Семнадцать мгновений весны Гермионы Грейнджер и профессора Северуса Снейпа.

      — Пей!       Под дерижорский взмах палочки Гермиона послушно открыла рот и опрокинула в себя пузырёк с оборотным зельем.       Отвратная горечь зелья, давно позабытое покалывание во всём теле от тёмного заклятья — и всё вокруг стало стремительно увеличиваться, а сама Гермиона уменьшаться, как Алиса в стране чудес. Паники не было. Только эйфория безграничного доверия к человеку наславшему на неё империо и заставившего обернуться кошкой. Обернуться на неопределённо долгий срок, пока Снейп не снимет заклятье или не умрёт.       — Северус, она где-то здесь! — ввалившийся без стука Амикус Кэрроу выставив палочку, водил ею по классу зельеварения.       — Кто, Амикус? — презрительно проронил Снейп.       — Девчонка забежала сюда!       — Какая девчонка?       — Грязнокровка, подружка Поттера!       — Грейнджер в замке? — тон Снейпа едва уловимо изменился. — И вместо того, чтобы искать её, ты стоишь здесь ничего не делая? Тёмный Лорд будет в восторге!       — Я думал, она здесь! — затравленно проблеял Кэрроу.       — Как видишь, здесь только я!       Как только за Кэрроу захлопнулась дверь класса, Снейп подхватил Гермиону на руки:       — Пора домой, Леди Мона, и ведите себя хорошо.       От скручивающих тисков аппарации у Гермионы помутилось в голове.       Хогвартс, повинуясь воле директора, позволил Снейпу перенестись в личные покои. Опустив Гермиону в кресло у камина, профессор отступил пару шагов и трансфигурировал банкетку в переноску для животных, кактус в горшке в кошачий лоток, а из носового платка сотворил ошейник с биркой, на которой красовалось «Леди Мона».       — Если вы вздумаете потеряться, что маловероятно, — с кривой ухмылкой сообщил Снейп, одевая на Гермиону ошейник: — он всегда приведёт вас ко мне. А сейчас — отдыхать!       Повинуясь команде, Гермиона с ощущением безграничного счастья прошмыгнула в переноску и свернулась калачиком под звуки запираемого замка.       — Я не надолго, — зачем-то отчитался перед ней Снейп. — Закончу то, от чего вы оторвали меня в лаборатории и вернусь. Даже соскучится не успеете, — усмехнулся он.       Гермиона послушно кивнула. Раз он приказал не успеть соскучится — она не соскучится — империо не позволит ослушаться приказа.       Снейп ушёл, и Гермиона осталась одна.       Близился вечер. За высокими стрельчатыми окнами с темнеющего на глазах неба тоскливо накрапывал дождик, но Гермионе было всё равно. Империо не давало ни грустить, ни думать ни о чём другом, кроме как ждать возвращения Снейпа. Даже то, что он, судя по обстановке, занял комнаты убитого им Дамболдора, Гермиону не волновало. Несколько отстранённо она рассматривала шкафы с книгами и всяческими безделушками, огромный глобус с созвездиями, стоявший посреди комнаты, и прозрачную вазу до краёв наполненную засахаренными лимонными дольками, которые так любил прежний директор. Столь же отстранённо она подумала, что Рон с Гарри сойдут с ума, когда она не вернётся — где-то на выходе из потайного хода лежал обранённый ею зачарованный галеон, там же была и её палочка, которую выбил так не вовремя появившийся Гойл. Обездвижить его она смогла, а вот увернуться в тесноте хода толком не получилось — так они и вывалились оба под ноги ошарашенному Амикусу Кэрроу. Потом этот бессмысленный бег по подземельям, первая попавшаяся дверь, и вышедший из лаборатории зельеварения неизвестно что там делавший директор. Ступор Гермионы, оказавшейся между двух огней. И мгновенная реакция её бывшего преподавателя зельеварения и ЗОТИ. И вот уже она, повинуясь империо, молча следит за тем, как Снейп извлекает с верхних полок кладовой оборотное зелье, добавляет в него нечто из коробочки, покоящейся на дне нижнего ящика длинного стола и, растягивая слова, тихо произносит: «Должно быть, вы тогда всласть повеселились со своими дружками, вынюхивая мои тайны. Неужели вы думали, что я не узнаю, кто пробрался ко мне в дом под личиной кошки?». Гермиона помотала головой — она искренне надеялась, что всё это время Снейп не подозревал о том, что три года назад они прожили под одной крышей десять дней, но вероятность такую допускала, особенно после того, как всё-таки вернула ему пальто, подбросив в кабинет после занятий. «Моё пальто… Было верхом глупости возвращать его столь явным образом, когда никто кроме вас не мог проникнуть в класс, — подтвердил её догадку Снейп. — Не знаю, что тогда вы выискивали, но сейчас я намерен сорвать ваши планы, мисс Грейнджер — вы будете сидеть тихо и перемещаться только там, где я позволю, и когда позволю.» Гермиона послушно кивнула — она будет сидеть тихо, имприо обеспечит желаемую Снейпом тишину…       Скрип открываемой двери заставил её поднять голову — сквозь прутья решётки было видно, как чёрная фигура, похожая на летучую мышь, появилась в комнате, прошлась до шкафа, что-то положила на полку, а потом, обернувшись, произнесла голосом Снейпа:       — Не скучали, Леди Мона?       