***
Том наблюдал из своего домика за Гарри, с которым под вечер хотели поговорить почти все. Девушки и мужчины строили глазки, на что Гонт только ухмылялся, видя, как пристальное нежеланное внимание раздражает Поттера. Одиночество разбавил после ужина Чарли, принёсший документацию. — Громовые драконы, — положил папку. — Китайский огненный шар прибудет завтра, — вторая папка легла поверх первой. — И ещё, во Франции хотят устроить Турнир Трёх Волшебников… — Нет! — возразил Том, перебивая заместителя. — Мне хватило того знания, что Венгерская хвосторога чуть не сожрала Поттера и едва выжила после того, как врезалась в мост! Они прислали письмо с просьбой? — Вот, — Чарли положил открытый белый конверт, чьё содержание быстро оказалось в руках Гонта. — Никакого уважения к этим величественным созданиям. Ты читал его полностью? — Конечно, им нужен один дракон, который будет в последнем турнире охранять Кубок. А перед этим чемпионы должны пройти полосу препятствий. — Ты читал, какого они хотят дракона? Вообще, стыд потеряли? — шипел почти на парселтанге Том. — Перуанский змеезуб! Один из самых огромных любителей человечины! У нас в заповеднике их три! Их почти всех перебили на родине, давайте и наших угробим?! Я напишу им такой ответ! — магия вокруг Тома начала покалывать рыжего, и Чарли шикнул. — Извини. — Понимаю. Сам был зол. — Чарли, присядь на минуту, — переводя дыхание, попросил начальник. Уизли сел в кресло для посетителей, а Том напротив него, а не за столом. Он явно до отчёта желал поговорить о другом. — Мы с тобой дружим уже семь лет, у нас нет секретов друг от друга, верно? — Конечно, Том, — снисходительно улыбнулся рыжий. — Расскажи мне, почему Гарри Поттер оказался здесь? Я не читаю газет Британии. Их здесь ни у кого нет, — улыбнулся Гонт. — Для чего тебе это? — Он загадка. Мне кажется, у него есть тайна. Хочу разгадать, а ещё у него шикарные изумрудные глаза и ямочки на щеках, когда он улыбается, а поджарая кожа так великолепно переливается на солнце, что хочется её облизать! — Ты запал! Я думал, ты не умеешь увлекаться по-настоящему. Глядите-ка, Гарри заинтриговал, — оба мужчины засмеялись. — Кстати, ещё семь лет назад он носил очки. — Нельзя за очками прятать такие глаза, — мечтательно произнёс Том. — Ну, расскажешь? — В общем, он был женат на моей сестре. Они поженились четыре года назад. Джинни ушла в квиддич, Гарри — в Аврорат. Два года назад он стал начальником Аврората. — Молодец, в двадцать три года занять такую должность… — Ты в двадцать три стал начальником Заповедника, пробыв здесь пару месяцев, — напомнил Чарли, и Том высокомерно ухмыльнулся. — Как я мог забыть. — Ты специально, — понял Уизли. — Сравниваешь его и себя? — Есть такое. — Когда его назначили начальником, он предложил Джинни завести ребёнка. Она согласилась. Год и семь месяцев назад родила сына. — Год и семь? — переспросил Том. — Оказалось, что Джинни уже была в положении. Родила темнокожего мальчишку, — Том хмыкнул, — от первой любви, Дина Томаса — магглорождённого одногруппника Гарри. — Предатель! — Именно… Тут и понеслось. Помнишь, я брал отпуск в прошлом январе? — Том согласно кивнул. — Льюис Томас родился второго января, и вся наша семья собралась, ведь Гарри выбросил все вещи Джинни на улицу и подал в суд. Конечно, она пыталась там что-то доказать, мол, он ей мало времени уделял, но Драко Малфой разнёс её защиту в пух и прах. Он стал лучшим адвокатом Британии, и Джинни сразу побежала к нему, но тот послал её, Астория пристыдила. Малфой сам предложил свои услуги. В конце концов, все Малфои обязаны Гарри свободой. — Разве Нарцисса Малфой не спасла его жизнь? — Да, Долг Жизни. Он вытащил их всех, но и Драко он спас за время битвы дважды. Не раз, а дважды! Тот ему был обязан. Конечно, первый долг уравновесил всё, ведь Драко не сдал Гарри в мэноре, когда их поймали егеря. — Что с твоей семьёй стало, Чарли? — Билл вспыхнул, ведь родители встали на сторону