***
Очередной снежок прилетел в него со спины прямо в затылок. Этому приёму она научилась ещё в младшей школе, но он всё ещё действовал безотказно. Суть просто в том, что снег непременно вывалится за шиворот, и тогда Анатоль испытает все прелести снежной стихии. Молодого человека скрутило и сложило пополам от пронизывающего холода, который прошёл по всему телу, от макушки и до самых пят. Снег моментально растаял, но неприятное колющее чувство осталось. — Это подлый приём! — Анатолю ничего не оставалось, как лечь в бессилии на снег, чтобы ускорить таяние куска льда под одеждой. Не помогло. Через пару минут к "бездыханному телу" подошли двое со словами: — Пап, ну так неинтересно. Тебя всегда убивают самым первым. — Мои дорогие, если бы все от меня зависело, — начал оправдываться он перед дочерьми, но те вновь состроили козлиные моськи. Ему захотелось приободрить их, как обычно, потрепав за курносые носики, но снег всё ещё сковывал его движения, поэтому оставалось только ждать, когда он вновь сможет двигаться. — Мам! — позвала Марселин. — Хватит целиться только в папу! Мы хотим и с ним поиграть! — Да! — поддержала малышка Селина. Из-за дерева вышла Мирослава, катая в руках новый снежок. Девушка явно была довольна собой, несмотря на недовольные лица дочерей. — Тогда научите папу прятаться и уворачиваться, а то я могу подумать, что он намеренно мне поддаётся, — сказав это, девушка с улыбкой посмотрела на мужа, тот также взглянул на неё с теплотой. Анатолю всё-таки помогли встать на ноги. В тому времени снег под одеждой успел растаять. Всё семейство направилось прочь от места проведения городских снежных боёв. — Предлагаю на сегодня завязать со снежными войнами, — сказал Анатоль, когда они уходили с "поля боя". — Устал нам проигрывать? — подколола его Мирослава. Дочери поддержали ехидный смех матери. — Нет, устал поддаваться, — сказал Анатоль, целуя супругу в висок. Это как будто послужило сигналом для Марселины и Селины. Обе девочки, как по команде, устремились вперёд, оставляя родителей одних позади. Отец и мать проследили за дочерьми, прежде чем полностью уделить внимание друг другу. Девочки нашли развлечение там же, где и остальные дети – у фигур животных, стоявших среди ёлок. Убедившись, что дети в поле зрения, Анатоль медленно наклонился к супруге, принимая тёплый нежный поцелуй. — Всё ещё не можешь делать этого при них? — усмехнулась Мира и чмокнула любимого в щёку. — Легко, но иногда мне хочется, чтобы это видела только ты одна. Как раньше. Девушка улыбнулась, поправляя воротник Анатоля. — А у нас с тобой ничего и не изменилось. Ты как и в детстве никогда не выигрывал, так и сейчас. Анатоль перехватил её руку и сняв перчатку, поцеловал. — Пускай я не выигрывал бои, но в главной войне я в итоге одержал победу. Став твоим мужем, я выиграл жизнь. Вся уверенность и азарт Миры мгновенно улетучились. Сердце провалилось, затем вновь поднялось и так несколько раз, всё то время, пока Анатоль смотрел ей прямо в глаза и прижимал к себе за талию. — Не соблаговолите ли вы сегодня вечером быть моей парой на новогоднем приёме графа Винтерхальта? Его лицо всё ближе. Дыхание сбивается. И когда только он научился сбивать с нее всю спесь. Мирослава была почти готова поддаться, но в самый последний момент не удержалась и уткнула Анатоля лицом в снежок, который скатала, пока они шли по площади. Девушка не смогла сдержать смеха, а Анатоль, убирая его с лица, не мог не улыбнуться, однако, желание отыграться перевесило желание посмеяться на собой вместе с женой. Пока Мирослава чуть ли не падала в сугроб от смеха, Анатоль медленно наклонился к земле и начал скатывать новый снежок, чтобы произвести внезапную атаку. Успешно. Мира не ожидала, что он возьмёт матч реванш. Азарт вновь заставил гореть глаза девушки, но прежде чем они оба вновь не закидали друг друга снегом, к ним подошли дочери, неся в руках большую плюшевую панду. — Мам, пап, можно его оставить? Оба синхронно повернулись в детям, бросая снежки обратно на землю. — Нечестно! — выпалила Селина. — Вы ведь сами сказали, что на сегодня снежные бои окончены! Мира и Анатоль переглянулись и одновременно начали смеяться. Затем Анатоль наклонился к дочерям спросил, сколько стоит эта игрушка. Оказалось, что это приз за стрельбу в детском тире. Услышав слово "стрельба", Мира попросила дочерей немедленно показать ей, где находится это место. Не успел Анатоль ее остановить, как она рванула следом за детьми. — Мира, он