Просто вместе

Дойдя до дома, Глеб замешкался в поисках ключей. Он перерыл все свои два кармана, буквально вывернув их наизнанку, но ключей там не нашлось. Самойлов громко выругался. Затем простонал. Сначала внутри себя, потом в голос: - Ну и что мне, мать вашу, теперь делать? Зазноба Глеба уехала встречать новый год то ли в Чехию, то ли в Данию, он даже толком не запомнил, куда именно. А значит, попасть домой он смог бы не раньше, чем через неделю. - Заебись, блять! Здравствуй, жопа, Новый год! Глеб закурил и отправился в ближайший алкомаркет. Купив там сорокоградусную травяную настойку, (ибо виски и коньяки уже стояли поперек горла, а водка к новогодним напиткам ни разу не относилась) и решив, что она не даст ему замёрзнуть, он пошёл куда глаза глядят. Город закутался в белые одежды, Глеб - в пуховик. Подняв повыше воротник и засунув поглубже руки в карманы, он брёл, разглядывая украшенные праздничной иллюминацией улицы и витрины, поблёскивающие шарами и гирляндами. Когда он был маленьким, улицы украшались в сто раз скромнее, а в Асбесте, где они в то время жили с братом, в тысячу раз скромнее, но почему-то именно тогда ощущалось новогоднее настроение, а сейчас его совершенно не было. Вадим проехал полпути, когда неожиданно остановился и повернул обратно. Нежелание с кем-либо тусоваться увеличивалось с каждым шагом. Хотелось уютного и домашнего Нового года. Чтобы телек с голубым огоньком, чтобы оливье и мандарины, чтобы шампанское, самое обычное, «советское», а не какое-то заморское и помпезное. И чтобы мелкий рядом. Вадим поднял взгляд к небу, и в этот момент порыв ветра сорвал с его головы капюшон, а из соседнего кафе донёсся аппетитный запах еды. Захотелось есть. А дома в холодильнике было шаром покати. Последние яйца он истратил, делая утром яичницу. С тех пор, как он расстался с женой, то стал ещё меньше проводить времени дома, а питался в основном в столовых, кафе и небольших ресторанчиках. Вадим оглядел окутанную мягким иллюминационным освещением улицу, с тоской подумал о брате и вдруг понял, где ему сейчас хотелось бы перекусить. *** Глеб удивился, когда осознал, куда именно принесли его ноги. Он не был здесь уже очень давно. И ещё больше удивился, когда увидел, что та самая культовая чебуречная до сих пор существует. Когда-то вначале девяностых они частенько бывали здесь с Вадиком. Чебуреки здесь готовили отменные, а стоили они совсем недорого. Так что это заведение, можно сказать, спасало их от голода в те времена, когда они ещё ничего толком не добились. От воспоминаний Глеб даже ощутил во рту вкус мягкого, сочного, с хрустящей корочкой гребенчатого чебурека. В желудке заурчало. Ведомый ностальгией Глеб зашёл в кафе, и ему почудилось, что он вернулся на тридцать лет назад. Обстановка внутри была такой, какой он её и помнил - прекрасной и олдскульной. Да и женщины на раздаче выглядели так же, как и тогда. По крайней мере, Глебу так показалось. Он купил два чебурека и устроился с ними неподалёку в сквере на лавочке. Он ел и думал о Вадике. Недоумевая, что же такого было в его брате, что он, как наркотик продолжал притягивать его. Глеб часто задавался вопросами: скучает ли Вадим по нему? Думает ли о нём? Хочет ли его по-прежнему? Вадим и хотел, и думал, и скучал. И любил. Спустя полчаса Вадик стоял у входа в чебуречную. Народа было мало. Он взял четыре чебурека, решив два съесть сразу, а два - дома, и вышел на улицу. По старой памяти прошёл в ближайший скверик. Глеб отпил большой глоток настойки, вытер рот тыльной стороной ладони и замер. Он мог узнать его даже по запаху. - Ты? Старший удивленно улыбнулся: - А ты что здесь делаешь? - Могу спросить тебя о том же. - Есть захотелось… - А ближе к дому ничего не нашлось? - съязвил Глеб. - Угадал, - усмехнулся Вадим. - Следишь за мной что ли? - Ага, жучок-маячок тебе в задницу засунул, пока ты спал, - с иронией заметил Вадик, и добавил: - Блин, Глеб, не будь параноиком. Глеб хмыкнул и подвинулся, стряхивая с лавки снег. Вадим присел рядом. - Решил перед тем, как ехать в гости натрескаться чебуреков? - спросил младший, не глядя на брата. - Что у вас там за вечеринка-то, фуршет что ли? Вадик вгрызся в чебурек, медленно прожевал, наслаждаясь замечательным вкусом, и только потом ответил: - Решил не ехать на вечеринку. - Да? - Глеб выпрямился и повернулся к брату. - А что так? - Да ну, нахер… - отмахнулся старший Самойлов. Они помолчали. Глеб протянул брату бутылку, и тот сделал глоток. - О, то, что надо в такую