Почти Полночь

Есть люди, которые ищут смысл жизни. Есть люди, жизнь которых наделена смыслом, которого они не просили, с самого их рождения. Брейк был тем, кто всю жизнь себя искал. Искал себя в увлечениях, искал в профессиях, в людях... Сколько всего законного и не очень он перепробовал в попытках обрести смысл существования, но со временем ко всему интерес угасал. Однако, с новым знакомым такого не произошло. Наследник прибыльного семейного бизнеса, единственный ребёнок семьи Найтрей - бессовестный сердцеед и отвратительный смутьян Винсент. В какой-то степени Брейк завидовал Винсенту. Тот рос в достатке, родители наверняка ему ни в чём не отказывали, кроме того он с рождения должен был получить от родителей семейный бизнес, так что ему и думать не приходилось над собственным предназначением, всё было предопределено. Однако с другой стороны в такой судьбе нет места свободе. В отличие от Винсента Брейк имел возможность выбрать по какому пути ему идти. Он свободен. У него даже нет человека, которого можно было бы разочаровать своим выбором. Потому что в этой жизни ему никто не нужен. Он постоянно окружён людьми, но несмотря на это, всегда одинок. Жизнь Брейка тяжела, но интересна. Жизнь Винсента удобна, но скучна. Они - полные противоположности, что так хорошо дополняют друг друга. Эта мысль заставила его посмеяться над самим собой. Новый знакомый раздражает с того самого момента как Брейк столкнулся с ним взглядом, пока подавал бокал игристого вина, ещё в то время когда работал официантом и удостоился чести носить напитки именитым гостям на одном жутко скучном мероприятии. Помнит, как сейчас, его необычные, до боли знакомые глаза, левый словно сверкающее в полутьме золото, правый - как налитые соком свежие плоды граната. Найтрей окинул его скучающим взглядом и взял два изящных бокала с алкоголем для себя и для юной леди, что смущённо отводила взгляд в сторону выслушивая речи своего спутника. Наблюдая за парой , Брейк заметил некую отстранённость Винсента. Он постоянно был окружён вниманием, особенно женским, и тем не менее казалось будто он совершенно не питает интереса к настоящему, лишь притворяется заинтересованным в пустых светских беседах. Этим он напоминал Брейку самого себя. По этой причине, Зарксис завёл разговор с ним, когда принёс в номер два стакана дорогого виски на сверкающем серебряном подносе, поэтому обрадовался, когда девушка, что сопровождала заинтересовавшую персону весь вечер, вышла ненадолго, и поэтому поддержал разгорающийся между ним и незнакомцем огонь страсти. Тридцать первое декабря. Почти полночь. С панорамных окон многоэтажного здания открывался потрясающий вид на мокрые от растаявшего под колёсами автомобилей снега дороги и заснеженные верхушки редких деревьев в свете огней шумного мегаполиса. Маленькие люди спешили скрыться в высоких зданиях или уютных салонах дорогих, иных в этом районе не было, автомобилей от колючего мороза. Окна небоскрёбов мерцали разнообразными цветами, в каждом из них - последние приготовления к празднику. Но вся эта новогодняя суета была далеко внизу и разумеется пара молодых людей в роскошном номере отеля не обращали на неё никакого внимания. Они наслаждались друг другом, бесстыдно сбежав с празднования Нового года. Этажом ниже лился рекой дорогой алкоголь, звучала негромкая классическая музыка, а охмелевшие гости вели пустые беседы, приглушённо смеялись над совсем не смешными шутками. На прикроватной тумбе одиноко стояли два позабытых наполовину пустых стакана виски и, вероятно, именно они, точнее их содержимое, стало тем, что позволило двум людям закрыть глаза на любые правила приличия и поддаться внезапному импульсу в волшебную новогоднюю ночь. Стук в дверь и повернувшаяся ручка застали обоих врасплох. Мужчины вздрогнули и замерли. Кровь в жилах, казалось, в одну секунду остыла, а сердце ухнуло в пятки. В номере повисла тишина такая, что они могли расслышать биение сердец друг друга. – Господин Винсент? – за дверью послышался тонкий девичий голос, за ним последовал огорчённый вздох и спустя полминуты напряжённый слух уловил удаляющийся стук каблучков по мраморному полу. Оба выдохнули, и этой небольшой встряски было вполне достаточно, чтобы отрезвить молодых людей и вернуть их в реальность. Длинноволосый блондин, до этого целующий молодого официанта с хитрыми глазами, чертыхнувшись отстранился и пересел с широкой кровати на кресло, спешно застёгивая пуговицы на рубашке. – Что, смутился ? – на лице второго красовалась ехидная ухмылка, поведение своего несостоявшегося любовника его явно повеселило. – Заткнись, ради Бога, – прикрыв лицо рукой, Винсент пытался понять по каким причинам их жаркий спор перешёл в жаркие поцелуи, и даже сбросив вину на излишок крепкого алкоголя, легче ему не стало. – То была твоя невеста? – Он кивнул в сторону предусмотрительно запертой Винсентом двери. – Нет. – Любовница что-ли? Обручился, завёл любовницу, ещё и любовника хочешь? какой же ты ужасный, – официант картино ухватился за сердце, якобы поражённый внезапным осознанием неверности своего нового знакомого, на что тот закатил глаза. – То, что произошло между нами