saint hell.

С каждым днем Чимина все больше и больше напрягал уже слегка увеличенный живот, от которого он не может избавиться даже за изнуряющими тренировками каждый вечер после работы. Пак не брал в руки клинок с тех самых пор, когда вздумал отразить Божий удар, впоследствии чего разломал свое орудие и пострадал сам. Выпуклость живота не была похожа на жировые складки, он был гладким и упругим, словно не менялся совсем. В какой-то момент Пак подумал, что его тревожит простое человеческое вздутие и скоро оно пройдет, однако уже тогда начинал подозревать неладное. Усомниться в гипотезе о вздутии ему позволил один случай, который произошел совсем недавно. Он сидел за своим рабочим столом, слушал нравоучения Хосока и вникал в поставленную перед ним задачу, как вдруг в кабинет зашел Лорд. Дабы не терять веру альфы в то, что Чимин с Хосоком пара, ангел обвил руками тело Пака со спины, поставил подбородок на его плечо, изображая милого и счастливого, любящего альфу, продолжая рассказывать омеге, где и что ему нужно писать. Чон не умилился с той картины, которую увидел, но предпочел тактично промолчать, угрюмо покашляв, дабы обратить на себя внимание. Он попросил ангела зайти к нему, как тот закончит, и вышел из кабинета. Зачем заходил – не ясно, ведь ранее звал к себе Чона несколько иным способом: достаточно было просто дать сигнал через зеркало. Хосок моментально отстранился от Пака, когда Владыка ушел, сам же Чимин никак не отреагировал на произошедшее, прекрасно понимая, зачем псевдо парень с ним так поступил. Однако что-то заставило альфу нахмуриться, что не скрылось от внимания омеги. – Чимин, ты что, спал с Чонгуком? – бестактно спросил тот. – Спал, конечно. Но еще тогда. С момента расставания – ни разу, – уверенно ответил Пак, будто бы оправдываясь. – Я думал, что ты знал об этом… Чона такой ответ удовлетворил, но беспокойство с лица не ушло, только сильнее озадачило Пака. Хосок еще раз наклонился к его шее и принюхался, поставив омегу в неловкое положение. – Да от тебя несет кардамоном как от самого Чонгука в лучшие его бессонные ночи, рассказывай, что происходит. Пак недовольно подвинул стул, на котором сидит, подальше от альфы, прикрыл шею воротником своей мешковатой рубашки и свел брови домиком. Что он такое говорит? Еще и отчитывает, как отец своего непутевого сына. – Я к нему ближе, чем на метр не подхожу, отстань от меня. Сам провонялся в его аромате, еще и ко мне цепляешься – меня не интересуют, как ты там сказал, ваши лучшие бессонные ночи! Прозвучав такой ответ не в такой напряженной обстановке, Хосок бы посмеялся и пошутил в ответ, однако сейчас вовсе не до смеха и что-то альфе подсказывает, что не просто так Пак благоухает ароматом Лорда. Не спрашивая разрешения, он взял того за запястье и прикоснулся двумя пальцами к слегка выпирающимся венкам. Чимин отдернул руку, но альфа настойчиво вернул ее обратно, попросив омегу замолкнуть наконец на минуту. – Что ты делаешь? – шепотом спросил тот, уже не стараясь выдернуть руку. – Пульс беременного значительно выше, чем у обычного омеги. Замолкни и дай мне проверить! – в конец добавил тот, заставив омегу все же замолчать. Чимин сидел смирно, не дергался и молча ждал, пока Хосок вынесет какой-то вердикт. Он внимательно наблюдал за тем, с какой задумчивостью тот считает удары сердца. Чем дольше ждет, тем сильнее, казалось, замирает его сердце. Пак уж начал переживать, что его пульс ускорится скорее от волнения в эту минуту, чем от вполне вероятной беременности. – Я не врач, но тебе стоит сходить к бабке в ближайшее время, – серьезно заявил Хосок, присев на стул рядом. Глаза Пака забегали – он не удивлен, наоборот, с пониманием отнесся к такому вердикту. Это объясняет и его «вздутие» и, кажется, это самое логичное объяснение его состоянию. Альфа возвращается за свою работу, утыкаясь носом в бумаги, но Чимин, похлопав глазами несколько раз, вздохнул и встал со стула. – Хосок, - обратился тот, расстегнув рубашку так, чтоб был виден только живот. – Пообещай, что никому не расскажешь про это. Ангел, внимательно осмотрев живот, вздохнул и мягко улыбнулся, будто с облегчением. Он развернулся на стуле лицом к омеге и уперся локтем в стол. – Ну, по моей оценке, - он присмотрелся внимательнее. – Здесь около трех месяцев. Что делать собираешься? – Не знаю. Но ты только никому не рассказывай, особенно Чонгуку, ясно? – Пак готов на колени встать, лишь бы услышать необходимое «обещаю». – А если сам узнает? - вполне логичный вопрос, на который у Чимина нет ответа. Он