Passé = Futur

Дождь все также стучал по окнам, не переставая напоминать многим о вчерашнем дне. Хёнджин, проснувшийся от стука в дверь, заметил рядом мило спящего Феликса, что, поджав под себя ноги, пытался согреться. Поэтому, парень, аккуратно, без лишних движений чтобы не разбудить, накрыл Его тёплым одеялом. Он все слышал. Слышал откровенное признание Феликса, его всхлипы ночью, то, как он пришёл в номер после дождя и как Минхо отругал Его. Но самое страшное, так это Его переживания, из-за которых все это происходило. Феликс винит себя, хотя по сути, он ни в чем не виновен. Хёнджина это очень пугает, поскольку он не уверен что сможет переубедить Ликса, как бы сильно того не хотел. Открыв дверь, он увидел перед собой Со Чанбина, который был очень шокирован что его встретил Хёна. — Смотрю ты поправился, Хван. — едко высказался Со, из-за чего Хён почувствовал что-то неладное. Такой тон, никогда не нёс за собой никаких хороших последствий. Поэтому, парень слегка напрягся. — Где Феликс? — Он спит. Бин, ты что-то хотел? — Да. Сперва я хотел убить тебя, сейчас же просто хочу забрать вещи Ликса и его самого. — смело заявил Чанбин, и хотел войти, но Хён преградил ему вход, а после и вовсе закрыл за собой дверь, вытолкнув парня в коридор. — Повтори ещё раз, что ты хочешь сделать? — переспросил Хён, в надежде что ему показалось, но слова Бина переубедили его в обратном. Ему не показалось. — Я забираю Феликса. Он будет жить со мной. — Он что, вещь какая-то? Как ты можешь так выражаться, Со? Да и вообще, с чего вдруг ты приходишь к нам в номер с таким заявлением? — Это уже не твоё дело, Хван. Отойди. — Боже, Чанбин, ты свихнулся? Может ты сначала у Феликса спросишь, хочет ли он жить с тобой? Хочет ли переезжать в другой номер? Почему ты столь эгоистичен? — Хван, не беси меня, просто отойди. Я заберу то, что принадлежит мне, и уйду. Хёнджин, услышав подобное заявление, слегка опешил, но уже через секунду прижал Чанбина к стене, давая ему понять, что подобное слушать не намерен. Бин же, слегка усмехнулся. — Я сильнее тебя, Хёнджин. Даже если ты прижмешь меня к стене, — он резко перевернулся, таким образом, что теперь прижатым к стене оказался Хён. — я переверну все с ног на голову. К тому же, чего это ты так взъелся? Хан сказал правду? У тебя действительно есть чувства к Феликсу? — Даже если и есть, тебе от этого легче станет? — съязвил парень, и пристально посмотрел в глаза своего, как оказалось, соперника. — Со, я не собираюсь отчитываться перед тобой, мне не важно кто и что тебе сказал. Если у тебя есть чувства к Феликсу, я не буду мешать тебе его добиваться, но скажу одно, уходить я тоже никуда не собираюсь. Услышав подобное известие, Чан Бин, явно закипая от злости, схватил Хёнджина за ворот чёрной футболки. — Не боишься? — спросил Со, и крепче сжал руку. — А должен? — Ладно. Как скажешь. — и улыбнувшись, парень, нанёс один удар по лицу Хёна, оставляя за собой царапину на щеке, из которой стала сочиться алая кровь, а после ещё один, разбивающий губы. Чанбин не смог сконтролировать свой гнев, поэтому, предупредил Хвана телесными повреждениями. Никак не отреагировав на острую боль, пронзившую его лицо, брюнет стоял неподвижно, все также пристально смотря в глаза Со. Он не собирался отвечать ему тем же, поскольку посчитал это низким и совершенно ненужным, лишь тихо спросил: — Успокоился? Со, отпустив Хёнджина, с нескрываемым удивлением посмотрел на него, не ожидая такой спокойной реакции. Поэтому, ничего не ответив, он развернулся и ушёл. Хёнджин же, остался стоять в коридоре, и лишь спустя 3 минуты вернулся в номер, чтобы обработать ранения. — Чанбин, ты где был? — сонно спросил Чан, застелая постель. — Мне нужно было выйти. Хотел встретиться с Хваном. — спокойно ответил парень, и сел на кресло, устало прикрывая веки. — Что? Зачем? — Это не важно. Просто хотел узнать о его самочувствии. — солгал Со, и улыбнулся, словно то, что произошло в коридоре, не играло никакой роли. Проснувшись, Ликс обнаружил сидящего возле себя Хёнджина, он что-то рисовал, плавно водя грифелем карандаша по бумаге. — Ты уже проснулся? — сонным, но слегка басистым голосом, поинтересовался парнишка. — Да, ты как? — Снова не о себе думаешь. Хёнджин, так нельзя. — после этих слов, брюнет повернулся в Феликсу, и парень заметил на его щеке пластырь, от чего ужас сковал его, и он, слегка помедлив, дотронулся до его лица.