Про любопытных соседей

Спорящие голоса Юля услышала ещё на подходе ко второму этажу, а через полминуты вежливо поздоровалась с их обладательницами. С Верой Павловной — маленькой, худенькой и по виду почти столетней — Юля познакомилась в прошлом месяце, когда они с Игорем встретили её на лестничной площадке, всхлипывающую возле закрытой двери. — Ключ застрял, а потом и вовсе сломался, — дрожащим голосом объяснила старушка. — Остался внутри замка, не могу его даже вынуть, Игорь, милый, как же мне теперь домой попасть? Игорь тихо пробормотал что-то нелестное про силуминовые ключи, громко и бодро заверил, что сейчас всё сделает, и попросил Юлю посидеть наверху с ВерПалной, пока он ищет слесаря. Вера Павловна оказалась очень приятной старушкой, забавно сокрушалась при виде неустроенного быта — и это она ещё не застала туалет без двери, между прочим; раз десять повторила, какой Игорь славный мальчик, с гордостью рассказала, как он в позапрошлом году нашёл её потерянную пенсию — хотя вот там при всей уверенности в профессиональных способностях Игоря Юля всё-таки сомневалась, что деньги он нашёл, а не подсунул тайком свои — и всё волновалась, что же делать с замком и не придётся ли менять на новый. Юля, абсолютно уверенная, что Игорь сейчас этот самый новый замок как раз и покупает, Веру Павловну изо всех сил успокаивала, поила чаем, угощала клубничным зефиром и от души соглашалась с тем, что Игорь очень, очень славный мальчик. Славный мальчик Игорь пришёл через полтора часа с ключами от нового замка, стянул у Юли половину последней зефирки и увёл Веру Павловну к родной двери на инструктаж. Юля заварила ещё чай, подсунула вернувшемуся Игорю оставшуюся половину зефирки и — очень уж хотелось проверить свою теорию — спросила про найденную пенсию. Полюбовалась на ярко покрасневшие уши, похвалила себя за догадливость, крепко обняла смущённого Игоря и сказала, что ему для полноты образа остаётся только снять котёнка с дерева. Игорь покраснел ещё больше, а Юля засмеялась и долго не могла успокоиться после «да там дети мелкие ревели, чего ещё мне было делать, ну Юлька». Сейчас Вера Павловна с несчастным видом смотрела то на Юлю, то на свою собеседницу. Вторую старушку Юля не знала, но именно она развернулась к ней и громко заявила, будто продолжая разговор: — И вот тебе сейчас расскажу, как этот Игорь изменяет! Не постесняюсь, уж поверь, и начну с тебя, раз уж ты чаще других ходишь, я специально дожидалась. Юля моргнула. «Игорь» и «изменяет» в одном предложении? Что за глупости. Не говоря уже о том, что всё вместе звучало как бред. — Да что ты такое говоришь, Ираида! — возмутилась Вера Павловна. — Совести у тебя нет. — Глаза у меня зато есть, и я ими вижу, что этот твой Игорь бордель из квартиры устроил, а у нас приличный дом, между прочим! Сегодня эта, — худой узловатый палец ткнул в Юлю, — а позавчера профурсетку белобрысую вышел встречать, потом так наверх и шмыгнули, во вторник рыжая какая-то была, одно слово — вертихвостка! В минувшую субботу я чернявую видела, вот стерва стервой, а до этого ещё одна, волосы нечёсаные во все стороны торчали, тьфу, что за мода… Уже на середине этой возмущённой речи Юле пришлось с силой прикусить щёки, чтобы не расхохотаться в голос. Позавчера с вечеринки в честь открытия нового клуба вернулась поздно, даже домой не зашла переодеться, так и поехала в шикарном вечернем платье, пришлось потом утром у Игоря стащить рубашку, чтобы прикрыть голую спину. А светлый парик она вообще тогда забыла у Игоря, кстати, надо бы забрать, а то так и висит на ночнике рядом с рыжим — тот ещё со вторника. — … гуляет он по девкам, конечно, бесстыдник! Вера Павловна с тревогой поглядывала на Юлю — наверное, приняла подрагивание плеч и молчание за подступающие слёзы. Справедливости ради, слёзы на глазах и правда выступили — от попытки сдержать смех. Ох, ответить бы этой любопытной Варваре про сование носа в чужие дела, но вся ситуация была такой абсурдной, что Юля мысленно махнула рукой — вредной старушке лет сто, толку с ней спорить, пусть развлекается. Обличительная тирада закончилась на торжествующей ноте, хлопнула квартирная дверь, а Вера Павловна аккуратно придержала Юлю за локоть и просительно заглянула в лицо: — Ты не слушай её, милая, да что она там знает. Всё в глазок подглядывает, сослепу небось ничего разобрать не может, а потом глупости всякие придумывает. Она выглядела такой огорчённой, что Юля проглотила смех, перевела дыхание и торопливо кивнула: — Конечно, я не слушаю. Да она перепутала что-то, мы и позавчера вместе дома были, и на выходных тоже. Вера Павловна просияла: — Вот я и говорю, глупости. Игорь очень славный мальчик, да и кто ж от такой красавицы и умницы гулять-то будет? Юля проводила старушку до квартиры, попрощалась, поднялась на пролёт и наконец-то дала волю смеху. Ну всё, сейчас она Игорю расскажет и про бордель, и про бесстыдника, вот так репутация и появляется, мда. И Вера Павловна так распереживалась за них, бедная. Юля хмыкнула и покачала головой. Дело же не в том, красавица или нет — кому только не изменяют, и красивым, и умным, и добрым. Просто Игорь порядочный, надёжный и верный, подлость совсем не в его характере. Юля задумалась, могла бы она поверить или хотя бы засомневаться, если бы ей про измену сказал кто-то другой, а не караулящая у дверного глазка древняя старушка, и честно себе ответила — неа. Вот просто нет, такое не про Игоря. Бордель, ну надо же. Юля фыркнула и наконец-то пошла наверх. Вовремя — Игорь как раз достал тётьЛенины пироги. — Вера Павловна привет передаёт, только что её встретила, — Игорь угукнул и выключил чайник. — А ещё меня на лестнице поймала… забыла, как же её… Аделаида? Степанида? Ираида? — Ираида есть, на втором этаже живёт, — кивнул Игорь, доставая чашки. — С сахаром будешь, Юль? — Давай, и лимона побольше положи, ладно? Так вот, эта Ираида меня поймала и сказала, что ты мне изменяешь, устроил из квартиры бордель и вообще бесстыдник. Игорь поперхнулся воздухом и уставился на неё круглыми глазами. — Чего? — Гуляешь по девкам, вот. — Юль… — Позавчера у тебя ночевала блондинистая профурсетка, например, а во вторник — рыжая вертихвостка. Или наоборот, вертихвостка блондинистая, а профурсетка рыжая? Ладно, не суть. В прошлую субботу ещё была стервозная… — Брюнетка, — закончил Игорь, который уже сообразил, в чём дело, и теперь бессовестно давился смехом. — Точно, — горестно кивнула Юля. — Вот тебе весело, герой-любовник, а я это всё выслушивала. Ещё и Веру Павловну потом успокаивала и подтверждала, что ты очень славный мальчик, а этой Ираиде всё показалось. — Да? Я славный, кто ж спорит, — Игорь протянул Юле чашку. Горячий, крепкий и сладкий чай, в котором плавает огромный кусок яркого лимона — идеально. Юля даже зажмурилась от удовольствия. — Но иногда ты всё-таки очень даже бесстыдник, я вот припоминаю, во что превратились мои чулки… — Так это я только по субботам с брюнетками, Юль, — улыбнулся Игорь и быстро поцеловал её в щёку. — И чулки новые уже купил.

