***
На следующий день в ее электронный адрес приходит письмо от Эмили Чарльтон. Она читает интервью. Оно прекрасно написано. Но ее интервью брал один из выдающихся редакторов. Баланс и тон точно выдержаны. Она не выглядит истеричкой, не раздражительной или горькой. Это просто человек, который реалистично воспринимает повседневный сексизм и стремится подняться над ним. Энди с радостью пишет в ответ, что довольна интервью и что она ценит как предоставленную ей возможность высказаться, так и шанс получить предварительное одобрение. Она формальна и вежлива, и, возможно, испытывает некоторое облегчение от того, что это пришло через Эмили, а не напрямую от Миранды. Теперь, говорит она себе, она должна выбросить все это из головы и жить дальше. Это нелегко, если каждый раз, когда она открывает дверцу шкафа или выдвигает ящик с нижним бельем, существует физическое напоминание, требующее ее внимания. Но Энди хорошо дисциплинирована и напоминает себе, что это разумный поступок. Нет места для мечтаний о невозможном. Так проходят недели. Иногда она позволяет себе побаловать себя, надевая один из нарядов на работу. Обычно, когда нужно что-то доказать. И в эти дни она должна признать, что чувствует себя могущественной. Время от времени она проводит пальцами по нежной ткани нижнего белья, разложенного в ящике стола, но пока не находит момента, чтобы надеть его. Если честно, она все еще чувствует себя немного потрясенной этим. И хотя она показывала Лили наряды, белье остается секретом, который она держит при себе. Это так... сокровенно.***
Однажды утром большой коричневый конверт с надписью PERSONAL попадает на ее стол невскрытым, вместе с различными письмами и документами из утренней почты, которые, возможно, были отправлены по электронной почте, а возможно, и нет. Ей становится любопытно, и она открывает его первым. Это копия последнего номера журнала "Подиум". Выпуск, содержащий статью, частью которой она является. Она рада, что у нее есть час до первой запланированной на сегодня встречи, потому что откладывать чтение - не вариант. Она солгала бы, если бы не созналась, что сразу же пролистала журнал в поисках своего интервью, обойдя редакционную статью Миранды и интервью других женщин, по крайней мере, пока. Все это выглядит совсем по-другому в печатном виде на твердых глянцевых страницах. И вот они здесь. Не одна, а две ее фотографии. Она откидывается в кресле. Может, она и не модель, но, в общем, сойдет. Она закрывает журнал и крепко прижимает его к груди, затем снова кладет его и открывает, чтобы на этот раз прочитать его как следует, будучи уверенной, что не выставила себя полной дурой. Именно тогда она замечает маленький запечатанный конвертик, прикрепленный к странице со вступительной статьей и знакомой фотографией главного редактора Миранды Пристли, написанной с помощью ногтя большого пальца. На лицевой стороне конверта красивым почерком черными чернилами написано одно слово: «Андреа» Она открывает его, ее сердце колотится от волнения. «Надеюсь, ты довольна статьей. Я думаю, что она получилась очень хорошо. Не хочешь ли ты выпить со мной чаю как-нибудь после обеда, в знак благодарности за потраченное время?» M.П. Ниже указан личный адрес электронной почты Миранды, на который она, предположительно, должна ответить. Она кладет листок с текстом на место, садится и выдыхает, затем снова берет его в руки и перечитывает. Там по-прежнему написано то же самое. Миранда Пристли приглашает меня на чай. Меня. Меня, Энди Сакс. Нет, хватит. Я - Андреа Сакс.***
Естественно, она отвечает "да". Ей требуется некоторое время, чтобы не дрожали пальцы при наборе ответа, но у нее хватает ума внимательно перечитать его, прежде чем нажать кнопку "Отправить". Примерно две недели спустя ее можно найти в своей спальне в возбужденном состоянии, размышляющей, что надеть на послеобеденный чай, назначенный через два часа. Развеселившаяся Лили лежит на кровати, не оказывая ей никакой поддержки. Однако Лили обнаружила ящик с нижним бельем и со смехом и намеками настаивает, что было бы невежливо не надеть один из комплектов. Энди почти точно остановилась на платье с жакетом на высокой талии. И туфли на каблуках. Она тренировалась на таких. Она не хочет споткнуться или, что еще хуже, упасть. Это не обычный чай. Это послеобеденный чай. В зале Пемброк в отеле "Лоуэлл". Лили услужливо погуглила и сейчас читает меню вслух. Это совсем не помогает нервам Энди. «Вот это чаёк! Ты ей так нравишься», - поддразнивает Лили. «Это просто благодарность», - повторяет Энди, настаивая на своем. Сохраняя ее ожидания на низком уровне. «Конечно, - кивает Лили, - если ты так говоришь, Энди», - и продолжает читать меню вслух. Икра, копченый лосось, и это только начало. Энди так утверждает. Снова. Лили отбрасывает телефон в сторону и оценивает одетую Энди. «Ты хорошо выглядишь, Энди. Теперь иди за своей женщиной». Энди с отчаянием смотрит на Лили. «Это не свидание. Это благодарность». «Как скажешь, подружка Энди. Но я просто говорю тебе, если она закажет меню "Императорский чай" с, - читает она со своего телефона, пытаясь изобразить шикарный английский акцент, - шампанским в паре, это будет свидание».***
