Наказание

Чао задыхался. Комната в которой его оставили была невероятно похоже на ту, что была в настоящем мире. Те же обои, мебель, даже картины и фото были на свих местах, но его это не успокаивало. Эта комната давила на него, Чао казалось, что в черных тенях застывших в углах, кто-то смотрел на него. Даже понимая, что такого не может быть, менее страшнее ему не становилось. Чао закрыл глаза прислушиваясь, как внизу ходят они. Он едва сдерживает позорный всхлип, и утыкается лицом в колени. Эта тварь появилась так внезапно, он ничего не смог сделать, его не слушая, утащили в этот мир. Чао снова оказался тут, в этом жутком проклятом Доме и он не знает как отсюда выбраться. В детстве, папа говорил ему, что все, что с ним произошло было лишь фантазией, просто его мозг выдумал все это. Чао несколько лет ходил к психологам, пил кучу лекарств, он столько лет привыкал спать в своей спальне не боясь... И закономерно он поверил в то, что говорили ему взрослые. Но посмотрите где он сейчас. Все его убеждения и вера сломались за один вечер. Вся спокойная жизнь пропала, стоило этой твари вновь постучать в дверь из детства, и ласковым голосом позвать его. О боги! Чао ведь говорил папе об этом, говорил! И сам отец видел доказательства того, что Чао не мерещиться эта чертова дверь. Отец говорил с этой тварью! Он знал о том, что это не шутки. Чао умолял, просил быстрее уйти из дома. Куда угодно, в отель, или к Вэнь Цин, что жила недалеко. Неважно куда убежать, хоть куда нибудь! Чао было страшно, Сюй было страшно, даже отец был явно напуган. Но они тянули, как дураки сидели в доме, в котором обитала страшная тварь и ждали не понятно чего. Чао завыл, с силой кусая костяшки. Что случилось с папой и братом? Что эта тварь сделала с ними? Он сказал, что они "отдыхают" но, что это занчило? Он их вырубил, убил? Чао не знал, он так и не увидел отца и брата, его просто уволокли сюда. Чао надеется, что его семья живая, что никто не пострадал из-за этой твари. Но весь дом был полон признаков борьбы. Значит они пытались дать отпор этой дряни? А что будет с его малышом племянником? Чао конечно же оставил Юаня у сестры, но если отец и брат мертвы, что будет с его племянником? Позаботиться ли Вэнь Цин о малыше? Что будет с ним в конце-концов? Он не сбежит от этой твари, его никто не спасет...И что будет с ним дальше он попросту не знает. Вэнь Чао дернулся когда дверь его комнаты открылась. Тварь, пригнувшись, зашла внутрь. Он встал в полный рост, и его голова почти до касалась потолка. Сам же монстр был непривычно вытянутым и худым, он конечно же, все еще сильно был похож на его отца, и это жутко пугало. Видеть искаженные, монстровидные черты лица отца было до отвратительного страшно. Чао сглотнул вязкую слюну и облизав губы поднял взгляд на улыбающегося монстра. Монстр нежно улыбаясь, ласково обратился к нему: - Чао-эр, чего же ты забился в угол? Тебе нужно было отдохнуть...эх. Чао выдохнул, и смог пересилить себя, сумев сипло сказать жалкое: - Я хочу домой...отпусти меня пожалуйста. - Ты уже дома, милый. - Тварь оскалилась, показывая острые зубы. Пуговицы, что были вместо глаз, опасно блиснули. Чао захныкал. Глаза опять зажгло, и Чао не нашел ничего лучшего чем просто уткнуть лицо в колени. Этой твари все равно, что он говорит... Со стороны твари раздался тяжелый вздох, такой обычно издают родители, видя как их ребенок занимается ерундой. Тихие шаги, мягко раздавались по комнате, приближаясь все ближе и ближе к нему. Он подходил все ближе, до тех пор, пока Чао не почувствовал прикосновение холодной ладони к своей голове. Тварь с силой приподнял его голову и посмотрела прямо в глаза. Его черные пуговицы странно мерцали, и Чао даже мог б сказать, что это похоже на...