же детский! — кричал Анатоль вдогонку жене. — Ну и пусть! Во взрослый меня ещё три года назад пускать отказались! Вот такая вот картина: по людной заснеженной площади бежали две маленькие девочки с огромной плюшевой пандой на перевес, следом за ними неугомонная графиня, и их троих пытался догнать сам глава семейства. Зрелише забавное и диковинное для тех, кто не знал, что это были супруги Гартенберг и их невероятные дочери, которые не могли ужиться со старыми порядками и следовали за собственным будущим. За временем, в котором нет места скучному этикету, правилам только для женщин и мужчин. К временам свободным и насыщенным. Они стремились приблизить время, которое должно наступить ещё очень нескоро, но с каждым годом эта мечта становилась всё реальнее и реальнее. Мирослава так и говорила: "Я чувствую, как нам дует ветер перемен, мои дорогие".***
28.12.2021 г. Москва. ТЦ "Европейский". 10:00 — Я ещё раз повторяю! Мне. Нужны. Ёлочные. Игрушки! — Д-да… Я… Я в-всё п-прекрасно понимаю, но видите ли… — Я три часа просила принести мне ёлочные игрушки, и что вы мне приволокли?! — И-и-игрушки? — На какую, блять, ёлку?! На городскую?! В центре, сука?! Слава стоял в стороне и молился, чтобы это поскорее закончилось. Влезать от посчитал самоубийством, потому что когда Аркадий злой и с кем-то срётся, то её лучше даже не пытаться успокоить или отвести удар. Можно было только смотреть на то, как беспомощного сотрудника подвергают всем видам словесных и моральных пыток, сочувствовать ему и радоваться, что это происходит не с тобой. Хотя, на счёт этого Слава априори переживать не мог, ибо Аркадий бы никогда не поднял на него голос. Для этого у него был Лев, который вместе с Настей ждал их всех дома. Новогодние окончательные закупки Настя решила доверить Аркаше, и так удачно чуть раньше к ним приехали Слава, Лев и дети. Ваня с Настей сразу же загорелись идеей пойти с ней в ТЦ. В периоды праздников Бубенцов был особенно щедрым, несмотря на свои еврейские корни, поэтому мог в эти дни исполнять любые желания своих любимых деток. Микита же, как и всегда, был равнодушен ко всем выездным мероприятиям и был готов делать исключительно то, что ему скажут. Поэтому, когда Лев сказал ему съездить вместе со всеми за покупками, он не мог отказать. Мики, казалось, был единственным из детей, кто не хочет вытряхивать из Аркадия подарки, но он прекрасно знал, что его ни то, что дважды, его и один раз просить не стоило, чтобы он что-то купил им. Одной из первых обязательных остановок был "Читай-город". Настя послала их всех за продуктами и по мелочи докупить игрушек на ёлку и в квартиру, но Аркадий Бубенцов не был бы Аркадием Бубенцовым, если бы не заскочил в этот книжный дорогущий рай. Слава не возражал. Настёна также поддержала. Миките было пофиг. Единогласно. Следующей остановкой был "Леонардо Да Винчи", затем фудкорт (перерыв на покушать), затем "Zara", "Bershka", "Stefania" (откуда Настя вышла полностью одетая на ближайшие года три точно), снова фудкорт. В общем, если собрать все чеки за день, то можно подумать, что после каждого похода на фудкорт вся эта компания поправлялась и шла в магазины одежды, чтобы купить себе одежду по размеру. Потом уставали, снова садились есть, и опять все по новой. И этот бесконечный круг закончился, когда Славе позвонил Лев и серьёзно спросил: "Что можно делать в одном ТЦ 5 часов?". Слава сказал, что они уже собирались выходить и положил трубку. Прежде чем все шопоголики и Микита вернулись домой, прошло ещё полтора часа. Тем временем дома Лев и Настя заканчивали украшать дом и обзванивать всех, кто ещё обещал прийти на праздник. Было решено собраться дома у Насти с Олега, поэтому всю неделю они ездили по различным магазинам, практически поселились в "Икее", но зато теперь квартира выглядела максимально новогодней и праздничной. Большая, хоть и искусственная ёлка, серебряные гирлянды под потолком, на мебели, золотистые дождики, фигурки то тут, то там, ароматические свечи и многое другое. Снаружи всё также было оформлено по высшему разряду. Плюс, на день раньше Славы, Льва и детей, к ним приехал друг семьи – дорогой Аркадий с целой коробкой свежайших турецких мандарин. Так что запах в квартире от них стоял характерный. Всем близким и друзьям Настя с Олегом были рады. Всю неделю Волковы провели в томительном ожидании, и когда народ начинал потихонечку собираться, в их доме стало чуточку веселее. — Карина и семья Пелагеи подтянутся 30-ого, — сообщил Лев, вычёркивая их имена из списка. — А твоя мама? — спросила девушка, набирая чей-то номер. — Вместе с Полей. Тьфу, с Пелагеей! — поправил себя Лев. — Да ладно тебе, — прыснула со смеху Настя. — И так всегда, когда ты приезжаешь! — Нет ничего зазорного в том, чтобы ласково обращаться к сестре, — успокаивала Льва Настя. — Когда ей лет 8-10, а потом… — А потом и суп с котом. Алло, Саша? Привет, родная, как вы там с Володей? Лев смирился с тем, что его проигнорировали.***
