saint hell.

Сегодня Чимин снова долго не мог уснуть, отличие между этой ночью и всеми прошлыми только в том, что сегодняшние ночные мысли были на позитиве, омега не мог уснуть только из-за волнения и пылающих щек. Пак никогда в жизни не чувствовал летающих бабочек в животе. Любовь ли это? Пак долго не мог ответить себе на вопрос, перекатываясь с одного бока кровати на другой. Любви не существует, есть лишь нужда в совокуплении и продолжении рода – именно для этого Бог создал человека и Чимин свято уверял себя в этом. Ни о какой любви и речи быть не может. Зачем он согласился на этот поцелуй? Зачем сам потянулся за этим? Все это всего лишь животный инстинкт, но почему на душе от этого так легко? Возможно, потому что Чимин наконец-то избавился от страха перед альфами и от ненависти, прожигающего его изнутри. Чонгук же просто помог ему в этом и ничего более. Значит, у омеги была с этого выгода, то бишь потребность. Мысли об этом только сильнее закрепили у Пака в голове то, что любви не существует – существует лишь потребность и выгода. Только после этого омега смог заснуть, но утро наступило так быстро. Чимин заметил, что проснулся в обнимку с подушкой, на которой ранее спал альфа. Да, это всего лишь потребность и ничего более. Собираясь на работу, он напевал какую-то мелодию. Голова безбожно раскалывалась, а в горле образовалась пустыня побольше Сахары, но это ни сколько не портит его чудесное настроение, так еще и Намджун сутра пораньше позвонил. Омега гоняет туда-сюда по комнате, приводя себя в порядок, а Ким все это время наблюдал за тем, как счастливый Пак то и дело не может усесться и найти себе место. - Чего счастливый такой? Никогда тебя таким не видел. – удивленно спрашивает альфа по ту сторону зеркала. - Да так, просто, кажется, я теперь совсем ничего не боюсь. – гордо сообщает Пак, причесываясь у того же зеркала. Его друг лишь промычал и снова замолчал, наблюдая за происходящим. Спустя пару секунд решил продолжить разговор: - Я звоню тебе с новостью. Совсем скоро мы сможем встретиться! - О нет, - отвечает Чимин, наконец-то обращая внимание на парня. – Это маловероятно. Ближайшую вечность меня будут гнуть раком над всеми этими бумажками. - Ты что, не в курсе про Весенний Бал Полнолуния? Сатана его каждый год устраивает. Чимин затылок чешет, пытаясь понять что к чему. - Сатана – это Чонгук что ли? - Ну а кто еще? Пак снова заходил туда-сюда по комнате, только уже в раздумьях о том, почему ему ничего не сказали про такое событие. Да и неужели мистер Чон любит принимать гостей? Он ведь никогда от работы не отвлекается, а здесь целое мероприятие. - И ты там тоже будешь? - Да! И Джин, и Кихен, и остальные все. Это будет великолепная тусовка, пообещай, что мы станцуем вместе. – радостно просит Ким, надеясь на согласие омеги. Сам же Пак счастливо ладошками похлопал и улыбку растянул. Это утро действительно чудесное, ему буквально петь хочется от счастья, что переполняет его. Омега довольно кивает другу. Еще немного поговорив, Чимин сообщает о том, что ему пора идти на работу и звонок обрывается. Только он выходит, под дверью уже стоят слуги, готовые провести ежедневную уборку. И ведь Пак даже не заметил, как за его спиной сразу же послышался шепот между этими двумя, которые успели узнать обо всем. Вчера они случайно в это же время пришли выполнять обязанности и заметили самого Владыку в постели омеги. Что это значит, если не то, о чем они подумали? Пак не тратил много времени на завтрак. Сегодня он не встретил ангела, вероятнее всего он уже на рабочем месте. Захватив с собой булочку, он поспешил зайти в свой кабинет. Хосок действительно уже сидел там и ждал. Поздоровавшись, он вручает огромную стопку бумаг в руки Пака и говорит, что это все надо отнести Чонгуку, который, кроме того, хочет с ним о чем-то поговорить. Вся уверенность Пака резко пропадает, ноги подкашиваются и он кое как выходит. Три глубоких вдоха ему понадобилось, чтоб настроиться на встречу с Начальником. И вот он, полон уверенности и решимости, снова входит в кабинет без стука. Он очень надеялся увидеть такое же радостное лицо Чона, как и у него самого утром, но, кажется, оно совершенно обычное, как всегда серьезное, будто совсем ничего не произошло вчера. Пак ставит эту стопку на стол рядом с альфой, здоровается. Чонгук берет первую попавшуюся бумажку, фыркает и бросает в сторону, чем вызывает у Чимина волну негодования. Он только пришел на работу, а его уже начнут отчитывать за что-то? - Здесь не стоит печать. – равнодушно объясняется Владыка, поднимая полный уверенности взгляд на омегу, который щеки надул и взгляд серьезный держит. – Ни на одном документе. Чимин поднимает документ и смотрит – на нем действительно нет печати. Он берет в руки всю стопку, что притащил, и уже готов был развернуться и уйти в кабинет, чтоб исправить недостаток, как вдруг его тормозят. - Положи на место. – говорит Чон и омега послушно выполняет приказ. – Возьми из кабинета воск с печатью и назад вернись. Омега тихо кивает и выходит, делая то, что попросил Чонгук. Он пока еще слабо понимает, что происходит, но он искренне надеется, что растопленный воск для печати нужен по назначению, а не для того, чтоб лить его на кожу Пака в качестве наказания. Вернувшись, альфа