Развязать душу

Тишину прерывало дуновение ветра из открытого окна, а за ним виднелось темное ночное покрывало. Звёзд было не видать, что крайне необычно, ведь у озера Каленхад маги специально раскидывали облака, чтобы чтение со звезд было максимально комфортным. Огонек небольшого подсвечника, устало стоявшего на столе, сражался с ветряными потоками как мог: он был единственным бойцом на стороне света. Сидящий за письменным столом человек даже и не думал идти спать. Дело не терпело отлагательств, но попытки были провальными. Ранее чистая комната сейчас походила на покои безумного писателя, который в порыве ярости разрывал неудачные работы на кусочки и разбрасывал вокруг стола. — Нет! Всё не так, — бубнил себе под нос мужчина, нервно сминая очередную бумажку. Он еще в полдень сел писать этот злосчастный отчёт, но так и не сдвинулся с мёртвой точки. Вещи, которые должны были описываться в нем, были очень серьёзными. Каждое слово могло подвергнуть мужчину и его подчинённых опасности. Ведь Церковь никогда не прощает, если дело касается халатности… и магии крови. Трудно сказать, сколько еще попыток было у мужчины, но к утру «особо важный» отчёт был готов к отправлению в Вал Руайо. «Ваше Святейшество, Верховная Жрица Беатрикс III. После Остагара в Ферелденском круге магов начались волнения, вызванные плачевными результатами в битве. На созванном собрании Старший чародей Ульдред поддерживал тэйрна Логэйна Мак-Тира (дальше Логэйн), обещая независимость кругу в случае утверждения Логэйна королём. Однако в Башню вернулась Старший чародей Винн, та рассказала магам свою версию событий, по которой предательство Логэйна стоило жизни королю и армии. Она призвала отказать регенту в поддержке. Большая часть Круга поддержала Винн, в результате чего Ульдред и другие либертарианцы (предположительно все маги крови) напали на Круг. Во время боя Ульдред попытался вызвать демона гордыни, но не сумел его контролировать и стал одержимым. Это привело к прорыву Завесы, вследствие чего Башня стала опасной. Я отдал приказ отправиться за разрешением на Право Уничтожения и запечатать башню, несмотря на то, что далеко не всем удалось выбраться. Серые Стражи с магессой-отступницей и эльфом вошли в башню и с помощью Литании Адраллы убили Ульдреда и спасли Первого чародея Ирвинга. Храмовники и другие маги, оставшиеся внутри, были убиты или стали одержимыми. В живых также остались ученики Старшего чародея Винн и храмовник Каллен. По словам Серого Стража, храмовник был заточён в магическую ловушку, где его пытали. За магическим барьером Каллен сошел с ума (его отчёт я также передаю Вам), но сейчас признаков сумасшествия не наблюдается. За недолгую службу в Кинлохском круге Каллен Стентон Резерфорд показал преданность ордену, поэтому прошу Вас разрешить ему дальше находиться в ордене под присмотром. Серые Стражи поддержали магов Круга, взамен Ирвинг пообещал предоставить силы в битве с Мором. Круг постепенно восстанавливается. Жду дальнейших указаний. Рыцарь-командор Грегор. 9:30». Сам Каллен не мог подтвердить слова о своей разумности. Первые дни после бунта он мог сказать лишь «маги крови» и «их убили». Каллена можно было понять. Восемнадцатилетний мальчишка, который до этого еще не видел одержимых, восполнил потерянный опыт с лихвой. Убитые соратники, которых убивали свои же, силуэтами отражались в голове парня. Каллен писал: «Меня заточили за пределами комнаты Истязаний; не знаю, как. Стены не поддавались. Было тяжело дышать. Бевал, его убили. Как и Фэрриса с Эннлайз. Не могу вспомнить порядок. В моей голове были образы. Но меня поддерживает моя вера. Я не устрашусь и легиона, если они выступят против меня». Церковь так и не смогла подтвердить достоверность данного отчёта, молодой храмовник отказывался объяснять написанное, а когда вопросы доходили до убитых храмовников, парень словно отключался от реальности. Воспоминания всё ещё были свежими. Такая трагедия оставила отпечаток и в повседневной жизни круга, даже спустя месяцы между магами возникали перепалки, а атмосферу на этажах сложно было назвать уютной. Ученики перестали доверять высшим чародеям, да и весь «преподавательский состав» погряз в недоверии к друг другу. Только Высший чародей Ирвинг и Винн сглаживали обстановку, делясь своей духовной теплотой с жителями круга. О дружелюбных отношениях между магами и храмовниками не могло быть и речи. В круг из-за потерь были вызваны храмовники с других башен. Наслушавшись историй о том ужасе, что творилось за стенами Кинлохского круга, новобранцы вели себя осторожно с магами, иногда даже проявляли агрессию. Из всей храмовничьей толпы больше всего выделялся Каллен. Он выказывал озлобленность на тех храмовников, которые не оказались запертыми внутри башни. Довольно часто его можно было увидеть с кипой разработок у кабинета рыцаря-командора, однако все его предложения по улучшению охраны были отклонены как чересчур суровые и нецелесообразные. Энтузиазм Каллена перерос в фанатизм, где он прыгал из крайности в крайность. Поэтому было решено, что оставаться ему в башне было неразумно, и он был переведен в Вольную Марку.