Им не спастись

      Чувствуешь себя маленьким ребенком, вокруг которого лишь темнота с пустотой. Ничего светлого и хорошего. Ты в ужасе просто стоишь и не можешь сделать даже единого шага, чтобы убежать, спастись. Только вот в детстве такие кошмары всегда заканчиваются благополучно: ты просыпаешься, бежишь к маме и вновь засыпаешь в тепле и безопасности, ты оказываешься под самой прочной защитой.       Только вот от реальности нельзя проснуться.       Голова точно разорвется, если прямо сейчас все звуки не выключатся, свет не погаснет. Крики, рычание и даже хруст наста под ногами бьёт по барабанным перепонкам, явно грозясь в один миг превратиться в уничтожающий тебя вопль. Все сливается в один общий невыносимый гул.       Всё вокруг пропитано страхом, мир словно давит на тебя, желая наконец прижать к земле и раздавить, оставив лишь лужу из алой блестящей при тусклом свете луны крови.       Вся улица кажется одним серым пятном, а силуэты кошмаров — непроглядной чернотой. Ветер плачет навзрыд, врываясь в общий гул звуков жутким воем, он будто пытается своей силой сбить тебя с ног, ослабить, превратить в беспомощного котенка перед стаей кровожадных собак.       Ты хочешь лишь того, чтобы все закончилось, замерло и больше никогда не отмирало, ты хочешь покоя, ты хочешь нормальной жизни!       А совсем скоро у тебя никакой жизни не будет.       Один тяжёлый шаг назад, и последняя надежда с треском ломается, сгорает в огне отчаяния. Пути назад нет.       В лопатки больно впивается холодный бетон, его сырость пробирает до костей и дрожи во всем теле. Ты не сбежишь. Тебе не спастись.       На мгновение с боку мелькает чья-то тень.       Тело словно прошибает током. Тебя оглушает дикий крик боли и страха.       Твой крик. ***       Спокойную тишину ночи разрушает судорожный вдох. Ларри подскакивает на кровати, в страхе натягивая одеяло чуть ли не до головы. Сердце колотится с бешеной скоростью, а перед глазами до сих пор стоит та страшная тень. Ларри трясет головой, будто от этого все мысли, воспоминания и чувства сбегут. На что он надеется… –Ты чего? – чей-то шепот заставляет содрогнуться всем телом.       Ларри опускает свой взгляд на пол в момент, когда комнату ослепляет яркий свет. Он жмурится, непроизвольно отворачиваясь.       Лишь через мгновение сквозь запутанные и напуганные мысли прорывается один довольно логичный вопрос: «Кто еще находится в этой чертовой комнате?».       На плечо ложится чья-то ладонь, Ларри вновь дёргается и в страхе поднимает голову.       Расширенные от ужаса зрачки встречаются со спокойной голубизной глаз лучшего друга. –Все хорошо, это просто кошмар, – тихо произносит Сал, сразу же догадываясь, что происходит, и сжимает ледяные руки Ларри в своих. –Опять они? –Да, – свой сиплый голос Ларри не узнает.–Я убегал от этих тварей. От кучи быстрых, блять, страшных тварей. –А сейчас ты у себя в комнате, я рядом, этих существ нет. Все хорошо.       Ларри кивает, устало прикрывая глаза. Его уже вымотали постоянные однотипные кошмары. Но каждую ночь — как в первый раз. Сколько он уже убегает от этих недолюдей, которые больше смахивают на зомби? Несколько недель? Месяц? Он устал. Он не хочет ложиться спать, ведь знает, каково будет пробуждение, он заранее знает сюжет кошмара и заранее знает концовку. Всегда — его смерть, реже — смерти смутно знакомых людей. –Время уж под утро, – тихо произносит Сал, поглядывая на время в телефоне. –Ты уже не уснешь? – Ларри мотает головой. –Может…       Он не успевает даже задать вопрос, как Ларри уже встаёт с кровати. Пальцы ног непроизвольно поджимаются, а мурашки пробегают по спине второй волной, но в этот раз из-за холода. Парни тихо на цыпочках проходят мимо комнаты Лизы и заходят на кухню. Свет они не включают, это правило, которое не обсуждалось, но по которому они следуют каждый раз, когда ночью идут на кухню, чтобы просто посидеть рядом друг с другом и банально выпить воды.       