***

— Я тут знаешь что поняла? — притворно-задумчиво начала Юля, медленно поглаживая кончиками пальцев шею лежащего сверху Игоря. — Если у тебя пять девушек, и все они при этом я, то я же всё должна получать в пятикратном размере, правильно? — Прям совсем всё я в пятикратном размере не смогу, Юль, — пробормотал Игорь куда-то ей в живот. — Ну правда. — Совсем всё и не надо, — рассудительно заметила Юля. Удерживать серьёзный тон было сложно, особенно когда плечи Игоря так подрагивали от сдерживаемого смеха под её руками. — Вот чай, например — зачем мне сразу пять чашек? Но в некоторых аспектах… — А в некоторых аспектах обещаю приложить все усилия. Тёплые руки пробрались под подол футболки, ласково и немного щекотно погладили бока — Юля прогнулась в пояснице — скользнули под спину и прошлись вдоль позвоночника, осторожно разминая мышцы. — Это правильно, можешь начинать прилагать прямо сейчас, вот так отлично… — Юля довольно вздохнула и приподнялась, помогая стащить свою футболку. — А вообще-то у меня париков штук десять, знаешь. Игорь всё-таки не выдержал и засмеялся, прижавшись колючей щекой к Юлиному животу. — В десятикратном, значит? Ну я постараюсь, конечно.