***
— Как твои дела, сестра? — заботливо спросил Эомер. Он подошел ближе к ней, стоящей на балконе дворца, и нежно прикоснулся рукой к её талии. — Всё хорошо. Но если ты хочешь узнать, лезет ли ко мне Гнилоуст, то нет, не лезет, как ни странно, он отстал от меня, даже не здоровается, — улыбнулась Эовин, убрав прядь светлых волос за уши. — Полагаю, что твое лечение помогло ему? — Да, конечно, — улыбнулся в ответ тот. — И всё же мне очень интересно узнать, в чем секрет твоего лечения? Ты не врач и не планируешь учиться на него, но твой способ действительно помог. — Ох, если бы ты знала… Это лечение… Я бы назвал его лечением не в прямом, а в переносном смысле слова. — Ты говоришь всё время на эту тему загадками. Так можно же узнать, что ты с ним такое сделал, что он буквально за этот месяц изменился до неузнаваемости? Чувствуя, что Эовин можно доверять, в том числе доверить маленький интимный секретик, Эомер хитро улыбнулся и ответил: — Сегодня после девяти часов вечера приходи в мою комнату, тогда и узнаешь. Тем более, для этой псинки я подготовил небольшой экзамен, о котором он сам не знает. Мне интересно, какая будет его реакция, если ты станешь свидетельницей его «лечения». Парень вот уже начал удаляться с балкона, но на миг остановился и добавил: — Единственное прошу, никому не рассказывай, что ты сегодня вечером увидишь. Никому. Эомер полностью доверял сестре, но решил перестраховаться. Вдруг для невинной Эовин это станет огромным шоком, порченной психикой, после чего она спокойно не сможет смотреть ни на брата, ни на королевского советника. — А ты умеешь заинтересовывать. Я прям месяц гадаю, что же там между вами происходит. Сегодня в девять часов вечера в комнату Эомера без стука, по привычке зашел Грима и оказался в его объятьях. Дверь ни хозяин комнаты, ни гость не закрыли, словно забыли про конфиденциальность. Мужчины начали поспешно раздеваться, желая друг друга вновь. Никакое ранее обсуждаемое лечение, никакое выбивание дури из головы уже в их планы не входило, если они переиграли, решив действовать по новым правилам. По тем правилам, что их по-настоящему тянет друг к другу. Вот уже Грима насаживался на член Эомера, постанывая от удовольствия. За месяц «тренировок» с новым молодым любовником он уже привык подставлять дырки под член парня, привык его удовлетворять в разных позах и местах, привык, как Эомер заполняет его своей спермой, доминирует и называет сучкой, шлюшкой или как-нибудь ещё. — Ты моя шлюха? Ты только со мной трахаешься? — с насмешкой спросил блондин. — Да, мой доктор, я ваша шлюха. И я трахаюсь только с вами, — под глубокие стоны ответил Грима, а после взволнованно взглянул на дверь: — Мне кажется, что мы не закрыли дверь… — Так, рот закрыла и посвятила своё время только моему херу! — время от времени Эомер во время секса называет Гриму в женском роде. Чуть позже блондин в мыслях проговорил: «Пусть будет открыта. Я должен провести тест для моей шлюхи». После того, как Эомер закончил мысль, то как по сценарию дверь его комнаты медленно открылась, и у порога очутилась его сестра. Перед взором Эовин открылось, как Грима скачет на члене её брата, постанывая, довольно прикрывая глаза и даже не обращая на некогда бывшую «любовь» внимания. Глаза девушки широко раскрылись, и она даже в мыслях не имела, что её любимый и такой порядочный брат станет сношать эту падаль. От увиденного Эовин стало противно, страшновато, а ещё ей хотелось убежать, но голос Эомера остановил её. — Ну что, получила ответ на свой вопрос, сестра? Вот такое у нас лечение. Эта сучка моя, скачущая на моем члене вот уже как целый месяц. Грима только сейчас понял, что он в комнате с Эомером не один. Он исподлобья посмотрел на Эовин, мол, давая понять, что она только мешает, а после невозмутимо продолжил совокупляться с её братом. Видать, этот мужчина явно не из робкого десятка. Или хотел показать Деве Рохана, мол, что его любят, его хотят, и она многое упустила. — Я это в последнюю очередь представляла, чем вы тут занимаетесь. Точнее, вообще не представляла, — с диким удивлением пояснила блондинка, не отводя от них глаз. — Но спасибо, брат, что избавил меня от моих переживаний и внимания от этого паразита, который сейчас на тебе прыгает! Желаю вам