Джинни. Любимица, как никак. Прихватив Флёр, Мари-Виктуар и Луи, перевёлся работать во французский банк. Родители Флёр приняли их радушно. Он сменил фамилию на Делакур всей семье. — Ничего себе насолили в душу, — ухмыльнулся Гонт. — Зато у Делакуров теперь есть наследник фамилии. Луи, верно? — Верно, у Габриэль, сестры Флёр, фамилия мужа, — улыбнулся Чарли. — Я тоже поссорился с родителями, предложил Гарри работу здесь, месяц жил у него. Он много пил и курил. Мы с Перси, Гермионой и Крамом едва вытащили его. — Виктор Крам? — удивился Том. — Сейчас вернусь к этому. Перси тоже не общается с родителями. Жену и дочерей перевёз жить подальше от Уизли. Джордж живёт своей жизнью с Анджелиной, сыном и дочерью. Они нейтралитет, но их никто и не трогает из-за смерти Фреда. Рон встал на сторону сестры, а Гермиона, в который раз за жизнь, — восхищенно произнёс Чарли, — выбрала друга. Крам как раз приезжал в Британию. Он работает в Министерстве Болгарии начальником Отдела игр и спорта. И попал на всё это. Когда Гарри и Рон в Атриуме словесно сцепились, Артур Уизли встал на сторону сына и дочери, а Гермиона на сторону Гарри. Рон кулаком ударил её по лицу. Гарри едва успел подхватить Грейнджер. Хорошо, что она так и не вышла замуж за Рональда. Перси подбежал к Гарри и Гермионе, это всё мне он и рассказывал, а Крам взялся из ниоткуда и вырубил Рона одним ударом. Даже палочку не задействовал. — Крам и Грейнджер вместе? — Да. Они встречались в год воскрешения твоего отца. Затем всё закончилось, как и их отношения. Пока мы все ухаживали за Гарри, между Гермионой и Виктором снова вспыхнули чувства. Они поженились в феврале этого года. Гермиона сейчас работает заместителем Министра Болгарии, а мой брат Перси занял её место замминистра в Британии по её рекомендации. Недавно прислала мне письмо, что беременна двумя мальчиками, которые появятся на свет в конце декабря. — Хороший месяц, чтобы родиться, — улыбнулся Том. — На свадьбе Крама и Гермионы я снова предложил Гарри место в заповеднике, да и Гермиона подсуетилась. Флёр и Билл тоже говорили, что ему нужно разнообразие. Гарри же после того, как Рон ударил Гермиону, уволился, и спустя неделю пытал Круциатусом бывшего друга. Герою всё простили, но осадок остался. В Британии косо на него смотрят. — Думаю, на меня смотрели бы ещё хуже. — Это точно, — мужчины засмеялись. — Чарли, мне обидно, что ты не рассказывал о семье. — А что рассказывать? Сирота при живых родителях. Джордж… Брат, который живёт в своем мире, а общаюсь я только с Биллом и Перси. Золотое Трио распалось, как и многие надежды на лучшее будущее для Гермионы и Гарри, которые пережили больше всего пыток и потерь… Её родители по-прежнему не помнят дочь, Гарри потерял на войне всех близких… Ещё и жена рогатым сделала. — Спасибо, что поделился. — Не напирай только на него. — И не думал. Он видит во мне Волдеморта, мне нужно доказать, что я вменяем. Я Том Гонт, а не Волдеморт. Мужчина встал с кресла, понимая, что разговор окончен, ведь Том ушёл в себя. Гонт думал о судьбе Мальчика-который-победил, держа в руках ту самую палочку, отобравшую жизнь его родителей. К Гарри нужно подступать осторожно. Для начала нужно стать его другом, чтобы он ослабил бдительность. После чего Том сможет ему всё рассказать. Гарри поймёт. И простит.***
Гарри действительно ушёл в работу с головой. Драконы обожали его, чувствуя какую-то неимоверную силу, от которой им было спокойно. К Венгерским хвосторогам гриффиндорец так и не подходил. Для него они ассоциировались с болью: смерть Седрика, уловка Барти Крауча, смерть Крауча-старшего, презрение Министерства и школьников. Том не напирал. Старался быть просто рядом, когда Поттер не знал, как лучше подступить к большим драконам. Опытные драконы чувствовали ауру Госпожи Смерти возле Гарри, поэтому опасались, но для малышей эта аура была наркотиком: спокойная, добрая, умиротворяющая. Том желал разгадать тайну Гарри Поттера. И