Гермиона не скучала. Профессор отсутствовал недолго, а его империо было слишком сильным, чтобы успеть так быстро выветриться.       — Ваше появление в Хогвартсе наделало много шума, — тем временем продолжил Снейп. — Но можете не беспокоиться — все решили, что это очередной розыгрыш Пивза. Теперь благодаря вам за Гойлом прочно закрепится репутация слепого идиота.       «Он и так не особо гениален,» — хотелось сказать Гермионе, но все её желания были словно под стазисом — заморожены и отложены до поры до времени — пока империо не прекратит своё действие. Тоже самое касалось и мыслей о Гарри и Роне — о том, что они ждут её.       — Тори! — позвал Снейп.       В комнате с едва слышным хлопком появился домовик.       — Тори, подай ужин сюда. Моя питомица будет мясной гуляш с тыквой.       — Да, директор, — склонившись в поклоне, домовик зыркнул злым глазом в сторону переноски и тут же исчез.       Повинуясь взмаху Снейповской палочки, замок на дверке щёлкнул, заставив ту распахнуться.       Гермиона, потянувшись, выбралась наружу и направилась к миске с водой.       Напившись, она огляделась по сторонам. Первое впечатление её не обмануло — скорее всего эта комната была личной библиотекой директоров Хогвартса — высокие шкафы с книгами, пара кресел у камина, письменный стол и глобус, разинувший своё чрево и явивший стороннему глазу стройные ряды диковинных бутылок и стаканов. За окнами шумел дождь и завывал ветер, а в покоях было по-домашнему уютно. В камине весело плясали языки пламени, выпуская снопы искр, в подсвечниках плавились свечи, а в воздухе витали едва уловимые ароматы виски, полыни, мяты перечной, лирного корня и лимонника. Все эти запахи принёс с собой Снейп, вернувшись из лаборатории. Кроме виски. Виски запахло после того, как он поднял полушарие глобуса и налил янтарной жидкости в хрустальный стакан. Опустившись в кресло, он смотрел на Гермиону ничего не выражающим взглядом. А Гермиона смотрела на него, ожидая новых приказов.       Их игру в гляделки прервал домовик, принёсший ужин. Быстро расставив тарелки на столе и на полу, он исчез почти так же бесшумно, как и появился.       Как и было велено, для директорской кошки приготовили рагу с тыквой. Аккуратно подхватывая кусочки говядины, Гермиона едва заметно кривилась — никогда ещё хогвартская еда не казалась ей столь невкусной. Покосившись на Снейпа, она отметила его безэмоциональный вид и размеренность, с которой тот оправлял бифштекс в рот. Перехватив её взгляд, Снейп уставился на её почти нетронутую тарелку.       — Ешьте, ешьте, Миледи — ничего вкуснее вы всё равно не дождётесь, — едва уловимо скривившись, прошелестел профессор.       Повинуясь, Гермиона давилась пересоленным мясом.       Покончив с трапезой и отправив посуду на кухню всё с тем же Тори, Снейп переместился в кресло у камина. Гермиона преданно уселась у его ног, глядя на то, как профессор читает «Зельеварение сегодня».       На часах было одиннадцать, когда Снейп отложил журнал и сообщил:       — Пора спать. Вы останетесь здесь. В переноске.       Послушно кивнув, Гермиона вошла в клетку и свернулась клубочком.       Снейп скрылся за одной из двух дверей, должно быть, ведущей в спальню, предварительно взмахом руки погрузив комнату в темноту.       Гермиона, как и было велено, покорно уснула. А ровно в полночь империо отступило. Злость, отчаяние, безысходность прорвали плотину, сдерживавшую её весь день. Закричав, Гермиона вскочила на лапы и, проклиная Снейпа, принялась биться о дверку. Затем стала раскачиваться из стороны в сторону в попытке опрокинуть переноску, что ей в итоге и удалось. Свалившись на бок сооружение из дерева и железа поддело миску с водой из-за чего вода вылилась прямо в переноску, намочив и Гермиону, и подстилку. Вконец, уставшая и мокрая, Гермиона уснула.