радость? - Ну чего ты плачешь, глупыш? Все хорошо же. Я и Сюя так долго тебя ждали. Я даже приготовил твой любимый десерт. Он потянул Чао вверх, заставляя встать на ноги. Худые, но такие сильные руки, удерживали Чао от падения и не замечая его сопротивления, тварь потащила его к двери. Чао заупрямился, он не хотел выходить из комнаты, он не хотел играть в счастливую семью. - Стойте! Я-я.. я н-не хочу есть. - Хах, поверь Чао-эр потом тебе понадобятся силы... - Тварь только покачала головой на его слова. - Я не голоден. Правда. - слабо возразил Чао. Тварь услышав эти слова, остановилась и внимательно вгляделась в его красное от слез лицо. Чао затаил дыхание надеясь, что его оставят в покое. Тварь поджала губы и пожав плечами легко произнесла: - Ладно... Думаю ты можешь поесть после наказания. А после, так же настойчиво тащил его на выход из комнаты. Чао же, переполненный ужасом, начал упираться сильнее. Что значит после наказания? Какое еще к черту наказание? Тут Чао вспомнил зашитый рот Сюя, и похолодел от страха. А Он, будто не видя и не чувствуя сопротивления со стороны "сына" продолжал напевать веселую песню себе под нос, и тащить его вниз. Чао грубо кинули на пол гостиной. Все выглядело до безобразия знакомо и по родному. Но в тоже время, Чао видел как это место изменилось, неуловимо, но оно стало будто бы опаснее. Инороднее. Не таким как он помнил. Чао быстро отполз к стене, оглядываясь. - Сюя, ты закончил свои дела? - Да, отец. Только когда Другой брат подал голос Чао заметил его присутствие. Высокий силуэт Сюя стоял в дальнем углу. На лице его "брата" застыла маска скорби и отчаяния. Что-то было не так... Чао непонимающе огляделся на "отца", что ходил по комнате, что-то ища. К радости Чао, на него совсем не обращая внимания. Шмыгнув носом, Чао подтянул ноги к груди. Почему между ними такая напряженная атмосфера? Это... Это из-за его наказания? Будто вторя мыслям Чао, "брат" подал голос. - Отец, это жестоко. Прошу, не наказывайте Чао таким способом. - Цыц. Я уже все решил. - Отец...одумайтесь, Чао человек. Он маленький, слабый, хрупкий - человек. Он не переживет наказания. - Голос Сюя стал совсем отчаявшимся. Будто он уже не верил в то, что его услышат, что к нему прислушаются. Чао от этого осознания стало совсем худо. Страх клубком скрутился в животе. Его мучения продлились не долго, тварь хлопнула в ладоши и оскалившись повернулась к нему, и хмуро глянул в начале на него, а после и на Сюя. - Сюя-эр, не лезь куда не просят. Я же сказал, что не причиню нашему милому Чао-эр вреда. - Отец... - Молчи! Не хочу ничего слышать от тебя.- и после этих слов Он обратил внимание на самого Чао. В его руках появились две бутыли, которые он осторожно рассматривал. - Сам разденешься или мне тебе помочь Чао-эр? - шагнула к нему ближе тварь. - Что вы хотите со мной сделать? - Наказать за плохое поведение. И что еще за "вы", ну же не стесняйся, назови меня как в детстве, папой... Отчего-то Чао показалось, что Он глумливо сверкнул пуговицами, явно издеваясь. Хотя по тону этого было не слышно. Слишком хорошо изображал нежность и ласку. Чао замотал головой, когда тварь подошла еще ближе, грубо вздергивая его на ноги. Чао болезненно вскрикнул, ноги подгибались но его довольно легко держали на весу. - Н-не надо!- взвизгнул Чао - Шшш, молчи солнце мое. Не нужно так кричать.