ошибка. Меня привлекают только красивые большегрудые дамы. Не мужчины. – Ты кого в этом убедить пытаешься? Меня или себя? Прошло от силы минут пять, а у Винсента уже начинал дёргаться глаз. Желание придушить эту заразу крепло с каждой секундой, но Винс лишь сдержанно улыбался и глядел из-под полуопущенных век на сидящего на кровати наглеца, – Брейк, или как там, уходи, тебя наверняка уже персонал обыскался. – Да-да, как только администратор меня найдёт, начнётся дикая мозгомойка, а потом и увольнение. Не вижу смысла приближать этот момент и уходить сейчас, – он в задумчивости провёл рукой по гладкому шёлку простыни вглядываясь в темноту угла номера. Опешив от такой наглости, Винсент не сразу смог придумать, как на это отвечать, – хотя, может я смогу охладить гнев начальницы, – Зарксис лукаво взглянул из-под длинной чёлки в сторону Винса, и, выдержав недолгую паузу, тихо продолжил, – если скажу, что гость пожелал чтобы я немного задержался.. – Не смей, – перебил его Найтрей, – Ты сам ко мне пристал. – А ты, можно подумать, невинная жертва моих любовных чар. Сопротивлялся всеми силами и всё равно не помогло! Вот засада. – Ты просто невыносим. Как люди тебя терпят? – Они меня и не терпят. Разговор зашёл в тупик. Молодые люди смотрели друг на друга в безмолвии размышляя каждый о своём. У Брейка была просто потрясающая суперспособность. Он мог вывести обычно спокойного Винсента из себя буквально парой колких фраз. И что привлекательного в этом? Абсолютно точно ничего, однако он сейчас здесь, сидит на его кровати, скалится и пьёт виски, которое предназначалось Аде, девушке, с которой Найтрей познакомился в этот вечер. Его задачей было расположить юную красавицу к себе выведать секреты конкурирующей компании. Как же противно было Винсенту мило улыбаться в лицо девушке и сыпать комплиментами. Он, конечно, привык лицемерить в высшем обществе, постоянно натягивать милую, немного печальную, улыбку, которая привлекала к себе внимание юных дев, и говорить лишь то, что выгодно, закапывая настоящие чувства и мнение глубоко внутри, однако иногда вся эта ложь надоедала. Хочется временами сделать что-нибудь необдуманное для своего удовольствия, вот например как только что с официантом...Хотя такие импульсивные поступки могут повлечь за собой большие неприятности. Бам. Внезапно, поток мысли прервал удар часов. Первый. Через двенадцать ударов наступит Новый год. – С кем Новый год встретишь, с тем его и проведёшь. "Два!"- одновременно с ударом часов воскликнули люди в ресторане внизу. Стало шумно, послышалось цоканье бокалов и радостные пожелания "всего хорошего". – Вообще-то не "с кем", а "как", – поправил его Винсент, – Если, упаси Бездна, мне придётся провести с тобой целый год, я застрелюсь в первый же день. "Три!" – Ананлогично, – Зарксис разом допил всё виски, что оставалось в его стакане. "Четыре!" – Тогда зачем ты ко мне пришёл? – Найтрей удивлённо вскинул бровь, косо поглядывая на ещё больше опьяневшего Брейка. – Ты меня взбесил. "Пять!" За окном,слегка осветив комнату, взорвался салют, тут же рассыпаясь яркими искрами по ясному ночному небу. – И поэтому ты решил меня поцеловать? "Шесть!" – Именно, – он запнулся, – Хотя, может быть, это алкоголь ударил мне в голову. Я же обычно не пью, – Зарксис мягким шагом подошёл к креслу, с которого за ним напряжённо наблюдал Винсент, ожидая чего угодно от нового знакомого. "Семь!" Внизу взорвались хлопушки, принесённые детьми знатных людей. Тут же, послышались испуганные визги дам, и чья-то весьма некультурная пьяная ругань. – Что ты делаешь? – совершенно неуместный вопрос, заданный горячим шёпотом прямо в губы склонившегося парня. "Восемь!" – А что, не видно? – тихий смешок, и обоих окружил запах виски, слившийся с запахом дорогого одеколона. Оперевшись руками о кожаные подлокотники кресла, Брейк навис над Винсентом, вглядываясь в его глаза. "Девять!" "Да пошло всё в Бездну." Найтрей подался вперёд мягко поцеловав Зарксиса, который застыл лишь на долю секунды, удивлённый таким порывом. Винс запустил ладонь в копну белых волос, когда как Брейк бесстыдно начал расстёгивать его несчастную рубашку, которую весь вечер мучали, то застёгивая, то расстёгивая. "Десять!" Грохот взрывающихся феерверков за окнами заглушался грохотом взрывающихся эмоций в сознании парней, спешно раздевающих друг друга, будто у них было мало времени, будто их вот-вот прервут, а хрупкий мир тёмной комнаты будет разрушен очередным стуком в дверь. Звуки внешнего мира отошли на второй план, теперь существовали только двое, отдавшиеся страсти в волшебную Новогоднюю ночь. "Двенадцать!" Взорвался ещё один феерверк, на этот раз куда больше и значительно ярче предыдущих. Послышалась новая порция поздравлений этажом ниже. Судя по радостным крикам, кто-то перебрал. Брейк склонился над ухом судорожно выдохнувшего Винсента. – С Новым годом, – сладко протянул он, прикусив мочку уха напоследок, и довольно хмыкнул услышав приглушённый стон. – Тебя тоже с Новым годом, – послышался ответ, и тут же последовала месть за укус в виде дорожки мокрых поцелуев от чувствительной бледной шеи до оголённой ключицы. С Новым годом.