PROPHETIC DREAM

В захламленном кабинете мелькает вспышка, и пара резко сливается в жадном поцелуе под звуки пошлых полустонов. Сквозь прерывистый вздох, Пять улавливает бессвязный шепот. Он нехотя отстраняется, слышит щелчок пальцев, и комнату озаряет теплый свет нескольких старых свечей. Почерневшие пальцы Виолы тянутся к его лицу, и Пять заглядывает в бездонные голубые глаза, он готов шагнуть в этот маняще-опасный пламень вновь. Парень скользит взглядом по ключицам, которых уже удалось коснуться. Вспоминая всю бархатистость фарфоровой кожи, его глаза задержались на вырезе белой рубашки, открывающим вид на грудь, аккуратную родинку и большой шрам от пулевого ранения. Эти раны останутся на долгие годы, как болезненное воспоминание. Очередная вспышка, и Ви недовольно выдыхает, оказавшись прижатой к книжному шкафу, с которого падает несколько тяжелых энциклопедий. Пятый зацеловывает ее шею, блуждая руками по разгоряченному телу. — Даже сейчас недовольна? — прерывисто усмехается парень, поднимая взгляд и прижимаясь к Восьмой все ближе, улавливая реакцию. — Да, на тебе слишком много одежды, — шипит Ви, судорожно расстегивая мужскую рубашку. Пятый нежно проводит холодными пальцами по скуле Ви, сбивая ее с толку. Он очерчивает покрасневшие губы, скользит вниз по горлу. Виола закатывает глаза, теряя координацию. — В этот раз нас никто не услышит, — он забирается под ее рубашку, поглаживает нежную кожу, поднимается к груди, чувствует горячее дыхание девушки прямо у лица и слышит слишком горячий стон. Ви не выдерживает напора. — Я ведь могу и остановиться, не сдерживайся, — продолжает Пять, спускаясь теперь ниже к брюкам на тонкой талии Ви. Восьмая резко распахивает глаза и запрокидывает голову, ощущая, как пальцы парня пробираются все дальше. Эффект похлеще наркотиков. Ноги подкашиваются, и девушка рассматривает, как на его скуластое лицо ложатся тени, словно застывший рельеф, и хищный азарт во взгляде заставляет отвести глаза. — А нет, ты очень даже довольна, — соблазнительно шепчет Пять, проводя пальцем по влажной части белья. Ви забывает обо всем, ощущая его внутри. Соблазнительно постанывая Пятому на ухо, она обмякает в его руках, полностью расслабляясь. Но, как только девушка позволяла себя прикрыть веки и нарушить зрительный контакт, Пять тормозил, играя с ней. — Пожалуйста, — жалобно хрипит Виола. Пятый почти на грани, но хочет растянуть момент подольше. Поймав приоткрытые губы Ви, он затягивает ее в горячий поцелуй, принявшись избавляться от одежды. Восьмая пару минут возвращается в рассудок и с улыбкой отстраняется, медленно спускаясь на колени и не отводя глаз от покрасневшего лица Пятого. Потянувшись руками к его брюкам и дразня парня, Виола слышит несдержанный рык. Она справляется с ширинкой, и Пять запрокидывает голову, крепче сжимая деревянную полку. Он отдался ей всего лишь на пару мгновений, удивляясь, что каждое прикосновения вызывало столько эмоций. Парень прикрывает глаза, не сдерживая стоны от ощущений, двигая бедрами навстречу и чувствуя эту непозволительную близость. Нетерпеливо подняв Виолу на ноги, Пятый телепортируется с ней в дальний угол комнаты, сметая со стола кучи бумаг и усаживая на него девушку. Ви справляется с головокружением, помогает парню избавится от оставшейся одежды, и он рывком двигает бедрами, срывая с дрожащих губ сиплый стон. Виола забывает, как дышать, выгибает спину от холодных пальцев, блуждающих по позвоночнику и ребрам, и вцепляется ногтями в мощные плечи, закрывая глаза и вдыхая аромат его парфюма и сигарет. Опустив руки с женских бедер, в которые Пять так жадно вцепился, он оперся о хлипкий стол по обе стороны от Ви, все также утыкаясь носом ей в шею. — Не оставляй меня, — в каком-то бреде выпаливает Виола, не открывая глаз и постанывая. Пятый слишком отчетливо и серьезно воспринимает эти