удачи! Она грубо хлопнула дверью и убежала. Её окатило возмущение, страх и некое отвращение к родному брату. Неужели Эомер оказался таким двуличным и извращенным? Вот совсем недавно он мог себе позволить нахамить, оскорбить Гриму даже без причины, а теперь же с довольным выражением лица сношает его. Или они раньше имели тайную близость между собой, когда на людях ненавидят друг друга, а вдали от людских глаз любят, причем, в самых разных позах? Но зато отчасти Эовин благодарна брату, что он всё внимание Гнилоуста переключил на себя. Вон каким он счастливым выглядит с Эомером, да и в повседневном и рабочем поведении, отношению к окружающим изменился, за внешностью стал своей следить, мыться чаще. Лечение точно удалось. После соития Эомер, немного нервничая и не обращая внимания на своего партнера, начал куда-то поспешно собираться. Сегодня он быстро кончил и получил меньше удовольствия, так как его взволновала реакция сестры. Ну да, её реакция ожидаема, ведь не каждый день такое увидишь. Хоть Эовин и девственница, но имела прекрасное представление о том, что было в комнате между двумя мужчинами. — Ты куда отправился? — прошипел Грима, укрываясь одеялом. — Я должен найти сестру и поговорить с ней, — с волнением ответил тот. — Значит, ты специально её позвал, чтобы она на нас посмотрела? — Так и есть. Я хотел посмотреть на твою реакцию, сучка моя. Хотел убедиться, насколько ты к ней равнодушен и насколько любишь меня. — Убедился, да? Убедился, параноик? Как я ранее и говорил, что тебе самому нужен доктор! Ты совсем не доверяешь мне, своему любимому Гриме? Любимому мужчине и подстилке в одном лице, — вспылил брюнет и кинул подушку в партнера. Он уже давно как не поднимал голос на Эомера, но тут его взбудоражило это недоверие, подозрительность. — Если хочешь знать, то сама Эовин ну уж очень хотела узнать, как я тебя лечу, — спокойно ответил Эомер, поймав подушку. — Солнце, я оставляю тебя одного в комнате и закрою. Пойду найду сестру и обговорю момент. Парень, уже будучи одетым, положил подушку обратно на кровать, вышел из комнаты, закрывая её снаружи и отправился на поиски сестры. Долго искать не пришлось, ведь Эовин, как и днем, стояла и грустила на балконе, вглядываясь куда-то в темноту. — Скажи, ты меня теперь презираешь, Эовин? Я пообещал тебя избавить от излишнего внимания со стороны Гнилоуста. Я сдержал своё слово, — спокойным голосом пояснил блондин, пытаясь не показывать свое волнение. — При мне ты называешь его Гнилоустом, а лично его, я уверена, что ты зовешь милым, любимым, солнышком. Давно ты такой двуличный, братец? Да ещё с извращенными наклонностями! Кажется, я племянников никогда не дождусь, ведь твой любимый тебе не сможет родить! — вспылила девушка, с некой брезгливостью смотря на брата. — Но я никому не скажу, что я видела сегодня в комнате. Прости, если задела твои чувства. Просто это неправильно. — Изначально я хотел тебе помочь, избавить тебя от его внимания, но и сам желал его. Мы слишком заигрались. Зато посмотри, какой он паинька. К тебе не лезет, вежливый, всех уважает, королю не досаждает, за внешностью следит, — начал оправдываться Эомер, краснея. — Ты никогда не отмоешься от Гнилоуста, от этой падали! — Раньше я тоже его считал падалью, но увидел в нем потенциал, тем более, судя по его прошлому, он несчастный человек. Но я раскрыл в нем хорошие качества. Ему просто очень хотелось любви, внимания и уважения, даже если эта любовь от другого мужчины, — спокойно говорил блондин, но тут вдруг нахмурился, ведь в какой-то степени его чувства задеты. — Знаешь, а это не твоё дело, чем мне заниматься в своей личной жизни, с кем быть, кого любить. Я тебе обещал месяц назад, что Грима отстанет от тебя. Он и отстал. Живи да радуйся, а в мою личную жизнь не вмешивайся! — Я была уверена, что ты с ним грубо поговорил, угрожал, но никак не переспал, да ещё и на постоянной основе. — Порой грубостью не всегда можно разрешить конфликты, — начал вдруг философствовать Эомер, сделав умное выражение лица. Эовин мягко улыбнулась и обняла брата за торс, несмотря на то, что буквально минут пятнадцать назад он явно обжимался с Гримой. Действительно, грубостью не всегда можно разрешить конфликты. Она не желала больше с Эомером выяснять