь, а ничего хорошего в принципе не сделал. неужели это его карма, наказание бога? неужели он есть где-то на небесах и решил, что противный Картман заслуживает смерти? — в общем вам остался примерно год. — закончил мужчина в белом халате. Эрик склонил голову, а во рту все пересохло, какое же противное чувство. — год. — медленно произнес брюнет, словно пережевывая это слово. понять было сложно, а ещё сложнее было смириться. всего год. Картман сжал руки в кулаки и наконец поднял взгляд на врача. в его глазах было немного жалости, но было прекрасно понятно, что она напускная. таких пациентов у него было под сотню, и привыкнуть к гаснущим жизням было легко. — Я выпишу вам рецепт на обезболивающее. больше ничем помочь я не смогу. как только его эффект перестанет работать, то посетите меня вновь. и не стоит глотать его пачками. — сказал мужчина, быстро записывая что-то на листочке. Картман кивнул. больше ничего не оставалось. он вырвал лист прямо из рук врача и быстрым шагом вышел из кабинета. тот лишь понимающе склонил голову, хоть и не мог понять в полной мере, что чувствует человек, которому только что сказали, что он умрет. и вряд-ли когда-нибудь сможет понять, ведь не каждому даётся шанс испытать такое. Картман усмехнулся своим мыслям. он особенный. это же круто, не так ли? убрав руки в карманы куртки, он вышел из больницы. на улице было спокойно. холодный ветер легонько бил в лицо. в Южном Парке всегда прохладно, и в этом даже есть какой-то свой шарм. Эрик достал телефон. стоит ли рассказать кому-нибудь о том, что его скоро не станет? многие будут рады. а его матери, наверное, будет очень грустно. либо же, она будет рада, что теперь у неё не будет лишнего груза в виде Картмана. парень медленно убрал вещь обратно в карман. не стоит. пусть Эрик лучше спокойно умрет. не будет вокруг него лживых, лицемерных людей, которые будут относиться к нему по доброму только из-за того что он умрет. он не хотел, чтобы кто-то жалел его. с перемешанными в кашу мыслями, Картман дошел до дома. он не испытывал ни одной эмоции, ни одного чувства, будто все разом забрали одним словосочетанием. это ощущение было ужасным, Эрик не знал куда себя деть. хотелось, чтобы кто-то сказал, что ему теперь делать, чтобы хоть кто-нибудь сказал, что опухоль 4 степени излечима и его можно спасти. но никто не скажет этого. это невозможно. Эрик присел за стол. матерь спустилась со второго этажа, видимо услышав как хлопнула дверь. Лиэн нашла своего сына на кухне. тот уставился в стол, словно в нем было что-то интересное. — привет, поросеночек! ты поздновато сегодня, гулял со своими друзьями? — ласково промурлыкала женщина, садясь рядом. Эрик поднял на неё взгляд. в горле слишком резко встал ком, а нос неприятно защипало. Лиэн всегда была к нему слишком добра, делала все, чтобы сын ни в чем не нуждался. страшно было представить, что она будет испытывать, когда все её траты окажутся бесполезными, ведь их «носителя» скоро не станет. почему-то захотелось разнести всю квартиру: бить, рвать, метать и кричать, срывая голос о том, какая же жизнь несправедливая. но он так и остался сидеть за столом. — малыш, что-то случилось? тебя кто-то обидел? — Лиэн часто обращалась с ним как с ребенком. нежно, с любовью и лаской. сейчас в ее голосе читалось искреннее волнение. как бы Эрик ненавидел её за её вечные походы к мужчинам, она была его матерью, которая была прекрасным человеком. — ты бесишь меня. — единственное что смог выдать Картман. это было в его привычной манере, поэтому женщина даже не удивилась. она лишь мягко улыбнулась, смотря на то как парень встаёт из-за стола. — хочешь я заварю чай и закажу твою любимую пиццу? ты наверное ооочень проголодался. — протянула Лиэн. Эрик махнул рукой, мол: «не надо» и молча пошел в свою комнату. там он лег на кровать и тупо уставился в потолок. стоило что-то сделать, хотя