слова, концентрируясь на опьяненных голубых глазах и берет девушку за лицо, сбавляя темп. — Ви, я не подведу нас, — Восьмая запрокидывает голову к потолку, чтобы горячие слезы не обожгли щеки, и подставляет шею властным поцелуям парня. Пять прислоняется к ее обнаженным плечам, чувствуя теплые девичьи объятия и поглаживания по спине. Поражение не так страшно, когда нечего терять. Но оставить Виолу он не готов. Слишком хороши те моменты перед сном, когда Пятый представлял их совместную жизнь. И даже если не совместную, то обычную жизнь в простом мире. Темная дымка замыливает глаза, и Пятый оказывается на небольшом диванчике возле окна, а Виола сверху. В ее голубых глазах отражаются блики луны за окном и ярких звезд. Длинные волосы рассыпаны по плечам, прикрывая стройную фигуру. Он бережно собирает локоны, наматывая их на руку и чуть оттягивая голову Ви назад, целуя ключицы, покусывая грудь и сразу зализывая покрасневшую кожу, специально не задевая еще незаживший шрам. Сладость, наслаждение и похоть слились в единый коктейль, покрепче любого виски, позволяя паре почувствовать раскованность и уверенность. Они были здесь и сейчас. В этом пыльном кабинете, освещаемым лишь догорающими свечами, на неудобном поскрипывающем диванчике с мятым пледом и скомканной одеждой и чуть не соревнуясь друг с другом, кто главнее. Пятый закрывает глаза и глубоко вздыхает, когда их извращенная симфония подходит к концу, помогает Ви сесть рядом и накидывает на ее худые плечи свою рубашку. Восьмая прижимается к Пятому, стараясь отдышаться. Так не хочется возвращаться в это напряженное состояние перед финальным шагом, и Виола достает из-под стола бутылку виски, разливая по стаканам и молча чокаясь, не найдя нужных слов для тоста. Ви бегает печальными глазами по когда-то ее любимому кабинету, похожий сейчас на заброшенный уголок души. Раньше здесь было так хорошо, что не хотелось возвращаться в номер. Все те же грязные кружки с кофе, чертежи, бумаги, пробирки на столе, прогнившие книги на полках. Пятый бесшумно открывает окно, вдыхая полной грудью свежий воздух, в котором до сих пор витает еле уловимый запах гари, и выискивает взглядом свои брюки. — Мы были в Лас-Вегасе всего неделю, — задумчиво начинает Ви, пялясь на настенный календарь с отмеченной красной датой их последнего визита в комиссии. — А чувство, что несколько месяцев, — не отрываясь от окна, добавляет Пять, — где бы ты хотела побывать, если… мы вернемся? — Дома, — выдает самое очевидное Виола, и брат телепортируется за столик, достав из кармана пачку сигарет. Она засматривается на торс и не сразу слышит просьбу о зажигалке. — А вообще с этими часами можно ведь посмотреть весь мир, да и с нашими способностями. Я бы хотела на море, куда-нибудь в солнечную Испанию, хотя и ненавижу солнце, — блондинка пускает пальцем огонек прямо на сигарету, усмехаясь реакции парня. Он знает, о чем она думает, пустым взглядом распиливая стену. Знает, что Ви даже не может подобрать слов. Он не хочет прощаться или наоборот делать вид, что завтра их ждет обычный день. Пятый обещал, что не подведет, и просто хочет побыть с ней сейчас и как можно дольше. — Там не будет возможности воспользоваться чемоданом, и, если вдруг… — блондинка снимает с запястья часы для перемещения и перехватывает руку Пятого, поспешно застегивая устройство и поймав слегка возмущенный взгляд, — если что-то пойдет не так, обещай, что ты не будешь жертвовать собой ради дела, которому поможет разве что чудо, — парень поражается серьезности ее слов и действий, недоверчиво заглядывая в глаза. — Виола, прекрати, — он раздраженно тянется к застежке, но Ви вцепляется черными пальцами в его запястье, устанавливая зрительный контакт. — Только попробуй их снять, — голос девушки леденеет, но Пять все равно вырывает руку и тянется за алкоголем. — Ты не веришь, что самый искусный