История
30 декабря 2021 г. в 00:37
2100 год.
Планета Земля перестала снабжать полезными ископаемыми людей. Экономические кризисы, бунты и демонстрации во всех странах мира не заставили себя ждать. Зачатки космических исследований пришлось развивать во много раз быстрее, чтобы найти другую пригодную планету для проживания. В условиях разрухи и недоверия правительства эти шаги можно было назвать глупыми и инфантильными.
2200 год.
Атомная энергия перестала работать на людей.
Изменившийся климат выжигал поля и высушивал водоёмы, люди были истощены и измучены от постоянных катастроф, связанных с разрушением опасных предприятий, выбросов радиации и землетрясениями.
Элита — люди, чьи финансы располагали такой возможностью, покинули опустошённую планету и заняли новую, постепенно колонизированную и вполне пригодную для проживания.
Некогда бедные слои населения были обречены на смерть от лучевой болезни, голода или жажды.
2300 год.
Освоенная планета, F-34, стала новым ресурсом для богатых нового мира, однако даже у их новорождённых встречались мутации, повышенный радиоактивный фон сказался на их генах.
Не стоит говорить про заброшенную планету, некогда бывшей «Землёй». Однако люди и животные адаптировались к новым условиям и стали менее восприимчивы к радиации, пока и вовсе не стали извлекать из неё выгоду.
Сельское хозяйство обрело вторую жизнь, правда не осталось ничего от привычных нам культур, зато новые были неприхотливы и выживали даже в таких ужасных условиях, умудряясь при этом приносить урожай.
2400 год.
Эволюция решила напомнить о себе, а потому смертность среди младенцев уменьшилась, хотя многие из них и рождались с непривычным нам количеством конечностей, ушей или глаз, количество внутренних органов могло превышать стандартные один-два, но было заметно, что подобные мутации никак не мешали жизнедеятельности.
Учёные оставшиеся на этих убитых землях смогли провести и описать исследования насчёт новых видов человека. Это был новый скачок в науке и медицине.
Подобные исследования не могли не заинтересовать богачей, а потому начались переговоры и встречи с дипломатами двух миров.
Это было сложно из-за различий диалектов и видоизменений языков за несколько сотен лет, однако даже после долгих процедур, элите отказали.
Это шокировало население F-34.
Развязалась война.
2500 год.
Основные потери и разрушения потерпело население «Земли», потому что все сражения происходили на их территории. Им пришлось признать поражение, неразвитая армия и отсутствие военной техники дало о себе знать, поэтому, скрипя зубами и сердцем, пришлось делиться знаниями с теми, кто убил их планету.
2900 год.
Люди отстроили свой мир заново, да, он не был похож на прежний, но за столько столетий понятие «прежний» приобрело оттенок какой-то сказки или легенды, потому что уже никто из живых и не помнил, как выглядел этот самый мир до тех ужасных событий.
2906 год.
Механический скрежет рядом с кроватью разбудил девушку, она открыла глаза и увидела перед собой огромную крысу, что переберала пальцы своей роботизированной лапы и смотрела на неё красными стекляшкам на месте глазных впадин. Она окинула взглядом животное и, откинув одеяло в сторону, встала с кровати. Утренние процедуры, чистка двух рядов зубов и переодевание в уличную одежду были окончены быстрее, чем обычно, поэтому она могла себе позволить позавтракать.
Крыса поставила чайник и достала пакетики с энергетической жидкостью, включила телевизор и настроила новостной канал.
Девушка села на кушетку перед столом и укладывала свои рыжие вьющиеся волосы, которым было абсолютно плевать на её манипуляции. Плюнув на это дело, она отвлеклась на новости, а после тарелка ударилась об стол.
— Подай нож, пожалуйста, — сказала она, отпивая из стакана.
Питомец достал нож и кинул его в хозяйку, которая поймала его свободной рукой и спокойно ответила:
— Софи, я помню, что должна починить твою лапу, как освобожусь, так сразу и займусь этим.
В новостях рассказывали о прорыве в генной инженерии и об успешных опытах, это вызывало усмешку у зрительницы.
— Я вернусь сегодня позже, уберись в доме и помой посуду, а также подготовь мне одежду на завтру, я должна буду встретиться с дипломатами, — она стояла на подставке и вбивала координаты.
Проверив наличие квантового пистолета во внутреннем кармане своей куртки, она нажала на пару кнопок и исчезла из дома. Крыса облегчённо вздохнула.
— Госпожа Кен, доброе утро, — поздоровалась стажёрка, что пришла раньше обычного и даже не опоздала.
— Да-да, доброе утро, Ла, — она отмахнулась от неё.
Госпожа Кен или учёная Кенди, второе использовалось очень редко из-за её высокого положения в обществе, была главой одной из крупнейших лабораторий «остаточного мира», так называли земли, которые были пригодны для проживания и выращивания культур. Последние несколько дней её мысли занимали неудачные опыты с некоторыми экземплярами искусственно-выведенных животных, это мешало сосредоточиться на более удачных результатах остальных смешений и мутаций.
«Почему же я смогла буквально пересобрать ДНК человека и тиллинауса, и скрещивание произошло успешно, то как может не произойти оъединение лилиена и человека? — её расчёты были верны, формулы и условия для синтеза были подобраны идеально, однако это была теория, на практике ничего не менялось. — Почему эта лупоглазое чудовище вступает в контакт только с новорождёнными детьми? Он же может захватить мозг и лишить сознания, а младенец даже ничего не сможет сделать!»
Это утро и так не задалось от голословных фразочек ведущих, а от неудач в работе оно лучше точно не станет.
Попивая энергетический напиток, она перечитывала свои формулы и действия, пальцы быстро бегали по клавиатуре, пока она следила за строчками на мониторе, а после остановилась, отредактировала пару своих записей и продолжила искать ошибку в расчётах.
Внезапно пару раз пиликнул замок двери в её часть лаборатории. Кенди замерла, медленно просовывая руку под полы халата и куртки и хватаясь за пистолет, а после резко обернулась, направляя оружие на вошедшего.
На пороге стоял мужчина в костюме и лакированных туфлях, руки небрежно засунутые в карманы и ослабленный галстук говорили о том, что он не представляет угрозы для неё, но она предпочла перестраховаться.
— Ах, женщины с оружием заставляют моё сердце вздрагивать, словно через него проходит луч, разлагающий меня на атомы, — дерзко улыбаясь и облокачиваясь на косяк двери, сказал гость.
— Кто ты и что здесь делаешь? — встав со своего кресла, она подходила всё ближе с направленным пистолетом.
Он ухмыльнулся, чем вызвал ярость у замученного учёного, а после показал удостоверение.
— Джеймс Битл, представитель дипломатов F-34. Решил заглянуть в ваши лаборатории, чтобы посмотреть на вашу внутреннюю кухню, — брезгливо обведя глазами помещение, добавил: — мда, вам явно нужно финансирование, это точно не тягается с нашими зданиями.
— Послушай сюда, урод, я, конечно, вижу, что ты заявился сюда весь такой распиздатый пижон со своей 34-й колокольни, но давай ты рот свой будешь держать закрытым! — по отстаиванию своих интересов и ценностей ей не было равных.
— Тц. Тц. Тц. Как нехорошо, когда такие прелестные девушки матерятся, они становятся такими жуткими, как розы, политые кислотой.
— Закрой свой поганый рот! Как ты проник сюда? Чтобы войти в эту часть нужно иметь доступ 12 уровня!
— Мне предоставили временный ключ пропуск и обещали экскурсию и гида в вашем лице.
— Прости, но мне некогда няньчиться со всякими пижонами, вон пусть стажёры тебя проинформируют, у меня есть дела важнее, чем водить тебя по коридорам, — она наклонилась к столу и зажала кнопку голосового сообщения: — Ла, подойди сюда.
— Какие же это дела? Пофлиртовать с молодыми доцентами?
— Ты дохуя болтаешь для человека, у которого даже оружия нет.
— Госпожа Кен, вы меня звали? — спросила Ла, заглядывая в кабинет.
— Да, ознакомь вот этого напомаженного с нашей лабораторией и с зонами, можешь бросить его в испытательной, на нём и проведём эксперимент.
— Ваша начальница такая злая, я с ней лишь поздоровался, а она хотела меня пристрелить, — пожаловался Джеймс.
— Извините, но мы на дух не переносим присутствие всяких франтов в рабочей зоне, вам здесь не место, объективно говоря, — спокойно ответила стажёрка. — Следуйте за мной и смотрите под ноги.
Как только помещение было освобождено от всех лишних людей, Кенди заблокировала дверь и плюхнулась в кресло, наблюдая своё отражение в мониторе, перешедшем в спящий режим.
Вообще, это была обычная девушка, каких когда-то было предостаточно, пухленькое личико, рыжие волосы, уставшие глаза. Под слоями лёгкой, но тёмной одежды скрывалось телосложение «вьюжн» (или груша, проще говоря), пропорциональное тело, третий глаз на затылке, прикрытые прядями кудряшек, всё как у всех.
— Мда, в следующем году мне уже 40, а дома меня ждёт только крыса… Кстати, о ней. Ей нужно починить лапу.
Не то, чтобы она сильно сожалела о своей деятельности, однако одиночество — очень странная вещь, сначала оно тебе нравится, а после пугает, а так и сойти с ума недолго. А поговорить с кем-то, помимо себя и глупых стажёров, тоже хотелось, поэтому нужно было искать то, что у людей называется «друзьями» и «отношениями».
Да и она бы с удовольствием занялась всеми этими глупостями, однако мир и науку поднимать с колен тоже надо, а уж если природа не обделила её мозгами, то эту тяжёлую ношу придётся нести самой. Ни на кого надежды в этом мире больше нет.
— Слишком депрессивно, — сказала она сама себе, включила музыку в наушниках и продолжила проверять свои записи.
Сложно было это назвать музыкой, скорее, это были крики о помощи, пока человеку выкалывали глаза и отрубали конечности. Так буквально и была записана эта песня, такой плейлист составлялся для всех учёных, чтобы отбить у них мысли о гуманности, потому что из-за глупой человеческой жалости прогресс снова может встать на несколько десятков лет. Да, это было жестоко.
Жестокость пропитала все слои жизни потерянного и разрушенного мира, эмпатия и сочувствие стали отрицательными качествами, которыми обладают вылизанные франты 34, ведь их мир было построить гораздо легче, чем восстановить разрушенный и построить новый.
Страдальческие крики поднадоели, а большая часть работы была отредактирована, поэтому она решила отойти на обед.
Кенди задумалась над своей жизнью и чуть не столкнулась с женщиной, что вышла из одного кабинета. В любой другой ситуации она бы обошла стороной человека, выскочившего перед ней, но в отличие от других коллег эта незнакомка стояла в защитном костюме, заляпанном фиолетовой кровью.
За 900 лет изменений и мутаций, кровь поменяла свой цвет, люди стали жить по 180 лет, добавились конечности и органы, поэтому ничего удивительного не было.
— О, здравствуйте, госпожа Кен, — она убрала с лица защиту и поздоровалась, показывая острые акульи зубы, третий глаз на шее и вертикальные веки выдавали, что она неместная.
Кенди уже потянулась рукой за квантовым пистолетом, как вдруг:
— Подождите, — она разблокировала руку и достала из набедренного крепления пластиковую карточку, пропуск, и показала её. — У меня есть допуск.
— Какого чёрта, блять?! В моей лабораторией решил собраться весь ёбанный F-34?! — уже второго человека она видела с враждебной планеты, и у же у второго человека был пропуск.
— Я всего лишь записываю музыку для учёных и занимаюсь казнями, да и то, потому что мне делать нечего. Мой допуск даёт мне право только на мою грязную работёнку, успокойтесь.
— Какого хуя ты тут забыла? Проваливай на свою ёбанную вылизанную планету лицемеров!
— Мне говорили о вас, как об уравновешенном человеке, а вы устроили истерику из-за того, что я с F-34? Подумаешь, что тут такого. Я здесь всего лишь ради антигуманных действий и уеду через пару дней.
Учёная хмыкнула и продолжила идти в столовую, её уже начала раздражать невиданная наглость среди этих инопланетян. Один спокойно махал перед ней допуском 12 уровня, другая вышла в крови их тестовой комнаты без обработки, как их вообще могли допустить сюда?
