***
Гуляя по надоедливым сонливым улицам, Майя старалась понять, что она сделала не так. Когда свернула на другую дорожку и упустила тот нужный рычажок давления на собственную жизнь, пошла иным путем, не спрашивая ни у кого совета. Да и стыдно признаться, сама она не принимала их. Запрокинув голову к небу, Разумовская зажмурила глаза, унимая накатывающую боль в висках. От вина у девушки всегда болела голова, поэтому она пила только крепкие напитки, к которым ее позже приучили друзья, даже пару раз что-то смешали на одной из вечеринок, лишь бы она перестала пить таблетки от мигрени. Так себе акт заботы, безусловно, но на тот момент ей это было необходимо, наверное, по этой причине она так быстро и влилась в их небольшой, но дружный коллектив. Воспоминания настолько ударили ей в голову, что Майя сильно и старательно надавила на виски, выбрасывая их себя, выжигая внутри огромную дыру с монету. Хотелось вытащить их, убрать и уничтожить, словно они стальной болт в хлипкой стене. Она только и делала, что мечтала разорваться на сотни мелких осколков, ни о чем не жалеть и не просить больше никогда. Но только сам черт знает, как она оказалась на пороге его квартиры. Черт знает, как она позвонила в звонок и ещё надеялась, что ей откроют. И открыли. — Время видела? Лохматый, сонный и явно уставший Пчёлкин смотрел на нее своими заспанными глазами, изучая с головы до ног. Прическа изрядно растрепалась под скупым снежным вихрем, пальто больше не держалось на поясе, а единственной точкой опоры были хрупкие плечи, слегка дрожащие от холода. Но больше парня озадачили шпильки, которые были не на ногах, а безбожно и неинтересно висели у нее на пальцах, шатаясь под тяжестью не самого трезвого рассудка. — Каблук сломался и нужно починить? — в ответ он лишь получил неудовлетворительно вялый кивок головы. — Какая-то иная причина? Снова спросил он, ожидая хоть какого-то ответа, но давать его Майя явно не собиралась, а это уже начинало раздражать Виктора, которому так бессовестно прервали сладкий сон, а признаться в том, что силуэт из сновидения стоял прямо перед его глазами, он не мог даже самому себе. И вот сейчас она подняла на него расфокусированный взгляд: ей хотелось поближе рассмотреть его, но вместо этого она лишь оступилась на ровном месте. — «Что ты делаешь здесь?» — нет смысла спрашивать, — констатировал он, впуская Майю внутрь и захлопывая за ее лопатками дверь. — А вот «где ты была?» — есть. — Ты меня любишь? Любил хоть когда-нибудь? Пчёлкин не ожидал такого вопроса, да и вообще не понимал, каким боком он был задан. Ни два года назад, ни сейчас особенно. Витя всегда говорил именно ей подобные вещи самостоятельно, без напоминаний. Но эта ситуация застала его врасплох, ведь девушка старательно игнорировала его вопросы, заданные ранее. — А ты всегда босая по снегу ходишь? — Я пьяна и разочарована. — Какой раз за месяц уже? Разумовская сбросила тяжёлое пальто на пол, туда же полетела и сумочка. А обладательница всего этого продефилировала на кухню, оставляя за собой только аромат духов и тонкий запах вина, который она терпеть не могла. — Коньяк есть у тебя? Голова раскалывается. — Обижаешь. Пчёлкин с неподдельным интересом наблюдал за тем, как Майя без раздумий открывает тайник и достает оттуда очередную бутылку дорогого алкоголя. Раньше она открывала все ящики, пока не находила нужный, только через полгода запомнила, где именно Виктор прячет запасы. Сейчас же мозг его поражала лишь одна мысль: на его кухне босая и пьяная стоит бывшая девушка, жалуется на жизнь и явно настроена на разговор. Такое для него было в новинку, поэтому он старался не упустить ни одной детали подобного действа, в конечном счете, это довольно занимательно. — Так ты мне расскажешь