Камуфлет

- Привет из прошлого! "Помнишь, как мы познакомились, малыш? Тогда все было значительно проще, тогда я, молодой офицер, только что переправленный с войны в секретную специальную группу для выполнения государственно важных задач, еще не подозревал о том, насколько грязной окажется работа, для которой надевают брэндовые костюмы и насколько сильным окажется во рту металлический привкус моего нового звания. Первым моим заданием стало любым способом устранить одного информатора - несчастного, сунувшего свой длинный, покрытый черными глубокими впадинками угрей, нос не в свое дело, и в пару мне, как новичку, дали тебя. Тогда всем казалось, что это будет забавно. Встреча была назначена в местном баре, и я, по привычке одевшись в дорогущий черный костюм с золотыми запонками и идеально отглаженным галстуком, сел рядом с тобой на деревянный крутящийся стульчик. Я понял, что хочу стать твоим напарником в тот момент, когда ты просто встал и вышел на улицу, даже не взглянув на меня. И мне ничего не оставалось, кроме как следовать за тобой до самого конца". Рой сглотнул и осторожно присел на стол, чувствуя, что ноги непроизвольно дрожат и подкашиваются - воспоминания прошлого, как маленькие червячки, зашевелились в его голове, вызывая неприятные рвотные позывы. В небольшой кипельно-белой комнате, в которой он оказался, не было ничего кроме трех железных патологоанатомических столов и огромной энергосберегающей лампы, потрескивающей от напряжения и усталости. Один стол пустовал, тело, лежащее на другом, было, как и полагается, прикрыто белой простыней, а вот тело на последнем столе накрыто не было. Оно даже не было мертво. В противном случае полковник был бы, пожалуй, рад. - Вот и пришло время покончить с прошлым, приятель, - хрипло промурлыкав, тело медленно развернулось, исподлобья глянув на мужчину. - Что ты здесь делаешь? – тихо прошипел тот, с нескрываемой неприязнью поглядывая на то, как тело расслабленно устраивается на столе. Зольф Джей Кимбли поправил длинные влажные от пота волосы, причудливыми узорами прилипшие ко лбу, и обнажил ровные белоснежные зубы. - Участвую в секретной операции, как и всегда, - туманно заявил он, растягивая губы в зверином оскале. – В своей самой последней на свете операции. - Не уж то пришел просить помощи? – бросил Рой бывшему товарищу и неохотно присел рядом с ним. - Уволь. Я к тому, что мы с тобой, конечно, уникальны, как единороги, но ты же и так смертник, - Зольф склонил голову набок, задумчиво рассматривая мигающую лампу. – Мы оба уже мертвы. Они избавятся от нас рано или поздно. Мустанг закатил глаза и провалился в пустоту собственного разума - ему совершенно не хотелось слушать бредни спятившего бывшего сослуживца, помешанного на теории заговора. "Наше первое задание чуть было не закончилось трагическим провалом. Он выстрелил из-за угла, ранив тебя, в тот момент, когда я отошел уже достаточно далеко". - Хочешь знать, чем закончится мой день? – прохрипел Зольф, смиренно глядя на предавшегося воспоминаниям полковника. – Когда ты, наконец, поймешь, что произошло, у меня не останется никаких шансов. Я умру первым. Рой устало покачал головой. "Бах. Пальцы путаются в липких от пота длинных темных волосах, ровный нос теперь разбит, из распухших ноздрей хлещет кровь. Вдоль позвоночника бежит приятная дрожь возбуждения, когда Зольф задыхается, сплевывая выбитые от удара о холодную металлическую поверхность стола перепачканные кровью зубы… Что угодно, лишь бы он, наконец, заткнулся". - А хочешь узнать, чем закончится мой? – после паузы, протянул полковник, выплевывая каждое слово. – После того, как мне надоест сидеть здесь и в пустую тратить свое время, я пойду в квартиру, которую не могу назвать домом, где меня уже ждет женщина, которую я не люблю, отвратительная еда и пресный безынициативный секс. Я постараюсь лечь спать, не заметив всего этого, а на следующий день все повторится снова точно в таком же порядке. - Тяжело тебе, - снисходительно рассмеялся Кимбли. – Я-то последние три года провел в колонии строго режима. Вот уж где раздолье. - Здоровая самоирония тебе не идет, - устало натянул улыбку Рой. - Все равно это скоро кончится… - Что? "- Кончай, его, говорю! Ты лежал на земле, держась за окровавленный бок и тихо постанывая от боли. Твое бледное лицо светилось в лунном блеске мертвенным светом, отчего ты выглядел еще более уставшим и раздраженным. Я стоял над едва шевелящимся телом, которое всего минуту назад сделало последний выстрел в своей жизни. Безвольное мясо. Его лицо превратилось в бардовое месиво, в котором уже были едва различимы человеческие очертания. Кажется, я немного промазал. Бросив на землю здоровую арматуру, скользкую от теплой крови, я достал дрожащими пальцами пистолет. Прикрутить глушитель оказалось непомерно тяжелой задачей, и я выстрелил без него – все равно соседи наверняка уже вызвали полицию. Пуля отрезала лишь часть уха и я, чертыхнувшись, попытался еще раз. Я прицелился и снова нажал на спусковой