Не ругай Судьбу за судьбу

Гарри только приехал домой после того, как Пожиратели захватили зáмок и попытались убить Дамблдора. Всё, что действительно произошло, страшное, — Том Реддл победил в бою Дамблдора и выкрал его палочку. Она и была его целью — Бузинная, Смертоносная, Старшая палочка из сказок. Вот тут и поведал Директор, что Мантия Гарри тоже Дар Смерти. Он был в бешенстве. Директор забрал эту мантию в ночь, когда пришёл Волдеморт убить мальчика. Его родители могли спастись. Гермиона и Рон встали на сторону Дамблдора, пытаясь попросить гриффиндорца представить себя на его месте. Говорили, что время было тяжелое, что все совершают ошибки. Злость Гарри была настолько велика, что, собрав все вещи, выпустил сову, призвал Кикимера и аппарировал на площадь Гриммо с поддельным амулетом, который оставил Регулус. Эльф сразу стал добрее относиться к господину, когда тот вернул медальон Блэка, и закрыл по приказу Гарри вход на площадь Гриммо. К несчастью, чары Фиделиуса были завязаны на Дамблдоре. Поттеру нужно было срочно придумать, кого сделать Хранителем. С момента приезда на Гриммо прошло две недели, и Гарри ударился в апатию. Кикимер отдал Поттеру настоящий крестраж, но парень не спешил сообщать о находке Дамблдору. Он до сих пор не рассказал тому, что украл у него и дневник с кольцом. Назло. Ложась в очередной раз спать, Гарри рассматривал медальон. Все три крестража лежали на тумбочке, но живым был один. И это не золотое кольцо с чёрным камнем, на котором был выбит знак Даров Смерти, который ему показывал Дамблдор. Гарри часто посматривал на свою мантию-невидимку, и в этот вечер положил её на соседнюю подушку вместе с крестражами. — Почему ты не убьешь меня, медальон? Я бы отдал свою жизнь в обмен на покой. Поглоти её, как пытался сделать дневник с Джинни, — он коснулся рукой медальон и едва не заплакал. — Дамблдор знал о крестражах и молчал. Посылал каждый раз на бой с Волдемортом, будто надеясь, что мы убьём друг друга. Я слышу мысли змееподобного, бываю в его сознании. Это больно. Два манипулятора пытаются уничтожить ребёнка. Что же, вышло. Забери мою жизнь. Я не буду сопротивляться, только дай покой. Я так устал, медальон. Даже не знаю, настоящие ли мои друзья? Вижу, как они касаются друг друга, желают быть вместе, а не помогать убивать Тёмного Лорда. Услышь меня, — молил гриффиндорец на парселтанге, проваливаясь в сон. Гарри снился безумный смех Волдеморта, после того, как он убил Чарити Бербидж, преподавателя маггловедения. Снейп сидел там, позволив ей погибнуть, а значит, это позволил сделать Дамблдор. «Твари!» — У них нет принципов и совести, каждый поступает, как считает нужным! — этот голос Гарри знал со второго курса. В ужасе распахнув глаза, увидел прекрасного Тома Реддла в возрасте девятнадцати лет, на шее которого висел медальон, а на пальце красовался перстень. Дневник лежал на столике, но парень поглаживал мантию. — Прелесть, — протянул он, откладывая её. — Знаешь, их методы ничем не отличаются, — Гарри всё ещё не мог выдавить из себя и слова. — Один безумен, второй скрывает свою тёмную душу за кредо «Ради общего блага». — Откуда ты знаешь? — Из твоей головы. Удивительно, но ваши разумы связаны крестражем внутри тебя. Он слаб, но безумен. Ему не хватает сил поглотить тебя. — Крестраж внутри меня? — ужаснулся гриффиндорец. — Я так понимаю, это маленький осколок, который отлетел в ту роковую ночь. Мне жаль. — Не верю. — Я рос без семьи в приюте, видел твоё детство. Мне жаль, — честно заявил Реддл. — Как ты выбрался из медальона? — Ты вызволил. Твоя магия плюс два Дара Смерти сделали меня