хоть что-то или придется ещё одну бутылку открывать? — Уйди из моей головы. — Напомню, что ты в моей квартире, на моей кухне и пьешь мой коньяк. Виктора это откровенно начинало злить и забавлять одновременно, наблюдать за пьяной Майей всегда было интересно, (хотя бы потому, что он ни черта не понимал из ее слов, а смысл их доходил до него позже), но сейчас за его фразой проследовал незаметный смешок, которого он и сам по-детски испугался. — Меня сегодня шлюхой назвали, представляешь? — растягивая слово за словом, произнесла девушка, а после запила их алкоголем. — «С проститутками отношений не завожу!» — процитировала Майя, допивая коньяк до дна. — Сволочь, — добавила она. — Хочешь, чтобы я пошел и морду ему набил? — Пчелкин прекрасно понимал, что причина не в этом, но упустить такой шанс поглумиться он попросту не мог. — Я бы сделал это, но боюсь, больше из отделения ты меня забирать не будешь. Виктор смотрел на красное силуэтное платье, которое длинными и тонкими линиями облегало каждый сантиметр ее тела и понимал, что назвать Майю проституткой мог только моральный урод. А скорее всего, это было в соединении с одиночеством и однушкой на Выхино. — Будешь? — неожиданно предложила Майя, оставляя речь парня без внимания. Она протянула тоненькую руку к нему, в которой был стакан с заново налитой выпивкой, но как только между ней и Пчёлкиным осталось несколько сантиметров, поднесла стакан к губам и осушила его до последней капли, громко поставив на стол. — Мне пора. — Ты все такая же наглая и бессовестная, — тут же сказал Виктор, с добротой откликаясь на ее непонятный слог. — Куда ты пойдешь в таком состоянии? — Хотелось бы в винодельню. — А голову лечить тебе потом кто будет? Коньяк с моей кухни? — Обязательно, а ты думаешь я для чего приду снова в три часа ночи? Хотя Майя прекрасно знала для чего. Знала, когда вновь поцеловала его, отдавая полный отчёт своим действиям. Знала, когда податливо уселась на столешницу, раздвигая стройные ноги и позволяя ему устроиться между ними. Знала, когда ощущала его руки под своим платьем, бесцеремонно сжимающие аккуратные бедра, поднимая за них корпус и прижимая ближе к себе. Знала, когда он целовал ее ключицы, шею, оставляя желанные поцелуи на коже. Знала, когда он возвращался к ее губам, лишая девушку хотя бы единого шанса на воздух. И знала, когда Пчелкин первый разорвал поцелуй, заглядывая в мутные глаза напротив. — Ты пьяна, я не могу так с тобой. — Это просто секс, — прошептала она на ухо, оставляя короткий поцелуй у него на шее. Майя ощутила, как венка под ее губами начала вздыматься и громко пульсировать, от чего та продолжала оставлять влажные отпечатки. — Ты же хочешь этого. — Я хочу, — выдвинул ей Виктор, стараясь укрыться от ее манипуляций, но Майя не хотела подчиняться, а он и не особо сопротивлялся, поэтому все это больше было похоже на проигранный бой, причем с обеих сторон. — Чтобы ты все обдумала. И желательно в трезвом состоянии. — В-и-и-и-ть, — протянула девушка, обнимая парня за шею. — Это просто секс, — улыбаясь повторила она, но позже омрачилась, глазами упираясь в пол. — Обещаю, уже утром меня здесь не будет. — Это был бы просто секс, если бы мы познакомились минут двадцать назад в каком-то баре, тогда — да. А не провозились два года в обреченных отношениях. Виктор расцепил хватку пальцев, которой он буквально вцепился в ее бедра.Часть 1
29 декабря 2021 г. в 14:44
— Ты меня боишься?
Этот вопрос вызвал у спутника что-то не только похожее на испуг, но и некое негодование, которое он планировал скрыть за мелким смешком. Утаить что-либо от этой порядком выпившей девушки напротив было невозможно. Слишком много было уже пройдено, слишком много забыто, чтобы ее чем-то пронять.
— С чего ты взяла?