Москва. Квартира Володи и Саши. 16:15 Голову Володи редко посещали удачные мысли, но сегодня он превзошёл сам себя. Казалось бы, зачем украшать карниз многоэтажного дома? Володя бы ответил: за тем. И понимай это, как знаешь. Казалось, уже весь дом собрался на улице, чтобы посмотреть на то, как этот скалолаз без страховки покоряет крышу. Саша по просьбе Володи наблюдала за всем из своего окна, откуда подавала ему гирлянду. Она пыталась, правда пыталась переубедить его не лезть на крышу, но тот утверждал, что так они приманят благоприятную новогоднюю ауру. И главный аргумент в пользу того, что им жизненно необходимо украсить крышу "Ну красиво же, Саш". Может и красиво, но что тогда, что сейчас, Саша и её мама считали это очень небезопасным планом, несмотря на то, что Володя своими четками клялся, что он прекрасный скалолаз. — Мам, как же я боюсь за этого дурака! — Не переживай, Сашуль, зато посмотри, как уверенно он идёт. Ему как будто бы и не холодно. На самом деле холод был адский, а Володя ступал по снегу голыми ногами. Настоящее чудо, что он не навернулся ещё пару минут назад. — Любимая, Марь Иванна, подайте ещё! — крикнул им Володя с с самого края. — Дуй обратно, дурак! — высунувшись из окна, кричала ему Саша. — Да всё в порядке, Сашь! — Я тебе устрою, дзен буддист несчастный! Вертайся в зад, быстро! — Сейчас, я почти закончил! За этой перепалкой наблюдала, казалось, вся улица. Когда девушка скрылась в окне квартиры – все даже как-то взгрустнули. Так хотелось узнать, чем этот сериал закончится. Поэтому пока Саши не было, Володе приходилось одному удерживать внимание публики. Пару раз чуть взаправду не упал, но благо удержался. Саше же пришлось покинуть "сцену" из-за звонка. — Алло? Настя? Привет, родная, привет. Да, у нас всё хорошо, — говоря это, девушка с опаской поглядывала в сторону кухни, где у окна осталась дежурить мама, чтобы подавать Володе гирлянду и следить за тем, чтобы он не навернулся. — Дом, вот… Украшаем… Что? Да, конечно, мы придём. Да, да. Да, да, я тоже. Да. Спасибо тебе огромное. Обязательно. Всё, давай, люблю, целую, до встречи. Пока. Стоило девушке положить трубку, как с кухни донеслось: — Володя, нет!***
Дом Олега и Насти. 17:10 — Так, вроде бы, это все, — положив трубку после разговора с Сашей, заключила Настя и отложила телефон. С кухни Лев переместился на диван в гостиную. Был занят чем-то очень важным, учитывая, сколько вокруг него было бумаг. — Может чаю? — предложила Настя. Лев поднял на неё уставший взгляд, потер глаза и облокотившись на колено сказал, зевая: — Можно, в принципе. Волкова радостно метнулась на кухню ставить чайник. Им со Львом редко удавалось остаться наедине и поговорить, как следует. Как правило, их всегда окружали дети, друзья и их молодые люди. Олег не отходил от Насти ни на шаг, как и Слава не отлипал от своего мужа ни на минуту. Аркадий обожал выводить Льва на спор, после которого они уже открывали нн-ую банку пива, а Бубенцов доставал сушёную рыбу и кальмаров. До знакомства с ним Лев вообще не пил и не любил рыбу. Пришлось приобщать его к "высокой" культуре. Один на один они не оставались вообще, и Настя в какой степени всегда боялась этого, но в тоже время и очень хотела. Мечтала узнать, каков же он, настоящий Лев. Какой он вдали от семьи и в диалоге один на один. Волкова устроилась напротив в кресле. Повисло долгое молчание и, наверное, самые долгие глотки чая за всю историю человечества. Поговорить хотелось, но пока найдёшь благоприятный момент, тему и повод, можешь поседеть несколько раз. В глубине души оба хотели завязать разговор, но обоим не хватало сил преодолеть некоторое стеснение между собой, которое всегда разряжали Слава и Аркадий. Но сейчас они далеко, и нужно было как-то выкручиваться. — Ты уже придумал, что подаришь Славе? — допив чай почти наполовину, спросила Настя. — Да, придумал, но боюсь, он убьёт меня, — честно признался он. Девушка даже удивилась такой открытости. Надо же, это, оказывается, так