киллер комиссии просрет такое дело? Не справится с какой-то шайкой сумасшедших сектантов? — самодовольно усмехается он, делая большой глоток. Пять знает, что подобные манипуляции ее не успокоят, но нужно попытаться. — Во-первых, не переводи тему, во-вторых, не стоит сейчас стараться заглушить шутками и высоким самомнением неизбежный конец. Вы с Диего окажетесь в самой непредсказуемой обстановке. Целая армия работников тайной временной организации и глазом не моргнет, если вас рассекретят. А, в-третьих… — Пятый замечает паузу в пламенной речи Ви и видит ее растерянные глаза. Ее будто окатили холодной водой или ударили током. Девушку слегка потряхивает, она прячет голубые глаза где-то на дне стакана и тяжело дышит. — А в-третьих? — неловко переспрашивает Пять, рассматривая Виолу влюбленными глазами и без какого-либо смущения. Он ловит ее холодную руку, переплетает пальцы и завороженно ждет, сам не зная чего, но сердце колотится с каждой секундой все быстрее. — Я безумно люблю тебя и боюсь потерять, — в легких резко заканчивается воздух, и такие, кажется, очевидные слова даются с дикой болью. Повисает жуткая тишина, Ви слышит собственный пульс в висках и закусывает губу до боли. Зачем говорить ему об этом перед самой бойней? Чтобы остался смысл бороться. Чтобы, как говорил Клаус, эти чувства придавали сил, а не отнимали их. И черт его знает, прав ли Сеанс, но Ви больше не у кого просить советы. — Виола, — девушка устало опускает голову, и слезы предательски капают на оголенные ноги. Она хотела бы услышать, что все это зря, что им это не нужно, но Пять настойчиво берет ее за подбородок, вытирает слезы и, будто отцовским взглядом, внушает уверенность Восьмой, — я сделаю все, чтобы мы были счастливы.

***

— Знаешь, где-то здесь у меня был хороший дорогой коньяк, — смеется Виола, пытаясь встать с дивана. — Ви, я ведь завтра не проснусь, — к Пятому приходит первая разумная мысль за прошедший час, и он, также не сдерживая смех, помогает девушке подняться на ноги. Парень придерживает тонкую талию Ви, вдыхает аромат ее волос и мечтает запомнить его навсегда, лишь бы не вдыхать завтра запахи газа и пороха. — Согласись, подъем в 5 утра — это абсолютно не резонно, — Ви уже давно догадалась, что так рано утром не выйдет проснуться ни у кого, братья будут сонными и хрен что запомнят, поэтому Ви закидает Джея кучей готовых аргументов. — Думаешь: Джей сжалится? — шепчет Пятый в шею Виоле, улавливая учащенное дыхание. — Он не учел несколько мелочей, — Виола не без помощи добирается до книжного шкафа и выискивает среди книг затаившуюся бутылку, кое-как оставаясь на ногах. — Каких же? — Пятый замечает бутылку на верхней полке и, прижавшись к девушке, помогает достать, хитро ухмыляясь. — Нужно провести вам некую консультацию, проверить связь и так далее, — Восьмая, отмахивается от заигрываний парня и пытается обратно дойти до столика, но в глазах все слишком расплывается. — То есть ты опять главная? — продолжает Пятый, оказавшись прямо возле уха пьяной Ви. У него координация явно получше. Восьмая хмыкает и, как можно аккуратно, поворачивается, чтобы не грохнуться. — Я всегда была ею, — с абсолютно стеклянными глазами шепчет Виола. Замечая озадаченный взгляд Пятого, она ухмыляется и медленно прикасается к его напряженным губам, растягивая поцелуй и вовлекая в него. — Даже здесь у тебя есть виниловый проигрыватель? — наигранно отвлекается Пять, отходя к предмету интереса, пока Ви недовольно закусывает губу и глупо улыбается. Девушка не заморачивается с кружками и, вальяжно открутив крышку, хлещет горький напиток с горла, пока Пятый кряхтит над выбором пластинки. O Children — Nick Cave & The Bad Seeds Спустя пару секунд шипения старого проигрывателя, в кабинете звучит очаровательная музыка, наполняя его жизнью и двумя счастливыми улыбками. Восьмая смущенно рассматривает