велит ему сесть рядом и ставить печати. Почему именно рядом? Пак мог бы сесть за стол на диванчике как обычно, этот вопрос не дает омеге покоя, но он не спорит и лишь выполняет работу. Чонгук же через раз подглядывает за омегой, кажется, тоже пытается считать его мысли о том, что произошло вчера, вот только гордость не позволяет спросить напрямую. Так проходит уже с пол часа. Стопка далека до завершения и Пак тихо вздыхает, не отрываясь. Чонгук вдруг нарушает тишину: - Так значит я гну тебя раком над бумажками? Чимин замирает и только глазами хлопает. Он точно помнит, что сказал эту фразу сегодня утром перед зеркалом с Намджуном, но как об этом узнал Чон Чонгук? - Это не то, что я… - Не знал, что ты умеешь так вульгарно выражаться. – спокойно перебивает Чон, не отрываясь от бумаг на столе. Чимина всегда бесило то, что Чонгук не умеет слушать до конца и постоянно перебивает. Только Пак хочет оправдаться или наоборот – огрызнуться в ответ, его сразу перебивают и ставят в неловкое положение. Владыка прекрасно об этом знает. На лице он как всегда непоколебим, но внутри так хочется смеяться с напуганных глаз Пака, это выглядит очень смешно. Чимин решает ничего не отвечать и вернуться к работе. И только он поставил печать еще на двух бумагах, как альфа снова решил начать разговор. - И про Весенний Бал Полнолуния ты в курсе. Наверное, уже придумал, в чем пойдешь туда? – с ехидной ноткой спрашивает тот, а Пак лишь голову опускает. Он действительно поверить не может в то, что все разговоры с Намджуном он слышал ранее. Прекрасно слышал, как Чимин злится на Чонгука в какие-то дни, как описывает, какой тот мудак и придурок редкостный, а на следующий день о том, какой он великолепный и замечательный начальник. От понимания этого сердце стучать как бешенное начинает, а паника достигает каждой молекулы его тела. - Ну чего ты молчишь? - Я не знал, что вы все знаете. - Как это? Я же уже говорил, кажется, что я всегда все знаю, у меня уши везде. – объясняется Лорд, встав из-за стола. Он подходит к стеллажу с книгами и пальцем по им водит в поисках нужной. Чимин бурчит под нос разные проклятья по типу «Черт бы вас побрал», но Чонгук поворачивается и взгляд укоризненный в сторону омеги бросает. «Слышу же» - снова сообщает тот и Пак сквозь землю провалиться готов. Хотя он и так под Землей, куда еще ниже. - На Бал Сатаны приходят очень влиятельные демоны и Серафимы. Тебе нельзя туда идти, сам знаешь по какой причине. – выдохнув, сообщает Чон, отворачиваясь от Чимина. Чонгуку ужасно сложно видеть Пака расстроенным. Каждая его слеза бьет с огромной силой по пуленепробиваемому сердцу Чона и ему становится его очень жаль. Пак действительно все понимает и не может возражать, это его очень расстраивает. Он сильно загорелся желанием встретиться с друзьями там, посмотреть, как развлекаются демоны, как это все происходит каждый год. Но ему нельзя и он прекрасно это осознает. Он возвращается к работе и больше никто никого не тревожил. Чонгук не мешал омеге, а второй не мешал первому. Через несколько часов работы настал долгожданный обеденный перерыв. Для Чимина он мог стать спасением, он наконец-то сможет убежать из-под дозора альфы, хотя после случившегося вряд ли он сможет что-то скрыть. Остается надеяться, что Владыка не умеет читать мысли, иначе перед ним Пак будто бы оголенный – ни одну идею и замысел не скрыть. Омега уже собирался выходить из кабинета, как вдруг его снова тормозят. Чонгук просит его не уходить, ведь хочет поговорить не о работе. Тут щеки омеги снова розоветь начинают. Неужели разговор будет о их вечерней шалости? Пак присаживается на диван и слушает. - Устал раком гнуться, наверное? – Чонгук будто специально его носом в собственное дерьмо тыкает, заставляя нервничать. Чимин умышленно кашляет, намекая на то, чтоб Чон прекратил. И он действительно слегка ухмыляется, но перестает. - Нам нужна помощь в организации. Каждый год бал организовывал Хосок, но он будет очень рад, если его кто-то заменит. Тебе всего лишь нужно разработать с поварами меню, составить список напитков, украсить банкетный зал, организовать музыку. Музыканты должны будут играть целый вечер, так что ты сам понимаешь, что нужно подойти к этому ответственно. – предлагает альфа, замечая, как у омеги глаза гореть начинают. – Все это вместо бумажной работы. Так что, ты согласен? Омега не смеет отказываться. Такое важное событие поручают ему, значит он должен выложиться на полную. Пак сразу же соглашается и на лице моментально расцветает улыбка. Лорд не подает виду, но внутри тоже очень рад. Конечно, злить омегу фразой «гну раком над бумагами» в разы веселее, но так тоже неплохо. - Приступать можешь сразу после обеденного перерыва. – Владыка тянется за бумагой в ящик и отдает омеге. – Вот это список дел, которые составлял Хосок в прошлом году. Возможно, тебе с ним будет легче. Чимин радостно хватает его из рук, кланяется и выбегает из кабинета. Уже не терпится начать работу, Пак яро загорелся этим делом. Он оставляет Чонгука в гордом одиночестве, из головы которого все никак не уходит воспоминание о чудесном поцелуе, мягких губах омеги, его невероятном аромате. Владыка прекрасно знает, что он не настоящий, но травы, которыми пользуется Пак, пахнут просто чудесно.