просто. Но поджилки всё равно трясутся немного. Не так сильно, но всё-таки. — Это что-то дорогое? — спросила Настя, забираясь в кресло с ногами и укутываясь в лежащий рядом плед. — Да, дорогое. Тебе холодно? — Немного. Лев порыскал по дивану и нашёл ещё один плед. Протянул девушке, но та отказалась, намекнув на то, чтобы и он укутался. Лев лишь насмешливо фыркнул. Но через пару минут и ему стало немного холодно, и он просто накрылся бело-красным одеялом с оленями. От всего в этой квартире веяло Новым годом и скорым Рождеством. Как минимум запах маедариновых свечей и самих мандаринов тут стоял дивный. Украшения серебряного цвета и ёлка придавали ещё больше уюта и эстетичности. Все выглядело прямо как картинка из пинтереста, только в жизни. Уютная квартира, чай и два тела, завернутые в пледы. — Так сколько нас в итоге будет? — поинтересовался Лев. — Не считая нас семерых, ещё Саша, Володя, Олег, Пелагея со своими, плюс, твоя мама и мама Славы. Лев внимательно оглядел квартиру. — А мы как сюда все влезем, я извиняюсь? Настя пожала плечами. — Олег мне тоже сначала говорил, что дом не резиновый, но сейчас он, в принципе, смирился. — С тем, что до Нового года будет спать в будке? — Лев прыснул со смеху. Настя недовольно на него покосилась. Ей казалось, что шутка про щенка-Олега уже изжила себя, но, видимо, Льва и Аркадия ещё не отпустило. Оба обожали подстёбывать мужа Анастасии. С дружеской любовью, но продолжали. Так за разговором они скоротали ещё тридцать минут. Всё это время они говорили обо всём, что только приходило на ум. В основном темы житейские и отстранённые, но как же обоим было одновременно и приятно интересно друг с другом. Словно на какое-то время они оба переместились в параллельный мир, в котором были только они и весь их смысл – это лежать в окружении гирлянд, игрушек и украшений, есть мандарины и говорить, говорить, говорить. Проговорили бы они так хоть до самого Нового года, если бы в дверь не раздался звонок. Лев нехотя поднялся первым и пошел открывать со словами: — Почти 6 часов их где-то носило, не могло поносить ещё часок другой? Настя прыснула со смеху и тепло улыбнулась. Он тоже не хотел заканчивать, но пришлось. Вернулись блудные сыны и дочери, затерявшиеся в магазинах. Лев открыл дверь и никак не ожидал, что с порога на него выльется поток мата и гигантские пакеты, казалось, из каждого магазина, который находился в Европейском. Была в этом доля правды, но это ещё предстояло выяснить при детальном осмотре. Вся банда ввалилась в прихожую обессиленная и никакущая. Слава с Аркашей легли пластами прямо на сумки, Ваня не дошёл до прихожей, оставшись лежать в дверях, а Мики передал Льву в руки Настю и лёг возле Аркадия со Славой. Настя радостно запрыгала на руках у Льва и начала очень быстро делиться с ним впечатлениями. Очень быстро и очень непонятно, Лев ни слова не понимал, но куда тревожнее было наблюдать картину, которая возникла на пороге дома. Кучи пакетов и четыре хладных трупа в куртках и пальто. Лев с малышкой на руках стал пробираться к Славе и Аркадию, тем временем к ним вышла Настя и застыла в немом шоке, глядя на всё это. Девушка аж осела, увидев количество этих пакетов. — Матерь божья… Аркаша, вы ограбили Европейский? — Ты думаешь, что только Европейский? Алло, гараж! Подъём! Лев постучал по их головам, чтобы привести обоих в чувства, и они на какое-то время смогли поднять на него глаза, но стоило ему начать говорить, как их лица вновь уткнулись в пакеты. — Я с вами разговариваю или с кем?! Слава, Аркадий, Мики! Ваня встань с пола! Все словно оглохли. Никто как будто не слышал Льва. Он передал дочку Насте и начал приводить всех в чувства. Хотел было поднять Славу, но тут за его плечо схватилась огромная медвежья лапа Аркадия, а следом доносились пугающие звуки из самой преисподней. Реальный гризли наконец-то вышел из спячки. — Воды-ы-ы-ы-ы-ы… Если представить, что у Дарт Вейдера мокрота и его голосовые связки трансформировались в глотку обычного льва, то примерно такой хрипловатый голос вы и получите. Лев пнул его прямо в пакеты из "Ашана". Аркадий начал шарить там рукой. — Левее-е-е-е… — очень тихо и также хрипло сказал Ваня. — О! Нашла! — голос мгновенно переменился, как только Аркадий нащупал бутылку воды. Даже Слава на руках у Льва оживился, но вскочить, как Ваня и Мики не смог. Предпочёл уткнуться в Льва лицом и заснуть. Тем временем у одного из пакетов ротца устроила настоящий водопой. Все откопали из недр пакета бутылки с водой и принялись пить. Лев и Настя наблюдали за этим, округлив глаза. Маленькая Настёна же давно убежала в свою комнату распаковывать новые купленные игрушки.***