парня, протянувшего руку, будто это будет их первый танец, будто их ждет первый поцелуй и первая ночь. Девушка принимает руку Пятого и позволяет закружить себя под их общий громкий смех, а потом кое-как вернуться в исходное положение. Она кладет руку на его плечо, а второй они вместе придерживают бутылку, нелепо покачиваясь. В груди так тепло, но не от алкоголя, а от этого влюбленного зеленого взгляда, милой родинки на щеке и заразительной улыбки. Пятый неожиданно вспоминает, как танцевал на Рождественском балу, вместе с этой забывчивой дамой под укоризненный взгляд отца, но завораживающую музыку оркестра. В академию приходили неизвестные детям люди, Реджинальд провожал их к столам, о чем-то беседовал, а к завершению вечера демонстрировал таланты своих детей, заставляя танцевать вальс. Пятый отчетливо помнит идиотские репетиции, на которых все братья и сестры ссорились на счет пары, помнит те нелепые первые разы и жутко красные щеки малышки Ви. Он еще тогда полюбил то бездонное море в ее глазах, те золотистые волосы, с годами потерявшие былой блеск, те милые, слегка почерневшие из-за волнения, пальчики и тот детский смех, заставляющий его расплываться в улыбке, которую он моментально прятал под маской. Виола даже не думает о том, что этот вечер может подойти к концу. Ей хочется к чертям сломать коммутатор вечности и остановить время для них двоих. Или крутануть стрелку часов так сильно, чтобы оказаться с Пятым далеко в прошлом, где их не настигнет ни один конец света. Даже вернуться в детство, где ее терзали бесконечными тренировками и отсутствием личного времени. Тогда свобода ценилась куда больше, чем сейчас. Каждая ночная вылазка с Клаусом доставляла столько эмоций, что казалось: за спиной выросли крылья. Ви помнит каждый вечер, когда она после ужина ждала Пятого. И он приходил. Всегда приходил. Появлялся в яркой голубой вспышке с двумя кружками кофе и бутербродами с арахисовой пастой и маршмеллоу. Помнит, как Пять увлеченно рассказывал о какой-то недавно прочтенной книге, найденной в запретной секции библиотеки отца, как он демонстрировал Виоле свои достижения в изучении древнегреческого или хвастался, что сумел решить какое-то жутко сложное уравнение, за которое отец советовал даже не браться. Ви была влюблена в эти сияющие зеленые глаза, в которых горел потенциал и стремление к безграничным знаниям. Но скромный мир ее детской любви и радостей исчез, как сновидение. Видимо, так было нужно, чтобы встретиться вновь, чтобы сплотить своей встречей семью, чтобы полюбить друг друга заново и еще сильнее. Их движения не были похожи на обыкновенный медленный танец. Неуклюжие шажки и покачивания, замыленные глаза, смех, перебивающий музыку, никакого стеснения и усилий. Виола не спускает взгляда с выреза рубашки Пятого, его шеи, усыпанной засосами и такого смешного выражения лица, будто он старался вспомнить как вообще передвигать ногами. Вновь оказавшись закруженной в танце и прислонившись спиной к его груди, Ви делает большой глоток, уже почти не морщась, и передает бутылку Пятому, повторившему жест. Комната начинает вращаться, огоньки свечей иногда потухают и вновь зажигаются, а кабинет, некогда бывший рабочим местом, превратился в обычную захламленную гостиную, и теперь совсем не хочется разбирать весь мусор из прошлого. Знакомая и одна из любимых песен Виолы грела душу. Аккорды гитары, завораживающий голос певца, потрясающий ритм, но особенными были в этой песне слова. Пятый хотел, чтобы Ви запомнила этот символический танец, хоть и со стороны это выглядело весьма смешно. Он хотел передать те сокровенные и трепетные чувства, которые в нем раньше никому не удавалось пробудить. Движения стали более плавными; Пятый нежно обнимал Ви, рассматривая, как светлые ресницы подрагивают. Пара совсем не хочет, чтобы этот танец заканчивался; они наслаждаются