«Боже, нас так настигнет апокалипсис в считанные мгновения, если этих идиотов будут пускать сюда, как в кафе», — она покачала головой и подошла к лифту, собираясь поехать вниз. Сейчас её мысли занимали проблемы эксперементов, поэтому она рассматривала все возможные варианты исхода событий.
— Подождите, — услышала она юношеский голос и увидела руку в закрывающемся проёме, она вполне могла с помощью кнопки открыть дверь, но зачем ей это?
Однако парень успел сам зажать кнопку вызова лифта, и егр руку не прищемило. Он вошёл и улыбнулся во все 48 зубов, стало не по себе. Это был тот самый юнец, ворвавшийся в её лабораторию.
— Вы могли бы и поддержать дверь, — заметил он, нажимая на кнопку восьмого этажа.
— Извините, но эмпатия и доброта — это что-то на богатом и тупом, — ответила она, засунув руки в карманы.
— Как вы жестоки? Вы, наверное, и со своими возлюбленными так разговариваете? — начал прощупывать почву Джеймс.
— Возлюбленными? Простите, но я люблю только свою работу и свои удачные эксперименты, всё остальное меня мало волнует.
— Ох, ну, а если я смогу вам понравится? — он облокотился на стену лифта, встав в соблазнительную позу.
— Окстись, мальчик, да иди учить уроки, понравится он мне. Совсем обнаглевшая молодёжь пошла, — она включила гравитационные ботинки, лифт свернул в бок, и парня откинуло к потолку.
— А нельзя было предупредить о подобном? — возмущённо и немного смущённо сказал облопошенный юноша.
— Я уже говорила, — она обернулась и злобно соскалила зубы, — добродеятель — это для богатых и тупых.
Кенди вышла из лифта и направилась в столовую, этот мальчишка начал её выбешивать, она начала припоминать, почему у неё нет отношений. Потому что всяких соплежуев и задавак она терпеть не могла.
— Кенди, послушай, я должен тебе кое-кого представить, — сказал пожилой профессор, заходя в кабинет, пока она писала отчёт на компьютере.
— Да-да, кого? — собеседница не отвлекалась, слушая краем уха.
— Тут одного мальчика нам прислали стажироваться, отец у него — важная шишка, так что ты уж будь аккуратнее.
Учёной не понравился этот разговор, она обернулась и увидела ту мерзкую рожу, с которой сталкивалась уже дважды за сегодня.
— Джеймс Битл, — представил мужчина гостя, а после обернулся к нему и показал на девушку: — Профессор Кен, можешь называть её госпожа Кен. Так, ребёнка тебе передал, присмотри за ним, чтоб он не растворил себя в кислоте или не убился в экспериментальной комнате, а я пошёл.
Дверь за вышедшим учёным бесшумно закрылась, и неприятную тишину разрезал не менее неприятный голос:
— Госпожа Кен… Звучит так, словно вы сейчас свяжите и трахните меня.
— Я тебя отправлю на корм флинбергам, если будешь рот без разрешения открывать, — холодно ответила она, заканчивая писать.
— Ммм, может даже кляп дадите, чтобы я не ушёл из-под вашего надзора?
— Слушай сюда, дитачка, — она обернулась к нему и грозно посмотрела, — либо ты сворачиваешь свой говор извращенца, либо ты огребаешь от меня.
— О, да вы любительница жёсткого отношения? — продолжил шутить он.
Кенди порыскала на рабочем столе, нашла пульт и включила что-то, из-за чего этому франту прилетело в шею. Парень потрогал место удара, там оказался ошейник.
— О, а вы и правда госпожа, надели на меня ошейник? Не думал, что вам такое нравится.
Девушка спокойно нажала кнопку на часах, и юношу ударило током.
— Ты не понимаешь по-хорошему, значит, будет по-моему, — спокойно ответила она, глядя на то, как тот корчился от боли и хватался за горло и глаз.
— Да вы… да вы… Знаете, сколько заплатил мой отец, чтобы я здесь оказался! — разозлился он и попытался снять ошейник, но его ударило снова.
— Мне плевать, мальчик, не мне в карман эти деньги положили, поэтому я не обязана тебе жопу лизать. А теперь на раз собрался и на два съебался с глаз моих, заебал со своими заигрываниями, работать мешаешь, — холодно заявила учёная и, сохранив документ, встала из-за стола. — Я тебя сейчас отведу в экспериментальную комнату, ты будешь отмывать помещение от внутренностей и крови, не забудь включить гравитационную обувь на костюме, иначе переломаешь все кости.
— Да как так можно! Я что, уборщик?! — возмутился парень.
Кенди приблизилась и, схватив за воротник, буквально согнула его пополам, заставив опустить голову на уровень её головы:
— Сейчас я — твой начальник, а это значит, что ты бесприкословно исполняешь мои указы, понятно? — процедила девушка сквозь зубы, а после отпустила его и молча направилась к выходу из лаборатории.
Джеймс стоял смущённый, хоть ему практически обплевали лицо, но он не имел ничего против, наоборот, он восхищался ею всё больше и больше.
Стойкая, независимая женщина, настоящий панк, плюющий на правила, негуманная, серьёзная и уверенная в своих действиях — вот как должен выглядеть учёный, открывающий возможности будущего. Стало понятно, что своё место она занимала не просто так.
Она подвела его к помещению, первый отсек был раздевалкой и душем.
— Переодевайся, обрабатывайся и проходи.
— Вы можете выйти? — спросил парень, глядя на учёную.
— Мне 40 лет, ты думаешь, что я таких юнцов не видела? Насмотрелась за глаза, быстрей работай конечностями и я покажу твою работу, — сухо кинула она, отворачиваясь.
Юноша смущённо начал раздеваться, эксгибиционизмом он не страдал, поэтому присутствие малознакомого человека немного напрягало его, даже если учитывать его подкаты и шутки.
— Хорошее тело, не думал стать военным? — услышал он холодный комментарий.
— Мой отец — маршалл, так что у меня нет другого выбора, — ответил он, пожимая плечами. — Но за комплимент спасибо.
— Мне непонятно, почему на вашей миролюбивой и прекрасной планете вообще есть армия, с кем вы там воевать собрались, если вы даже расизм победили? Ваши интересы общие, никто не голодает, ядерное оружие никто не использует, зачем вам армия?
— Пока существуете вы, нам нужно иметь армию, — виновато улыбнувшись, ответил Джеймс, застёгивая костюм.
— Ожидаемый ответ франта с F-34, — она фыркнула и проводила его в душевую, а сама зашла в наблюдательный пункт и запустила процесс дезинфекции, после которого запустила в рабочую зону и через окошко для подачи вещей передала ему средства для уборки, через стекло наблюдая и указывая через аудио систему.
Пока подопечный убрался, Кенди следила глазами за происходящим, хотя её мысли находились в другом месте, сейчас её волновали отчёт, лапа крысы и сваленная ответственность, а завтрашнее заключение контракта ещё больше напрягало. После повышения до должности главного по управлению лабораторией на её плечи упала и обязанность по заключению контрактов и встреч с партнёрами, однако одно дело наблюдать за скрещеванием под микроскопом и улучшать инкубационные приспособления, и совершенно другое встречаться с нудными и пафосными франтами, которые ещё и половину не понимают из того, что ты говоришь, поэтому ей приходилось разжёвывать и объяснять по 20 раз одно и тоже, это раздражало до такой степени, что хотелось всё бросить и уйти жить в разрушенную пустошь. Но благо встречи случались не так часто, поэтому до таких крайностей пока что не дошло.
Из размышлений её вырвал звук удара. Девушка посмотрела и увидела, что парень навернулся с потолка, а высота комнаты составляла около 10 метров, поэтому общирные травмы и переломы были гарантированы. Она тяжело вздохнула и взяла из внутреннего холодильника шприц с лекарством, вышла из наблюдательного пункта и спустилась в рабочую зону.
Учёная подошла и проверила дыхание и пульс, хотя юноша не двигался, и глаза его были закрыты, он был жив, просто находился в болевом шоке. Проверка наличия жизни у пострадавшего была важной частью, чтобы впустую не переводить препараты. Она воткнула иглу в его открытую шею и ввела жидкость. А после вытащила шприц и собиралась уходить, как услышала:
— Вы весьма добры ко мне, раз вылечили, — произнёс пострадавший, слабо улыбаясь.
— Нет, ты ещё не закончил работу, поэтому вставай и продолжай, в этот раз включи гравитационную обувь, — кинула она и удалилась в наблюдательный пункт.
Её предчувствие не подвело, этот кадр принесёт ей ещё много проблем, поэтому она думала о том, как поскорее его спровадить обратно на родную планету.
— Блять, да что ж за еботня?! — быстро натягивая костюм, произнесла девушка, поправляя свои волосы.
Она опаздывала на встречу, потому что её крыса не разбудила вовремя, поэтому сейчас он максимально быстро пыталась обрести вид человека.
— Я тебе лапы и хвост оторву, я же сказала, что это важная встреча! — яростно кричала учёная, быстро разводя энергетический напиток и расчёсывая кудри.
Кенди спешно вбивала координаты на телепорте, попивая из кружки, сегодняшнее утро решило её убить морально. Но на ропот и сетования времени не было, она поставила кружку на стол и быстро перешла через дверь на работу.
— Оу, моя госпожа сегодня так элегантно выглядит? — услышала она юношеский голос, который раздражал её уже на уровне рецепторов.
— Завали ебало, мне некогда.
Она шла такими широкими шагами, что могла своими шпагатами отмерить коридор, но всё же смогла дойти до конференц-зала. Стоило ей только открыть дверь, как она осознала, что находится в дешёвом русском анекдоте: в зале сидели все те, кого она желала меньше видеть. Как говорится, вот они все справа налево: девушка, которая вышла вся в крови, отец того молокососа, какой-то сомнительный и стрёмный мужик и всё. Не хватало профессора.
— Доброе утро, извините за опоздание, — вежливо извинилась она, уже начиная понимать, что дело запахнет жареным.
— Ничего страшного, профессор сказал, что задерживается, вот мы и его ждём, — ответила девушка, пока её руку языком медленно обвивал парень, она виновато улыбнулась и схватила его за язык, как за верёвку, из-за чего тот раскрыл свой рот, похожий на крокодилью пасть, полностью.
«Боже, дай человеку власть и деньги, так он изуродует сам себя. Я целыми днями торчу в лаборатории, провожу опыты, пишу работы и исследования в области генной инженерии для того, чтобы такие как он брали мои разработки и скрещивали с крокодилом и… змеёй? Кто вообще мог догадаться до такого? Сразу видно, что их избалованное общество не знает, чем тешить своё эго раз сотворяет с собой такие ужасы… — этот странный парень ластился к девушке, не так давно совершавшей казни, по всей видимости их связывало что-то больше работы. — Даже не знаю, что страннее: то, что кто-то решил себя скрестить с крокодилом, или то, что кто-то этому отродью даёт?»
Рядом с этой странной парочкой сидел солидный мужчина в вельветовом костюме, похоже он вообще не был заинтересован в происходящем. Однако он привлёк внимание своим молчанием и игнорированием любовных игр рядом.
Точёное лицо, волосы цвета меди, по-мужски пухлые губы, янтарные глаза, источающие холод и власть, английский нос с горбинкой, что выдавал его место рождения. Прямая осанка, широкие плечи, мускулы были заметны даже через слои ткани. Кадык дёргался, заставляя замирать наблюдающих за ним. Девушка нервно сглотнула, такой мужчина заслуживал отдельного внимания, в его прекрасные кудри хотелось зарыться, да так, чтобы они сомкнулись на её шее, как проволока. Его рука в тёмных перчатках нетерпеливо стучала по столу, пока лицо было отвёрнуто в сторону, оставляя учёную любоваться элегантным профилем.
«Вот это мужчина, вот это я понимаю, не то что крокодилы всякие», — она грозно зыркнула в сторону парня, который, наверное, отгрыз бы руку своей спутнице, но та била его по лбу, чтобы он не забывался.
— Можете прервать свои брачные игры? Вы можете заниматься сексом в любом другом месте, но не здесь, — заявил объект наблюдения бесячей парочке. — Не понимаю, зачем ты его взяла с собой?