Лев даже не знал с чего ему начать. С того, что на распаковку половины этого барахла у них ушло часа три или с того, что их в ТЦ посылали минимум за продуктами, максимум за двумя пакетами с подарками. Сейчас в этой квартире просто не осталось живого места. Яблоку негде было упасть, но как-то все расселись. Ваня расположился на спинке дивана, растянувшись там, как кот. Микита занял кресло. Аркадий чуть ли не лез Насте на голову на диване, Слава ютился с ними, а Лев созерцал весь этот бардак на стуле возле кухонного стола, который также ломился от пакетов. — Лев, ну не молчи, страшно же, — сказал Слава. Наконец-то все приняли более менее удобное положение, когда тупо положили Аркашу сверху, и он придавил Настю со Славой. Лев держался как мог. Мял точку между бровей и всё равно все ждали, что ещё немного, и он взорвётся. — У меня ещё никогда не было, и надеюсь, не будет, так много вопросов. Итак, начнём по порядку. Лев начал с первого же попавшегося ему пакета. Не долезая до дна, его внимание привлёк предмет, который он меньше всего ожидал увидеть среди новогодних покупок: — Солнечные очки. Три пары. Три разных размера, — медленно начал он перечислять внешние характеристики очков, которые держал в руке. — С пандой, чёрные и тигриные. Он обвел взглядом всех присутствующих, ненадолго задержавшись на Славе, Аркаше и Ване. Затем вновь вернулся в тот же пакет, откуда достал очки. — Далее… В такие моменты ощущаешь себя преступником на допросе, на которого собрали много вещдоков и все из сейчас выкладывают перед тобой, чтобы не осталось сомнений – тебе пиздец, тебя спалили. Самое смешное, что каждый пакет в итоге оказался тематическим: один с продуктами, другой с зимней одеждой, зимней обувью, осенними вещами, весенними, канцелярией, всяким барахлом для дома и т. д., и т. п. К концу инвентаризации, которую тут устроил Лев к нему подключилась Настя, у которой было не меньше вопросов к тем, кого они посылали в тц. И когда всё было выложено, а пакеты свалены в одну кучу, Настя серьёзно спросила: — А чеки вы сохранили? Аркадий, Слава и Ваня переглянулись. Лев и Настя сурово взирали на них. — Где чеки? — спросил Лев, нависая над Аркадием, которая уже до предела вжалась в диван. — В надёжном месте. Мы ведь ничего возвращать не собирались, так? Трудно было не заметить, как на лбу у Льва набухает синяя вена. Настя подала ему стакан водички и предложила присесть. — Я спокоен… — Присядь, присядь. — Да нет, всё нормально. — Отдохни. У меня ещё остались вопросы к ним. Где мой муж?! — девушка рявкнула так громко, что все присутствующие, кроме Льва, дёрнулись. — Я с вами посылала Олега, вы куда его дели?! Слава и Аркадий переместились на отдельное кресло, чтобы до них было труднее добраться Насте и Льву. Ваня было хотел ретироваться в комнату к Насте, но ему не позволили удрать. Микита де сидел с лицом лица и просто наблюдал за происходящим. — Я жду! Где Олег, мать вашу?! — Насть, Насть, Насть, Насть, погоди, — начал успокаивать девушку Аркадий. — Погоди. Там… В общем… Такая ситуация произошла… Странная. — Какая? — Ну мы же приехали в тц на вашей машине… — Так… — И мы припарковались… — Так… — И только, когда вышли – поняли, что там нельзя было парковаться. И вот мы такие выходим, а на стоянке ни машины, ни Олега. Неловко вышло, ха, — в конце смешок как будто под прессом сдавили. Или это тяжёлый взгляд Насти давил на Бубенцова. Лев предложил присесть и Насте. По итогу всё закончилось хорошо. Олег вернулся со штраф-стоянки вместе с машиной. 90% всех покупок нашли себе применение, как и в доме Волковых, так и у соседей, так что место празднования не напоминало склад Алиэкспресс. В конце концов не все покупки были бесполезными, одежда, которую Аркадий закупил всем на следующий сезон и на вырост отправилась в чемоданы, и теперь Льву и Славе не стоило беспокоиться об этом ближайший год уж точно. Но это не означало, что за такие выкрутасы ни Слава, ни Аркаша не получат по шапке. Им было доверено целую неделю встречать родственников и друзей, и устраивать всех в доме Волковых. На Славу также легла готовка, но ему в тайне помогали Пелагея вместе с Настей. Бубенцов занимался детьми, между делом они с Мики устраивали соревнования по троллингу Льва. Вся собравшаяся под одной крышей