внутри них так тепло

После съемок "Что было дальше?" парни решили заехать в бар, посмеяться, попить пива, да и в целом отдохнуть от рутинных дней. Зрители уже стали расходиться, операторы выключали и убирали камеры, клининговая команда уже приехала, дабы убрать весь беспорядок, который произошёл во время записи. — Лёх, ты как поедешь? — между делом спросил Нурлан, параллельно общаясь с ребятами, — просто если на одной машине, то едем сейчас. — Да не, езжайте, я на вторых поеду, — крикнул Лёша, ища что-то в своём рюкзаке. — Хорошо, как раз с Эмиром приедете, — накинув на себя пальто, Нурлан направился к выходу, вместе с Тамби и Ильёй. — Всмысле? Я думал, он с вами. — Да нет, я спрашивал, он сказал, что на вторых тоже поедет. Только не задерживайтесь, мы вас ждать не будем. — после этих слов входная дверь хлопнула, запустив холодок, заставляющий мурашки пробежать по телу парня. Посидев в телефоне минут пять, Лёша наконец-то вернулся в реальность и решил, что пора ехать. Только вопрос — где Эмир? Но ответ не заставил себя долго ждать. Входная дверь резко открылась и оттуда показалась сначала тёмная макушка, но потом уже и серая, объемная куртка, широкие джинсы и белые кроссовки. Немного поежившись, брюнет снял верхнюю одежду и бросил её на кресло. — Лёш, я думал, ты уже в баре, — запыхавшимся, хриплым голосом сказал Эмир, — я вот в магазин бегал, извини, что заставил ждать. — Да ничего, ты как? — внезапный вопрос, заставивший брюнета остановиться на пару секунд и в недоумении посмотреть на блондина. — Да всё хорошо, ты чего такие вопросы задаешь? — с нелепым смешком ответил Эмир. — Ну, ты сегодня какой-то грустный сидел, почти не шутил, я вот и поразмышлял, может случилось что, — возникла неловкая пауза, длившаяся секунд пятнадцать, — но, если нужно поговорить, то время ещё есть, да оно всегда в общем-то есть, — продолжил Лёша. После этих слов, брюнет плюхнулся на кресло, отклонив голову назад. Щербаков сёл рядом, обернувшись на товарища. — Ну, рассказывай, что душеньку твою мучает? — Блять, это так глупо, честно говоря, — со смешком сказал Эмир, — но душу дейсвительно мучает. Пару минут помолчав, брюнет продолжил. — Если мне нравится человек, но от того я вообще не получаю взаимности, стоит ли мне открывать ему свои чувства? Есть ли хоть какой-то толк в этом? « Если мне нравится человек.. » Услышав эти строчки, сердце Лёши начало биться сильнее. «Значит, у него уже есть тот человек, который ему нравится». Стало тяжелее дышать, кислород будто закончился. «На что я вообще надеялся?». В районе сердца покалывало, дрожь отдавала неприятными ощущениями по всему телу блондина. — Лёш, всё в порядке? Извини, я похоже задал слишком философский вопрос. — посмеявшись, сказал Эмир. — Да нет, продолжай. Просто день тяжкий был сегодня, в голове ничего не держится, уже зависаю немного. — Ну, собственно, только это и не даёт мне покоя, — сказал брюнет, пристально смотря в глаза блондина. — Ну, знаешь, я бы сказал о своих чувствах. Мне бы хотелось, чтобы этот человек знал, что я ощущаю находясь рядом с ним. Что творится внутри меня, когда тот случайно касается меня, звонко смеётся, да и просто рассказывает о чем-то, — Лёша понял, что наговорил лишнего, но это был самый подходящий момент, чтобы рассказать правду. Все это время речь шла лишь об одном человеке, а именно, о том, который и задал этот вопрос. — Эмир, глянь на меня, пожалуйста, — коснувшись плеча товарища, сказал Щербаков, — это слишком запутанно, слишком неправильно, но.. я люблю тебя — в один голос сказали парни. Они смотрели друг другу в глаза всего пару секунд, но эти секунды казались вечностью. У обоих на лице растянулась глупая, детская улыбка. — Я, кажется, запомню этот диалог навсегда, — стирая с щёк дорожки от тихих слез, но улыбаясь, сказал Эмир. Приблизившись к брюнету, Лёша оставил на губах парня невесомый поцелуй, а после, чуть отстранившись посмотрел в карие, почти чёрные глаза Эмира, который тут же завёл руки за спину блондина и крепко его обнял. На щеке Щербакова виднелся мокрый след, он тоже плакал. Теперь, ни о каком баре и речи не шло. Для них ничего больше не существовало. Были лишь они, а внутри них так тепло.