молчит, не зная, что сказать, тогда Хосок поворачивается за свой стол и обещает молчать. Омега же застегивает пуговицы рубашки, возвращаясь к своей работе. Хосок все предельно ясно объяснил ранее, потому вопросов дальше не возникает, молча работает, стараясь отвлечь мысли от нежданной новости. На следующий день он кое-как отпросился на выходной, отговариваясь тем, что он плохо себя чувствует и планирует нанести визит к ведьме. Здесь он не соврал – Чимин действительно собрался идти к целительнице, дабы обсудить с ней этот «казус». Добраться до нее не составило труда, ведь дорогу к ней Пак знал как собственное имя, но даже не мог сказать, хорошо это или плохо, учитывая при каких обстоятельствах бывал у этой женщины. Разъяснив ей, что и как, высказав все симптомы и догадки ангела, он убедил ее перепроверить его пульс, после чего ведьма удостоверилась в правдивости его слов. На ее лице тут же всплыла улыбка, будто этот ребенок так или иначе связан с ней самой. Пак же ее радости не разделял, ведь носить ребенка, чей отец зверски разорвал его сердце, просто гордость не позволит. – Прошу вас, дайте мне это ваше чудо-зелье, что угодно, только не дайте ему появиться на свет! – истерично выкрикнул тот, сжав пальцы на коленях. Такая реакция заставила ведьму ухмыльнуться и засмеяться. Пак не понимает, что здесь смешного, и готов разрыдаться, только бы уговорить целительницу на эту авантюру. – Мальчик мой, неужели ты забыл, как дал мне обещание? – по-доброму произнесла та, заставив омегу удивиться. Она дала ему в руки какой-то напиток и велела выпить, Чимин послушно последовал приказу. В голове сразу всплыло воспоминание их первой встречи, тогда женщина варила что-то у котла и сказала: «Пообещай мне кое-что! Убереги сына Лорда Чонгука». И кто потянул омегу за язык пообещать это в тот день. Тогда он не знал, что сын Лорда станет и его сыном. Клятвы нарушать нельзя. И хотя омега разочарован в Божестве, он никогда в жизни не станет сильно лгать и не сдерживать собственные обещания. Сейчас он растерян, пытаясь придумать, как жить дальше, и женщина будто почувствовала его переживания, погладив морщинистой ладонью по спине. Чимину будто не хватало этого все три месяца. Такой легкий жест, но, сколько в нем слов поддержки, необходимой омеге как глоток чистой воды. – Беременность – это всегда сложный период для каждого папочки, особенно в начале этого пути. Но стоит тебе взять собственного сына на руки, все сомнения в момент отпадут, - ласково говорит ведьма. – Вот увидишь, ты не пожалеешь. Паку нужны были эти слова. Он поймал себя на мысли, что вовсе не хочет избавляться от своего сыночка. Ему интересно, каким же он родится и на кого станет похож, когда вырастет. И кем он будет: альфой или омегой? Чимин хочет дарить счастье, которого нет и не будет никогда у него и, быть может, сын и станет тем, кого он сможет сделать счастливым? Омега впервые за долгое время посмотрел на себя в зеркало с улыбкой. Полностью обнаженный, он стоял и смотрел на себя, замечая, как сильно изменилось его тело, и каким не менее красивым он стал. Поглаживая относительно небольшой животик, он улыбался сам себе. Паку нравится видеть свою улыбку. Еще больше ему нравится не отказывать себе в выпечке и сладком, особенно булочке с кардамоном, которую раньше презирал и близко к ней подходить не хотел. К нему вернулся здоровый цвет кожи и ушли мешки под глазами. Чимин в буквальном смысле расцвел буквально за пару дней. Он принял для себя очень важное решение: теперь он живет для своего сына и его цель – сделать его счастливым не смотря ни на что. Как соврать Чонгуку – следующий вопрос, который мучил его каждый раз, как они встречались взглядами. Сейчас это еще возможно, но когда омега родит, то ничего не скроешь. Чимину как-то пришла в голову идея объявить, что беремен от Хосока, но как только рассказал о своей гениальной идее самому ангелу, тот быстро все обломал, аргументировав это тем, что младенец родится дьяволом, уж никак не ангелом. Мысль об этом загнала омегу в тупик, заставив в очередной раз убедиться, что легче сказать правду, чем придумать ложь. Пак не забросил свои тренировки по фехтованию, все же ему предстоит еще защищать своего малыша. Пока не ясно, от кого именно, но лишним точно не будет. Он занимался в зале, отрабатывая зазубренные приемы. Стоит отметить, что новый клинок Чимина был невероятно красив. Рукоятка была выплавлена из золота, а само лезвие – из прочной стали, на которой ювелирно вырезаны узоры. Такое только на витрине держать, а