- Откуда это? Что произошло, Джинни? — Не волнуйся, просто слегка ударился. Все хорошо, Ликси. — Ничего не хорошо, Хёнджин, ответь мне честно, откуда у тебя это? Хван не хотел врать Феликсу, но и сказать правду о чувствах другого человека не мог. Распутье, в каком он сейчас находился, не давало ему правильных ответов. — Хёнджин? — блондин не успокаивался, а лишь сильнее запереживал. Он не сильно любит когда в подобных ситуациях люди молчат, а уж тем более скрывают что-то. — Скажи мне правду, пожалуйста. — Я не могу, солнышко, тогда я подставлю того, кого не хочу. — Кого? — то, как назвал его Хён, Феликса хоть и удивило, но он решил не зацикливаться на этом, а лишь продолжил распрос. Хёнджин, по прежнему молчал, тогда, Ликс понял, что смысла спрашивать нет. — Опять заботишься о чувствах других людей, верно? — Верно, Ликси, прости меня..— и с этими словами, забыв про дождь, Хёнджин вышел на балкон. Феликс, испугавшись повторения ситуации, последовал за ним. Оперевшись на перила балкона, Хён стоял неподвижно, размышляя над словами и действиями Чанбина. Ему был понятен мотив, однако, он все так же не понимал, почему он отнёсся к Феликсу как к вещи. Футболка стала постепенно намокать, а с чёрных прядей волос стали стекать капли воды, постепенно переходящие на лицо. Сзади него стоял Феликс, в одной пижаме и тапочках, в руках он держал плед, поскольку не смог найти зонт. Подойдя ближе, Ликс накрыл Хёнджина этим пледом, который также начал промокать, и встал рядом. — Почему ты не учишься на ошибках? — тихо спросил блондин, и посмотрел на парня. — А ты почему? — ухмыльнулся тот. — О чем ты? — Я знаю что ты вчера был на улице совсем один, и гулял под дождём. Знаю что промок. Знаю что плакал этой ночью. Знаю что шептал. Феликс, я многое слышал вчера, пусть и не смог открыть глаза. — Тогда, ты слышал всё что я говорил? — Верно. — Хёнджин..Я.. — Не волнуйся, Солнышко, я рад что стал для тебя твоим Дождём. — ласково произнёс Хён, и взял маленькую ручку парня в свою большую ладонь. — Ты стал для меня Солнцем, просачивающимся сквозь чёрные тучи. Но знаешь, я боюсь.. Боюсь сделать тебе больно, и вновь увидеть твои слезы отчаяния. Вчера, я действительно не бредил, когда говорил с тобой. Я хотел это сказать. Но не подумал, и довёл тебя до слез снова.. — Джинни, послушай. Вчера, я правда заплакал, но ты в этом не виноват, я просто запутался и был напуган. Напуган твоим состоянием. Поэтому прошу, давай вернёмся внутрь, я не хочу чтобы ты снова почувствовал себя плохо, не оправившись до конца. Сплетая пальцы рук, Хёнджин последовал за Феликсом внутрь номера, дабы согреться и не дать заболеть никому из них. Уже сидя на кровати, оба парня молчали, изредко поглядывая друг на друга. Казалось, неловкое молчание все больше нарастало, и сдавливало воздух в их лёгких, из-за тех самых слов — сравнений, глубоко за павших в душу и сердце каждого. — Хёнджин, — начал блондин, прерывая атмосферу неловкости, своим мягким, басистым голосом. — ты не замёрз? — Немного, футболка мокрая. Ты сам подрагиваешь, твоя пижама.. — Я знаю, она тоже промокла. Думаю, нужно переодеться. — Может в душ? Он согреет. — тихо сказал Хёнджин, и посмотрел на своего дрожащего соседа. Тот просто кивнул, и поправил мокрые волосы. Сердце Хёнджина забилось сильнее, от того, как Он это сделал. Маленькие ладошки погрузились в светлые пряди, проходящие сквозь пальцы, с которых, по рукам стали медленно стекать капли воды. Он пристально наблюдал, прикусывая губы, и слегка сминая одеяло. Внезапно, блондин, заметил этот взгляд, и немного, уголками губ, улыбнулся. — Ты так смотришь, словно перед тобой одна из антиквариатных картин Ван Гога. — прошептал парень, и посмотрел в карие глаза Хёнджина. — Феликс, скажи честно, ты уже обо всем догадался, верно? — О чем конкретно? — О моих чувствах. — Хм, дай-ка подумать, — дразнил Хёна парнишка, облизывая губы. После, резко посерьёзнел. — да, догадался. Поэтому, как видишь, не скрываю своих. Сначала я и правда сомневался, но после твоего солнечного ответа на мой дождь, — он слегка засмеялся. — я очень рад, Джинни. — Тогда, позволишь.. — Хёнджин, встав с кровати, подошёл ближе, почти в плотную к Феликсу, и сел напротив него на корточки. -... прикоснуться к тебе? Феликс, аккуратно, со всей нежностью, положил свои руки на горячую шею брюнета, давая таким образом своё согласие. Но Хёнджин не спешил. Он тихо наблюдал за глазами парнишки, перебирая мокрые пряди его волос. — Я хочу поцеловать тебя, Феликс. — вновь, в пол голоса сказал Хён, обжигая своим горячим дыханием розовые губы блондина. — Так чего ждёшь? — и не дождавшись ответа, Ликс впился своими губами в пухлые губы брюнета, открывая кровотечение от нанесённого повреждения. Их поцелуй стал началом чего-то большего, о чем могли знать лишь они сами. Этот день стал их общим секретом, как и их влечение друг к другу.