компания целыми днями занималась подготовкой к празднику, а вечером все переодевались в домашнюю одежду и устраивались в гостиной за кружечкой чая и просмотром чего-то, что выпадало абсолютно рандомно. Так в один вечер все могли посмотреть выпуск какого-то шоу на ТНТ, а на следующий день все собирались за просмотром "Крепкого орешка" или "Один дома". Новый год всё-таки. Олег и Настя были рады принимать у себя дорогих друзей и близких, которые наполняли их дом смехом и радостью. Этот Новый год стал первым, когда они отмечали его, наконец-то, в полном составе. Пара дней перед праздниками пролетели так быстро и весело, что никто и не заметил, как наступил вечер 31-ого числа. Все так были поглощены подготовкой, вечерами за одним диваном перед камином и телевизором, что и не заметили, как праздник уже начал стучаться в двери. С самого утра царила суматоха, но никакой паники. Все прекрасно знали свои задачи, никто друг другу не мешал и не раздражал. Правда, к обеду у Насти от всего этого очень сильно разболелась голова, Олег пытался уложить её в кровать, но девушка отказывалась, говоря, что не хочет ничего пропустить. Пара таблеток Нурофена, и она была, как новенькая, но её мужу в этом слабо верилось. Ей старались облегчить работу, поэтому Анастасия, в основном, просто наблюдала за всем. Ей не особо нравился такой расклад, но все раз за разом говорили ей: "Не переживай, Насть, мы сами все сделаем, отдыхай". Хотелось тепла и участья, но ноющая головная боль не позволяла даже встать. Благо, рядом был Олег, на которого можно было опереться. Ближе к вечеру супруги вышли на летнюю застеклённую веранду, которая зимой превращалась в теплицу. Открывался чудный вид на заснеженный задний двор их дома и на огни соседских домов. Ночью обещали целый снегопад и мелкие снежинки уже пробирались и падали на землю. — И всё-таки давай вернёмся, — сказала Настя, сидя в плетёном кресле с горячим кофе в тёплых объятиях Олега. Она уже было собиралась убрать плед и встать, но Олег силой вновь притянул её к себе и нежно поцеловал в лоб. — Ты слишком много переживаешь. Они были здесь совершенно одни. Вся суета и суматоха осталась где-то там, в основном доме, откуда до них периодически доносились голоса и топот. Все были в предвкушении, а Настя ощущала себя вместе с Олегом школьниками, которые прогуливают уроки. Пока все заняты делом, они укрылись здесь от всего мира и без стыда и совести греются в объятиях друг друга. Ужасно, но до чего же приятно. — Там столько народу, что мы с тобой, кажется, лишние, — усмехнулся Олег. Пальцами рук он перебирал локоны жены и мял её ладони. — Тунеядцы мы с тобой, Олежа. — Что есть, то есть. Когда они замолчали, то казалось, исчезли все посторонние звуки. Стало так тихо, и так спокойно, словно весь мир затих навсегда, чтобы они вдвоём могли лишь слышать биение своих сердец. Настя так заслушалась этим ровным ритмом, что сама не заметила, как задремала. Тем временем на кухне заканчивали готовить праздничный стол. Кто уже закончил со всеми поручениями, расселись по местам и начинали заводить свои шарманки. Разговоры обо всём на свете, шутки, бородатые анекдоты и самые лучшие истории. Гвоздём программы стал рассказ Володи о том, как же он в итоге украсил крышу их дома. На финале все уже заливались от смеха. —… Слава Богу, что это был всего лишь четвёртый этаж! — заливаясь от смеха, пытался закрнчить Володя. — Какой же ты придурок! — задыхался от смеха Аркадий. — Ой, не могу! — Повезло с сугробом, — прокомментировал, также смеясь, Рома. — Папа, — маленькая ручка потянула его за свитер, — я пить хочу. — Конечно, солнышко, — сказал мужчина и налил дочери сока. Счастливая девочка со стаканом вишнёвого сока поблагодарила папу и побежала вновь играть с маленькой Настей. Девочек разместили в гостиной возле большого кукольного домика. За столом сидели Рома, Володя, Аркадий, Микита и Ваня. Саша с Пелагеей заканчивали нарезать салаты. По телевизору крутили "Голубой огонёк" с песнями и плясками, которые перебивали разговоры за столом. Не хватало только… — А где тётя Настя и дядя Олег? — спросил Ваня у Аркаши. — Настя говорила, что они скоро придут, у обоих голова разболелась, — отвечал Бубенцов, подливая мальчику сок. — Меня больше интересует, где ваши отцы. Ваня и сам только заметил, что Слава и Лев также незаметно исчезли.***