всё-таки не врал, когда говорил Чарли о внешности бывшего аврора. Гонт мечтал облизать кожу гриффиндорца, впиться в тонкие губы, утонуть в изумрудных омутах, и слышать стон страсти и наслаждения, пока он будет трахать его до потери сознания. Когда Гонт уходил в себя с этими мыслями, почему-то всегда находился возле Гарри, который улыбался так обворожительно и хитро, что Том заподозрил того в легилименции. В эти минуты его разум был незащищён, а магия Гарри была столь желанна, что змееуст никогда бы не почувствовал вторжения. Но всё-таки сдвиг был. Гарри больше не прятался от Тома, а наоборот подходил, увлекая в разговор. Гонт не запрещал Поттеру пробираться в его разум. Он был открыт. Там были такие пошлые картинки, что только неразумный девственник устоял бы или натурал. Тридцать первого декабря Гарри вошёл в кабинет к Тому с годовым отчётом. Чарли отпросился к Биллу во Францию на Рождество, и к Перси на Новый год в Британию, поэтому его заменял Поттер. Положив отчёт на стол, вынул из кармана маленький макет Хогвартса и увеличил его до размера немецкой овчарки. Гонт отложил перо, глядя на макет с обожанием и тоской. — С днём рождения, Том. — Ты догадался… — он коснулся пальцами купола Астрономической башни и осел на пол, чтобы смотреть на свой первый дом. — Нашёл неделю назад одно воспоминание в твоей голове. Ты не смог его скрыть: Василиск в Тайной комнате. Как ты выжил? Том поднял голову и улыбнулся, видя Бузинную палочку в руке Гарри, но тот ещё не нацелил её на него. — Я не тот, кого ты знаешь. Точнее, тот, кого ты знаешь из дневника. — Ничего не понимаю! — Я не убивал твою семью, Гарри, — Гонт поднялся на ноги и заглянул в изумрудные глаза. — Хотя убил многих за свои двадцать три года. Сейчас мне тридцать, и это правда. Медальон стал пятым крестражем. Его я очернил в двадцать три года первого января. Что-то пошло не так… Одна часть моей души поселилась в медальон, а вторая материализовалась. — Что? Гарри сразу всё понял, но желал продолжения. Он осел в кресло, пытаясь совладать с информацией. — Ты верно мыслишь. Материализовавшаяся часть была злобной, жестокой и сумасшедшей. Я прятал её. Удерживал, а он только смеялся. Я перерыл библиотеку Блэков, Малфоев, а фолиант от Лестрейнджей стал моим то ли спасением, то ли гибелью. Когда у меня почти не осталось сил и я уснул, он заточил меня в пентаграмму. Проснулся от боли. Он шептал заклинания, которые перенесли бы меня туда, где нет его. По идее, это должен был стать загробный мир, а меня выбросило в Албании 2 мая 1998 года в десять утра. — Мерлин, я же убил его в десять утра в этот день… — Именно. С одной стороны, мне было страшно, а с другой, начитавшись международных газет, начиная с восьмидесятого года, я понял, что Волдеморт не должен существовать. Я не искал мести. Насколько мне стало понятно, ты собрал Дары Смерти. Я следил за тобой одно время по газетам… А в августе этого же года явился в Заповедник. Чарли Уизли узнал меня. Ты, оказывается, показывал ему, как я выглядел в молодости? — Да, я всем Уизли показывал… — Вот и решил наврать, что сын Волдеморта, что палочку отобрал в дуэли. Крестражи мертвы, я смертен. А ты? — Смертен. Я потерял твой Воскрешающий камень. — Мой? — Кольцо Гонтов. — Я даже не подозревал, — обижено прошептал змееуст. — Знаю. — Теперь ты отправишь меня в Нурменгард или Азкабан? — Ты не сделал мне ничего плохого, но ты тот Волдеморт, который убил Миртл Уоррен, пусть и случайно, убил Хепзибу Смит, убил всю свою семью, подставив Морфина, убил бродягу в Албании, и я не знаю, кого ты убил, ради медальона. Мне нужно подумать. — Гарри, я не буду сопротивляться, что бы ты не решил. За эти семь лет я многое понял. В частности, то, что лучше быть смертным и вменяемым, нежели бессмертным сумасшедшим. — Хотел бы я тебе верить… Гарри вышел на улицу, чтобы подышать свежим воздухом. Последний вечер уходящего года был морозным и ветреным. Драконы вели себя мирно, но в душе