take too much time to understand

      Джон работает в клинике уже пару лет и за это время успел запомнить всех постоянных клиентов и их питомцев. Бывали, конечно, и те, кто приходил единожды или приносил «потеряшек», или тех, кому не повезло оказаться под колесами машин, но «основной состав» посетителей устоялся еще до прихода Ирвинга на это место. Доктор Гудсир, улыбаясь, говорил, что они все уже давно стали одной большой семьей.       Разумеется, думал ветеринар, когда Силна — молчаливая инуитская девушка, владелица огромного самоеда со скверным характером — в очередной раз прошла мимо него, скучающего за столиком регистратуры — семья. Едва начав работать здесь, Джон заинтересовался эскимоской и попытался узнать поближе, но всю его болтовню девушка пропускала мимо ушей. Сначала Ирвинг даже решил, что она немая, но позже пришел к выводу, что его компания Силну просто-напросто не интересует, и оставил попытки сближения.       Стрелки часов приближались к полудню, а народу в клинике, что удивительно, не было. Частенько Джон не мог даже пообедать вовремя, занимаясь кем-нибудь из пушистых пациентов. — Гудсира нет, — врач повертел в руках календарь, стоящий на столе, и поставил на место. Ярко-рыжий котенок с картонки вылупился на мужчину огромными голубыми глазами. — Он вышел на перерыв, будет где-то через полчаса. Передать ему что-нибудь?       Девушка, выслушав его и по обыкновению не сказав ни слова, заправила за ухо выбившуюся прядь волос и присела на стул. Огромный самоед, зовущийся Туунбаком, сделал пару кругов возле стула и приземлился у ног хозяйки, шумно зевнув и клацнув пастью. Ирвинг давно уже не обманывался его милой внешностью, зная, что пес не дается никому, кроме девушки, доктора Гудсира и, что удивительно, Френсиса Крозье, который даже не был врачом.       Френсис был одним из постоянных клиентов. У него и его супруга Джеймса был славный ньюфаундленд по кличке Нептун и бенгальская кошка Бастет, которая вела себя на удивление мирно, хоть и в первое знакомство попыталась разодрать Джону руку. Фицджеймс тогда поспешил схватить любимицу и уже позже рассказал ветеринару, что сам не был настолько удачлив и от кошачьих когтей не увернулся — однажды Бастет спрыгнула со шкафа прямо ему на плечи, но не удержалась, оставив несколько шрамов. — Я так и думал, — ворчливо произнес Ирвинг, отворачиваясь к стене. «Безмолвная» всегда водила своего пса только к Гарри, почти демонстративно игнорируя еще нескольких врачей клиники. Стрелка часов показывала, что прошло всего пять минут от обеденного времени, а значит, ветеринар вполне успевал перекусить. Едва он об этом подумал, как колокольчик на двери зазвенел, оповещая о новом пациенте.       На пороге стоял мужчина: несколько младше самого врача, рыжие волосы частично собраны в хвост, на плечах татуировки, а в ушах серьги. В руках он держал кого-то, завернутого в клетчатую рубашку. Оглядев помещение, он решительным шагом направился к столику за которым сидел Джон. — Кто-нибудь может помочь? — бесцеремонно подвинув календарь с лупоглазым котенком и карты пациентов, вошедший водрузил на стол рубашку. Та зашевелилась, являя свету средних размеров черепаху. — Это черепаха, — немного удивленно заметил Ирвинг, глядя на рептилию. — А у вас с ними проблемы? — мужчина, игнорируя стулья для посетителей, присел на тот же самый стол. — Или вы впервые живую черепаху видите? — Что? — ветеринар несколько растерялся от наглости мужчины, но тут же взял себя в руки. — Разумеется не в первый! Что случилось? — Без понятия, — рыжий развел руками, — не моя. Нашел возле мусорного бака с проломленным панцирем. Пока нес, назвал Гердой.       Джон кивнул и скрылся в кабинете, чтобы надеть перчатки, после чего аккуратно поднял несчастную черепаху на руки, осматривая. Панцирь и в самом деле был проломлен, но трещина была небольшой, а значит все не так уж плохо — при должном уходе быстро пойдет на поправку. — Это самец, кстати, — врач легко коснулся головы рептилии, поглаживая. — Хвост и форму панциря на животе видите? — Тогда Гектор. А я Корнелиус, кстати, — мужчина бросил равнодушный взгляд на панцирь, не видя ничего особенного, и протянул было руку, но наткнулся на укоризненный взгляд Ирвинга, до сих пор держащего черепаху. — Надеюсь, что вы поможете бедолаге, док, а я побежал! Опаздываю!       Не дав сказать и слова, Корнелиус спрыгнул со стола и выскочил за дверь. Колокольчики снова звякнули. Туунбак шумно вздохнул и разлегся в ногах Силны, с интересом наблюдавшей за развернувшейся перед ней сценой. — А рубашка? — Джон растерянно перевел взгляд с двери на Гектора, вяло копошащегося на руках. Что ж, сначала нужно разобраться с ним, а все остальное потом.

