Нью-Йорк, Башня Старка.
Старк доставил шатенку в башню, его сразу встретил Баннер, которому успел сообщить Тони о состоянии девушки. Старк положил на стол Лиз. Баннер что-то вкалывал ей, проверяя состояние и прочие показатели. Тони хотел спросить что-то уже самому сделать, лишь бы она побыстрее очнулась, но Брюс то и делал, что мотался около нее и компьютеров. Девушки-врачи, что были здесь от Фьюри что-то смотрели и проверяли, а потом начали шептаться, иногда поглядывая на Старка. — Ну, что с ней Баннер? — Старк не выдержал и крикнула на доктора. Девушки вскрикнули от неожиданности. Баннер подошел к другу и вздохнул. — Я не знаю, я не очень хорош в китайском, но кажется, повредились множество органов, внутренние кровотечения, — говорит шепотом Брюс, чтобы не услышали их другие мстители. Тони был импульсивен, но он здесь такой не один, поэтому Брюс посчитал, что одному Старку достаточно этого знать. — Она выживет? — спрашивает его Старк, смотря в упор, но Бэннер ничего не ответил, покосившись на девушек-врачей, — Она же выживет? Брюс. Доктор что-то сказал девушкам на ломанном китайском, а те очень активно ему ответили. Старк не понимал, что делать плакать смеяться, ибо ни черта не понятно. Брюс снова поворачивается к Старку и вздыхает, но не успевает ничего ответить, как девушки-врачи вздрагивает и начинают мельтешить, потому что датчик стал писчать без остановки. Глаза Старка поднялись на экран датчика пульса. Зеленая безостановочная полоска и постоянное пиканье резало уши, но это единственное, что он слышал. Бездыханное тело девушки было бледным словно фарфор. Старк ломанулся к девушке и начал трясти ее, шепча, чтобы она вернулась, очнулась, ведь многое они не успели. — Старк, Старк, отойди от нее, — трясла его и тянула со всей силы Наташа, но мужчина будто был камнем, которого никто не сможет сдвинуть, — Старк. Романофф отпустила руку брюнета. Старк упал возле стола девушки и уперся головой об ребро и по его лицу потекла слеза. Впервые за долгое время. — Где ее тело? — Старк поднял голову, но на столе девушки уже не было, — Кто-нибудь видел как она исчезла? — Старк поднялся с места и прошелся взглядом по всему составу, что стоял сейчас в этой лаборатории. Никто не спешил отвечать, некоторые мотали головой не зная куда пропало тело девушки. — Я видела, — ломаный английский раздался из врачебного состава, — Появилось какое-то свечение и исчезло вместе с телом. — Сияние? Тор на Земле? или Локи снова балуется? — произносил мысли в слух Роджерс. Баннер помотал головой, давая понять, что сигнала никакого не было. — Как только появится — сообщи мне, — Старк вышел из лаборатории направляясь прямо в мастерскую, по дороге захватив пару бутылок виски и стакан. ***Правь, Божественное место.
Комната была наполнена светом, который исходил от огромного окна с балконом. Ветер шевелил шторы, напоминая волны цвета пены и красиво возвращались на своё место как только ветер успокаивался. На стенах были различные узоры, которые переливались от бежевого в золотой, красиво обрамляли и раму напольного зеркала, и туалетный столик, и кровать. Кровать стояла в центре огромной комнаты близко к стене. Балдахин так же поддавался свободолюбивому ветру и поднимался со своего места, щекоча кожу девушки, что лежала на кровати. Луч солнца попадал прямо девушке в лицо, от чего девушка хмурилась и жмурилась. Шатенка открывает глаза и несколько раз моргает, поворачиваясь на спину, открывая глаза. Девушка поднимает руку будто что-то пытается схватить или дотянутся до прозрачного балдахина. Шатенка поворачивает голову в сторону балкона, но не узнает место, от чего поднимается с мягкой подушки и принимает сидячее положение. Где это я? Как я тут оказалась? Мысли девушки прерывает басистый приятный голос. Такой знакомый. — Ты в моём мире, дитя, — Девушка вздрагивает и поворачивает голову. В кресле почти у выхода сидел старичок с длинной белой бородой и в какой-то мантии (?). Старичок не внушал опасности, но был каким-то подозрительным. Он указывает на кресло напротив себя, — Не бойся меня, я тебе не наврежу. — Вы