не сражаться. Однако, красивый клинок только поджигал боевой дух омеги и желание практиковаться дальше. В зал неожиданно вошел никто иной как лорд Чонгук. Он не был готов встретить здесь омегу, но Пак в порыве энтузиазма даже не заметил, как сюда вошли. – Не знал, что ты продолжаешь тренироваться, - Владыка почесал затылок. – Я бываю здесь каждый день в это время и не видел здесь тебя. В этот момент Чимин обнаружил, что действительно задержался и во дворе стоит глубокая ночь. Сложив клинок в ножны, от отдышался и направился к выходу. – Я уже ухожу. – коротко ответил тот. Омега уже готов был дернуть ручку двери, как вдруг его окликнули: – Постой! – затормозил того Лорд. – Позанимаемся вместе? Как в старые добрые. Чимина сильно разозлили эти слова. Чонгук делает вид, что ничего не произошло, когда на самом деле произошло очень многое. И Пак действительно надеялся, что его не станут трогать после новости о том, что он встречается с Хосоком, но, кажется, альфе наплевать. Теперь омега способен увидеть его эго, характерное для любого Повелителя, и вовсе не важно – Рая, Ада или Земли. – Не горю желанием. – Пак дернул ручку, но она оказалась закрыта. – Нет никаких старых добрых. Откройте двери, мне нужно идти. Чонгук нахмурен. Он был готов услышать такой ответ, но не хотел этого. Ключ находился в кармане его спортивных штанов и это был его козырь. – Я открою, как только ты сразишься со мной в поединке. Обещаю, я не буду тебе поддаваться. Омега брезгливо хмыкнул, понимая, что другого варианта попасть наружу у него нет. Вынув клинок из ножен, он вышел в центр зала. Лорд удовлетворенно последовал за ним, ведя за собой свое орудие. Оба встали в стартовую позу и встретились глазами друг с другом. – Нападай, – приказал Чон, и Пак не смел ослушаться. Резко и неожиданно, он сделал выпад вперед, но альфа ловко увернулся и попытался нанести удар Чимину со спины, но тот с разворота отбил клинок противника, нанося ответный удар. В спаринге, оба забыли о прошлом, об обидах и переживаниях, каждый был зациклен на противнике, дабы предугадать действия оппонента. – Неплохо фехтуешь как для того, кто забросил тренировки, – хвалит Чон, отбивая очередные удары. – Отвыкли, наверное, что омега может не только ноги раздвигать, – больно уколол словами Пак, прищурив взгляд. Он принял на себя удар, но так же ловко его отразил. Владыка прекрасно понял, о ком именно говорит Пак. Действительно, он забыл, что омеги могут сражаться не хуже альф и отстаивать свою позицию. Именно это качество он тщетно пытается найти в других «не таких, как Чимин». Омега же изрядно выматывается, ведь вся энергия уходит на развитие плода в нем, а тот так необдуманно тратит ее на поединок. Пак старается держаться до конца и Чонгук видит, что тот потерял хватку и еще один-два удара, как тот выбьет из рук клинок. Чимин обессиленно падает на колени, бросая оружие перед своими ногами в знак поражения. Дальше сражаться он не может, ведь мало того, что тело все болит и сил двигаться не осталось, так еще и голова кружится, будто сейчас и вовсе сознание потеряет. Альфа взволнованно подходит ближе, намереваясь коснуться рукой спины Пака из добрых побуждений. Он наклоняется над ним так близко, пытаясь заглянуть в глаза и выяснить, что случилось, что Чимин, сам того не ожидая, бьет ему пощечину, поднимаясь с пола. Он не хотел этого делать, так что с хорошо скрываемым ужасом смотрит на Лорда, который возмущенно трет горящую щеку рукой. – В-вы обещали, что выпустите меня после того, как сражусь с вами, - Пак схватился за живот и слегка согнулся. – Я проиграл, так что вы можете меня отпустить. Владыка не стал возражать. Он молча открыл замок в двери, позволив омеге вырваться на волю. Пак слегка перестарался и устал, потому первым делом отправился в душ, где ему значительно стало легче. Для Чонгука же эта пощечина стала будто лекарством. Кто бы мог подумать, что она сделает его счастливым настолько, что улыбка с его лица не будто сходить всю ночь, пока тот усердно работает даже после тренировки. Однако в этой встрече его поразила не только пощечина, но и то, что заметил перед ней – наклонившись к Чимину, он четко почувствовал собственный аромат, такой ярко выраженный, что трудно было бы не обратить внимание. Убегая от бывшего прочь, омега забыл в зале свой клинок. Удивительно, ведь ранее он повсюду таскал его с собой, настолько дорожил им. Чон аккуратно сложил его в ножны и забрал с собой по окончанию тренировки, ведь когда-нибудь это может стать поводом для новой встречи.