телесным. Магия вернулась, — он поднял руку, и палочка Гарри влетела в его ладонь. — Отлично, — Гарри поправил футболку и встал с кровати. — Убивай. — Свой крестраж? Я ещё в своём уме в отличие от змееподобного. — А можно переместить крестраж из меня, например, в мою палочку? Чем не трофей? — Можно, конечно, но ты умрёшь. — Согласен. Реддл засмеялся и подошёл к Избранному, протягивая ему палочку. — Ты мне нравишься. Я всю ночь просматривал твои воспоминания и воспоминания осколка, который с восемьдесят первого года всё видел твоими глазами, но до того он помнил и о других крестражах. На них идёт охота. Ты поможешь мне их собрать. — А после убьёшь? — в надежде спросил брюнет. — Посмотрим. Забирай, — Гарри неуверенно взял палочку. — Почему? Если я умру, ты перестанешь быть полуживым. Медальон ведь всё ещё удерживает тебя? — Верно мыслишь. Гарри, ты сильный волшебник, мы оба из рода Певереллов, раз имеем в наследстве Дары Смерти. Нет смысла воевать. — Ты семидесятилетней копии это скажи. — Он сошёл с ума. Почему ты так желаешь смерти? Я сделал всё, чтобы наоборот — жить! — Мной играют будто куклой. Даже ты. Том поправил манжеты белой рубашки и хмыкнул. — Я могу научить тебя многому. Тебе даются боевые искусства. Нужно вывести тебя из апатического состояния для начала. Хорошо, я убью тебя после того, как мы найдём чашу и диадему, — Гарри улыбнулся, — но до того, ты будешь выполнять мои приказы. И если тебе перехочется умирать, я буду рад обзавестись таким сильным союзником. — Идёт. — Тебе нужно поесть. Схожу в лабораторию, тебе нужно вылечить зрение. — Ты уже изучил дом? — Альфард Блэк был влюблён в меня, — хмыкнул Реддл. — Когда я ему так и не ответил любовью, мне было просто хорошо его трахать, то он возненавидел меня. Но не другие Блэки. Я часто здесь бывал. Том закрыл за собой дверь, а Гарри пытался переварить информацию. Мантия и дневник так и остались лежать в комнате, говоря, что его желание умереть было искренним. — Крестраж… Я осколок души… Чёртов Дамблдор! Гарри завтракал, будто в трансе. Кикимер переживал за хозяина, а Том вошёл к нему и ухмыльнулся. — О чём задумался? — Мне нужен новый Хранитель дома. Скоро они узнают, что я не у тётки и придут сюда. Не желаю их видеть. — Напиши Долохову. — Что? — изумился гриффиндорец. — Напиши ему. Из верных остался только он. Нотту веры нет. Напиши, говорю. — И что писать? Том задумался, вспоминая как последний раз с ним общался в молодости. — «Сейчас лето, но кажется, что Темза превратилась в реку февраля. Даже в полдень». Он всё поймёт. Подпиши в конце «Том Реддл 1946». — Почему сам не напишешь? — Он должен понять, что я не один по почерку. Дерзай. К вечеру настоятся твои глазные капли. Гарри повиновался, ведь всё ещё мечтал о смерти, чего Реддл искренне не понимал. Тёмный Лорд пытался вспомнить, что видел в голове Гарри и воспоминаниях осколка. На ужине он составил компанию апатичному гриффиндорцу. — У тебя красивая сова. Я видел, как ты отправлял послание. — Буклю мне подарил Хагрид перед первым курсом. Помнишь Хагрида? — Не злись, я всегда добиваюсь своего любыми путями. Теперь его оправдали и Дамблдор даже сделал твоим профессором. Улыбнись, — Том сделал глоток красного вина и прикрыл от удовольствия глаза. — Мы с Абраксасом обожали являться к Ориону и Вальбурге, чтобы попить их домашнего вина. Кстати, о Малфоях, — тяжело выдохнул Том. — Волдеморт ломает их. Люциус кретин! Из-за него уничтожили мой дневник! Если бы этот дневник остался тайной, о крестражах вообще бы не узнали! Жаль, Абраксас рано помер. — Драконья оспа. — Он был помешан на драконах. Всё твердил о смерти