- При этих словах тварь подтащила его в середину комнаты, от легкого движения руки твари из потолка появилась черная веревка, что очень быстро оплела руки Чао. Холодная веревка(?) сильно сжала его руки, поднимая их высоко над головой, а потом и вовсе начала его тянуть вверх. Суставы болезненно заныли, выворачиваясь под его весом. Чао подавил крик, он едва стоял на носочках, дрожа от страха и холода. Тварь подошла к нему улыбаясь нежною родительскою улыбкой, той, что так была похожа на улыбку из детства, той, что так хорошо помнил Чао. Сюя отвернулся от них. - Отец? - Чего тебе? - недовольно произнесла тварь. Сюя стискивает кулаки и тихо просит: - Могу ли я уйти? Какое-то время он молчал, после чего лениво махнул рукой: - иди, Сюя-эр. Я тебя позову как закончу. Сюя в последний раз кинул на него печальный взгляд и буквально сбежал из зала. А тварь же, нагнулась ближе к нему, и начала медленно расстегивать пуговицы на рубашке Чао. Чао дернулся от холодных рук. Его будут бить? Как били провинившихся людей в древности? Господи...Чао никогда не били намерено. Папа никогда не наказывал его физически. Он точно умрет... Рубашка распахнулась, показывая на свет темные соски, белую кожу, что очень давно не видела солнца и... ребра которые можно пересчитать. Тварь цокнула проведя пальцами по впалому животу. - Жохань совсем тебя не кормил? Ты посмотри на себя кожа да кости. Ну ничего мы это исправим. - Он нагнулся так близко, чтобы их лица были на одном уровне, а потом облизнул его мокрую щеку. - Низковато, думаю тебя нужно поднять еще повыше. Веревка рванула вверх, и Чао перестал ощущать под собой пол. Руки невероятно сильно заболели под собственным весом. Чао подняли примерно на уровень груди твари, ближе к лицу. Чао с непониманием поглядел на Тварь. Да что он хочет...Твою мать! Чао дернулся, когда холодная рука опустилась на ремень брюк, расстегивая пуговку и ширинку, а потом и вовсе снимая брюки. Бледные худые ноги дернулись пытаясь ударить Тварь. Но его только хлопнули по ягодице. Тварь медленно зашла ему за спину, оглаживая бока. Чао попытался сдвинуть ноги вместе. Он висел связанный, в одних трусах перед тварью, что когда-то в детстве притворялась его отцом. Ловкие пальцы твари скользнули ему в трусы, медленно стягивая и их. Чао от шока взвизгивает, дергаясь всем телом. - Что ты делаешь?! - А ты еще не понял? Ох, неужели я буду первым кто к тебе притронется? - Что?..- а потом Чао понял. Он не хотел подобное понимать. Нет нет нет. Твою мать. Блять. Он замотал головой, и сжал ноги. Хотелось во всю глотку закричать "помогите! кто нибудь помогите!" Паника особо сильно накрыла его, когда он почувствовал спиной что-то крепкое и горячие. Тварь хихикнула ему в волосы. - Какой у меня смышленый малыш.- холодные руки приподняли его за бедра, прижимая его ближе к себе. От довольного голоса твари Чао стало не по себе, но когда Чао увидел член твари, то все его внутренности свернулись от ужаса. Это в него не влезет, он взаправду умрет. И тут резко вспомнилась мольба Сюя. Ох, черт, он знал, он блять, знал. Толстый, большой член потерся о его задницу. Тварь перехватила Чао за талию, и чуть опуская веревку, что связывала его руки, легким движением руки вызвал из потолка еще пару веревок, что теперь вцепились в ноги Чао, дергая их вверх, заставляя его повиснуть. Не человеческий член, настойчиво терся о его внутреннее бедро. Тварь будто нарочно решила показать чем конкретно сегодня Чао лишиться девственности. Слезы полились из глаз крупным градом. Страх, паника обожгли разум Чао, он забился в своих оковах. Качая головой, он сипя, срываясь на визг, стал молить чудовище остановиться. - Прошу не надо. Не надо. Только не так.. Папа? Пап? Пожалуйста, не надо. Я буду хорошим сыном. Не нужно так.. - Шшш. Все хорошо Чао-эр. Не волнуйся, папа будет нежным. - Тварь прервала его неравные мольбы, закрыв рот своей холодной ладонью, и стала нежно целовать его шею.