гриффиндорца расползалась какая-то неясная мысль. «Это не тот Волдеморт, которого ты знал, Гарри. Этот всё осознал. Этот живёт порядочно. Его зовут Том Гонт. Он улыбается тебе. А его мысли о сексе… Мерлин! Чего же так сложно? Я предам память всех погибших, которые воевали против Волдеморта, если поддамся желанию? В конце концов, это Том виноват в создании Волдеморта. Но он искал выход остановить его. Искал». Гарри внезапно развернулся назад, а не пошёл вперёд. Том, как раз вошёл в свою спальню и поставил там макет Хогвартса. «Это и его дом. Я тоже любил Хогвартс. Том никогда бы не рискнул уничтожать зáмок, ставший отдушиной». — Я раньше понимал парселтанг, пока во мне жил его крестраж! Том улыбнулся и обернулся к Гарри, который сам не понимал, на кой чёрт вернулся. — Язык змей тебя заводит? Гарри сглотнул. Он до сих пор помнил его. С момента битвы ни разу не пытался поговорить со змеями, а теперь понимает, что напрасно. — Не парселтанг — ты. Том хищно улыбнулся, ведь слышал этот язык только от дяди Морфина. Его тогда тошнило, что Морфин Гонт был таким ничтожеством, но Гарри был Героем, его змеиный язык сочился силой и соблазном. Ответ Реддла устроил. Да, Реддла. Сейчас он был тем самым парнем, которого уже знал Гарри в Тайной комнате. Только этот мужчина немного притормозил свои амбиции. Сухие губы Тома впились в губы Гарри. Реддл целовал страстно, неистово, зарываясь одной рукой в смоляные волосы гриффиндорца, а другой притягивая к себе поближе за талию. «Может, я ошибся насчёт амбиций? Нрав всё тот же». И Гарри нравилось, что кое-что в Волдеморте не менялось. Если бы не убийства и попытка поработить мир, если бы он не стал змееподобным садистом, Гарри нашёл бы его прекрасным давным-давно. Том почувствовал, что на них кто-то смотрит. Подняв голову, заметил Диану на пороге в костюме Снегурочки, а рядом с ней ещё одну девушку. Они видели, что Гарри пошёл с отчётом к Тому, и решили, что смогут поймать птичек, но они ошиблись, мужчины были аспидами, драконами, но не птичками. Глаза Тома налились кровью. Кроваво-красный цвет глаз заставлял Гарри желать слизеринца, а не бояться. Он не знал этого Тома, но хотел узнать. Увидев бутылки шампанского в руках барышень, Гонт фыркнул. — Пошли вон! Оцепенение не проходило. Девушки по-прежнему не верили увиденному, а Гарри уже мечтал увидеть и ощутить силу магии наследника Слизерина. — Вон отсюда! Парселтанг заставил девушек очнуться от шока. Змеиный язык они уже слышали от Тома, но чтобы он говорил с такой злобой — никогда. — Не бесите его, — попросил Гарри, не выпутываясь из объятий мужчины. — Закройте дверь! — П-п-простите, — шептала Диана. — Бог простит, как говорят магглы, — Том улыбнулся, слыша слова парня и видя обеспокоенный взгляд барышень, которые не ожидали парселтанга от Поттера. Не желая больше видеть дамочек, Том невербально наслал на них ветер и выбросил прочь, а дверь защёлкнулась. — Знаешь, он был глупцом, раз хотел убить тебя, а не обладать тобой, Гарри Поттер. — А я глупец раз ведусь на тебя. — Верно, ты пожалеешь об этом, — обещал Том, оскалившись. Гарри первым прижался к телу Реддла, увлекая в страстный поцелуй. Они больше не сдерживались, срывая друг с друга одежду. Стоило оказаться голыми, как Том вспомнил, что желал облизать всё тело гриффиндорца. Толкнув Гарри на кровать, навис сверху и больше никуда не торопился, глядя в изумруды. Гарри доверился ему, как самому себе. Том целовал его губы, скулы, шею нежно и медленно. Его ладони были холодными, отчего поджарое тело покрылось мурашками, но возбуждение становилось только невыносимей. Ловкий язык слизеринца играл с горошинками на сосках то кусая их, то зализывая. Гарри стонал, изворачиваясь, как змея. Ему хотелось большего, но и торопить Гонта не стоило. Тот явно запланировал шикарный секс и будет придерживаться плана. Почувствовав тёплое дыхание на головке, Гарри вздохнул, а затем протяжно застонал, когда губы Реддла сомкнулись