крючок, на этот раз пуля попала четко в голову, разбрызгав светло-розовые куски мозга по блестящему от крови асфальту. Какого дьявола? Я вообще не должен был стрелять, я управленец, в крайнем случае специалист по взрывотехнике, черт возьми! Тогда, в наш первый раз, вышло очень неаккуратно". - Ты же помнишь, как все начиналось? – Кимбли сел и, поправив свою вымокшую от пота серую водолазку, выжидающе уставился на мужчину. - Разумеется, я помню, - тяжело вздохнул Рой, с одной стороны надеясь быстрее отвязаться от спятившего знакомого, с другой, правда, совершенно не торопясь домой. – Мы накрывали подпольную империю Отца и его так называемых пророков – грехов. Странные были времена. - Светило до охринения яркое солнце, ни одной тучки на сраном небе. И именно тогда раздался тот чудовищный звонок. Через три дня большая часть наших погибла, я сел в тюрьму, а тебя перевели в другое управление, как единственного, кто не участвовал из-за той психованной, что распорола тебе живот. Ласт, кажется? Право слово, странные были времена. " – Это все, что нам удалось найти, - пожилой инспектор придвинул к Мустангу большую пластиковую коробку. – Я сожалею. Тот сглотнул и дрожащими руками приоткрыл холодную крышку, чувствуя, как оттуда доносится тошнотворный запах разлагающейся плоти. Кровь, свернувшаяся по краям коробки, смешивалась с грязью и чем-то еще, вязким, белесым, о чем Рою отчаянно не хотелось думать. Раздался глухой стук – крышка съехала и ударилась о металлическую поверхность стола. Мустанг прикрыл глаза, чувствуя, как напряженно сдавило грудь. Он знал, что увидит, но не ожидал, что это будет так. Рваные края явно отрубленного ржавым тупым топором предплечья правой руки грязными обрывками облепляли едва белеющую из-под кровавого месива кость, все пальцы были сломаны. На безымянном все еще поблескивало мрачным блеском тонкое золотое кольцо". Легонько дотронувшись ставшими вмиг непослушными пальцами до витой золотой цепочки на своей шее, полковник плавно перевел пальцы по форменному мундиру до груди, медленно скользя по ней. Там он нащупал круглый обод тонкого золотого кольца – все, что ему осталось от кажущегося таким далеким счастливого прошлого. " – Нравится? - тихий хриплый шепот в ухо отвлекает тебя от изучения новой, только что подаренной мною винтовки. - Я не просил тебя покупать ее, – раздраженно бросаешь ты – тебе все еще тяжело говорить о чувствах, но ты привыкнешь, я уверен. Смягчившись, неловко берешь меня за руку и долго смотришь на мой подбородок, толи не решаясь поднять глаза, толи просто задумавшись о чем-то, так мною и не разгаданном. - Я хочу подарить тебе кое-что еще, - не отрывая взгляда от твоего лица, произношу я. Обожаю тебя баловать, пусть на тот момент мы были вместе и совсем не долго. Пододвигаю небольшую коробочку, ты аккуратно осматриваешь ее, подносишь к уху, слушаешь. Уголки твоих губ поджимаются – догадался. - Я не стану это носить, - выносишь вердикт. - Я снял его с трупа жены сенатора, оно принадлежит его семье уже пять поколений, побывало во всех странах мира. Не пожалеешь потом? Я не расстроен и не разочарован – глупо было надеяться, что ты сразу примешь такой подарок – тебе не нравятся самые обычные вещи: не нравятся конфеты, цветы, алкоголь, побрекушки и секс. Однако со временем, возможно, ты изменишь свое решение". - Скажи, как это относится к сегодняшней перестрелке, - отвлекаясь от затягивающих воспоминаний, поинтересовался Рой, глядя на мужчину на холодном железном столе. Тот поправил отросшие донельзя волосы. – Никак, кроме того, что твой последний вечер на этом свете - самое время предаться ностальгии. Полковник напряженно приподнял бровь. - Угрожаешь? - Ни в коем случае, - Зольф казался совершенно спокойным, хоть и периодически настороженно поглядывал на бывшего сослуживца из-под густых черных ресниц. - Ты же знаешь, зачем я здесь, - в который раз попытался окончить эту неприятную встречу Мустанг. – Просто скажи, чей приказ ты выполнял и в чем он заключался, и я пойду. Зольф исподлобья посмотрел на мужчину и разочарованно покачал головой. - Близится увлекательная борьба за место под солнцем среди кандидатов в президенты. И знаешь, кто баллотируется? – Рой нахмурился. – Конечно, знаешь. Сначала он добился разрешения убивать всех, кто ему не приглянулся, а потом провалил операцию. Как думаешь, что он будет делать теперь? - Хочешь сказать, что он решил очистить свое имя, избавившись от всех нас? – полковник еще не понимал, что именно имеет в виду его бывший коллега, но уже заранее пожалел о том, что не отказался от сверхурочной работы сегодня вечером. - Хочу сказать, что этим утром нас оставалось трое, - Кимбли многозначительно покосился на тело, покрытое белой простыней. – А теперь уже двое. Полковник нахмурился, медленно подошел к телу и легонько откинул уголок простыни. "Кто же из нас на самом деле сумасшедший? Ты, возбуждающийся от вида оружия, запаха горючего и крови, или же я, потакающий тебе во всех твоих желаниях?"