сказали, что я в вашем мире — как он называется? — девушка поднимается с кровати, подходя ближе к старку и садится в кресло, предложенное им. — Называй как тебе угодно, меня называют по-разному. В Греции меня величали Зевсом, хоть и не очень я на него похож, — мужчина смеется. Зевс? Верховный бог греческой мифологии, в скандинавской мифологии он, возможно, Один — отец Тора? Улыбка с лица старика не исчезает, он трёт свою бороду, обдумывая что-то, — Один — бог другого народа, хоть мы и из одного огня, но с разными взглядами на пути к жизни и миру. Меня же любят побольше стран вашего мира. Я опустила голову и задумалась. Он дал мне подсказку своего имени? Больше стран? Возможно, материк большой, запад — Северная и Южная Америка? Нет. Восток. Европа? Сама по себе маленькая. Стоп. Европа и Азия — Россия. Лиза, могла бы и вспомнить свои корни. Славянская мифология, но я не помню чтобы мы проходили… Я вздыхаю от безысходности, как же мне к нему обращаться? Лиза вспоминай. — Дитя моё, — Седобородый позвал меня, я подняла голову, но не увидела его на кресле, — Пойдем со мной, — он оказался около балкона выходя на улицу. Я встала со своего места и пошла за ним. Божество смотрело вниз на свои владенья, мужчина был высоким как скала, от чего я казалась в десять раз меньше. Я подошла к нему и встала рядом, осматриваясь. Внизу все была в зеленых тонах, куча деревьев, травы, речка, горы. Было всё так гармонично. Наш балкон находился высоко над всей этой картиной, будто возвышаясь над всем этим. Я подняла голову, на небе светило солнце и небо было красивым голубым, чистым, облаков не было. Впервые видела такое небо. Зевс — был богом молний, Один был богом войны, чьи валькирии спускались из неба, мудрости, поэзии. Значит он тоже бог неба, чего-то похожего. — Сварог, — тихо произнесла я и подняла голову на божество, что стояло и улыбалось мне. — Вот и познакомились, Елисавета, дитя мое. — Дитя ваша? — спрашиваю я и хмурюсь. Я понимаю, что я божье дитя нас так всех называют, но я же обычный человек, что я делаю в их мире, — Как я сюда попала? — Ты умерла в своём мире, — отвечает Сварог и от удивления мои глаза расширяются. Как это умерла, я не должна была умереть. — Но… но, меня же просто отнесло ударной волной, от чего я разбила витрину, максимум ожоги, но не смерть, — в панике ли я? Не то слово, меня ждут друзья. Я поднимаю голову на бога и вижу его широкую улыбку. Чего это он? Это пугает. — Я пошутил, я спас тебя — вот это юморок у дедули, ничего не скажешь, — Это твой дом, — говорит снова бог и показывает рукой на всё это. — Мой дом? — я перевожу взгляд со Сварога снова на эту поляну красоты. Честно сама бы жила здесь, — Нет. Я земная, я обычный человек, — Сварог вздыхает и мотает головой, снова обращая своё внимание на меня. — Твоя мать тебя воспитывала одна, — мужчина сложил руки за спиной и его лицо озарило печаль? грусть? сожаление, но перед кем? Передо мной что-ли? — ТВоя мама была очень красива, будто не старела вовсе, возраст лишь ее красил. Мы познакомились в картиной галерее, она рассматривала картины с таким восхищением в глазах, что мне казалось в них больше жизни, чем во всем этом мире, — Сварог улыбнулся и посмотрел на меня, я не отрывала свои глаза от мужичка, — У тебя ее глаза. — Вы знали мою маму? Вы были друзьями? — спрашиваю я, от чего Сварог ухмыльнулся и посмотрел снова вниз. — Ты моя дочь, Елисавета, — если бы я могла моя челюсть оказалась бы на полу. Я дочь божества? Расскажу — не поверят. — Если я твоя дочь, почему я тебя никогда не видела? — спрашиваю я и смотрю на уже «свой дом». — Обычно отцы этим не занимаются, все предоставляют матерям. Я хотел, чтобы Ольга жила со мной здесь и ты тоже, но она категорически была против и я оставил ее на Земле. Я следил за вами, помогал, но не сберег её, не сумел. Пообещал, что тебя буду оберегать чего бы мне этого не стоило. — Это потому что божества не любят людей? — спрашиваю я, ну а что? Боги — это Боги, а люди покровительствуют им. — Нет, здесь тебе грозила опасность, сейчас… — Сварог, теперь уже отце замялся, вздохнул и