— А почему бы и нет? Шиел, мне так скучно одной ездить на эти встречи! Я ничего не смыслю в генной инженерии, однако вынуждена тут быть, — сказала девушка, снимая с себя чужой язык в очередной раз.
«Ну, так не приезжай, что тебе мешает Господи».
— И поэтому ты решила брать везде с собой эту ошибку ДНК? — он презрительно зыркнул в сторону крокодилообразного, от чего тот успокоился.
— Не обижай, Яна! Он тебе ничего плохого не сделал, ездить от лица правительства очень одиноко, если ты не знал! А ты ещё тварь неразговорчивая, бубнишь себе молекулы и фалликулы, а я в душе не ебу, что это, так что мне нужен кто-то для развлечения.
«Боже, драма года. Правительство F-34 теперь содержит цирк уродов? Это её зверушка или любовник? Хотя меня это мало волнует», — подумала Кенди и отпила воду.
Однако этот мужчина теперь ещё больше привлекал её внимание. Бархатный голос подчинял слух, словно выделяя только его речь из всего возможного шума. А имя… Шиел… Оно так же плавно проходило через зубы, как шёлк скользит между пальцев. Казалось, что он весь сделан из ткани, от того появлялось странное желание прикоснуться к нему и убедиться в том, что это человек.
— Ты просто не знаешь, что такое любовь! — произнесла девушка, скрещивая руки на груди.
— Эгон, дорогуша, у меня брак за спиной и ребёнок, ты думаешь, что я не знаю? — в его словах проскользнула усмешка, которая не предвещала ничего хорошего.
— А разве брак и ребёнок говорит о наличии любви? — этот вопрос заставил перемениться в лице всех присутствующих. — Ты мог быть просто увлечён, но это же не имеет ничего общего с настоящей любовью.
— Ты живёшь в мире, где нет ничего настоящего, даже люди здесь не настоящие, а ты хочешь, чтобы они ещё и чувства испытывали настоящие? К сожалению, мы утратили такую способность, перекраивая своё ДНК и сводя на нет возможности наших тел. Женщины когда-то вынашивали детей, а сейчас этим занимаются целые предприятия. Этот мир настолько искусственный, насколько искусственна твоя должность, — холодно ответил мужчина, отворачиваясь и тем самым показывая конец разговора.
И хотя доводы и аргументы Шиела были вполне объективны, учёная задумалась, а любила ли она кого-то? Да настолько сильно, чтобы забыть про весь мир вокруг и сконцентрироваться только на объекте своего вожделения?
Конечно, она знала ответ.
Нет.
Она никогда никого не любила, не утопала в подарках, внимании и приятных чувствах. Влюблённость, столь свойственная юности и молодости у неё была, и не раз, но спустя время оказывалось, что любовью там даже и не пахло, просто интерес, увлечение или что-то ещё, временно притянувшее всё её внимание. Став старше, она начала разбираться в своих чувствах и закрыла сердце для всех таких залётных людей, чтобы не размениваться по мелочам и тратить время на пустые обещания.
«Не влюбляйся, не пей вина и на лбу себе высеки:
Жизнь тебе на то дана, чтобы ты посвятил её шизикам».
Шутливая фраза, которая так точно описывала её жизнь и последние эксперименты. Сложно было признать, что она занималась чем-то, что служит ради человеческой прихоти, а не науки, но что она могла сделать с этим? Да ничего! Поэтому пришлось забыть о своих принципах и работать через отвращение ко всем этим избалованным шизикам.
— Извиняюсь, нужно было срочно решить вопрос с документацией, — сказал профессор, быстрым шагом заходя в конференц-зал.
— Ничего страшного, — легко улыбаясь, отозвалась Эгон, наконец-то, её избранник сидел прилично, не пытаясь съесть или трахнуть её.
Обсуждение финансирования исследования по генной инженерии для борьбы за чистоту ДНК и предотвращения процессов злокачественных мутаций у потомства. Сейчас этот вопрос меньше всего волновал Кенди, она думала над своими проблемами и несчастьями в личной жизни, на которую она забила много лет назад. Собственно, казалось, что никто в этом помещении не был заинтересован в обсуждении, потому что основную часть обсуждал профессор и Шиел, который лишь изредка вставлял в его оду пару слов. Эгон лишь под конец что-то вякнула по поводу политической тайны и формальности, а её цепной пёс (или правильнее сказать крокодил) вообще не проронил ни одного слова.
Это было первое обсуждение девушки, ей пришлось ответить на пару вопросов, пока её детально изучал взглядом другой учёный, она чувствовала из-за этого себя странно, словно её пытались одновременно и испепелить, и разбить на атомы для изучения.
Собрание окончилось подписанием договора, слащавой улыбочкой политической представительницы, облегчённым вздохом Шиела и желанием скрыться Кенди.
Выйдя в коридор последней, она всё ещё была погружена в свои мысли и раздумья, как буквально за углом увидела и услышала диалог той странной парочки:
— Боже, самое скучное, что могло произойти в моей жизни. Зачем ты меня взяла? — потягиваясь, впервые что-то сказал Ян.
— Мне одиноко. Я постоянно занята этой хернёй, формальности, казни, ты думаешь, что мне мёдом тут намазано? — девушка оперлась на стену спиной и тяжело вздохнула. — Моя работа не такая весёлая, как твоя, поэтому я и взяла с собой, чтобы хоть что-то скрасило моё времяпрепровождение. Я не хотела тебе жаловаться, но я тоже устаю от этого всего. Да и из-за всего этого мы редко видимся, а я тебя люблю и не хочу, чтобы в один день всё закончилось. Пока мы бессмертны, пока время имеет смысл, а деньги имеют ценность, я буду любить тебя.
— Ох, я уж думал, что твои слова любви — шутка, потому что ты всегда отшучиваешься, а тут серьёзно так заговорила…
— Я тебе говорила, что не умею выражать чувств, вот только, если на кону будешь ты, то мой язык развяжется.
Она грустно улыбнулась и подняла голову, чтобы посмотреть на него.
«Фу, боже, какая драма, зачем я вообще остановилась, заняться мне, что ли, нечем? — Кенди опомнилась и пошла к своему кабинету. — Такие сопливые сериалы показывают на каналах с F-34. Сразу видно, что они оттуда, всё ещё верят в вечную любовь, дети, наивные дети».
Но, по всей видимости, Вселенная послала её к чертям и подкинула ещё немного совершенно неинтересных историй, ведь она наткнулась на Шиела и Джеймса, стоящих рядом с рабочим помещением. Она, конечно, знала, что Шиел является отцом Джеймса, но вот диалог между ними, мягко говоря, был холодным:
— Что ты здесь делаешь? — даже при разговоре с сыном голос был холодным и высокомерным, словно аристократия ещё не вымерла.
— Оу, пап, ну, я поехал сюда для практики. Папа был против, он хотел, чтобы я был военным, как и он, но я решил пойти по твоим стопам. Ты рад? — было видно, что лицо мальчишки светилось от счастья, это была неподкупная детская радость, это заставило вздрогнуть невольную наблюдательницу.
— С чего вдруг мне радоваться? Из-за таких, как ты, наука скатывается к тому ужасу, что мы имеем сейчас.
— Что? Почему? — улыбка постепенно исчезала с губ.
— Потому что ты такой же тупой, как и твой папаша! Тебе следовало стать военным, как он говорил, ведь для того чтобы держать оружие и убивать, много ума не надо! Хоть где-то в этой жизни он был прав, — всё так же жестоко говорил мужчина, а после обошёл сына.
Кенди прочувствовала этот диалог на себе, так по-детски радоваться и получить такой отворот-поворот от собственного отца — это было верхом боли.
Но девушка не подала виду и прошла мимо него в свой кабинет. Эксперимент и новые обязанности были важнее, чем успокоение какого-то бедного несчастного мальчика с проблемами в семье. Она ему никто и не обязана как-то поддерживать. Эмпатия — это что-то для богатых, эмоции, помимо ненависти, — это что-то для богатых.
«Удивительно, что буквально в одном коридоре я увидела несколько этапов любви. От клятв о вечной любви до ненависти к вашему общему ребёнку буквально один шаг. Любовь — очень странная вещь. Сегодня ты делишь с человеком постель и дышишь одним воздухом, а завтра уже ненавидишь всё то, что с ним связано. Зачем тогда любить, если в конечном итоге все мы будем одиноки? После пылких чувств останется глупая ненависть или безразличие. Зачем тогда всё это? — она села за компьютер, открывая последние предоставленные отчёты. — Раньше любовь была нужна для размножения, химический процесс, помогающий продожению рода, как у животных. Но сейчас это не требуется, ребёнка можно произвести на свет даже в одиночестве, главное обратится в компанию и заплатить денег, что сразу отметает возможность размножения среди бедного населения и загрязнения генов какими-то сомнмтельными ДНК и контролировать рождаемость населения. Так зачем нам всё ещё нужна любовь? Для страданий? Для того, чтобы не умереть от скуки? Для чего? Почему из всех возможных человеческих эмоций осталась возможность любить? Чтобы не уничтожали друг друга? Но это не помогает. Ради гуманизма? Но это тоже не помогает, иначе не было бы кассового разделения и двух планет», — она схватилась за голова и уперлась локтями в стол, агрессивно массажируя виски, чтобы понять смысл всего происходящего.
— Госпожа Кен, там эти двое с F-34 начали процесс казни без разрешения, стоит ли что-то делать или пусть работают? — сказала Ла, входя в кабинет.
— Пусть работают, не хочу разбираться с их обжиманиями и отношениями, мыльные драмы я могу и по телевизору посмотреть, — коротко кинула учёная, читая отчёт по экспериментам за последние несколько дней.
Результаты скрещения становились всё хуже, вероятность благополучного вмешательства чужих генов в ДНК человека падало до 5%, вместо обычных 10. Такие скачки были очень некстати, особенно, после подписания договора о финансировании этих экспериментов, напрягал и тот факт, что в расчётах не могло быть ошибки, так как процесс и работу вёл и проверял профессор, этот мужчина, прожжёный жизнью, не мог допустить глупых ошибок. Понятие человеческого фактора исчезло, поэтому спихнуть всё на него не получится.
— Ла, скажи, профессор видел эти результаты? — отвлечённо спросила она стажёрку.
— Он одним из первых их и предоставил, так что да. Во время эксперимента тоже всё не гладко, мы по несколько раз всё пересчитывали. В теории всё хорошо, на практике всё выходит за границы плана. Нам дважды пришлось применять квантовые пистолеты, потому что образец вышел из-под контроля, — без запинки, словно заученным текстом, сказала девушка.
— М, ладно, можешь идти, спасибо.
Кенди ещё больше зашла в тупик, онк предполагала, что из-за множественных вмешательств, человеческие хромосомы станут менее восприимчивы к новым генам, но не ожидала, что это случится так скоро. Искать чистых людей без видоизменений было уже поздно, по той причине, что почти все пережили мутацию от первых экспериментов, а потомки так или иначе содержали в себе остатки кариотипов от родителей.
— Чёртова наука! Почему расчёты не сходятся с прохождением эксперимента?! Сколько уже можно?!
Учёная села пересчитывать все генетические совмещения и химические уравнения, всё было в точности, как и в отчёте, в расчётах не было ошибки. Ошибка была где-то извне.
— В ходе эксперимента отклонений не было выявлено… Тогда почему, чёрт возьми, вам пришлось использовать квантовую пушку?! Боже, ещё так по-ублюдски написано! Новые стандарты оформления просто ужасны!
После досконального изучения каждый страницы, пересчёта всех формул и проверки всех теорий и гипотез, она отъехала от стола на компьютерном кресле и потёрла глаза, в голове крутились цифры, пропорции и химические формулы, сейчас эта неразбериха сводила её с ума, поэтому она решила отвлечься.
Встав из-за компьютера, она вышла в коридор и увидела, что в рабочей зоне кто-то находится. Девушка вошла в наблюдательный пункт и застала ранее упомянутую недобрым словом парочку.
Эгон отрезала куски с тела закреплённого к креслу мужчины, который истошно кричал от боли, истекая кровью, и кидала человеческое мясо своему избраннику, что своей огромной пастью поглощал, пощёлкивая челюстями и радостно ловя угощение. Ему не хватало только хвостика, чтобы счастливо им махать.