С того момента, как Энди входит в "Лоуэлл", она понимает, почему Миранда выбрала именно это место. Ресторан делает акцент на ее внешности. Здесь все роскошно и в то же время скромно. Вход в чайный салон Pembroke Room осуществляется по парадной мраморной лестнице, а сама комната расположена на втором этаже через большие французские двери. Она тихо называет свое имя метрдотелю: «Андреа Сакс. Пришла на встречу с Мирандой Пристли». На лице безупречно одетого мужчины появляется улыбка, он кивает в поклоне и приглашает ее следовать за ним. Миранда уже сидит за столиком у окна. Она улыбается, когда Энди подходит. Метрдотель отодвигает стул для Энди, который маскирует нервный глоток, когда она садится, льняную салфетку, которую он смахнул и расстелил на ее коленях почти незаметным движением руки. «Я так рада, что ты присоединилась ко мне», - мурлычет Миранда. И прежде чем Энди успевает ответить спасибо за приглашение - манеры Энди, слышит она голос своей матери, всегда помни о манерах - раздается легкий хлопок, и метрдотель снова оказывается рядом с ней, с другой льняной салфеткой, на этот раз обернутой вокруг откупоренной бутылки шампанского, от которой тянется шлейф. «Шампанское, Андреа?» «Спасибо», - кивает она, с усилием стараясь выглядеть невозмутимой и отчаянно пытаясь не думать о предыдущих словах Лили. Энди напоминает себе. Она способна справиться с подобными вещами. Она привыкла встречаться с клиентами, часто очень влиятельными, лидерами в выбранной ими области. Она знает, как с ними разговаривать. Светская беседа, притворный интерес к ним. Но это совсем другое. Она действительно заинтересована в Миранде. Эта женщина изысканна. И сегодня в ней появилась новая мягкость, в тоне ее голоса, в ее манерах, в ее движениях. «Ты прекрасно выглядишь, Андреа. Я вижу, вы выбрали Zimmermann с Ted Baker. Тебе очень идет». «Я тоже так подумала», - отвечает Энди, изображая профессиональную уверенность. «Ну как, понравилась статья?» И началась беседа. Помогло то, что интервью уже состоялось. Миранда уже выжала кое-что из рассказа Энди. Энди, не зная о правиле, гласящем, что никогда не задавай Миранде вопросов, имеет много своих собственных. Бокалы с шампанским волшебным образом наполняются, сопровождая икру с тостами, блинами и крем-фрешем; восхитительные маленькие бутерброды без корочки; свежеиспеченные булочки с конфитюром и сгущенкой; и слишком интенсивный удар сладких макарун и миниатюрных пирожных. И по мере того, как льется шампанское, растет и беседа. Миранда удивительно щедра в том, что касается ее собственной истории. Правда, она рассказывает в основном о своей профессиональной жизни, но есть и дразнящие проблески более домашней Миранды, Миранды и ее девочек. Миранда упорно избегает любых разговоров о Стивене или мужьях вообще, и Энди рада этому. Есть некоторые границы, которые ей не хотелось бы переступать. Во всяком случае, не сейчас. Энди очень интересно узнать, что карьера Миранды началась в Париже. Она никогда не была в Париже, но всегда хотела там побывать. Она восторженно слушает, как Миранда рассказывает о городе. «Ты никогда не была в "Городе огней"?» Энди качает головой и пожимает плечами. «Ах, Андреа. Ты должна. Когда-нибудь». И на мгновение их глаза задерживают внимание друг на друге. Энди тихо шепчет: «Я бы хотела, чтобы ты отвезла меня туда». Она почти слышит безмолвный ответ: может быть, и отвезу. Вместо этого она улыбается, своей большой щедрой улыбкой, той, которая цепляет Миранду, той, от которой у Миранды почти перехватывает дыхание. Миранда поджимает губы, почти растягивая их в улыбку, ее большой палец проводит по краю указательного пальца, ее голубые глаза яркие и интенсивные, глубоко смотрящие в глаза Энди. «Однажды, - повторяет Энди, - и ты должна рассказать мне о местах, которые я должна посетить», - осмеливается она. Или показать мне. И снова молчаливый ответ: может быть, и сделаю. Возможно. «Я так и сделаю», - Миранда откинулась на спинку стула, слегка приподняв бровь. И вот оно. Обещание Намек на большее. Энди чувствует себя смелее. Энди потеряла счет количеству бокалов шампанского или времени, которое прошло. Она чувствует легкость, но не опьянение. Она чувствует себя живой. Взволнованной. И она снова вспоминает слова Лили. «Миранда, у нас свидание?» «А тебе бы понравилось, если бы это было так?» - звучит ответ. «Очень», - Энди выкладывает карты на стол. Ну, что она теряет? «Значит, так оно и есть». Энди чувствует, как замирает ее сердце. Она в ударе, и теперь ее не остановить. «И мне бы понравилось еще больше, если бы был еще и следующий раз». Миранда делает паузу. Энди слышит торопливую паузу в бесконечном молчании и ждет, пока на лице Миранды не появляется улыбка. «Приемлемо», - отвечает Миранда.