друг другом, каждым движением, каждым прикосновением, растягивая удовольствие. Они хотят раствориться друг в друге, стать частью друг друга. Пятый делает смелый выпад и роняет даму на колено, медленно проводя ладонью по бедрам и спине. Ви заливисто смеется, запрокидывая голову и подставляя горячему поцелую шею. Комната опять начинает кружится и последние тревожные мысли покидают. Рывком подняв Виолу, Пять аккуратно прижимает ее к себе, вновь заставляя вспоминать движения их незамысловатого танца. Перед глазами Восьмой, вместо пьяных зеленых глаз, мелькают самые разные картины. Карта Лас-Вегаса с огромным красным крестом, компьютерный стол с кучей аппаратуры, забавный вид Клауса у плиты, который пытается накормить Ви, тлеющая сигарета, обжигающая пальцы, уютный бар, в который водил ее Пять, белый медицинский халат, черная пробирка. Настолько быстрые и несвязные друг с другом сюжеты, от которых голова едет кругом. Все их приключение напоминает дурацкий сон, и остается надеяться, что не вещий. Напуганный взгляд малышки Клэр, горящий лес, крики Кэтрин, перебивающие музыку, озлобленный взгляд Лайлы. Казино, кладбище, крыша отеля. Виола побывала за эти короткие две недели везде, где даже и представить себе не могла. С теми людьми, которых давно похоронила в памяти и испытала те чувства, на возрождение которых надежды уже совсем не осталось. — Ви, — девушка игнорирует обращение, продолжая смотреть будто фильм с собственным участием. Настороженные прикосновения и повторы имени заставляют вернуться в чарующую реальность. Пятый смотрит с сочувствием и тревогой. Столько прочитать во взгляде он не мог ни у кого. Бешенный поток мыслей и энергия били от Виолы, каждый раз заставляя удивляться ее новым идеям и словам. Вот же парадокс: ему казалось, что он знает Восемь наизусть, что ничего нового в ней не откопать и за долгие годы она совершенно не поменялась, разве что повадками и чертами лица. Но Пять не знал, что ему откроется новый мир, новая жизнь, в которой они будут вместе бороться и тащить ношу героев, что он не останется один. Одним только поцелуем ничего уже не передать, и, наверное, не подобрать нужных слов для данной ситуации, но он точно знает, что никогда не был так счастлив, как рядом с Ви. Восьмая совсем забывает о танце и, будто под гипнозом, наблюдает за действиями Пятого и его выразительными глазами, так о многом кричащими. Не верится, что всего две недели смогли перевернуть их жизнь вновь и осталось совсем немного. И знали бы эти оба, глубоко разочаровавшихся в мире человека, что все их страдания и путь будет не бесполезным. Что их судьба решится за какие-то считанные секунды, последствие которых будет зависеть от них самих. Что перед ними только чистый лист, а в руке изящное перо. Нужно лишь немного вдохновения и времени. Пятый нежно целует Виолу со всей теплотой в душе, которая таилась за толстым слоем агрессии и раздражительности. Стараясь передать все незабываемые чувства и воспоминания, которые подарила ему девушка. Восьмая также отвечает, не замечая, как по щекам невольно текут горячие слезы. Кажется, в груди огромная дыра, которую пытаются напихать ватой нежности и любви. Виола не может себе обещать, что в случае поражения, не испортит ситуацию еще сильнее. И проигрыш будет куда хуже, если апокалипсис все же не случится, а случится смерть ее близкого человека, отдавшего жизнь за ее бесконечные страдания. Будто над солнечным и детским городком Виолы, возведенным в невинных мечтах, нависла огромная черная туча, в которой вырисовываются лица всех ее врагов. Она бежит по лесу, такому же темному и густому, зная, что выхода здесь нет, что гуща леса заберет ее. Но она добегает до железной дороги, где ее ждет сказочный поезд, который увезет Ви в другое безопасное место. Правда, он трогается с рельс, позабыв белокурую девчушку на