половина

      мальчик повернулся набок и открыл глаза. просыпание давалось ему необычайно тяжело в последнее время. несмотря на то, что теперь ему подавали лучшие блюда за всю его короткую жизнь и он спал в самой мягкой постели империи, ему не было хорошо ни от того, ни от другого. глаза болели независимо от того, сколько он их тёр, а голова трещала всякий раз, как только он смотрел на свет. мальчик убрал руки с воспалённых век и опустил ноги на пол. посмотрев на стену перед собой, он нахмурился. повернул голову назад. шторы были распахнуты настежь, и ледяные пики силберна ломали лучи лунного света, освещавшие империю. тем не менее, повернув голову обратно, он вновь не увидел своего силуэта на стене. тени сегодня особенно черны.       – здравствуй, юграм. юго оторопел, несмотря на то, что узнал голос. он сидел неподвижно, пока чужой плащ шелестел подле него. почувствовал, как рядом сели.       – прости за то, что напугала, – на голову мальчика легла рука, и тьма отступила, уступив место сумеркам, – мне не терпилось увидеть тебя.       ладонь осторожно, почти боязливо гладила ребёнка по голове, и тот постепенно расслабился. юго украдкой взглянул на девушку в попытке прочитать её намерения, но лицо было спрятано в копне густых чёрных волос. постепенно ровная осанка исчезала, рука дольше задерживалась на голове в покойном положении, а из уст взрослого вырывались странные шёпоты, обрывки фраз, несвязные и никому не адресованные. спустя некоторое время наследница тихо вздохнула и убрала замершую на макушке кисть.       – я пришла, чтобы поговорить, – тихо сказала она, – чтобы ответить на твои вопросы.       хашвальт задумался. множество вопросов роились в его голове, перебивая друг друга, и мальчик несколько раз открывал рот и передумывал, силясь найти более важный. с минуту он фокусировался на самом главном вопросе, терзавшем его в свободные от головной боли время, пока наконец не сформулировал его.       – почему я? – юграм поднял печальные глаза на собеседницу, – почему вы забрали меня? я ведь...       не дослушав, девушка продвинулась на середину кровати с ногами, потащив за собой мальчика. теперь они сидели друг напротив друга, она смотрела в его большие глаза, а он... на маленькие красные точки, ярко горевшие в полумраке комнаты.       – всем плевать на хайлиг боген, – принцесса наклонилась, взяв юграма за руки и наклонившись к нему. их глаза были на одном уровне, – плевать на мечи и на копья, на саму способность собирать рейши. любой гемишт соберёт тебе боген за пять секунд. но только истинный квинси может смотреть глазами бога. – помолчав пару секунд, она поумерила жар в голосе, – пока тебе слишком тяжело созерцать будущее, но у тебя невероятный потенциал. император согласился отложить твоё овладение всемогуществом до конца обучения.       на лице ребёнка мелькнуло недоверие.       – но ведь вы уже обладаете такими глазами. я всё ещё не понимаю, для чего я нужен императору? ведь вы гораздо старше и мудрее...       – мы дефектные. – с горечью в голосе его прервала наследница. – ни я, ни сестра – мы не можем ни увидеть истинное будущее, ни изменить его. ты не можешь этого лишь потому, что у тебя нет опыта. я клянусь тебе, что ты станешь лучшим штернриттером его величества.       девушка замолкла и поникла. юго опустил голову. он ещё не знал, что его ждёт – все образы будущего были такими смазанными, страшными и болезненными, что он не мог ещё различить за ними своей собственной судьбы. но он понимал, что не имеет права разочаровать своих спасителей после всего, что они уже сделали для него.       – я нашла тебя почти случайно, – после долгого молчания начала принцесса, – какой-то мальчик бегал с хайлиг богеном наперевес, кричал что-то несуразное про "великого квинси". так я пришла к замку и почувствовала... того человека, – она поморщилась. – о его поступках. и о тебе. когда мы встретились, я уже знала, что тебе здесь не место. тебя больше никто отсюда не заберёт. твоя семья здесь, – девушка взяла его лицо в обе руки, – в силберне. он больше никогда тебя не побеспокоит.       по лицу мальчика потекли слёзы. пусть он и пытался не слушать всё то, что происходило в прихожей, гнев наследницы пропитывал сам воздух маленького домика на окраине леса. обвинения, мольбы о пощаде, вопли и крики - хашвальт слышал их всякий раз, когда оставался в одиночестве. он чувствовал себя безмерно виноватым с той самой секунды, как не послушался свою спасительницу и украдкой взглянул на изуродованный труп. виноватым за то, что ослушался приказа не открывать глаза, за то, что на него обратили внимание, за то, что испытал облегчение, когда наступил на отрубленную руку, за то, что улыбнулся, почувствовав запах дыма при отъезде в столицу. за то, что он не сделал этого собственными руками.       девушка обхватила маленькое трясущееся тело своими руками, укутав в свой плащ. сам свет померк, отступил, оставив наследников наедине с их трагедией. он рыдал, пока не закончились слёзы, сжимал чужой мундир в своих руках, пока их не свело, бился и вырывался, выплёскивая весь свой многолетний гнев и обиды, пока не потерял сознание от истощения.       принцесса ещё долго прижимала к себе спящего хашвальта, пока не убедилась, что он действительно спит и не переживает очередной кошмар, как обычно было до этого. она уложила мальчика на кровать, плотно занавесила шторы. взявшись за ручку двери, она в последний раз посмотрела на юго перед уходом.       – прости, что не забрала тебя раньше.

      моя вторая половина.