«Вот они люди, которые выросли в гуманном обществе без тюрем, войн, преступников и ужасов. Так громко кричат о гуманизме и так радостно казнят неугодных. Вот оно, общество победившего гуманизма. Делают свои грязные в дела вдали от глаз народа, чтобы хранить свою тайну, поддерживать легенду правильности своих поступков. На словах все белые и пушистые, а на деле руки запачканы кровью по самые локти, — раздался истошный вопль, что был слышен даже через толстое стекло наблюдательного пункта. Это Ян отгрыз ногу у преступника и, громко хрустя костями, отходил в угол, пока его партнёрша заливисто смеялась. — Правильных, воспитанных и элитных людей забавляют убийства и расчленения, неудивительно, что они ради этих целей поработили всю нашу планету. Везде посадили своих министров, а народ отправили в руины работать на предприятиях за гроши, чтобы за счёт рабского труда их планета процветала. Пытаются скрыть правду, проплачивают лживую историю, перекраивают прошлое ради своих целей, а всё ради чего? Чтобы мы безропотно исполняли все их приказы и ждали подачек от господ».
Девушка хмыкнула:
— Отвратительно.
И вышла из наблюдательного пункта, направляясь в буфет. Что удивительно, сегодня её один пижон не доставал своими глупыми подкатами, поэтому за такой упадок интереса она хотела поблагодарить Шиела, потому что жизнь вернулась в спокойные ряды.
— Госпожа Кен, рабочая зона убрана после очередной казни, — как-то грустно и понуро сказал Джеймс, открыв дверь кабинета.
— А, Джеймс, мне нужно поговорить с тобой.
— Что такое?
— Я стала сегодня свидетелем твоего диалога с отцом, что-то случилось? — она сделала голос максимально незаинтересованного человека, не отрываясь от компьютера, чтобы не показать, что ей хочется знать всю историю до мельчайших подробностей.
— Эм… — его взгляд потускнел, а лицо словно потемнело. — Я же могу вам рассказать всё с самого начала?
— Да, конечно, я никуда не тороплюсь.
— Ладно. Шиел — это мой отец, у меня вообще два отца, один — военный, другой — учёный. Насколько я знаю, у них всё было хорошо в отношениях до моего рождения, а после Шиел ушёл и оставил меня на папу, вот только алименты платит, но видется не считает необходимым. Я решил тоже выучиться, чтобы стать учёным, хотя мне очень трудно даётся материал в университете, но я всё же стараюсь понять, что говорят преподаватели. Я хотел стать ближе с отцом, однако он меня взял и отшвырнул, как тварь паршивую. Теперь я не знаю, что мне делать. Папа говорил, что Шиел — жестокий и высокомерный человек, я не верил его словам, потому что они расстались на неприятной ноте, а сейчас я понимаю, почему он так сказал…
— Мда, история любви, достойная экранизации, все рабочие будут в слезах, — протянула девушка, а после спросила: — Слушай, не хочешь выпить сегодня?
— В каком смысле?
— Алкоголя не хочешь выпить сегодня? Я приглашаю.
— Вы знаете меня два дня, а зовёте к себе. Это немного странно…
— Мой хороший, мне плохо, тебе плохо, я тебя приглашаю залить проблемы, чтобы не пить одной. Не хочешь — не надо.
— Ох, ну, ладно, я согласен.
— Отлично, подожди меня, сейчас я сохраню всё, и пойдём.
Кенди потянулась, размяла шею и принялась закрывать все вкладки на компьютере и файлы с документами. Наконец, она встала и направилась к выходу, ведя за руку мальчишку, который был весьма в шоке от благосклонности своей начальницы, а потому уверенно следовал за ней.
— Извиняюсь за беспорядок, — устала сказала девушка и ввалилась в квартиру, вслед за ней прошёл и гость.
На шум в прихожей вышла Софи, недовольно оглядывая гостей.
— Боже, это ещё кто?! — испуганно вскрикнул парень, прислонившись к стене.
— А, это Софи. Крыса, домработница, робот, гений, филантроп. Проходи, не бойся, — сказала она, а после обратилась к крысе: — Спирт нам достань, мы сейчас пить будем, и закусочки настрогай какой-нибудь.
— Спирт?
— Ну, извините, шампанского не пьём, мы люди простые, никаких излишеств, только работа и сон, — шутливо и иронично произнесла учёная и ушла на кухню.
Джеймс проследовал за ней и сел напротив, пока питомец суетливо расставляла кружки со спиртом и нарезку из ангеботов и тарнет.
— Мда, интеллигенция не знает, чем питается простой народ, дожили… Как вы вообще можете выстраивать свою политику? — смеясь, сказала учёная.
— Это съедобно?
— Всё, что угодно, съедобно, если заедать этим чистый спирт, думаю, что даже стол на закуску будет казаться неплохим вариантом, — она отпила из кружки.
В процессе пьянки у обоих постепенно развязывался язык, из-за чего они уже через несколько часов обсуждали личные проблемы. Особенно, Джеймс рассказывал про свои проблемы в семье, пока Кенди молча выслушивала весь этот непрекращающийся поток нытья. Но, когда закончились темы для жалоб, они перешли к шуткам и ироничным фразочкам о своей жизни.
Где-то в углу начала молиться крыса, чтобы эти двое прекратили свои ужасные стендапы под спиртом.
— Господи, да давай забьём на эти проблемы и отвлечёмся? — слегка навеселе сказала девушка, её коварный план уже начал реализовываться.
— Каким же образом? — от принятого крепкого алкоголя в глазах мутнело, голова кружилась, а мозг терял связь с реальностью.
Учёная ухмыльнулась и, схватив за ворот рубашки, поцеловала парня. Это не был романтично-страстный поцелуй, как у жгучих любовниц из сопливых мелодрам с платного телевидения, это был раскрепощённый, высасывающий душу поцелуй взрослой и уверенной в себе женщины, которой невозможно было отказать. Из-за приличной разницы в возрасте отношение к таким вещам было абсолютно разным, поэтому стажёр очень быстро протрезвел от таких действий, это было самым неожиданным и приятным за все 2 дня его стажировки.
«Стоило потерпеть её приказы ради такого. Если эта женщина станет моей, то отец точно будет рад, тогда наша семья точно станет ещё более значимой и авторитетной в обществе», — думал он, пока следовал в спальню за хозяйкой квартиры.
Кенди стянула с него пиджак, отбросила в сторону, а после растягнула пуговицы на рубашке, пока Джеймс пытался разобраться непослушными руками с заклёпками на её брюках. Она отбросила свой жакет и блузку, предоставляя свою пышную грудь вниманию единственного наблюдателя, что жадно поцеловал девушку в губы, медленно спускаясь по шее к груди.
— Долго ты будешь ещё играться с моим замком? — меланхолично спросила она, стягивая джинсы и нижнее бельё.
Парень неуверенно посмотрел на неё, пока она подняла бровь и удивлённо взглянула на него, а после тяжело вздохнула и опустила его голову на уровень своей промежности. Дальше объяснения ему были не нужны, он прошёлся языком между половыми губами, раздвигая их и проводя по малым и лаская клитор, вызывая, конечно, не волну стонов, а лишь тихие вздохи. Собственно, а чего он хотел такими неумелыми движениями.
— Мда, я ожидала большего, — она прижала его голову ближе и тяжело вздохнула.
Стажёр старался, чтобы удовлетворить столь прихотливую и искушённую женщину. Он добавил пальцы, чтобы растянуть и разнообразить действия, дабы взаимодействовать со всеми эрогенными зонами, но она всё равно не сильно была довольна им, а потому отняла его и стянула рубашку, откидывая в сторону и легко проводя рукой по худощавому телу.
«Мда, не тот мужчина, которым я восхищалась сегодня, но тоже сойдёт», — она притянула его за галстук, заставляя нависать над собой на кровати и целуя в губы. Он отвечал ей, а после ласкал её соски губами и пальцами, вызывая тихие вздохи и стоны.
Прелюдия слишком сильно затянулась, спирт мутил сознание девушки, возбуждая её и срывая ограничители, сейчас её не волновал её внешний облик и репутация, она спокойно растегнула ремень и быстро расстёгивала заклёпки, гладя член через тонкую ткань нижнего белья. Половой орган не хотел подниматься из-за количества выпитого алкоголя, но парочку минут (танцев с бубном) дрочки, и тот всё-таки соизволил отдать честь даме и предоставить посадочное место.
Джеймс вошёл в неё, Кенди громко простонала и выгнулась в спине, обхватила за шею руками и за спину ногами, прижимая к себе партнёра и не выпуская из своей хватки. Он начал двигаться, и с каждым толчком из девушки высвобождалось дикое и безудержное животные, чьи гены изначально находились в ней.
От пьяного и странного по ритму секса они по её инициативе перешли к ускоренному темпу, женские стоны отражались от стен, хриплое дыхание сливалось со шлепками тел, издавая грязную симфонию, какую до этого соседи никогда не слышали из квартиры снизу.
Но так же, как внезапно это всё началось, так же оно и закончилось, парень выдохся, а второй раунд случился не скоро из-за того, что член — не палка, чтобы раз в год стрелять и всё время стоять, поэтому снова начались шаманские танцы, чтобы возбудить пьяное полусонное тело. Кое-как стажёр смог воскреснуть для продолжения грязных действий, но сразу же после их окончания отрубился и громко захрапел, оставляя в лёгком шоке учёную, которая явно не ожидала такой подставы. Она слезла с него, отошла в душ, помылась, накинула халат, собрала все вещи в комнате и сложила их на кресло, а после пришла на кухню и стала убирать последствия своей пьянки. На все эти шумные телодвижения явилась крыса, кряхтя и пытаясь проснуться, выжидающе посматривая на свою хозяйку.
— Ну, что ты на меня так смотришь? Ты думаешь, что я знала? И я вот не знала, капец, слабаки пошли, а не парни. Ему только рабочую зону мыть, а не с женщинами спать, слишком слаб, да и пить не умеет, — она поставила грязную посуду в мойку и, открыв окно, закурила.
Глядя на разруху и высушенный, жуткий пейзаж, что располагался за пределами её дома, она думала о том, куда катится её существование.
«Какой ужас, я затащила парня, которого почти не знаю в постель, чтобы отвлечься и утешить саму себя, — девушка затянулась и выпустила изо рта дым, что быстро расстаял в воздухе, как и её пьяное состояние медленно переходило в фазу похмелья. — Как же я жестоко поступаю по отношению ко всем, но… они все это заслужили», — она затушила сигарету об пепельницу и закрыла окно.
Утром сонная тишина квартиры была прервана громкой тошнотой гостя, склонившегося над унитазом и изливающего в него свой вчерашний ужин и закуску. Количество выпитого алкоголя привело его к убийственному похмелью, сейчас хотелось застрелиться от ужасной головной боли и удушиться из-за того, что горло невероятно драло от рвотных масс, словно его изнасиловали в горло.
— Мда, какие нынче неженки пошли с F-34, удивительно, как вы вообще смогли построить новый мир и колонизировать планету? — стоя у входа в ванную, иронизировала хозяйка, а после обратилась к питомцу: — Софи, накорми чем-нибудь этого несчастного и отправь в школу, а то, не дай бог, мальчик опоздает.
Девушка отошла от двери и ушла на работу. Она хотела сбежать поскорее от этой неловкой ситуации, множество чувств её сейчас съедали, но больше всего ей не хотелось обсуждать любые взаимоотношения, которые могут связывать их. Это было развлечение на одну ночь.
На самом деле вчера она спросила про его семью не от большого интереса, а чтобы расположить к себе, споить и провести ночь. Она прикрыла свои корыстные намерения жалостью и сочувствием, а потому сейчас бежала от своего низкого поступка.
«Мда, не тот мужчина, которого я вчера видела, но на безрыбье и рак — рыба».
Этой поговорке было уже несколько десятков веков, хотя уже не было ни рыб, ни раков, а иллюзорный образ из поговорки остался. Но это было не столь важно, отвлечение мозга от проблем одиночества сработало, а потому она могла вернуть к холодным расчётам и теориям, от чего всё шло наперекосяк.