продолжил: — Ты наследница престола и будущее этого мира. — Наследница? Разве у Вас нет официальной жены и детей от нее? — Наследница престола? Я не готова я то и не божество, сил то ноль, — Да и сил у меня нет. — Да, твои силы еще не пробудились, но мы будем работать над этим, — говорит Сварог и не успеваю я оглянутся как мы оказываемся на той самой поляне. Ничего себе, вот это полезная вещь. Мы проходили не далеко реки по мягкой траве, я была босиком, поэтому трава чувствовалась и щекотала мне ступни. — Но мне нужно на Землю, меня наверное потеряли, — говорю я и натыкаюсь на взгляды людей или божеств, не знаю даже. — Тебе пока нельзя на Землю, тебя найдут, он знает, что ты там. — Кто знает? — спрашиваю я, потому что пока я ничего не понимаю. Он говорит только основное, но не вдается в подробности. — Чернобог, — отвечает Сварог и проходит мимо сада с виноградом, люди обращают внимание на нас, от чего немного смущаюсь. — Кто это? — Тебе этого не нужно пока знать, время не пришло, — Божество поворачивается к Лиз, прикасаясь пальцами ко лбу и веки девушки прикрываются, а сама девушка погружается в глубокий сон. Сварог берет свою дочь на руки и несет снова в свой обитель, приказывая связаться с Асгардом — со своим давним другом. ***Асгард.
В тронный золотой зал входит русоволосый войн и наследник трона — Тор, держа в руках свой молот — Мьёльнир. Ступая ногами по золотому полу сын Одинсона, всё приближаясь к трону отца. Тор приклоняет голову и Один смотрит на своего дорого любимого сына. — Ты звал меня отце? — Тор встаёт с колен, смотря прямо на отца и выжидая его реплик. Один говорил прямо не медлил, любил обдумывать слова и то, что нужно сказать, но сейчас он заметно задерживался, — Что-то случилось? Один поднимается со своего трона и спускается к своему сыну, смотря куда-то в пол. Тор не понимал такого поведения и ждал самого ужасного, Всеотец никогда таким не был, поэтому неизвестность для Тора — это то же самое, что угроза для всего Асгарда. — Отец… Начни говорить, это связанно с Асгардом? Нам царит угроза? — голова Одина мотается в знак отрицания и Один вздыхает. — В мире существует не только наши девять миров вокруг древа. Изначально древо поддерживала жизнь двенадцати мирам, — отвечает Всеотец после долгого молчания. Тор не верит услышанному, будто Локи претворился отцом и снова шутит над ним. Но Тор был уверен перед ним его Отец. — Двенадцать? И кто же еще эти троя? — Тор скрещивает руки на груди и ждет продолжения от отца. — Эти три мира были отделены от нас, потому что древо посчитала, что они святые и должны жить без помощи нас. Навь, Явь и Правь, — Один снова поднялся к трону и сел, — Явь — видимый мир, в котором мы прибываем в физическом теле, Навь — загробный мир, духи, этим миром правит другое существо, Хела под его властью. И Правь — мир где живут высшие боги, как мы с тобой. Правь — это законы мироздания и законы человеческие. Правь высшая точка Божественной силы. — И что же ты от меня хочешь? Чтобы я привел кого-то оттуда? — спрашивает Тор и глаз Одинсона расширяется. — Я всегда знал, что ты смышленый, Тор, — Тор дергается, когда Отец хвалит его, он не ожидал, что он «угадает» мысли отца. — Сварог — высший бог, мой старинный друг, мы произошли от одного огня, — будто возвращаясь в воспоминания говорит Всеотец, — Он попросил обуздать силы своей дочери, помочь спрятать ее, ей грозит опасность. Сварог забрал ее с Мидгард и теперь она в святом месте. — Хорошо, и как я туда попаду? — Тор выполнял многие поручения отца, поэтому не был удивлен. С Земли был пойман божественный след теперь он мог сопоставить это с дочерью старого друга отца. — Я дам тебе портал, пойдем сын, — Один ушел в глубь замка, Тор последовал за ним. За одним из колон стоял темный силуэт, который был точной копией второго сына Одина — Локи, но тут же исчез. В тюремной камере Асгарда сидел бог и почитывал какую-то книгу, которая помогала обдумать слова Всеотца. Новоприбывшая богиня с Мидгард? Еще одна выброшенная, ох уж эти Боги. Интересно на неё взглянуть. Локи захлопывает книгу и уходит в ванную.