бы уроки, но не хотелось. какой теперь смысл во всём, если он умрет? вдруг раздался звонок. громкий, противный, бесячий. Картман всегда ставил что-то подобное, чтобы не лениться брать трубку. лучше встать и добежать до телефона, чем слушать звонок. слава богу телефон сейчас находился рядом. нужно было лишь протянуть руку. — алло, Картман, где тебя носит? — голос Кенни раздался на той стороне телефона. Эрик какое-то время молчал, пытаясь вспомнить что же он там такого наобещал и где его ждут. — в каком смысле? — сдавшись, спросил Картман. тут же, даже не услышав ответа он вспомнил и быстро протянул: — а-аа, точно! подожди, сейчас уже шесть часов что-ли? — да, жиртрест! за временем следить надо — послышался ещё один голос — Кайл. — все собрались уже, только тебя ждём. — Стэн. они видимо все решили вмешаться в разговор Кенни и Картмана. как им Кенни вообще позволил притронуться к его телефону, важный вопрос? он так бережно его хранил, на нем даже трещин было мало, несмотря на то, что ему уже лет пять. и он никогда не давал его в руки другим. телефон видимо вернулся обратно к Кенни, потому что дальше говорил он: — давай, быстрее жирный, а то без тебя весь алкоголь выпьем, хе хе. — блондин быстро отключился, даже не давая Картману ответить. как Эрик мог забыть, что ребята сегодня решили устроить вечеринку в честь начала последнего учебного года? такое событие пропускать нельзя. да и как раз хороший шанс развеяться и забыть об этой огромной проблеме. Картман быстро вскочил с кровати. надел какую-то толстовку, которая была совсем немного больше его. так получилось, что он за несколько лет вытянулся и стал выглядеть менее толстым, чтобы полностью скрыть лишний вес он стал носить оверсайз вещи. было глупым, ведь все прекрасно знали, что Эрик крупнее своих сверстников, но зато он мог чувствовать себя более уверенно. также Картман надел джинсы и перед этим расчесавшись и брызнув в себя духами, он выскользнул из дома. быстрым шагом дошел до кафе, где собственно и проводилась вся эта ерунда. Кенни подрабатывал там и из-за того что он работал лучше всех, после недолгих уговоров, владелец разрешил им остаться здесь на ночь. Картман открыл дверь и вошёл в здание. музыка уже играла во всю, все веселились. кафе было довольно просторное, это радовало, ведь не придется пробираться сквозь плотную толпу, чтобы просто взять бутылку какого-то дешёвого пойла. — чел, наконец-то. — кто-то сзади положил Картману руку на плечо. по голосу он сразу узнал, что это Кенни. тот мягко улыбнулся, смотря на него. блондину всегда нравились подобные вечеринки, поэтому, даже не смотря на свою бедность, он всегда старался найти повод потусить и выпить, а ещё посмотреть на привлекательных девушек в обтягивающих платьях. ладно, последнее было определенно лишним. Картман улыбнулся в ответ. в голове что-то щёлкнуло, хотелось напиться до отключки и проспать до следующего дня, чтобы потом проснуться и понять, что ничего не было. что события до выпитого лишь сон или хотелось попробовать сделать что-то нереальное, чтобы ужасный кошмар развеялся и он проснулся как обычно в своей постели, спустился на кухню, поел блинчиков, старательно приготовленных Лиэн, пошел в школу, как обычно, посрался бы с Кайлом. Картман понял, что поток мыслей надо прекратить. он не должен вести себя странно, он должен кидать глупые и не смешные шутки про евреев, бесить всех подряд, как он это делает обычно. — алкоголь всему голова. — сделал заключение про себя Картман и подошёл к барной стойке, где было просто дофига бутылок с пивом. нахуй все. нахуй опухоль, друзей, адекватность. хотелось почувствовать горечь на губах, жидкость, бегущую по горлу, оставляя ощущение ожога, опьянение, что ударяет в голову лишь после нескольких бутылок. из-за дешевизны вкус был до жути противный, хотелось блевать. но было все равно. абсолютно на всё.