Стоило только подойти ей к кабинету и разблокировать дверь, как её окликнул профессор, подходя со вчерашним учёным.
— Ох, как вовремя я вас встретил, госпожа Кен, вам вчера сообщили об одной новости?
— М, нет, мне ничего не говорили, — задумчиво произнесла она.
— Значит, я вам её скажу. Так как финансированием нашего нового проекта занимается правительство F-34, они приставили к нам своего учёного из-за недоверия. Боятся, что мы попилим бюджет и потратим деньги не в то русло, а этот проект ведёте вы, поэтому будет логичным, если мы его приставим к вам. Одна голова — хорошо, а две — лучше. Заодно и разберётесь в проблеме и ошибках, — быстро договорил мужчина.
Профессор ушёл, досказав всё, что ему было нужно, оставив этих двоих у двери.
— Госпожа Кен, правильно? — вежливо спросил Шиел, на что получил кивок и представился, протягивая руку: — Шиел. Я предпочитаю проще относится к коллегам.
— В таком случае можете называть меня Кенди, — она пожала руку.
— Не могли бы вы, Кенди, провести мне небольшую экскурсию по части здания, в которой нам придётся работать? Меня впервые поставили на этот объект, поэтому я знаю здесь только расположение конференц-зала.
— Конечно-конечно.
«Удивительно, какой вежливый и галантный мужчина, Джеймсу стоит поучиться у своего отца манерам».
Учёная провела по всей территории, нужной для работы, от помещения столовой до эксперентальных комнат и лабораторий. Мужчина схватывал всё на лету, а потому объяснения не занимали много времени, да и он тоже был профессионалом своего дела, а не зелёным юнцом, так что работать и говорить с ним было намного проще.
Вернувшись в кабинет, она ознакомила его со всей предоставленной документацией по последним отчётам и попросила перепроверить, а то вдруг у неё уже крыша поехала от всех этих чисел и значений, что она уже не отличает одно от другого. Шиел согласился.
Делегировав свои обязанности, девушка вернулась в лабораторию и снова попыталась произвести генетический эксперимент, собираясь пересобрать в другом порядке решётку ДНК.
Несколько часов работы не дали результата, либо ген не проявлялся, либо появлялись ужасные мутации, приводящие к смерти. Девушка злилась из-за таких отвратительных результатов, она не понимала, что делать с этим чёртовым экспериментом, особенно, когда над душой стоит представитель с F-34. Она вернулась в кабинет, чтобы узнать результаты проверки.
— Откопали что-нибудь? — спросила она, потягиваясь, потому что корпеть над моделью и микроскопом — крайне вредно для позвоночника.
— М, нет, всё верно, я пересчитал всё, что, в принципе, можно. Отчёт верный. Может, на самом деле никакой ошибки и нет? — он повернулся к ней на кресле, откинувшись на спинку.
— Я провела скрещивание, а оно не проходит так, как описано в отчёте. Да и моя стажёрка сказала, что им пришлось применять оружие из-за выхода из-под контроля эксперимента… — учёная почесала голову и переглянулась с коллегой. — Не нравится мне всё это…
— Мне кажется, вы себя накручиваете по пустякам, относитесь проще, на уставшую голову полезные мысли не свалятся. Предлагаю сделать обеденный перерыв и немного отвлечься, как вам такое предложение? — он наклонился вперёд, внимательно смотря на собеседницу и улыбаясь губами.
— Звучит разумно, поэтому не вижу ничего плохого, пойдёмте.
Они вышли из кабинета и направились к лифту, мужчина попытался разбавить жуткую тишину и звук шагов, отражающийся от стен и высоких потолков.
— Как давно вы ведёте этот проект? — спросил Шиел.
— Где-то около недели, он был проблемным с самого начала.
— Вы, наверное, допоздна засиживаетесь?
— Есть такое.
— А ваш парень или девушка не ругаются на вас за это? Потому что мой муж, например, часто скандалил.
— Вы прощупываете почву, чтобы узнать, одинока я или нет? Одинока, из всех, кто мог ждать меня дома, у меня только робо-крыса.
— Удивительно, крысы же, вроде, вымерли?
— Да, я сама создала единственный экземпляр, основываясь на генетических книгах, а, так как они крайне мало живут, я усовершенствовала её с помощью роботизированных имплантов, правда со скрещиванием я немного напортачила, поэтому она получилась ростом с человека. Но я смогла повесить на неё все обязанности по уходу за домом. Тоже неплохо, — они подошли к лифту, она нажала кнопку. — Включите гравитационную обувь, иначе упадёте.
— Спасибо за предупреждение, — он улыбнулся, наклонился и включил. — Как интересно, у вас дома крыса-домохозяйка?
— Да. А вы говорили про мужа, это случайно не отец Джеймса, который является военным? — двери лифта открылись, они вошли, девушка зажала кнопку кафетерия.
— У меня был только один брак, да и тот неудачный, — он пожал плечами. — А теперь у меня ещё сын есть, вообще ужас. Я так-то не очень рад тому, что должен от зарплаты выделять деньги на этого дармоеда, но что поделать.
Учёные приехали в помещение подвального этажа и прошли внутрь, Кенди поинтересовалась:
— А что же случилось? Почему вы разошлись?
— Предлагаю это обсудить позже, когда будем одни в кабинете, а не в столь людном месте.
Девушка понимающе кивнула и направилась к автомату, чтобы выбрать еду, как их заметил профессор:
— Ох, вы уже так мило щебечете? Рад, что вы нашли общий язык. Как успехи?
— Всё крайне сомнительно, все отчёты верны, но эксперимент не идёт, да и Ла говорила, что во время его проведения пришлось использовать оружие, — произнесла Кенди усталым голосом, не отвлекаясь от выбора блюд.
— Хм, я улажу и проверю процесс экспериментов, разберитесь тогда с бумагами, чтобы могли предоставить правильный отчёт правительству, — если в начале своей речи он был весел, то сейчас задумался и спешным шагом вышел из кафетерия.
Но никому не было дела до перемены его настроения.
— Так всё же, что не так с вашим браком было? — завела девушка разговор, когда они вернулись в кабинет и сели за компьютер.
— Сложно сказать, — мужчина смотрел во второй монитор и барабанил пальцами по столу, читая отчёт по новым экспериментам. — Мы во многом расходились, начиная от политических взглядов, заканчивая взглядами на жизнь. Да и весьма странный союз из военного и учёного складывался, если смотреть со стороны, один решает проблемы силой, другой — разумом.
— Мне кажется, это наоборот идеальные отношения, вы дополняете друг друга, как схожие детальки головоломки, разве это плохо?
— М, это звучит хорошо, пока это в теории, пока это в романтической новелле, но, когда вы абсолютно разные, вам сложно ужиться, особенно, если никто из вас не идёт на уступки или компромисс. И вот, когда влюблённость прошла, мы увидели проблемы наших отношений, ну, как мы, я увидел. Я хотел разойтись, брак трещал по швам, и в нём смысла уже не было, но он меня уговорил дать нашим отношениям второй шанс, предложил завести ребёнка, чтобы улучшить ситуацию. Я сразу сказал, что это плохая идея, но как-то замялось. Мы завели ребёнка, хотя с ним и сидела няня, ситуация не изменилась, мы как ссорились по пустякам, так и продолжали, я плюнул, развернулся и ушёл, а через неделю подал заявление на развод. Не хотел я разбираться с нервотрёпкой, поэтому ушёл в работу, а сына возненавидел за то, что все мне тыкали тем, что я бросил бедного ребёнка, что должен был остаться ради него, и вообще я — непутёвый отец. А яне хотел ребёнка, вся эта авантюра мне не нравилась с самого начала. Вот такая вот неприятная история, не люблю делиться подробностями своей жизни, но я так устал держать в себе все проблемы. Спасибо, что выслушали, — он облегчённо выдохнул, с плеч словно спала гора.
— Я как-то ожидала историю покороче, но ладно, всегда пожалуйста. Если хотите, можете ещё выговориться, вы такую сегодня хорошую идею по поводу перерыва предложили, как насчёт того, чтобы немного выпить? Я угощаю.
— Ох, как же давно я не пил, почему бы и нет, — он улыбнулся, — тогда после смены, да?
— Конечно, а как иначе, сначала работа, а потом пьянки, — она встала со своего места. — Так, а мне сейчас нужно проведать рабочую зону, потому что стажёры — та ещё плачевная история.
Учёная вышла из кабинета в коридор, как вдруг столкнулась с Джеймсом, который выходил из помещения. Он заговорил первым:
— Госпожа Кен, я хотел с вами поговорить.
— Что такое? Ты где-то напортачил? — она выглянула за его спину.
— Нет-нет, я не про работу, я хотел поговорить про нас.
— В каком смысле «про нас»?
— Что между нами?
— Ничего. Мы просто переспали. Людей необязательно что-то должно связывать, чтобы они занимались сексом, если ты не знал. Да и как любовник, ты так себе, секс с тобой был настолько посредственным и скучным, как поедание фастфуда. Простые углеводы, не приносящие пользы и удовольствия, зато быстро насыщаешься и наедаешься, хотя после тебя я всё ещё осталась «голодна». Так что нас ничего не связывает.
— Н-но…
— Просто забудь, представь, что ничего не было. Я всё ещё твоя начальница, а ты — стажёр, выполняющий грязную работёнку, и это твой максимум, мальчик, — она похлопала его по плечу и холодно улыбнулась, а после зашла в рабочую зону, чтобы проверить исполнение приказов.
Наконец-то, девушка смогла пересилить себя и обсудить этот вопрос, она действительно не хотела ничего строить и давать ложных надежд этому парню, а потому нужно было обсудить ту ночь, но она предпочитала избегать своих проблем, а не смотреть в лицо, а потому разговор отложился почти на два дня. Можно было бы обсудить всё ещё в её спальне, но с блюющим человеком диалог не построишь, да и какой-то минимальный стыд за то, что она его использовала, у неё был.
Одной проблемой меньше, всё ещё оставалась вечерняя пьянка с прекрасным мужчиной и решение проблем с экспериментом, он подозрительно был хорошим, хотя только на бумаге. Кто-то очевидно скрывал правду, прикрываясь хорошими результатами, но кто?
Профессор? Ему оно не нужно, ведь, если он опозорится, лишится должности. Шиел? Этот вообще больше всех заинтересован в нормальном прохождении эксперимента. Кто остаётся из тех, кто допущен к проекту? Ла?
Учёная задумалась, действительно, стажёрка каким-то образом была допущена к этой работе, хотя её максимум — драить рабочую зону, что-то здесь было не так. Вполне возможно, что она работала здесь под прикрытием, а её слова — ложь. Ведь у неё не было документального подтверждения того, что они применяли оружие, она поверила ей на слово, а сказать можно всё, что угодно.
Голова гудела от всех этих непонятных мыслей, хотелось со всем скорее разобраться, чтобы больше не тратить столько времени на перепроверку информации и пересчёт данных.
«Может, эти отчёты правдивы? А в ходе эксперимента они просто добавили ещё один ген, но, чтобы не раскрывать всех тонкостей, не написали об этом? Это же отчёт для правительства, они не разбираются в генной инженерии. А Ла соврала мне, чтобы затянуть работу и высосать деньги из проекта? Мда, сомнительно. Почему её интересуют деньги, меркантилизмом страдают же только жители F-34?» — и тут она поняла, что почти ничего не знает о том человеке, с которым бок о бок работала уже полгода.
Башка трещала от всех мыслей, проблем, теорий и гипотез, нужно было отвлечься.
— Проходи, не бойся крысу, она тебе ничего не сделает, — спокойно сказала Кенди, заходя в квартиру с новым гостем.
Софи, недовольно кряхтя, поставила спирт, кружки и нарезку из овощей и искусственного мяса.
— Спасибо, моя хорошая, лапу тебе сделаю, как только закрою вопрос с проектом, — произнесла она, садясь с Шиелом за стол.
Как и в прошлый раз, спирт развязал им обоим язык, и всё могло бы кончится так же, если бы учёная умела выбирать темы для разговора, будучи пьяной в стельку.
— Ты, я помню, говорил, что вы расходились в политических взглядах с мужем, как так вышло? Вы ж с одной планеты, вам там всем деньгами рот набивают, разве нет? — закуривая и закидывая ногу на ногу, произнесла девушка, глядя на собеседника.