перроне, и не обращает внимания на крики. И она растворяется в большом черном облаке, окутавшем страхами и проблемами. Кричат только остатки разума о недоверии к своему же дому, родному месту, которое могло ее спасти. Но она здесь не одна. Теплые руки обнимают дрожащие плечи, длинные пальцы вытирают горячие слезы, и заботливый взгляд помогает сделать глоток свежего воздуха и распахнуть глаза, чтобы осознать, что это все был сон. Hey little train! We are all jumping on The train that goes to the Kingdom We're happy, Ma, we're having fun And the train ain't even left the station…

***

Черные тучи за окном не пропускают ни единого лучика света. Виола лениво поднимается с диванчика в кабинете, разминает затекшие конечности и с печальной улыбкой осматривает сопящего Пятого. На часах почти десять. Джей будет просто в ярости и весьма странно, что он еще не догадался, что парочка именно здесь. Ви поспешно надевает брюки, застегивает рубашку и телепортируется в комнату для отдыха сотрудников. Здесь уже активно беседуют друг с другом коллеги, и девушка даже узнает бывших подчиненных. Восьмая молча подходит к автомату с кофе под кучу укоризненных взглядов. По спине раздражающие мурашки, и слух неестественно громко начинают резать перешептывания. Главное не срываться, Ви. Сегодня еще понервничаешь. — Эй, белобрысая, — блондинка вскидывает светлые брови, рука непроизвольно дергается, и стаканчик с кофе чуть не падает на пол. Виола медленно поворачивается к наглецу и сверкает глазами, — тебя начальник искал, — кратко заканчивает незнакомый молодой паренек и слегка меняет тон обращения на более спокойный, будто узнав Виолу. — Спасибо за оповещение. А у тебя прическа уродская, давай подправим? — Виола резко вскидывает свободной рукой и выпускает пламя в сторону парня, почти его не задев. — Что за ребячество, — недовольно бурчит она себе под нос и перемещается обратно в пыльный кабинет. Совсем нет настроения на выяснение отношений. Пятый, слегка покачиваясь возле столика, ищет затуманенным взглядом галстук и только через секунд десять замечает Восьмую. — Доброе, — шепчет он, принимая кофе и в придачу свой галстук. — Уже десять, Джей нас потерял… — Ви получает медленный кивок и хмурый взгляд в пустоту от парня. Чуть помедлив, она добавляет. — Прости, плохой идеей было вчера напиваться. — Нам было это нужно, — перебивает Пять, немного взбодрившись, — не извиняйся. — Ты прав, дай руку, — девушка нежно обхватывает запястье Пятого и телепортируется в класс, где Джей планировал начать подготовку. Пара незаметно появляется в углу, окружив себя темной дымкой, и совсем не привлекают внимания семьи. Все сидели за отдельными столиками, которые можно было назвать партами. В центре стоял Джей и что-то расписывал на доске. В противоположном углу стол с аппаратурой, а рядом ящик с оружием и аккуратно сложенные стопки одежды. — Оу, герои-любовники вернулись, — усмехается Клаус, подмигнув Ви. Все заинтересованно оборачиваются, а Джей с куском мела в руках и какой-то тетрадкой, как грозный учитель, лишь молча буравит взглядом и склоняет голову в бок, изучая внешний потрепанный вид появившихся. — Садитесь, — строго выдает он, видимо, оставив все свои гневные комментарии на потом, так как время действительно поджимало. Ви и Пятый занимают свободные места и осматривают семью. Диего выглядел как самый ответственный человек на Земле. Это не могло не радовать, так как Пятый только и протирал глаза и пытался проснуться. Эллис была весьма встревоженной, внимательно следила за всеми и была будто готова сама пойти на дело. Клаус травил Лютеру какой-то анекдот, а Ваня задумчиво пялилась в окно. — Три дня, — громкий голос Джея заставляет всех заткнуться и перевести на него внимание. Мужчина раздраженно обводит цифру три в кружок на доске и пилит Виолу и Пятого ядовитым взглядом, — у нас осталось