Пьяное солнце.

Рука невольно сжимается, обвивая тонкими пальцами лямку насквозь промокшего рюкзака. Сейчас парень не в силах нести его за спиной. – Оскар.. Холодные капли дождя падают прямо на белое лицо. Заливают полностью, словно стараясь упрятать соленые слезы от всего мира, который, кажется, сейчас сходит с ума. – Оскар.. Почему эти люди смотрят на него, словно знают, что произошло? Пожалуйста, прекратите. Мне страшно.       – Оскар.. Она где-то близко. Все ещё жива. Кажется, голос звучит из глубины. Неужели, это возможно? *** По левому нижнему углу экрана побежала тонкая и длинная строка. Кажется, там дублируются слова репортёра.       – Вернёмся к пугающим новостям. Три дня назад, 12.07, около 19:32 вечера, было обнаружено тело. Следы, оставшиеся на теле погибшей: гласят о удушение, но, с большей вероятностью, добровольном. Насильственных следов обнаружено не было, как и предмета удушения. Как и кто – неизвестно. Сотрудники работают над этим делом. Пожалуйста, берегите себя. Оскар закрывает лицо руками, стараясь утешить самого себя. Как жаль, что ничего не выходит. Тихие всхлипы разлетелись по комнате, но тут же разбились об стены. ***       – Оскар.. Оскар захлопал крыльями, сражаясь с сильным потоком холодного воздуха. Небо затянуло густыми тучами, скоро будет дождь. Давно знакомый ему дом стоял как некогда одиноко и серо, а ведь когда-то в нем бились сердца. Оконная рама скрипнула, а пол предательски затрещал. Пару тихих, но отчётливо узнаваемых шагов послышались со второго этажа пустого дома. Казалось, что парень может слышать звуки внизу, с кухни, но это бред.       – Эти цветы мне? Спасибо, они очень красивые. Пронзительный крик, активно перерастающий в истерику. Сколько же боли слышно в этом сорваном голосе, и сколько отчаяния в тихом скуление. Словно пёс, потерявший хозяина – единственную цель и нужду в своей жизни, черноволосый парень скручивается на полу. Острые ногти впиваются в собственную плоть, стараясь приглушить моральную боль физической. Вновь мимо.              – Оскар, это тот платок, который ты мне подарил. Ты что, забыл? Нет, Солнышко, не забыл, и вряд-ли смогу. Я буду помнить этот платок до конца своей жизни. *** Тонкие пальцы каснулись мягко-персикового блокнота с рукописями. Это был её личный дневник: весь в наклейках и рисунках. Страницы пахли разными фруктами, а саму обложку держал пластмассовый замочек с ключами. – Прошлым вечером Оскар позвал меня в кино, я очень переживаю. Хочется произвести на него впечатление. – Этим вечером загадочный мальчик по имени Оскар должен прийти на ужин. Надеюсь, дедушка сдержит свое слово. – Оскар очень милый. Этим утром он пришел со своим маленьким другом. Жаль, что дедушка снова принялся за свое. Слезы покатились из глаз. Вновь.. Открыв последнюю страницу, которую девушка не успела заполнить, Оскар принялся писать. – Этой ночью, 16.07.1989, я, Оскар Фон Ужасающий, признаюсь в сделанном. Вечером 12.07.1989 я собственноручно лишил Светлану Чеснокову права на жизнь. В свое оправдание могу сказать лишь то, что находился в состоянии агрессии и апатии. Я не хотел навредить ее жизни, наоборот: хотел продлить. Прошу продемонстрировать эту рукопись ее родственникам, пусть возненавидят меня. Подобно крысе, я сбегаю от ответственности. Не беспокойтесь, на момент чтения этой записки – меня нет в живых, и вряд ли вы сможете обнаружить мое тело. Я принимаю свою вину, и каюсь о сделанном. Ручка пала на деревянный пол. Тихо, и до ужаса громко одновременно. Скоро сюда прийдёт поисковая группа, будет вновь осматривать дом, надеясь найти улики. Лёгкая ревность охватила душу Оскара. Вот же скоты, будут трогать вещи, принадлежащие его единственной. А пока все тихо: Оскар может насладиться рассветом. Первым, и в ту же минуту последним.