на самом чувствительном месте на теле. Его язык играл с пенисом гриффиндорца, всасывал смазку, толкаясь в уретру кончиком языка. Гарри стонал, сжимая простынь так сильно, что белели костяшки на пальцах. Он уже забыл, что находится в плену Тома Гонта, сейчас удовольствие уничтожило разум. Не отрываясь от вылизывания ствола и яичек, Том наколдовал смазку, и Гарри дёрнулся. Он понимал, к чему всё идёт, поэтому покорно расставил ноги. — Хороший мальчик! Парселтанг действительно заводил Гарри. Он так стонал от голоса врага, что сам себя ненавидел, а мысленно просил Тома сказать ещё что-нибудь. Когда Том коснулся пальцем дырочки Гарри, то удивился, но сразу же поцеловал Героя в губы. — Ты девственник? Я чётко видел в твоих воспоминаниях поцелуи с парнями. — Спал только с двумя. Я был сверху, — Гарри тяжело дышал, глядя в глаза темнее ночи. — А ты? — Гарри, я перетрахал ползаповедника и половину его гостей. Конечно, мужчин. Мне всегда нравились мужчины, хотя девушки до сего вечера не верили слухам, — ухмылялся слизеринец. — Ты ужасный маг! Том расплылся в улыбке, но Гарри сразу заткнул его поцелуем, обхватив ногами талию врага. Уже три пальца разрабатывали дырочку Гарри, и бывший аврор не понимал, когда тот успел их в него засунуть. Вместо поцелуя, Гарри укусил Тома за губу, цепляясь руками за его шею, томно простонав. Реддл был доволен, ведь задел простату. Надавив на неё ещё раз, услышал пошлый стон. Голос Поттера сводил его с ума. Уничтожал. Он желал Избранного. Вынув пальцы, заменил их пенисом, который истекал от желания смазкой. Медленно толкаясь во вход гриффиндорца, чувствовал настоящее наслаждение, ведь до этого дырочка никого в себя не принимала. Он видел, что Гарри не нравится, ведь зажмуренные глаза и тяжелое дыхание не скрылись от взора возбуждённого Тёмного Лорда. Но Гарри терпел и молчал. Только за это Том готов был нежно его брать, но хотелось совсем другого. Войдя до основания, не дал Поттеру привыкнуть. Он начал медленно выходить и входить. Толчки становились быстрее, а дыхание Гарри сбивалось от удовольствия. Член снова поднимался, боль ушла, а наслаждение пришло. Закинув одну ногу партнёра себе на бедро, Том нашёл простату внутри парня и задел головкой. Гарри застонал ещё громче, чем стонал до этого, ещё пошлее. Реддл оскалился. Как же ему нравился такой вид сверху на Героя Магической Британии. Он, Лорд Волдеморт, трахал Избранного, который отдавался ему сполна, не жалея комплиментных стонов. Не удержавшись от соблазна поцеловать губы гриффиндорца, который сам искусал их почти до крови от наслаждения, припал к ним. Гарри обнял слизеринца, прижимая ближе к себе, снова закидывая на его спину ноги, а после переворачивая на спину, не давая тому выйти из его ануса. Реддлу понравилось, что Поттер захотел поучаствовать в их батле. До этого вёл только Том, но и Гарри, оказывается, умеет хорошо прыгать сверху. Он брал быстрый темп, отчего глаза слизеринца краснели от похоти, а после замедлялся и опускался к шее, ключицам и соскам тёмного мага. Эта пытка выводила Гонта из себя, но по-хорошему. Ему нравилось то, что Гарри делает с ним. В очередной раз их губы встретились, пока Герой медленно двигал бёдрами. Задевая простату, изумруды переставали видеть, будто у него снова проблемы со зрением. Но этот туман был желанным. — Гарри, ты мне нужен! Нужен, как любовник! Как партнёр! Как смысл жизни и сама жизнь! — Кажется, я влюбился. Улыбки не сходили с их лиц, пока Гарри не выпрямился и не начал снова насаживаться на член Реддла. Том сжал бёдра гриффиндорца сильнее и кончил, рыча. Гарри извергся вслед за слизеринцем, тяжело выдохнув, обессиленно падая на грудь врага. Реддл крепко обнял его, целуя в макушку. Не говоря ни слова, Том очистил их невербальным заклинанием, а после укрыл. Гарри не двигался, только удобнее устроился на слизеринской груди, чувствуя, что засыпает в надёжных руках.***