_______________________________________

- Ах! - Крик внезапно стих. Чао опять потерял сознание. Наверное уже в четвертый раз. Сюя старался не вслушиваться в крики, Чао, что разносились эхом по дому. То, что делает его отец с человеческим мальчишкой было ужасно. Его передергивало каждый раз, когда он слышал вопли Чао или же голос отца. Этот ласковый, снисходительный тон, был до отвращения противным. - Ну, ну Чао-эр, открой глазки. Ты такой молодец, принял меня всего. Даже узел, ну же, не теряй сознание. - Услышав эту жуткую интонацию, Сюя передернуло. Он скривился кривясь, закрывая уши ладонями. А внизу, в гостинной, Мао нежно, и акуратно гладил натянутый живот Чао. Осторожно, чтобы не стереть магический рисунок, на его животе. Он с явным наслаждением надавливал на чувствительную кожу, вслушиваясь в стоны мальчишки. Его Чао-эр, еле дыша, дергался пытаясь то ли уйти от прикосновений, то ли вдохнуть больше воздуха. Лицо Чао было красным и заплаканным. Таким прекрасным. Мао не мог отвести взгляда, от этого нежного лица. Тонкая ниточка слюны, вместе со крупными слезы капали на голую грудь. А ноги, что крепко были сжаты веревкой, самопроизвольно дергались, делая его похожим на пришпиленную муху. Или...Бабочку, что попала в сети паука. Чао едва пришедший в себя, выдавил несколько жалких звуков. Мао ухмыльнулся и продолжая нежно поглаживать натянутый живот мальчишки, вновь заговорил. - Что такое? Чао-эр, говори громче, я тебя не слышу. - ...остановитесь...папа. Прошу. Чао бредил. Его голос был надломанным и сиплым настолько, что Мао не понимал как его Чао-эр вообще может хоть как-то говорить после таких громких криков. Он устало вздохнул и толкнулся вглубь горячего, узкого тела. Стоило ему сделать это крохотное движение, как раздалось усталое, сиплое и болезненное "а-а!" Чао пришел в сознание. Его стоны полные боли в перемешку с грязными, пошлыми словами отца, наполнили комнату. Чао плохо переносил "наказание". Все же Сюя был прав, когда говорил, что Чао хрупкий, слабый человек. Но ничего страшного...Мао сможет залечить любую травму, он все исправит позже... А сейчас же, он нежно гладить Чао по лицу стирая слезы с щек и вновь делает толчок. - Ох, ну же погляди, Чао-эр. Твой живот так натянулся. Ты будто на сносях. Чао только горьше заплакал, и хныча провыл: - Н-н-не надо. Не могу. Папаа-ах! - Я тут солнце мое. Тут. Не плачь. - проворковал Мао осыпая тонкую шею поцелуями.

_______________________________________

Чао лежал на полу, голый и такой жалкий, он был без сознания и едва вообще мог дышать. Сюя только хмуриться, и прячет дрожащие руки. Мальчишка содрогался всем телом, а по его ногам, на пол текло серое семя отца. Сюя глянул на отца и покачал головой. - Это не правильно. - Ух. Ладно, признаю, кажется я намного перестарался. - Отец, чуть печально погладил Чао по волосам. - Но зато, как я и обещал, он жив. Мао стер слезы с лица Чао, и с интересом оттянул припухшие от слез веко, разглядывая золотистый, чуть дрожащий, глаз, что был налит кровью. Сюя поджимает губы понимая, мелкие капилляры полопались, и из-за этого белок стал красным. В голове мелькнуло резкое и циничное "Скоро и их не будет. Отец все заберет у тебя" В конце Сюя подошел к голому телу, накрывая его полотенцем. - Отец позвольте, я вымою Чао. Наказание ведь уже закончено? -...Мм. Да. Можешь о нем позаботиться. А я пожалуй приготовлю, что нибудь питательное и восстанавливающие силы. Чао-эр ведь так любит мои супы. Отец вернулся к своему более человеческому виду, лишаясь бледности и худобы. Теперь он улыбаясь вполне человеческой улыбкой, такой сытой и счастливой, и напевая под нос песню шел на кухню. Дом под его настроение, будто бы расцвел. А Сюя некоторое время стоять рядом с дрожащим от боли и судорог Чао и смотрел вслед отцу. Выдыхая он осторожно поднял подростка на руки и понес его в ванную. Малыш как в детстве прильнул к нему, утыкаясь носом в грудь и прохрепел тихое: - Да-Гэ... "добро пожаловать домой Чао-эр." Сюя грустно улыбнулся. Это место никогда не будет его домом. Они все это знали.