отца и тогда он оставит Англию. Осколок, что живёт в тебе, показал, что его отец умер, когда Люциусу было восемь, а сам отправился к драконам и повстречался со Смертью спустя двенадцать лет. Дети Сигнуса и Друэллы меня не интересуют, а вот Драко Малфой — да! — Волдеморт в этом году его до белой ручки довёл. — Знаю. Шарахнуть парня неизвестным заклинанием верх дурости, Гарри! Твоё счастье, что Снейп явился. Кстати, осколок мне кое-что рассказал о Снейпе. Он был влюблён в твою мать. Рука Гарри с бокалом вина остановилась у его губ. Парень будто застыл, а затем истерически рассмеялся. — Кретин! Он издевался надо мной из-за отца! Мой отец тоже был кретином, но он отдал за меня жизнь! Я не мог не реагировать на выпады в его сторону. — Мне не нравится этот Снейп. Играет на два фронта и пойми на чьей стороне на самом деле. Думаю, он человек Дамблдора, но мне плевать. Драко! — вернулся к теме о слизеринце. — Нам нужно забрать его на лето сюда. — Ты рехнулся? Я не против спасти жизнь Хорька, но Волдеморт убьёт его семью! — Если всё пройдёт гладко, то вы пойдёте учиться на седьмой курс, а Волдеморта и след простынет. — Ты убьёшь его? — Нет, я хочу поменять нас местами. Я лично буду охранять медальон. — Вот для чего крестражи нужны. Тебе не хватает мощи… — Именно. Нагайну придётся убить. Не думаю, что даже смогу подойти к ней. — Хорошо, но как мы спасём Малфоя? — Долохов! Как только Антонин даст о себе знать, мы спасём мальчишку. — Том, но ты же тоже Волдеморт. — Нет, я буду Марволо Антиох Певерелл, — ухмыльнулся он. — Мою истинную личину помнят Дамблдор, Флитвик и Слизнорт. МакГонагалл пришла учиться уже после меня. Флитвик благоразумный, он проигнорирует схожесть. Слизнорт — трус! Он будет молчать. — Ладно, посадишь Дамблдора в Нурменгард? — Ага, в камеру к его любовнику Геллерту Грин-де-Вальду, — в этот раз Гарри подавился вином. — Я знаю о Дамблдоре такое и столько, что можно книгу написать. Возле Геллерта и рыпаться не станет. А сбежать оттуда невозможно. Азкабан и рядом не стоит, если в нём брешь пробил Волдеморт. Гарри улыбнулся собранности и планированию Тома. Нет, Марволо. Нужно привыкать к новому имени, чтобы случайно не выдать. — Кажется, я начинаю понимать, почему чистокровные пошли за полукровкой, — глаза Тома блеснули красным от похвалы. — Ты знаешь, что делать, а он — нет. — На медальоне нужно было остановиться. Он стал четвёртым крестражем, а диадема, змея и ты — явно лишние! Кстати, Гарри, приведи дом в порядок. — Как? — Прими его наследие. Признай, что ты являешься и Блэком. Твой крёстный ненавидел это место и не признавал его, а ты обратись к дому. Мысленно. Кикимер затаил дыхание, когда хозяин закрыл глаза и улыбнулся. Стоило глазам открыться, дом мгновенно ожил, становясь светлым и богато убранным. Гарри от удивления открыл глаза, ведь старый стол превратился в дорогой из красного дерева. — Учись! — самодовольно заявил Реддл. — Если понадоблюсь, я в библиотеке. — А сон? — Не уверен, что, пока являюсь крестражем, хочу и умею спать. Никогда не любил понапрасну тратить время и сидеть без дела. Как только Антонин станет Хранителем, займёмся тренировками. — Ты ему доверяешь? — Этот русский умрёт, но не сдастся. Да, он мой друг и он защитит это место. Гарри соглашался. Как же ему нравилось, что у Тома были ответы на все вопросы и решения на все задачи. Наконец-то, ему не нужно всё решать самому. Если бы Том был Директором, то он бы сразился с Квиреллом, убил Василиска, не допустил в школу дементоров и Амбридж, а его имя из Кубка огня было бы уничтожено. Том умел действовать и решать, а Дамблдор был кукловодом.