— Идиот! Ты глупец, Том! Реддл стоял в тёмном пространстве обнажённым. Ментально придумал себе чёрные брюки и рубашку, а затем представил гостиную Слизерина. В одном из кресел сидел безносый Волдеморт в своей изумрудной мантии, недовольно глядя на пламя. Том сел в кресло напротив, закинув ногу на ногу, а руки расположил на подлокотниках и приготовился слушать. — Переспать с мальчишкой! — шипел на парселтанге Волдеморт. — Я столько лет потратил, чтобы убить его! Ты получил его в руки вместе с Мантией и Палочкой, и трахнул! Трахнул любя! Меня сейчас стошнит от тебя. — Это ты глупец, Волдеморт, — оскалился Том. — Гарри — привлекательный, сексуальный, умный, страстный, бесстрашный мужчина. Его нужно из постели не выпускать, а не пытаться убить! Не смей мне указывать или усыплю! Ты живёшь в моём разуме. Ты часть моей, увы, смертной души. — Ты мог бы сделать из меня крестраж, — между прочим вставил Волдеморт. — Не дождёшься! После твоих делишек, я не могу в Британию ступить. Из-за тебя для меня закрыто пол-Европы и вся Америка! Ты вернулся в моё тело после смерти. Я твой дом и хозяин! — Но я лучше знаю Гарри! Британию! Я держал её в страхе десятки лет! — И к чему это привело? Вместо того, чтобы включить мозги, ты себя погубил. Чем ты думал, когда пришёл убивать ребёнка? Трус! — Я? — возмутился безносый. — Ты! Ты боялся меня и отправил сюда, мечтая, чтобы меня забрала Смерть! Ты боялся Гарри и столько раз пытался его убить, что невозможно сосчитать! Глаза Тома покраснели и стали такими же, как у Волдеморта. Только если у безносого это обычное состояние глаз, то у Реддла гнев. — Не сердись… Просто у тебя были такие планы! У нас! Наши амбиции больше ничего для тебя не значат? — Они для меня всё! Думаешь, легко было заманить сюда Гарри? Я каждую неделю спрашивал Уизли не решился ли Герой на его предложение. Стоило узнать, что есть возможность вернуться, я сразу начал думать. — Членом? — Им тоже, — самодовольно ответил Том. — Поттер — красавчик. — Согласен, мне он тоже нравился, просто я боялся потерять власть. — И посмотри, где ты теперь? Живёшь в моём сознании и умрёшь вместо со мной, — злорадствовал Реддл. — Давай вернёмся к амбициям. У тебя есть план? — Да, я разработал его за последние полгода. Сначала, я думал сделать всё более кроваво, но ведь не хочу спугнуть своего львёнка, — оскалился Том. — Я хочу, чтобы он свято верил в то, что делает. Гермиона Крам пригласила Гарри стать крёстным отцом младшего сына. Крестины запланированы на первое марта. Гермиона Крам — Героиня войны. Приедут репортёры даже из Англии. Конечно, обо мне она давно знает и считает, что сын не несёт ответственности за поступки отца. Когда моё имя будет напечатано возле имени Гарри, а совместное фото подтвердит наши отношения, Уизли поднимут в Британии тревогу. Бывшая жена Гарри и её братец, да и старшие Уизли знают, как я выгляжу на самом деле. Возможно, даже мои повадки рыжая девчонка помнит. — На тебя начнётся охота. Все посчитают, что Поттер либо под Империусом, либо под Амортенцией, — анализировал ситуацию Волдеморт. — Начнётся война. — Верно. Чтобы защитить меня, Гарри свергнет правительство Британии, говоря, что я другой. Мой малыш вернётся в Аврорат, а я стану Министром, уступая место главы Заповедника Чарли. Все довольны и счастливы, — ликовал Реддл. — Если ты заставишь проснуться метку, тебе конец. — Всё-таки, ты идиот! — фыркнул Том. — У меня огромные связи с другими странами. Меня любят и мне верят! А ещё у нас с Гарри есть армия драконов! Против такой армии ни одно заклинание не устоит! Волдеморт засмеялся, понимая, что план гениален. Том Реддл добьётся того, чего желал с самого рождения: признания и власти. Почувствовав, что Гарри перекатился, Реддл вышел из своего сознания и посмотрел на спину желанного гриффиндорца. Нежно улыбнувшись, Том прижался к нему со спины, кладя руку на сердце, которое так спокойно билось возле тёмного мага, не зная, что в будущем их ждут кардинальные перемены, кровь и победы!