— Ага, почти так и есть. Он просто был капиталистом, а я — анархист, вот и всё. Пропаганда на умных людей не работает.
— Вот ты называешь себя умным человеком, а поддерживаешь анархию. Ты же знаешь, что анархия как политический режим никуда не годится?
— М, а разве лучше колонизация и подчинение капитализма? Вы почему F-34 ненавидите? Потому что вы все находитесь под её гнётом, под её подошвой! Я бы тоже ненавидел всех, хотя я и так это делаю, не устраивает меня это всё.
— Мы не только за это вас ненавидим, но и за то, что ваши предки сожгли нашу планету и оставили умирать тех, кто им был невыгоден!
— А ты думаешь, что что-то изменилось с тех пор? Они построили мир, в котором утопают в деньгах, разврате и развлечениях, погрязли в своих деньгах, напрочь забыв о ценностях, что стоили им войны. У каждого парка развлечений есть персонал, вот F-34 и использует вас в таких целях. Они все так громко кричат о гуманизме, а потом политическая представительница идёт работать палачом от скуки! Я ненавижу их за лицемерие, за ложь и пыль в глаза, что они так уверенно бросают всем жителям, а также за то, что всех неугодных они ссылают сюда или на смертную казнь. Предлагаю совершить революцию и свергнуть власть, — отпив из кружки, серьёзно произнёс он.
— Ты что, дурной, что ли? Или спирт в голову ударил? Какая революция, ты мне скажи? Что мы, простые куклы и марионетки, можем сделать против них, кукловодов? Нам же быстро ниточки обрежут! А я не хочу оказаться в комнате пыток, чтобы этот крокодилоголовый отгрыз мне ногу! К чёрту это! Мне осталось жить 140 лет, доживу и мучения закончатся в стенках крематория.
— Это тебе хорошо, ты умрёшь, а я-то нет! Мне терпеть это всё до бесконечности! Поэтому я тебе и предлагаю революцию!
— Я могу тебе рассказать одну историю, которая прямо покажет, что у нас ничего не выйдет! — она сделала лицо серьёзного человека, словно это не она только что выпила литр спирта. — Почти 10 веков назад, когда ещё Земля пригодна была для жизни, и на ней было больше одной страны, в Германии к власти пришёл такой человек как Гитлер. Германия — это страна такая была, сейчас на её месте выжженные земли. Так вот, этой самой Германии было запрещено из-за своих военных преступлений производить военную технику и иметь армию. Но Гитлер всё равно провёл миталиризацию страны, а после почти смог захватить Европу и Советский Союз, но последние его разгромили. Если у Гитлера ничего не вышло, хотя он был пиздатым диктатором со своей идеологией, то что выйдет у нас, двух учёных, пьющих алкоголь на кухне? А я тебе скажу: ничего у нас не выйдет!
— Спасибо за краткий экскурс в историю твоей планеты, но зачем нам кто-то, чтобы устроить революцию? Ты думаешь, что обычных рабочих устраивают рабские условия труда и жизнь, похожая на каторгу? Вот она основная сила — народ! Я думаю, что каждый с этой планеты хочет надрать задницу этим толстосумам с F-34!
— Мы не сможем это сделать без определённой идеологии и чёткого объяснения своих целей, ведь всему нужен мотив! И даже если, предположим, что к власти придёт такой человек, как Гитлер, или у нас выйдет революция, и мы, предположим, сможем захватить эту сраную планету, то что тогда? Мы, люди, сражавшиеся за место под солнцем, но никогда не видевшие его, ослепнем. Мы не сделаем лучше, мы сделаем только хуже! Мы не сможем жить в выстроенном и цивилизованном обществе, потому что не умеем жить, а только выживать. Мы просто засыпем ваше солнце своей землёй, и никому из нас не будет хорошо. Разве это то будущее, которого ты хочешь?
— Мда, об этом я как-то не подумал, — он подлил им ещё по чуть-чуть. — И что же теперь делать?
— А что нам остаётся? Только жаловаться и работать в этом чёртовом режиме, как впрочем это было с момента завоевания Земли, просто смирись, что всё плохо, и ничего не изменится, вот и всё, что я могу тебе посоветовать.
— Но я не хочу мириться с этим отвратным положением!
— Ты лучше меня должен знать, что делают со всеми несогласными. Ты думаешь, что у тех, кто смог построить жизнь и новый дивный мир на другой планете недостаточно власти, чтобы вас всех таких мамкиных анархистов схватить за жопу? Да на каждого из вас найдётся завод и комната пыток с личной Эгон в придачу! Поэтому не надейся, что в этой жизни у тебя что-то получится, максимум попасть на плаху. Успокой свои политические настроения и продолжай работать на режим, так словно ты согласен.
— Ты, вроде, согласна со мной, однако отговариваешь от всего, — учёный наклонился через стол к ней и посмотрел в глаза.
— Хороший ты мужик, жалко мне тебя, что порежут на нашем этаже, поэтому и отговариваю.
— Жалость к представителю враждебной планеты? Вау!
— Ля, да ты нормальный так-то человек, у нас и интересы схожие, и Джеймс нас двоих раздражает, почему бы и не пожалеть? А что я должна тебе была сказать? Давай, ломай-ломай политические режимы, мы же гениальные политики, новые построим! Так что ли?!
— Мда, звучит логично.
Вместо желанного отвлечения, они полночи спорили о политике, пока крыса молилась в соседней комнате, чтобы ничего эти пьяные дебоширы не свергли в доме.
— Блять, пиздец, по мне прошлась делегация из врачей, потому что я стал ковром? — мужчина встал с дивана, голова неимоверно звенела, он пытался понять, где находится, и вспомнить, что вчера было.
— Доброе утро, будешь завтракать? Или сначала проблюёшься как Джеймс? — сказала девушка, заходя в гостиную, по ней не было видно, что её мучает похмелье, она выглядела свежей.
— Что? Ты что, спаивала моего сына?
— Он сам согласился, да и тем более сам же и рассказал про ваш брак, а со стороны ребёнка.
— Какие странные психологи на Земле, сначала выводят на разговор, а после спаивают. Охуеть, — он почесал затылок, смотря на своё помятое отражение.
— Какая планета, такие и психологи. Иди, умывайся, еда на столе стынет.
Хотя Кенди хотела провернуть с Шиелом тот же трюк, что с Джеймсом, однако, помимо того, что он — красивый мужчина, он оказался прекрасным собеседником и талантливым оратором. Так что можно и отложить всякого рода утехи на потом, сейчас в первую очередь нужно было узнать друг друга гораздо лучше, чем просто доказать свои политические взгляды.
За завтраком на фоне играли новости, в которых монотонный голос диктора зачитывал все успехи и проблемы за последние дни, а также освещал мелкие события, которые не имели никакого смысла.
— С такими новостями любое желание есть отпадёт, такая хрень, я не могу, — брезгливо кинул гость, отпивая энергетический напиток.
— Я включаю их как шум, чтобы совсем уж тихо не было. Когда ты живёшь один, тишина очень сильно пугает и затрагивает одинокие струны твоей души.
— Тебе бы быть поэтом или артистом каким-то с такими оборотами, а не учёным, — усмехнувшись, отвесил комплимент Шиел.
— Артист — это что-то для бездельников, у нас вшито, что есть два пути: развиваешь государство с помощью труда или с помощью ума.
— А как же отдых и развлечения?
— Это уже что-то на богатом, на диалекте жителей вашей планеты.
Гость рассмеялся, это презрение и воспитание в духе, что все вокруг — враги, начало ему нравится, он нашёл себе близкого по мыслям человека.
— Уливлён, что ты — не такая как все, — подметил он.
— В каком смысле?
— Когда все узнают, что я с F-34, то начинают лизать жопу и говорить о том, как всё прекрасно, да и власть самая лучшая, а население в восторге. Одна ты тут обсираешь всех и вся.
— А я так всегда делала, да, я недовольна, меня это не устраивает, но я ничего не могу поделать, а запретить возмущаться они не могут, в конце концов, они такие же люди, а не боги.
— Удивительный ты человек, впервые вижу таких смелых и напористых.
— Я вчера полночи отговаривала тебя от революции, куда уж смелее.
Он в ответ рассмеялся, а девушка покачала головой, доедая свой завтрак.
Удивительно, что их разговор со вчерашнего пафосного официоза резко скакнул на доброжелательное и дружелюбное общение, хотя алкоголь из любых людей может сделать друзей, возлюбленных или врагов. А с кем-то оставить ужасную и неприятную историю.
По приходе в кабинет Кенди, отсмотрела новые итоги проекта и заметила в них много ошибок, текст был слишком сухим, это напрягло её, но она доверила переписать по новым стандартам и перепроверить всё написанное Шиелу, пока сама хотела проверить обстоятельства в экспериментальной комнате. Было весьма подозрительно, что текст изменился, словно его писал кто-то другой, да и проверить и увидеть всё воочию она была просто обязана.
Девушка спустилась на два этажа вниз, а после подошла к дверям экспериментальной капсулу, бронированной на случай чрезвычайных происшествий. Приложив пропуск, она вошла в коридор пристройки, направляясь к нужному помещению. Она вновь приложила пропуск, однако ей высветилась надпись: «В доступе отказано. У вас нет разрешения на вход».
— Блять, этот проект веду я, как у меня не может быть разрешения?! Ты, тупая машина! — она со злости пнула дверь.
— Что случилось? — спросил подошедший профессор, застав коллегу в ярости.
— Почему у моего пропуска нет допуска?! Какого чёрта!
— Ох, вы не спускались ещё ни разу в место проведения эксперимента, поэтому вас, наверное, не подключили…
— Вообще-то, я не появлялась здесь только два дня, что здесь спело произойти, что мне отказали в допуске?!
— Милочка, успокойтесь, всё решим, будет у вас допуск к завтрашнему дню, а сейчас лучше займитесь документацией.
— Кстати, по поводу документации, мне кажется, что Ла подменяет документы и что-то скрывает, будьте внимательны с ней.
— Хорошо, — мужчина улыбнулся. — Обязательно прослежу за ней.
Учёной показалась эта улыбка странной, но она решила не накручивать себя, а потому просто вернулась в лабораторию, чтобы попробовать выстроить модель, согласно новым отчётам. Моделирование — один из самых полезных этапов в исследовании, в современном мире мог проходить без использования живых организмов, достаточно иметь в базе данных нужное ДНК и описание каждого гена и его взаимодействия с другими, чтобы удачно и правильно провести изучение. Вся информация собиралась веками, пока строился новый мир на месте разрушенного старого.
Девушка сидела перед голографической панелью и пыталась выстроить цепочку из подобранных генов, что были указаны в последних исследованиях, но результаты, как и прежде, оставляли желать лучшего.
«Что же не так? Я всё делаю в точности, как описано… Может, они прибегали к методу подбора и после многочисленных этапов, просто забыли упомянуть об этом? Тогда это ужасная ошибка, которую нужно срочно исправить и отследить!»
Но подбирать каждый ген, чтобы он получил нужный результат, — невероятно долго и муторно, поэтому весьма глупое решение, скорее было бы легче расспросить обо всём профессора. Поэтому она написала ему письмо в сервисе обменом сообщений их исследовательского центра и вернулась в кабинет вся в раздумьях, проблема не решится, если даде она узнает, что это был метод подбора. Ничего не решится, да ещё и ситуация с Ла напрягает, всё было очень странным и запутанным, а решать это нужно было только ей, так как Шиел тут практически мимокрокодил, которого приставили на время, чтобы проследить за тем, куда идут финансы, так что в ознакомление она погружала его минимально, чтобы в случае чего, могла вовремя спасти ситуацию, чтобы их халатность не дошла до управления F-34. Идеальная документация не давала ему достаточных сведений, потому что никому из них она не давала какой-либо информации, слишком всё было хорошо. Слишком.
Ещё несколько дней изучения и попыток решить вопрос с проектом не увенчались успехом. На письмо ответили: «Как ты могла подумать, что мы, серьёзные люди, будем использовать метода подбора в столь важном деле?!» Поэтому работа действительно встала, а точнее каждый день был похож на день сурка, ничего не менялось, экспериментальные помещения были прибраны и соответствовали документации. Кенди уже начинала верить, что у неё просто паранойя на фоне большой ответственности и перфекционизма, поэтому просто занималась перепроверкой, время от времени спускаясь проверить эксперимент.