***

      В следующий раз Ирвинг встречает Корнелиуса, когда тот, фыркая, словно большой кот, отплевывается от воды, текущей с волос. На улице льет как из ведра с самого обеда и с мужчины уже натекла лужа. К груди он прижимает хнычущего щенка, стараясь укрыть от холодных капель. — В такой-то ливень, — Джон отрывается от заполнения карт и забирает кроху, поджавшего хвост, из рук Корнелиуса. — Тоже не ваш, мистер?.. — Хикки. Не мой, — мужчина трясет головой, но, когда это не дает результатов, выжимает воду из волос прямо на пол, игнорируя мрачный взгляд врача, и тянет лямку прилипшей к телу майки. — Лето ведь, никогда не знаешь, когда начнутся ливни. Этот мелкий сидел под кустом в парке и вряд ли бы его кто-нибудь забрал в ближайшее время, но я помню адрес вашей клиники. — А прогноз погоды придумали не для вас? — ветеринар весело хмыкает, вытирая щенка, сидящего на столе, полотенцем. — Ваша рубашка в нижнем ящике стола — возьмите, а не то простудитесь. Доктор Гудсир сейчас закончит с пациентом и посмотрит на вашего найденыша. — Замечательно, а лишнего зонтика у вас не найдется? — Корнелиус присаживается на корточки перед ящиком, выуживая рубашку, а когда поднимается, почти сталкивается с Ирвингом, потянувшимся за сухим полотенцем. От неожиданности мужчина отступает назад, скользя по влажной плитке резиной кед, а протянутая рука ветеринара ничуть не помогает — через долю секунды они оба лежат на полу. Джон трет ушибленный о чужое плечо подбородок, а Хикки морщится, когда боль яркой волной отдает в затылок.       Именно в этот момент доктор Гудсир, снимая одноразовые перчатки с рук, выходит из смотрового кабинета. Следом за ним неспешно трусит Туунбак, удерживаемый Силной на поводке. Вместо того, чтобы скорее подняться, Ирвинг замирает, чувствуя, как горят уши. — Это не то, чем кажется, — в голову не приходит ничего умнее, чем совершенно идиотская фраза. Чем это может казаться? — Нет, это именно то, чем кажется, — Корнелиус, которого, кажется, не смущает чужая неловкость и несколько пар удивленных глаз, приподнимается на локте. — Мы упали.       Они поднимаются, отказавшись от помощи засуетившегося Гарри и дав ему попрощаться с девушкой — очевидно, что доктор к ней неравнодушен. Щенок, молчаливо сидящий на столе все это время, пискляво тявкает, привлекая внимание. — У нас есть лед, — Джон поглаживает суетящегося кроху, пока Хикки трет ушибленную голову. — Я принесу.       Когда доктор Гудсир возвращается, отряхивая зонт у входа, и ветеринар передает ему щенка, Корнелиус прижимает к голове грелку со льдом, сидя на стуле для посетителей и глядя в окно. Дождь все еще идет, но небо уже светлеет — надобность в зонтике отпадет сама собой, если подождать еще минут десять-пятнадцать. Ирвинг, снова устроившийся за столом, чтобы закончить с заполнением карт пушистых пациентов, поднимает глаза, пересекаясь взглядом с Хикки, и тот соскальзывает со стула, зная, чем займет время в ожидании.