три дня, — молчание, повисшее в кабинете, было настолько мрачным, что хотелось побыстрее сбежать. — Чтобы избежать недопониманий, я переспрошу еще раз. Пятый, Диего, вы точно идете на дело? — получив задумчивые кивки, мужчина кладет мел, закатывает рукава и продолжает. — Сегодня вы весь день будете тайными агентами на их базе. Завтра утром прибудем мы. Что вам необходимо сделать за эти сутки? — Джей задает риторический вопрос и показывает рукой на расписанную доску. — Точное время взрыва. Попробуйте узнать это у таких же агентов или уточнить у командующих, но ни в коем случае не светите лицом и не пользуйтесь способностями, пока мы не отключим камеры, — Джей делает паузу, переводя дыхание и пытаясь воспроизвести в голове весь план. — Дальше, местонахождение пробирки с ядом. Это отлично скоротает время, когда прибудут все. Если она уже использована или с ней что-то сделали, доложить нам. — Как мы с ними свяжемся? — нетерпеливо тараторит Эллисон, заламывая пальцы под столом. — Я достал специальные устройства связи. Комиссионные наушники и рации, которые работают в разных временных промежутках, с вашего позволения, я продолжу. Дальше, задание на ночь. Когда объявят отбой у сотрудников, необходимо будет пробраться в кабинет охраны. На любом из компьютеров охраны есть все коды от системы безопасности. Вы сообщите мне общий код, и наш программист откроет доступ ко всему зданию, камерам и так далее. — Как мы проберемся в кабинет охраны? — напряженно уточняет Диего. — Вам будут предоставлены шашки с усыпляющим газом, — сходу отвечает мужчина, замечая вопросительный взгляд Ви. — Что за программист? Мы и сами справимся. Зачем доверять такое дело не пойми кому? — Это лучший специалист комиссии, Ви. Не стоит переживать. Он нам еще понадобится. На этом ваши обязанности заканчиваются, останется только ждать нашего прибытия. — И как это будет? — подает голос Ваня. — У каждого из оставшихся будет своя роль во время штурма. Виола пойдет за пробиркой, большая часть будет прикрывать ее и задерживать нападающих. Диего и Пятый, вы должны будете ликвидировать двух командующих, а именно Кэтрин и Лайлу. Клаус будет ждать всех в безопасной зоне и в случае чего оказывать первую медицинскую помощь. Эллисон — наш голос. У нее будет микрофон, чтобы легче было пользоваться способностью и она действовала на большее количество человек. Также нашим подкреплением будет Эдвард, глава отдела разработок комиссии, и Херб — временный куратор. Нашим координатором по зданию будет программист Мартин. На этом все. Пятый и Диего, срочно отправляйтесь. Вся экипировка готова, — Джей мотает головой на стопку вещей и ящик с оружием, достает пачку сигарет и быстро покидает класс, оставив семью наедине. Пятый и Второй поспешно начинают собираться, пока оставшиеся с замиранием дыхания наблюдают. Ви долго пялится в стену, пытаясь переварить всю информацию и найти дыры в плане Джея, но времени остается слишком мало, и братья подзывают девушку к себе, уже полностью готовые. — Рации и наушники взяли? — холодно спрашивает Восемь, бегая глазами по комнате. — Да, — уверенно отвечает Пять. — Чемодан вам не нужен, у Пятого мои часы, — Виола забирает у Диего портфель для перемещения и продолжает растерянно перечислять все необходимое. Постепенно подходят остальные и провожают братьев печальными взглядами и добрыми словами. Виола стеклянными глазами пялится на Пятого, стараясь сдержать накатывающие слезы и хрипоту в голосе. — Мы в вас верим, — Эллис обнимает братьев и вытирает одинокую слезу. — До завтрашнего утра на связи буду я и Джей. Обо всех действиях сообщайте нам, — девушка пытается унять дрожь в руках и, не сдержавшись, крепко обнимает братьев. Они натягивают на серьезные лица черные маски, проверяют связь друг с другом и с Виолой, Пятый настраивает часы, и лишь вспышка остается на их месте.