***
Они сидят у Гриши дома и упаковывают подарки. У них договоренность, что друг от друга никаких секретов и сюрпризов, поэтому они всегда занимаются подарками вместе. Но около Марка только две коробки. — Кто остался без подарка? — Арс подсаживается ближе к вокалисту, с интересом заглядывая в темно-синюю и желтую коробочки. — Догадайся сам, — фыркает Марк, стараясь не обращать внимания на похихикивания Грегра и басовитое нежное бурчание Вано из противоположного угла комнаты. — Я что ли? Нет, подожди, дай подумаю… Желтенькая моя, да? А синяя? Для Гриши? Значит, остался Вано. А почему? — Не угадал. Марк закрывает обе коробки крышками и вместе с ними уходит на кухню. — Все-таки я? — непонимающе бросает ему вслед Арсений.***
— Да пошел ты нахуй… — С удовольствием. — Блять… Дверь квартиры громко захлопывается и Гриша почти бежит к лифту, на ходу кутаясь в шарф. Подальше отсюда, от этой ебаной квартиры, от этого мудака, и от этого противного тянущего чувства в сердце. Так много лет дружбы, два года отношений, и все в пизду. Этот человек был одним из самых близких, а оказался просто конченым хуесосом, не достойным и пука в его сторону. Руки трясутся, шарф путается, наспех завязанные шнурки болтаются и мешаются под ногами. Гриша идет все быстрее, сосредоточив все силы на том, чтобы не сорваться на бег и не расплакаться на жгучем морозе. Вряд-ли этот уебок попытается его догнать, наверняка он сейчас заварил себе чаю, или налил коньяка, и спокойно сидит у окошка или телевизора. А Гриша все идет, ноги разъезжаются на льду и мокром снегу, шнурки вот-вот попадут под шаг и он все-таки упадет лицом в это грязное месиво московской зимы, но он все ускоряет шаг…***
Гришаа Ты в порядке? Ты уже сутки в сеть не заходишь Может хоть в смс ответишь? Гриш, я переживаю Хочешь позвоню? Или можешь прийти ко мне С меня обнимашки, чипсы и сериальчики И пиво, если надо Много Гриш? Ответь пожалуйста… 19:56 Я сделал оливьешку и наварил глинтвейна Приезжай пожалуйста 22:49 Надеюсь, ты в порядке С наступающим… 23:11
***
Марк отложил телефон и глубоко вздохнул. Черно-белый кот мягко ткнулся носом в его руку, и, получив ответную ласку, тут же устроился у хозяина на коленях. Шор слабо улыбнулся, но не мог отвести взгляда от черного, такого пустого и злого экрана выключенного смартфона. Эта мертвая пустота безнадежно молчала, с каждой секундой приумножая тревогу Марка. Он уже почти был готов встретить новый год в метро, сорваться к Грише, попытаться достучаться до него вживую, если он вообще откроет дверь. Парень снова взял телефон.С наступающим… 23:11 Прочитано.
Рука Марка нервно дергается и начинает трястись так, что буквы разбегаются. Печатает… Марк рвано вдыхает, не моргая уставившись в экран. И тебя 23:39 Шор издает громкий и резкий звук, похожий то ли на визг, то ли на скулеж. Кот вздрагивает, недовольно смотрит на парня и обиженно уходит в другую комнату. Обычно Марк не простил бы себе согнать питомца, и сразу побежал бы извиняться, но сейчас он только тупо пялился в экран, иногда трясущимися пальцами пытаясь дотянуться то до одной, то до другой буквы, но так и не касаясь сенсора. Раздался звонок в дверь. В этот раз испугался Марк, подпрыгнув на диване и выронив телефон. Неуверенно встав, он медленно подошел к двери на ватных ногах, так же медленно открыл замок, приоткрыл дверь… Из щели на него смотрели красные от мороза и, видимо, бессонных суток глаза Гриши. Оттолкнув дверь, Марк практически прыгнул ему на шею, утыкаясь носом в колючий от еще не растаявших и мокрый от уже покинувших мир снежинок шарф. — Придурок, я так волновался… — Прости. — Где ты был эти сутки? — Давай это в квартире обсудим, а не на проходе… — А… да, точно… — кажется, Марк всхлипнул.***
Они сидят на диване, и Гриша только что закончил свой рассказ. Кажется, он сдерживает слезы из последних сил. Марк молчит, не зная что сказать, боясь сделать еще хуже, боясь даже дышать, чтобы не нарушать мертвую тишину. Кот мягко запрыгивает на диван и трется головой о гришины джинсы. Тот немного улыбается и слезы начинают активно катиться по его щекам. Марк неуверенно дергается, не зная что делать. Казалось, он сам готов расплакаться. Он неуверенно садится поближе и тянет руку к Грише. Тот сразу же почти падает к Марку на грудь и начинает рвано всхлипывать. Шор мягко обнимает его за плечи, а второй рукой начинает нежно поглаживать по голове.***
Гриша просыпается, когда на улице уже начинает смеркаться. В комнате пахнет мандаринами и Марком. А еще прохладно… Он медленно встает и идет на кухню. Марк сидит у приоткрытого окна и докуривает сигарету. — Доброе утро… — Вечер. Добрый, — Шор тушит сигарету о пепельницу и закрывает окно. — Как ты себя чувствуешь? — Лучше… И есть хочу. — В холодильнике оливье и макарошки. В праздничных ужинах я не силен, так что чем богаты. И если еще что интересное найдешь, все твое. Кушай, приятного аппетита. Марк встает, проходит мимо Гриши и уходит в гостиную.***
— Марк.? — М? — парень поднимает голову от телефона и смотрит на Гришу. — Слушай… — тот садится рядом и как-то нервно оттягивает рукав своей толстовки, смотря в пол. — Я знаю что это сейчас прозвучит странно и все такое, но… Гриша запнулся и замолчал, нервно сглатывая. Марк положил руку ему на колено и мягко улыбнулся. — Что такое? Продолжай, я слушаю. — В общем, — Гриша глубоко вздохнул, — я знаю, что это сейчас прозвучит будто я пытаюсь сразу после расставания найти кого-то другого, ищу утешения и все такое, но… Может мы… Может, ты хочешь… Короче… Марк медленно расплылся в нежной и счастливой улыбке, осторожно притягивая Гришу к себе. — Хочу. Очень хочу. И ты всегда можешь сказать если что-то не так. И уйти. Я пойму, правда. А сейчас, я очень хочу. С удовольствием. Я еще до Вани хотел, и… Гриша дернулся от упоминания уже бывшего парня, и Марк ойкнул, тут же снова начав поглаживать его по голове. — Прости… В общем, я согласен. — Спасибо… — Гриша прикрыл глаза, расслабившись в объятиях Марка.***
— Красная… с белой ленточкой… а Ваня не разрешил мне такую взять… — Я знаю. Поэтому и купил тебе такую, как ты хотел. — Ты… лучший просто… Звонок в дверь. Марк идет открывать, а Гриша за ним следом. На пороге стоит Арсений, с тремя подарочными коробками в руках, и переводит взгляд то на Марка, то на Гришу. — А где Вано? Он позже придет?