Ларри ставит две кружки на стол и морщится от громкого звона. Однажды он разобьет их, но не сегодня, а значит, это не важно. –Может, расскажешь Лизе? –Не хочу её беспокоить. Маме и так трудно, а тут я со своими жалобами.       Сал вздыхает и чуть наклоняет голову, наблюдая за Ларри. Глаза у того будто пустые, они всегда становятся такими после ночных кошмаров, лишь через время вновь обретают былую бодрость и радость. Иногда даже поддельную. Сейчас в них можно разглядеть беспокойство, после слов о матери это особенно заметно. Вообще в последнее время пожирающая тревога сидит внутри Ларри постоянно. Он даже не может назвать объективных причин, но каждый новый день наполнен новой порцией тревожных мыслей. –Скоро переедем, там Тодд с Нилом подтянутся, может, это закончится из-за перемены места.       Ларри грустно усмехается, но всё-таки кивает. Он все меньше верит в подобные слова. С чего бы вдруг этому так просто взять и закончиться? Может, оно наоборот только усилится? Хотя, в любом случае, до этого самого переезда еще неделя. Неделя кошмаров и всякой суеты.       Но это же Ларри Джонсон, неужели он не справится? –Ты собираешь вещи? – Сал делает глоток ледяной воды. –Да. В отдельный рюкзак все самое необходимое, как мама учила, хах, – Ларри глубоко вдыхает и роняет лицо в ладони. Внутри все непонятно от чего сжимается, воздуха словно не хватает. –Сал, мы можем… Ну… Поговорить в общем?       В ответ он получает кивок. Вот только начать говорить до безумия сложно. Слова застревают в горле, а разрозненные мысли никак не собираются в одно логичное целое. Как стыдно… Сал тактично отводит взгляд в сторону, стараясь не стоять над душой. Он понимает, что сейчас сложно собраться. Кухня вновь заполняется напряжением и даже тревогой. Ларри сглатывает, борясь с нахлынувшими эмоциями. Теперь деться просто некуда, он почти начал разговор. –Эй, ты чего? – Сал аккуратно подвигается к другу и касается его щеки, поворачивая его лицо к себе. –Что случилось? – в его глазах — беспокойство, но голос, как всегда, тих и ровен.       Ларри пытается ответить, но в итоге просто молча тянет руки к своей шее. Полминуты, и в его руке оказывается цепочка с подвеской в виде маленького слоника. –Мама вчера отдала. Отдала, представляешь? – Ларри втягивает воздух носом и закрывает глаза, не давая волю накатившимся слезам. –Я понимаю, что это просто мои тревоги заходят далеко, но…       Лиза носила ее все время, эта подвеска всегда была у неё. Она говорила, что это символ удачи и, самое главное, жизни. –Сал, я не могу, – Ларри крепко сжимает в своей ладони слоника, что его хобот больно впивается в кожу. –Мама никогда не расставалась с этим. Мне страшно. Если… Блять, – выговорить это невозможно, слишком больно и страшно.       Негативное мышление сопровождало Ларри всю его жизнь, ощущение, что начиная с самого сознательного возраста. Но иногда это просто переходит все дозволенные границы. –Лиза просто отдала тебе, как любимому сыну или что-то в таком духе. Все будет хорошо. Правда, просто твои тревоги выдали тебе страшный исход, который точно не станет реальностью, я уверен. Не думай настолько негативно. Может это связано с твоим переездом, ну то есть… Ты уезжаешь, она хочет быть таким образом рядом с тобой. Ты не спрашивал, почему она отдала?       Ларри шепчет тихое и хриплое «нет», после чего разжимает кулак, всматриваясь в незамысловатый узор на слонике. –Да, ты как всегда прав, чувак, ты как всегда прав.