отношения, а просто решила принять это как данное. Что её брат, что королевский советник нашли себе место в этом мире, несмотря на то, что оно не совсем подходит под стандарты общественности. Зато выполнил обещание, зато сдержал слово. И все счастливы. — Я правда никому не скажу, что происходит между вами. Только, прошу, брат, ради вашей безопасности ни ты, ни Грима никому не рассказывайте, что вы любовники. Я волнуюсь за вас, особенно за тебя, — сказала блондинка и уткнулась носом в его плечо. — Благодарю за заботу. Брат и сестра обнялись в знак примирения, если можно так назвать, и разошлись по своим комнатам. — Ну и как прошел диалог? — ехидно спросил Грима после того, как Эомер зашел в комнату. — Вначале она была в шоке от увиденного, почитала мне нотации, но после приняла это как данное и поблагодарила, что я тебя от неё отвадил, — ответил парень. — Какая быстрая смена мнения… — Единственное прошу. Никому не говори, что мы любовники. Эовин тоже не распространит эту информацию. Тебя до сих пор кличут Гнилоустом, но ты не оправдывай это прозвище, — предупредил Эомер. — Разумеется, никому не скажу. Он начал раздеваться, расчесывать свои длинные волосы, вот уже готовясь ко сну, но тут его прервал голос любовника: — Второго раунда не хочешь? Первый за сегодня был слабоватым. И да, дверь комнаты закрой. — Какой же ты у меня ненасытный… Но раз ты хочешь, то я готов осуществить твоё желание, — широко улыбнулся Эомер и закрыл за собой дверь. — Поводок на тебя надеть, самка собаки? — Да хоть цепь повесь или заключи в кандалы, ты же знаешь, как я от этого кончаю, — только от одной этой мысли у Гримы возникло чувство экстаза. — В следующий раз цепь — обязательно, но пока только поводок, — подмигнул Эомер, предвкушая слишком озорную ночку.Часть 3
29 декабря 2021 г. в 19:00
Прошло около месяца после того, как Эомер провел Гриме самый первый сеанс своего лечения, так называемой психотерапии. Почти каждый день военачальник и королевский советник встречались ради того, чтобы вновь сблизиться друг с другом. Сближение происходило не только в сексуальном плане. Эомер с Гримой не только занимались сексом, а ещё много общались один на один, выбирались на прогулки в хорошую погоду, просто целовались, обнимались, делали друг другу массаж, в общем, по большей части вели себя как влюбленная пара. Несмотря на то, что они совершенно разные, в том числе и по увлечениям, но общий язык нашли, им было интересно вместе. И, разумеется, мужчины за этот месяц, за столь короткий промежуток времени успели привязаться друг к другу, чувствовать, что они больше, чем просто друзья. Эомер никогда от себя такого не ожидал, что увидит потенциал и объект вожделения в том, кого раньше открыто презирал и брезговал. Как таковое лечение пошло Гриме на пользу, ведь, судя по всему, он уже позабыл Эовин, не обращал на неё никакого внимания и полностью переключился на Эомера. Да, так легко позабыл Деву Рохана, и из этого можно сделать соответственный вывод.
Эовин, принц Теодред, слуги королевского дворца, приближенные и, конечно, сам король Теоден узрели столь непривычные отношения между Эомером и Гримой, но об интимных отношениях между ними не знали и даже не догадывались. Они видели между ними просто мужскую дружбу, а Эомер даже в глазах короля и родного дяди в одном лице возвысился, раз сумел найти общий язык и подружиться с королевским советником. А Грима возвысился в глазах тех, кто его ранее презирал, а также он больше никому не досаждал, принимая более достойное поведение, следил за своей внешностью и опрятностью.
— Эомер, кто я для тебя? — однажды просил Грима после очередной близости с ним.
— Могу тебя назвать своим страстным возлюбленным, — ответил парень, ласково взглянув на брюнета.
— Я могу то же самое сказать.
Парочка уже позабыла о лечении, о тактике, которую ранее проговаривал Эомер, ведь они сами желают друг друга и словно по некому притяжению встречались то в комнате Эомера, то в комнате Гримы, то в родном доме Гримы, то на прогулке в ближайшем лесу, где более менее безопасно. Да и с появлением такого любовника парню вовсе не хотелось жениться и создавать семью, точнее, он об этом пока не думал. Наверное, он любит мужчин, необычных мужчин, о чем ранее не подозревал.