***

— Ну? — спрашивает Френсис, ласково поглаживая Нептуна, норовящего перелезть через стол, чтобы облизать Джону лицо. — Он уже позвал тебя на свидание?       Ирвинг, протянувший руку к виляющему хвостом и сходящему с ума псу, замирает. Дурацкая привычка. — Кто? Откуда вы… — ветеринар замечает переглядывания Крозье и доктора Гудсира, спешно закрывшего лицо незаполненными бланками, и складывает два и два. — Ясно. Нет, с чего бы? Мы с Корнелиусом просто болтали и виделись пару раз. — А потом еще пару раз и еще пару раз, — Френсис посмеивается. — У этого парня нет домашних животных, так он всех с округи к тебе перетаскал. И принес тебе цветы, между прочим. — Цветы не мне, а персоналу, который спас Гектора и помог найти ему дом, вообще-то, а у него дома живут две крысы, — не соглашается Джон. — Соломон и Билли — он показывал мне их фотографии.       Крозье тепло улыбается, когда Ирвинг рассказывает про чужих питомцев. Гарри был прав — ветеринар иногда на удивление невнимателен, если дело не касается работы.

***

      В следующий раз, когда Хикки показывается на пороге клиники с целой коробкой пищащих котят, Джон твердно намерен расставить все точки над «ё» и узнать причину столь частого появления мужчины в клинике. — Не хочу показаться грубым, — ветеринар осматривает котенка, краем глаза поглядывая за Корнелиусом, который с интересом наблюдает за возней малышей в коробке. — Но вы не выглядите как сердобольная старушка, которая не может пройти мимо голодного котенка. — Мм, действительно? — мужчина подхватывает одного из котят, тут же выпустившего крохотные когти, и передает Ирвингу. — Так я с этими котятами к вам хожу, доктор. Может, мне нравится ваша увлеченность делом? — Что это значит? — Джон внимательно слушает, но не отрывается от котенка, вздыбившего шерсть и кусающего шуршащую перчатку. — Это значит, что вас только на работе и можно застать — похвально, конечно, но иногда раздражает. Раз уж на свидание тебя не вытащить, я решил, что буду надоедать тебе на рабочем месте. — Можно было просто пригласить — не все здесь читают мысли, — ветеринар берется за очередного котенка — кто-то выставил на улицу целый помет. — Мне кажется, все было достаточно ясно, — Хикки щурится и, когда Ирвинг заканчивает с осмотром, толкает его к стене. — Я просто не учел того, что до тебя доходит как до жирафа. В прошлый раз я принес цветы, а еще звал тебя в бар! Знаешь, почему именно туда? Конечно нет, ведь ты, скорее всего, запомнил имена моих крыс, но не то, что я с группой буду там выступать.       Ветеринар смотрит на раздувающиеся после эмоциональной тирады тонкие крылья носа, на потемневшие льдисто-голубые глаза, на рыжую прядь волос, упавшую на лоб и почти готов согласиться со сказанным мужчиной, если бы не одно «но». — Если бы ты слушал, что я говорю, а не только смотрел на меня, занятого теми бедолагами, которых ты притащил, то запомнил бы, что у меня была ночная смена и я никак не мог пойти. Хотя и очень хотел, — Джон отлипает от стены и стягивает перчатки.       Корнелиус досадливо морщится — что-то такое и в самом деле было, но он засмотрелся на чужую растрепанную челку и то, как ловко мужчина ухватил рычащего пса, не давая укусить себя, — но почти сразу же расплывается в довольной улыбке. — Допустим, мы оба жирафы, но если я позову тебя прогуляться сейчас, ты согласишься? — Мой рабочий день заканчивается через десять минут, — Ирвинг смотрит на часы. — А доктор Гудсир, который меня сменит, придет уже минут через пять, так что да, я соглашусь. — Тогда я подожду здесь, — Хикки устраивается на стуле для посетителей. — Подумаю, кого принести в следующий раз, если тебе вдруг не понравится свидание.