Их отношенияс Шиелом перешли в стадию дружеских, ведь они варились в одном котле с бумагами, а по вечерам напивались в хламину, потому что такие же люди, как и все остальные.
Но вся суматоха выводила девушку из себя, поэтому в один из дней она под конец смены сказала:
— У меня есть авантюра, не хочешь поучаствовать?
— Что за авантюра? — мужчина оторвался от экрана монитора и посмотрел на коллегу.
— Предлагаю заняться сексом, — коротко кинула она, усаживаясь в кресло.
— Ты так буднично говоришь, словно приглашаешь в кафетерий на обед. Хорошо, я согласен, почему бы и нет.
— Ну, и прекрасно, хоть уговаривать и спаивать тебя не надо.
— А ты кого-то спаивала?
— Сына твоего.
— Боже, мало того, что споила, так ещё и изнасиловала! Какая ужасная женщина!
— Что ты тут за комедию устроил, на сыночку плевать было, а сейчас такой важный, хуй бумажный, батька прям года, забеспокоился.
— Да ладно тебе, я шучу, главное, чтоб не помер от отравления чистым спиртом, ребёнок всё же.
Девушка закатила глаза и осуждающе посмотрела на собеседника. Сейчас упоминание Джеймса, хоть и было в комичном ключе, заставляло пробегать по телу неприятный холодок, у всех была какая-то неприязнь к этому мальчишке. У всех были свои причины для нежелания говорить об этом.
Хозяйка квартиры провела мужчину в дом, а после отправилась в ванную, чтобы вымыть руки, как, собственно, и гость.
— Ты уверена в том, что хочешь это сделать? — слегка улыбнувшись, спросил Шиел.
— Привела бы я тебя домой, если бы не была уверена? — тяжко вздохнув, ответила девушка.
— Ну, что ж, — он прижал её к раковине и навис, большая разница в возрасте превращала эту сцену в дешёвый романтический сериал, что снимали от балды по одному и тому же сценарию.
— Ты что, дурной? — она отодвинула его и отвернулась. — Спальню для кого придумали?
Кенди освободилась из этого капкана и прошла в спальню, скинула с себя рабочий халат и начала расстёгивать рубашку. Шиел вошёл вслед за ней и обхватил за талию, подкравшись сзади, аккуратно взяв её за запястья.
— Неужели ты так не хочешь, чтобы я тебя раздел? Или ты хочешь, чтобы это побыстрее закончилось? — прошептал он, медленно скользя по её шее носам и в конце целуя в плечо.
Мужчина медленно расстёгивал чужие пуговицы и стягивал одежду с девушки, не забывая целовать её шею, прикусывать мочки ушей и нежно оглаживать руками тело медового цвета, чувствуя как она вздрагивает.
— Сними перчатки, — томно произнесла она, касаясь его рук.
Учёный стянул по её просьбе свои бархатные перчатки, на его ладонях располагались два рта, она удивилась такой мутации, а после он провёл пальцами по рёбрам и положил поверх груди руки, позволяя остальным губам играться с сосками девушки. Учёная звучно выдохнула и запрокинула назад голову, протягивая руку и хватая за подбородок, чтобы поцеловать. Шиел склонился к ней и впился в губы, проводя языком по ряду ровных зубов, а после проникая глубже и касаясь её языка своим. Кенди отвечала ему, оттягивая и посасывая его губы, пока свободной рукой держала его затылок, легко оглаживая шею.
Девушка оторвалась от поцелуя и подвела его ближе к кровати, толкнула на постель и сама нависла сверху, спускаясь поцелуями до ключиц и расстёгивая его рубашку, попутно прокладывая влажную дорожку к линии брюк и ремню. Мужчина продолжал оглаживать её тело, заодно расстёгивая заклёпки на чужих брюках, как только их перестало что-либо удерживать, она стянула их, оставшись в одном лишь нижнем белье, и присела на пах партнёра, который приподнял корпус и поцеловал её пухлые губы, пока учёная зарывалась руками в его мягкие рыжие волосы.
Ещё один поцелуй в шею, и учёный просунул руку в её нижнее бельё, оглаживая вульву и раздвигая половые, проникая пальцами внутрь, пока язык медленно облизывал и посасывал клитор. Девушка надавила на его руку и прижалась к нему, тяжело выдыхая у его уха, партнёр понял, что она близка к тому, чтобы кончить, и немного ускорил движение пальцев и сместил язык в другую сторону, проходясь по её промежности в поисках эрогенных зон. Она поцеловала его, уже сама насаживаясь на пальцы и легко постанывая в поцелуй, тут он почувствовал, что рука намокла от смазки его партнёрши, и решил снять с неё последний элемент одежды, пока она разбиралась с его брюками и нижним бельём.
Кенди, обнажённая и сидящая на нём, казалась невероятно загадочной и обворожительной в белом свете туманного вечера, словно изваяние, ждущее последние прикосновения резца мастера, что вот-вот должен закончить эту бесподобную статую. Но «скульптура» извлекла чужой член, что неприлично выпирал, требуя свободы, и умело провела по стволу, словно перезаряжая автомат, и надавливая на головку большим пальцем. А после, без лишних церемоний, присела на него, лишь направив его в нужном направлении, она запрокинула голову и издала громкий стон, по телу пробежала мелкая дрожь, а лобок мужчины намок. Она начала движение, опираясь на его грудь, прикусывая губы, чтобы хоть немного заглушить те неприличные звуки, которые издавала. Шиел положил руки на её талию, целуя шею и плечи, прижимая её поближе к себе.
Этот секс не был похож на пьяный и суматошный, какой был с Джеймсом, и при этом не был похож на вылизанный и идеальный, как в фильмах. Это было соитие двух взрослых людей, что решили раствориться друг в друге, чтобы заглушить боль и проблемы в полночной тишине и развратной симфонии двух тел. Секс, похожий на танец, но не на интригующее танго, не весёлую польку и не романтичную мазурку, а на вальс, в котором у них не было права на ошибку, не было права наступить друг другу на ноги, ведь несмотря на то, что они держались за руки, они были далеки друг от друга.
Учёный перевернул игру, уложив партнёршу и нависнув сверху, она притянула его ближе, целуя и зарываясь в волосы руками, глядя в сером свете на обрамлённое медными прядями мужское лицо, сосредоточенное на их оргазме. Девушка обвила его шею и схватила ногами за талию, прижимая к своему телу, позволяя закончить половой акт и вдыхая лёгкий экзотический аромат от его волос. Послевкусие слияния двух тел витало в воздухе, растворяясь в усталом дыхании двоих, что после вновь предались своей сладкой утопии, освобождающей их мысли от мирских проблем и тревог.
Учёная стояла у окна, куря свои сигареты и наблюдая за лежащим в постели партнёром, который также безмолвно смотрел на неё. После нескольких раундов Шиел сдался, сказав, что опустошил все свои возможности.
— Предлагаю тебе одну авантюру, — загадочно начал он, смотря на собеседницу верх ногами, оставив свисать голову с края кровати, — не хочешь поучаствовать?
— Я надеюсь, что ты уже оставил свои идеи о революции, — усмехнувшись, заметила она, туша сигарету о подоконник.
— Нет, не оставил. Но я вообще сейчас не об этом.
— А о чём?
— Как насчёт отношений? Мы бы могли начать встречаться.
— Кажется, я знаю, почему твой брак был таким ненадёжным, ты предлагаешь встречаться сразу после секса.
— Ну, я и не замуж тебя зову, чтобы ты так считала. Почему бы и нет? У нас много общего, да и терять нам уже нечего.
— Мне всего 40, подожди, я найду, что потерять, — она вернулась в постель.
— Это что же?
— Жизнь, например. Ты-то бессмертен, как и все остальные с F-34, это нам вы бросили жалкие 180 лет, чтобы мы их потратили на службу вам.
— Ты так говоришь, будто я счастлив от своего бессмертия и несправедливости. Я тоже не хочу, чтобы вы страдали, однако ты сама отговариваешь меня от революции. Но, если хочешь, я могу убить себя, когда ты умрёшь.
— Не все вопросы решаются с помощью революции и разрухи, особенно, в нашем случае. Если мы развалим ваше общество — сами умрём, мы же зависим от вас, никто не кусает руку, которая кормит. Да и говорить про смерть глупо, пока мы живы.
— Тогда как насчёт того, чтобы я разработал для тебя препарат, позволяющий жить столько же, сколько и я?
— Влочить своё жалкое существование не 180, а бесконечность лет, прислуживая прихотям лживых и лицемерных толстосумов? Нет, спасибо, пожалуй, откажусь. Да и тем более, я ещё даже не согласилась на отношения, чтобы ты раздумывал о будущем и моей смерти.
— А ты разве скажешь «нет»?
— А ты так веришь в свою исключительность?
— Но ты затащила меня в постель.
— И что? Я и сына твоего затащила, однако же, как видишь, мы не вместе.
— Мне кажется, или ты пытаешься быть серьёзной и холодной, чтобы я не плдумал, что ты — легкодоступная и легкомысленная? Если это так, то я об этом не думаю, впервые за долгое время встречаю человека, что мыслит так же, как и я, и с ним действительно можно много обсудить. И да, мне плевать, что мы знакомы так мало, от этого моё мнение не изменится.
— Ладно, — сказала она, укрылась одеялом и легла спать, отворачиваясь от него.
— Что «ладно»?
— Я согласна с тобой встречаться, — произнесла девушка, махнув рукой. — Спи уже, нам завтра на работу ещё.
Утро эти двое встречали в суматохе, собирая свои вещи по комнате, приводя себя в порядок и быстро выпивая энергетический напиток, дабы выглядеть не так убито.
Кенди быстро отправила их из дома в исследовательский центр и убежала в кабинет, где её с утра пораньше ждал свежий отчёт, за который она вновь посадила коллегу, краем глаза заметив, что он, как и прошлый, весьма коряво написан, стало понятно, что человек, писавший его, был другим. Девушку это напрягло, и она вызвала к себе Ла. Но прошло 10 минут, полчаса и даже час, а на вызов она так и не пришла.
Учёная достала запасной пропуск стажёрки и отсканировала карту, чтобы обнаружить её копию, информация говорила о том, что она находится в экспериментальной комнате нового проекта. Если она не появлялась по вызову, вполне могло что-то случиться, какое-то ЧП, так что, сказав Шиелу, что отойдёт к эксперименту быстро спустилась вниз, совсем забыв оставить чужой пропуск, а потому положила его в карман, проверяя квантовый пистолет, на всякий случай.
После входа в капсулу, она прошла по длинному коридору, прислушиваясь, какого-то крика или суматохи не было. Кенди приложила к нужной двери свой пропуск, однако вновь показало ошибку, что у неё нет разрешения на вход. И тут ей пришла идея с пропуском Ла, по нему его впустили. Девушка вошла в чистую и пустую экспериментальную комнату, ничего не было, ни документов, ни Ла, ни каких-то следов вообще. Она держала оружие наготове, обходя комнату и осматриваясь, её привлёк стенд на стене, рядом с которым валялась клёпка, она подняла и вставила её на место, в этот же момент этот самый стенд вместе со стеной отъехал в сторону открывая вид на длинный коридор. О внутреннем помещении она ничего не знала, а потому медленно прошла внутрь, осматриваясь. Впереди располагалась дверь, к которой снова нужен был пропуск, она приложила пропуск стажёрки и вошла внутрь.
Первое, что бросилось в глаза странное освещение в этом секретном помещении, а после в нос ударила стращная вонь, словно здесь кто-то разлагался. Учёная уже держала пистолет в руке, медленно продвигаясь, и увидела блеск в свете, а после и грозный скрежет. Стало понятно, что перед ней стояли клетки с запертыми там экспериментами, они походили на животных, с чьим ДНК их смешивали, от людей там практически ничего не осталось, да и если бы не прутья под напряжением, они бы растерзали её. Она отошла от этих жутких созданий к столу, там валялись листы, в которых чётко и подробно был описан ход эксперимент, и это были не те вылизанные отчёты, которые отправляли ей, большинство расчётов были перечёркнуты, а некоторые листы скомканы и разорваны.