Майя, так ее звали, лишь вопросительно наклонила голову вбок, наблюдая за парнем своими огромными глазами. Она тщательно обводила его взглядом, пыталась распознать хоть какую-то эмоцию на его лице, но все было тщетно. У нее не было желания, а значит, что картинка его глаз вряд ли отразится и плотно осядет на подкорке мозга. Она не помнила точно, кажется, его звали Алексеем, но утверждать ничего не собиралась. За месяц это было уже пятое свидание, а ее убивало, что каждое из них заканчивалось именно на подобном диалоге.
Майя издала что-то вроде рыка, сумев замаскировать его под глубокий вздох. Ее нервировало, что каждая встреча с новым мужчиной сводилась к прошлому. Только…если раньше она не обращала на это никакого внимания, то сейчас подобные ситуации откровенно начали раздражать и без того не самые спокойные нервы. Каждый встречный считал своим долгом сказать ей, что боится. То ли ее бывшего ухажёра, то ли бешеного напора с ее стороны, но зачастую темы сводились именно к первому варианту, о котором пестрили заголовки газет вместе с ее фамилией пару месяцев назад.
— Ни секса, ни свидания, — выдохнула Разумовская, поднимаясь из-за стола и снимая со спинки стула чёрное пальто.
Поймав на себе брошенный взгляд собеседника, девушка вспомнила, что платить за себя никому не давала, поэтому незамедлительно достала из маленькой сумки кошелек. Отсчитав несколько купюр, она бросила около тысячи на стол, а после демонстративно допила оставшееся в бокале красное полусладкое.
— Андрей, боязнь ни к чему хорошему не приведет никогда. Хотя и не могу отрицать, что перед страхом все равны, — вытянула Майя, громко ставя бокал на стол и выправляя из-под воротника темные волосы.
Медленно шагая каблуками по мягкому ковролину, девушка уже через пару секунд оказалась отрезана от стола и надоевшего парня, а по пути успела завязать длинный пояс, ранее лежащий у нее в кармане. На улице хоть и был конец февраля, но ходить по городу в одном лишь коротком платье Майя не рассчитывала, поэтому черное пальто сопровождало ее вот уже несколько месяцев, если начинать отсчет с ноября.
— Я — Алексей, — донеслось до ее ушей, но девушка издала лишь лёгкий смешок, вполоборота останавливаясь. — А с проститутками я, к слову, не завожу отношений.
— Спасибо за вино, Андрей, — уперто отвечала Майя, открывая тяжелую дверь при входе в ресторан. — А проститутки, к слову, не заводят отношения с тобой.
Наверное, остались следы?
Он отошёл от нее, выходя из кухни прочь. Краем уха Пчёла услышал, как та спрыгнула со столешницы, мягко приземлилась босыми стопами на пол. Майя на цыпочках подошла со спины к нему, пока Пчёлкин чертовым затылком ощущал ее взгляд и прикосновения, только вот последнего пункта не было. Она только оставила на нем свою зелёноглазую печать, а руку оттянула ещё раньше.
Он наблюдал, как Майя надевает на уставшие ноги высокие каблуки, чуть пошатываясь на них, а на руку забрасывает тяжелое пальто, аккуратно складывая его так, чтобы пояс не упал во время ходьбы.
— Ты мне вопрос задала, как только вошла, — внезапно вспомнил Виктор и выбросил ей это в спину, подходя. Он лишь невесомо коснулся ее плеча, перебрасывая длинные волосы на другое. — Я отвечу на него, — помолчав и увидев легкую надежду в ее глазах, он поспешил ее разрушить. — Завтра.
— Завтра меня здесь не будет, — громко промычала девушка, вновь снимая высокие каблуки. Туфли нещадно истерили под стройными ногами, поэтому Майя слишком часто моргала, будто пыталась спасти и от одной, и от другой истории одновременно. — Говори сейчас.
— Завтра, — снова повторил он, забирая пальто из ее рук и отбрасывая его на диван. — Завтра ты будешь здесь и услышишь все ответы на нужные для тебя вопросы, — подхватив Майю на руки, он тут же заметил ее воспалённый взгляд, которым она его одолела, ему даже показалось, что она на минуту протрезвела, но выпитая бутылка коньяка говорила об обратном. — Согласна на такую сделку?
— А ты мне споешь?
— Если это остановит тебя гулять босой и пьяной по району, то хоть сольный концерт.