— Слава… — Мы почти пришли, потерпи ещё немного. — Слава, я сейчас впечатаюсь в столб или в кого-то ещё. — Не впечатаешься, я же вижу куда иду. И куда тебя за собой тяну. — Может скажешь, наконец, куда мы сорвались из дома за пять часов до Нового года? — Мы ещё не пришли. — О боже… Лев буквально шёл вслепую неизвестность. Прямо посреди дня Слава подошёл и сказал ему надеть повязку на глаза и идти за ним. И поначалу всё было хорошо, но потом Лев понял, что они едут куда-то очень далеко от спального района, в котором жили Олег и Настя. Городского шума становилось всё больше и больше, больше музыки на улице и людей. Лев их не видел, но прекрасно чувствовал, как Слава осторожно тянет его прямо за собой. Благо, никто не замечал как они держатся за руки, либо все видели, что у Льва завязаны глаза, потому и не считали странным, что его приходится вести за ручку. Может так стоит делать всегда, когда они хотят прогуляться под руку? Одному из них стоит завязывать глаза, чтобы у них было хоть какое-то оправдание. Но сейчас всё, чего хотелось Льву – это снять повязку. Слава оказался настойчивее и не давал мужу этого сделать, пока они наконец не остановились, и Слава не сказал: — Всё, пришли. Это здесь. Можешь открыть глаза. Руки Льва задрожали, ни от холода, когда Слава отпустил их, ни то от страха перед неизвестностью, которая ждала его все это время. Волнение смешалось со страхом, в лицо ударил легкий морозец. В глаза ударил яркий свет, но всем скоро Лев открыл их полностью и застыл. Они со Славой стояли на новогодней Красной площади. И тут Льва, как током прошибло. Очень давно Лев сказал ему о месте, в котором больше всего хотел бы побывать. " — А где бы ещё ты хотел побывать?" " — Смеяться будешь." " — Вовсе нет. Говори." " — На новогодней Красной площади в Москве." Слава опешил. " — Говорит тот, кто видел Золотые ворота собственными глазами." " — Я же говорил, будешь смеяться." " — А где ты слышишь, чтобы я смеялся над тобой? Просто это удивительно, что ты уже столько видел и побывал в стольких местах, и сейчас ты грезишь о том, что находится так близко и вместе с тем так далеко." " — Обычно мы рискуем никогда не увидеть то, что находится буквально у нас под носом." " — И ты бы хотел побывать на новогодней, Красной площади?" " — Да и… Ладно, забудь." " — Нет уж! Раз сказал "а", то говори и "б"! Давай, давай." " — Условие не прям чтобы обязательное…" Слава посмотрел на него испытывающим взглядом, после которого уже было невозможно промолчать, потому Лев сдался: " — Что Золотые ворота, что Красную площадь – всё это я хочу увидеть рядом с человеком, которого люблю." Подобного от него Слава точно не ожидал, потому стало крайне неловко. " — Вот как…" — замявшись, ответил парень. Лев невольно также покраснел и отвёл взгляд. " — То есть", — спустя не долгую паузу заговорил Слава, — "для тебя важно не само место, как важен человек, который будет в этот момент рядом? И когда вы оба окажетесь там, оно станет особенным для вас двоих." " — Ты телепат что ли?" — на полном серьёзе спросил Лев. Это были его воспоминания. Такие яркие и живые, что Льву показалось, будто он на мгновение переместился на десять лет назад, когда они только встретились и сидели на кухне в квартире Карины, и мечтали о будущем. Вернее, мечтал Слава, а Лев усмехался и говорил: "Да ладно тебе, это же невозможно". Сейчас он был готов вернуться обратно в прошлое и забрать свои слова назад. Он стоял прямо посреди Красной площади, полной огней, людей, и не мог отвести взгляда. В самом деле, это стоило того, чтобы увидеть хотя бы раз. — Красиво, — почти шёпотом сказал Лев. — Да, красиво, — также тихо сказал Слава, глядя на Льва, встав к нему плечо к плечу и прикоснувшись тыльной стороной к его руке. Так хорошо, когда вокруг так много людей, и все настолько заняты и куда-то спешат, что у них нет времени следить за тем, кто и как держится за руки. Но поцелуй бы всё равно кто-нибудь заметил, так что рисковать ни Слава, ни Лев не стали. Одновременно так близко, и так далеко. Впервые Льву не было страшно делать этого на улице, где их видят сотни глаз. Если бы Слава вовремя не ущипнул его, напомнив в какой стране они всё-таки находятся, то он непременно сделал бы это прямо здесь и сейчас. Но пришлось ограничиться лишь касанием рук. Единственная наглость, которую позволил себе Лев – прикоснуться своим лбом ко лбу Славы. Обычно так проверяли температуру. Натянуто, но хоть как-то могло оправдать их в глазах окружающих. — Спасибо, — сказал он полушёпотом. Их лица буквально в сантиметрах, а они все равно не могут друг друга коснуться. — С Новым годом, — ответил Слава.***