«Эксперимент был неудачным… Либо отсутствие эффекта, либо смерть. Безопасные мутации происходили только при добавлении гена МАОА, а спустя несколько дней люди деградировали до уровня животных, гены которых использовались, при этом нарушая условия содержания и пытаясь убить работников».
«Ген агрессии… почему нельзя было оставить этот эксперимент? Неужели это было так необходимо? — она стояла и отсматривала листы, фотографируя их на камеру своего телефона. — Слишком странно всё это, зачем тогда нужно предоставлять все эти вылизанные отчёты?»
Девушка отправила сообщение Шиелу о своём местоположение, отписав, где взять пропуск, как вдруг услышала, как открылась входная дверь. Она быстро развернулась, наставляя пистолет на вошедшего.
— Ох, как быстро ты меня раскрыла, я не ожидал, что ты окажешься столь умна, — расплываясь в мерзкой улыбочке, произнёс профессор.
— Если бы я не была достаточно умна, то не была бы учёным, — холодно произнесла, всё ещё наводя пушку.
— Однако у тебя заняло неделю, чтобы дойти сюда.
— Зачем всё это? Зачем весь эксперимент?
— Я не могу тебе сказать, много будешь знать — быстрее состаришься.
— Я бы советовала вам отвечать на мои вопросы и поживее, иначе я вас пристрелю.
— Милочка, если ты меня пристрелишь, то тебя обвинят в преступном заговоре и убийстве Ла, а ты же не хочешь этого, верно?
— Что вы такое несёте? — она изумлённо смотрела на него, не понимая о чём речь.
Мужчина злорадно ухмыльнулся и включил свет, в углу одной из клеток она увидела фиолетовую засохшую лужу, кости, обрывки белой ткани и пропуск с фотографией Ла.
— Что здесь происходит? — она приставила пистолет к горлу собеседника.
— Ну, что ж, ты — один из тех сотрудников, кому я доверяю, так что… Не хочешь присоединиться ко мне?
— В каком смысле?
— Не хочешь поучаствовать в революции? Ты же против F-34 и власти? Мы сможем свергуть их! Этот эксперимент изначально провальный, но я нашёл способ как скрестить гены. Это правда приводит к ужасным мутациям, но зачем это знать мерзким тварям с F-34, правда? — он ухмыльнулся, отводя дуло пистолета пальцем. — Я предлагаю тебе вступить в союз со мной, мы уничтожим их «идеальный» мир, мы уничтожим всё, что так дорого им, мы сделаем с ними всё то, что они делают с нами! Это будет наша месть, наша ловушка, в которую они не заметят, как наступят! Мы поставим её там, где они меньше всего ожидают, но в том, что они больше всего любят! Почему бы им не заплатить их же монетой? Соглашайся.
Учёная стояла в шоке, пока она обсуждала реаолюцию пьяной на кухне, на её глазах готовился настоящий бунт, настоящий заговор, кто бы мог подумать, что такое возможно?
— Нет, — она обратно навела на него оружие.
— Как жаль, тебе придётся повторить судьбу Ла, — он достал пульт, чтобы освободить своих «хищников».
Как вдруг к его голове, на уровне ушей, кто-то приставил руки, а после профессор упал на пол без сознания. Этот трюк провернул Шиел, что в данный момент натягивал обратно перчатки.
— Что ты сделал? — девушка уставилась на коллегу.
— Загипнотизировал и ввёл в транс, вызывай полицию, пока он не очнулся.
— Каким образом ты это сделал? — она вызывала правоохранительные органы и восхищалась своим молодым человеком.
— Рты на моих руках служат для этой цели, а не только для того, чтобы целовать твою грудь, — весьма горделиво и высокомерно сказал собеседник.
— Только похвалила, а он уже возгордился, какой важный, хуй бумажный.
Полиция прибыла к исследовательскому центру достаточно быстро, профессора забрали на допрос, все доказательства изъяли, свидетелей опросили. После такого запутанного и странного рабочего дня вся работа встала, Шиел сообщил своим коллегам и политическим представителям, что работа по этому проекту являлась частью заговора против власти, а потому его немедленно прекратили и закрыли. Больше смысла находится на Земле учёному не было смысла. Но ведь он сам предложил отношения Кендт, а сейчас выглядел как трус, убегая на свою планету, хотя у него и были объективные причины в виде работ в его лаборатории.
— Ну, что ж, видимо, нам придётся попрощаться, — грустно улыбаясь, произнёс Шиел.
— Не разводи сопли, как ребёнок, ты не в мелодраме, скажи «до свидания» и проваливай к себе, что ты, ей-богу, как кисейная барышня. Ещё бы спросил «а встретимся ли мы вновь»? Давай-давай, дуй в телепорт, — она помахала рукой, словно прогоняя его, как надоедливую мошку.
— Неужели даже не поцелуешь на прощание?
Кенди закатила глаза и подошла, чтобы поцеловать его в щёку, однако мужчина повернулся и подставил губы, целуя её и нежно обнимая. Она отстранилась и улыбнулась ему, а после тихо сказала:
— Я буду скучать.
А после нажала кнопку телепортации, горя от стыда и смущения, чтобы не видеть его.
Прошёл почти месяц с момента раскрытия заговора. Профессора приговорили к смертной казни за политическое преступление, он ожидал исполнения своего приговора. Кенди повысили до кандидата наук, поэтому её должны были перевести в исследовательский центр на F-34, чтобы такой гений не прозябал на отсталой и порабощённой планете, так что она собирала вещи и готовилась к переезду в государственную квартиру, выделяемую для госслужащих. Лапу крысы починили, вещи дома были запакованы и подготовлены к отправлению, оставалось попрощаться с рабочим местом, на котором она провела 10 лет, потратив их на исследования и изучение возможностей скрещивания генов. Место, с которым у неё связано столько воспоминаний, столько перемен в жизни.
Во время расследования вскрылось множество фактов о профессоре, например, то, что он являлся жителем F-34, но был понижен из-за неудачного инцидент, а после того, как его оставили на Земле, он решил отмстить своей Родине за такой проступок, готовя революцию. В его доме нашли ещё множество планов по свержению власти и подготовки революции, ложные отчёты и подготовка геноцида были не самой ужасной идеи, были и хуже.
Последние дни она закрывала свои проекты, решала вопросы официально-деловой стороны со своими документами и оформлением, собирала вещи, готовила всё, что нужно.
Но в душе была какая-то пустота. Каждый день был похож на другие, никто не донимал, пить было не с кем, даже казни были временно отменены из-за расследования, чтобы не было посторонних, особенно, политиков. Из-за этого было невероятно грустно, ведь буквально одна неделя перевернула всю её жизнь, заставив встрепенуться, а сейчас вернулись её серые будни, от которых она успела отвыкнуть.
В ожидании приезда представителя, который сопроводит её до нового места работы и жительства, девушка грустно сидела в своём кабинете, она не могла, что всё это происходит с ней, она не испытывала радости, скорее смешанное чувство тоски и страха, новый коллектив, новые обязанности и совершенно другая планета не давали ей покоя, хотелось спрятаться под одеяло, чтобы эти страхи не могли напасть на неё. Но во взрослой жизни не было одеяло, была только она, поэтому всё это ужасно грызло её.
— Тук-тук, можно войти? — услышала она знакомый голос и обернулась.
На пороге стоял Шиел в своём неизменном вельветовом костюме, чёрной рубашке, встряхивая рыжими кудрями, улыбка на лице сияла в свете ламп, он выглядел как типичный ведущий из шоу развлекательного сегмента.
— Что ты здесь делаешь? — удивлённо спросила учёная, хлопая глазами.
— Пришёл сопроводить кандидата наук. Мои поздравления! С повышением в должности!
Он прошёл внутрь и вальяжно походкой подошёл к ней, наклонился, коснулся подбородка и хотел поцеловать. Как вдруг их прервали.
— О, госпожа Кен, вы ещё здесь? Поздравляю с повышением! Надеюсь, вам понравится у нас! — улыбаясь острыми зубами, произнесла Эгон, стоя в защитном облегающем костюме. — Кстати, у меня для вас есть сюрприз!
— Какой сюрприз? — это её заинтересовало больше поцелуя.
— Пойдёмте со мной.
Девушка пошла вслед за палачом в рабочую зону, учёный тоже направился вместе с ними. По приходе Кенди увидела профессора, пристёгнутого к креслу пыток.
— Вот мой сюрприз, вы можете провести казнь сами! Выбирайте, что вы хотите использовать: нож, пилу…
Она не успела договорить, как виновница происшествия достала из-за пазухи квантовый пистолет и выстрелила в пленника, разбив его на мелкие атомы.
— Ой, так неинтересно…
— Зато чисто и быстро, — сказала она, убирая оружие. — Благодарю, прекрасный подарок.
Кандидат наук и мужчина вышли, чтобы отдать все вещи службе переездов, как вдруг она сказала:
— А когда я получу твой подарок?
— Какой подарок?
— Подарок, связанный с повышением.
— А что ты хочешь?
— А что я могу хотеть, когда рядом со мной такой прекрасный мужчина? — она обхватила его лицо руками и тихо добавила: — Только его…
Девушка обхватила чужую шею руками и поцеловала своего молодого человека, он охотно отвечал ей взаимностью.
— Я так по тебе скучал…
— Я тоже по тебе скучала.
Учёная смутилась после этих слов и опустила глаза.
— Ну, что ж, если ты так хочешь свой подарок, то подождём до тех пор, пока ты переедешь на новую квартиру?
— Да я бы, если честно, его открыла бы прямо сейчас, потому что нескоро от нас отстанут грузчики.
Кенди притянула за воротник возлюбленного и вровь поцеловала, вкладывая в свои действия всю страсть и желание, мужчина улыбнулся в поцелуй, а после прошептал:
— Так давай устроим последний концерт в твоей квартире…
Девушка кивнула и, схватив его за руку, повела к телепорту, а после быстио вбила координаты своего дома, таща за руку гостя в помещение.
Стоило им только перейти границу этой иллюзорной двери, как учёная прижала его к стене и снова впилась в губы, заставляя их менять цвет из-за нетерпения и неаккуратности. Он стянул с неё халат, который она больше не наденет, блузку, которую скоро заменит форменная рубашка, и посадил на кровать, становясь у края на колени, продолжая гладить тело. Из-за большой разницы в росте, даже стоя на коленях, он дотягивался до её лица, а потому в столь странной позе Шиел продолжал свои ласки, кусая шею, мочки, играясь с сосками языками на ладонях. От множественных атак возбуждённая девушка выгибалась и постанывала, обнимая чужую голову и хватаясь за волосы. Мужчина расстегнул клёпки на её штанах, стянул с ног, затем избавился от нижнего белья и толкнул её на кровать. Он раздвинул её ноги и облизал половые губы, медленно и постепенно их отодвигая, словно аккуратно разворачивая долгожданный подарок, прошёлся по вульве и клитору, заставив вздрогнуть партнёршу, а после вставил в узкое отверстие длинный язык.
Первая волна громких стонов, словно затакт, прозвучала легко и отрывисто, пока учёный буквально трахал языком девушку, сжимающую его голову бёдрами и надавливающую на него, хватаясь за волосы. Дальше в дело пошли пальцы, Кенди выгибалась под ловкими движениями, словно скрипка от умелого пиццикато музыканта, потому что казалось, что он не растягивал её, трепетно готовя, а перебирал струны её тела, настраивая на правильное звучание.
Как иструмент настроится под ноту «ля», так и влагалище ответило на все ласки, смочив пальцы смазкой. Мужчина показательно облизал свою конечность, заставив вспыхнуть любовницу, а после расстегнул свои брюки и освободил стояк из нижнего белья, поднялся на ноги и пристроился у промежности, медленно входя и давая возможность кончить девушке, что в ответ на это выдала новую порцию стонов. Он начал медленно двигаться, склонившись и целуя всё её тело, кусая губы до крови, не оставляя ей и шанса сбежать от тех пылких чувств, в которых сгорал сам.
Пока за окном была пустошь и разруха, эти двое отыгрывали свой последний концерт саксофона и скрипки, одаривая самым грязным джазом этот мёртвый мир.
Мир, в который они больше никогда не вернутся.