23:30 — Полчаса осталось, вас где носило?! — с порога на пару напал разъярённый Аркадий. — Проветриться ходили, — резко ответил Лев, помогая Славе снять куртку. — Ты поди хряпнуть уже успел? — Аркаш, хватит их допрашивать, пойдёмте скорее за стол! — крикнула в прихожую Настя. Наконец-то все были в сборе. Старые друзья, семьи, взрослые и дети, все разливали вино и соки по бокалам и ждали, когда часы пробьют двенадцать, а до этого времени всех вновь утянули бесконечные разговоры и еда. Володя втирал о важности здорового образа жизни и полезности йоги, мол она открывает чакры и устанавливает связь с космосом. Саша, Пелагея и Настя основали своё братство в части стола, около которой вились Настя и Саша. Девочки не могли усидеть на месте, поэтому приходилось постоянно подавать им что-то со стола. Аркадий метался между разными частями стола, стараясь поддерживать разговоры то тут, то там и каждый раз возвращалась к Ване, который тянул со стола всё, что тянется со словами: "Аркаша, это надо попробовать. Это просто нечто". Микита держался отстранённо, но его то и дело приглашали в компанию. То Володя подкинет интересную тему, то Слава заговорит про Queen и искусство. Людей за столом было много и все очень разные и интересные. Разговоры велись на самые разные темы, и никто здесь, несмотря на отличия, не оставался одиноким. Да, мы не семья. Расстояние разделяет нас и порой мы не всегда рядом, но мы никогда не забываем друг о друге. Мы живём с мыслью о том, что не одиноки в этом мире, и в самые тёмные дни, когда нас пожирают серые будни, возвращаемся туда, где нам всегда рады, и где всегда светит солнце. Возвращаемся к тем, кто дорог нам, и кому дороги мы.***
00:10 — … И главное, чего хотелось бы пожелать всем вам в наступающем году… Любите друг друга! Прошу! Будьте счастливы, ё-маё! Правда, ребята! Я вас так люблю! Лев вместе с Олегом осторожно убрали Аркашу со стола и уложили на диван. — Так, ему уже хватит. — Нет! Не хватит, Олежа! Тащи дедов самогон! Ик… Сейчас спою… Настя принесла для него плед и накрыла. — Давай в другой раз, Аркаш. — Нет! Я готов… Хоть прямо… Сей… Дальше все слушали только его храп. Новогодний стол опустел так же быстро, как и заполнился. Пока Пелагея с Сашей прибирались на кухне, а Слава с Олежей вызвались уложить детей, а после заняться Володей с Ариной, Настя вместе со Львом вышли на крыльцо. Снегопада, который обещали в новостях они так и не дождались, зато наблюдали за тем, как медленно на землю падают редкие снежинки. Оба завернулись в пледы и обоим их партнеры заварили свежий глинтвейн. — Ну как? — спросила Настя, подойдя к Леве из-за спины. — Неплохо, — усмехнулся Лев, хотя, не мог не признать, что Олег просто мастер по варке алкоголя. — Очень неплохо. — Олег очень старался. А в целом… Как оно? — Что? — недопонял вопроса Лев. — Каково переходить в новый год… В такой компании. Зная тебя, это твой первый Новый год вместе с нами. Ты отказывался и не приезжал так долго... — Мне стыдно. Правда. Я не думал, что это на самом деле будет так… Ладно. Забудь. Я просто рад, что всё-таки приехал. Волкова не стала более допытываться. Его слова были искренними, она чувствовала. Пускай и сказаны, словно с целью отвязаться, но девушка была уверена в том, что сейчас Лев был с ней честен. — И что? Думаешь повторить в следующем году? — Это означает, что вновь нужно пилить половину страны, чтобы прожить пару дней в вашей компании, закупаться продуктами, слушать анекдоты Аркаши по 80 раз на дню и болтать с тобой, попивая глинтвейн? — Можно чего покрепче. — Тогда согласен. — Тебе всё-таки нравятся его анекдоты? — Нет, но нравится, что мне он хотя бы никогда не врёт. И детей моих любит. Иногда кажется, что больше, чем я. — Хорошо, так ему и передам. — Так, стоять, мы не договаривались о том, что… — А мы вообще никак не договаривались. — Настя!***
01. 01. 1900 г. Санкт-Петербург Анатоль подошёл со спины и накрыл плечи супруги своим пальто. — Мира, давай зайдём? Начинает холодать. — Да. Я сейчас. — О чём-то задумалась? — Да так. Просто подумала о том, что ждёт нас. Через 20 лет, 30, 50… — И что же? — Не знаю, но очень бы хотела узнать, как всё способно измениться. И какими будут люди. — Ну явно лучше, чем сейчас. — Возможно. Ей, Анатоль. — Что? — С Новым годом, дорогой, — сказала она, чмокнув его в кончик покрасневшего от холода носа. — С Новым годом, — ответил Анатоль, накрывая губы супруги своими.