погоду, - одобрительно заметил он. - Ну тык… - не без гордости хмыкнул Глеб. - Слушай, а помнишь, как мы с тобой сюда попали впервые? - Ага, - кивнул младший. - Без гроша в кармане. А есть хотелось жутко. - И ты предложил сыграть у метро пару песен, чтобы на еду заработать… - Вадим откинулся на спинку лавки и посмотрел в зимнее тёмно-фиолетовое небо. - Я помню, как к нам подошла какая-то компания, и кто-то из них сказал, что мы очень хорошо копируем манеру исполнения Самойловых, и вообще, чем-то отдаленно похожи на них. - А ты ответил, что мы их ярые фанаты. Братья рассмеялись. - Да, хорошее было время, - взгляд Вадима скользнул по лицу брата, и остановился на его губах. - С одной стороны… - Хотел бы вернуться туда? - Нет, не думаю, - признался Глеб. - Понимаю, - кивнул Вадим. - Хотя мне временами отчаянно хочется туда вернуться. Младший ничего не ответил. Они доели чебуреки и допили настойку. - Уже почти семь, - заметил Самойлов-старший. - Тебе пора? - спросил Глеб. Плечи Вадима поднялись и опустились. Он в замешательстве посмотрел на брата: - Не хочешь встретить Новый год со мной? Глеб с минуту смотрел по сторонам, кусая губу, и подумывая, чтобы отказаться. Но отказаться он не смог. Во-первых, провести ночь на улице ему как-то не улыбалось, учитывая, что он и так порядком замёрз, а тусоваться в каких-либо кафешках среди шумной и донельзя радостной публики не было никакого настроения. Но главное от предложения Вадика в груди Глеба что-то затрепетало, что-то легкое, почти невесомое, как пёрышко. Надежда. - Хочу, - выдохнул он, вдруг неожиданно осознав, что в жизни бывают моменты, когда надо засунуть гордость куда-нибудь подальше. - Тогда, идём. - Старший поднялся на ноги. - Нам надо сходить в супермаркет за продуктами, у меня в холодильнике мышь повесилась. - И ёлку купить, - добавил Глеб. Ну, а что, Новый год, так Новый год. Гулять, так гулять, как говорится. Вадик снова посмотрел на часы: - В такое время мы только палку сможем купить. - Как раз в такое время мы сможем купить по дешёвке отличную ёлку, - возразил ему Глеб. - Ну, поехали, посмотрим. - А ты на машине, Вадик? - с надеждой в голосе спросил младший. - Я замёрз, как бобик. - Вообще-то, на метро. Глеб жалобно проскулил: - У меня нос замёрз, у меня хвост замёрз, у меня лапы замёрзли. - Я вызову такси, - сообщил Самойлов-старший, извлекая из кармана мобильник. - Не могу допустить, чтобы у тебя хвост отмёрз. - С усмешкой добавил он. И спустя полчаса Самойловы уже были в супермаркете. - Ты помнишь из чего «Оливье» делается? - спросил Вадим, когда они, взяв тележку, покатили ее вдоль рядов с продуктами. Глеб задумался, сдвинув брови, и через минуту ответил: - Из картошки и горошка. - И яиц, кажется, - Вадик взял с полки упаковку яиц. - Ага, - согласно кивнул Глеб, кладя в тележку банку горошка. - А мы успеем его сделать? Картошку-то варить ещё надо. - Он мелкими шажками приближался к отделу «кулинария». - Может, лучше готовые салаты купить? Вадим подошёл к брату и глянул на почти пустую витрину. - Эм… а где… всё? - спросил он у скучающего продавца в красном дедоморозовском колпаке. - Разобрали, - ответил тот, и обвёл взглядом то, что ещё осталось. - Можете взять корейскую морковку, квашеную капусту или рис с овощами. - А оливьешечку вы нам не напилите? - попросил Глеб, цепляя на лицо вежливую улыбку. - Сегодня уже нет. - Продавец помотал головой, и помпон на колпаке заходил из стороны в сторону. - Второго числа приходите. Самойловы усмехнулись. - Кому же оно будет нужно второго числа? - саркастично проговорил Вадик. Продавец равнодушно повёл плечами и посмотрел на часы. Как любому нормальному человеку, ему хотелось уже свалить с работы и начать праздновать в кругу семьи, либо с друзьями, но точно подальше отсюда. - Возьмите салат из чечевицы с перловкой, - предложил он. Вадим скривился. - Или вот замечательный витаминный салат из зелени с… - Мы что, похожи на кроликов? - прорычал младший. - Там ещё огурцы и одуванчики… - чуть тише продолжил продавец. - Спасибо, - проворчал Вадик. - Такое кушайте сами. - Тем более в Новый год, - кашлянул младший и посмотрел на брата: - Ну, что будем делать? - Будем делать оливье сами, - решительно заявил Вадим, и так как они ещё не отошли от витрины с остатками былой роскоши, то есть, салатно-новогодней, то он снова обратился к парню за прилавком: - Вы нам хотя бы можете подсказать, какие продукты нужны для оливье? С помощью продавца Самойловы купили всё, что нужно для новогоднего салата, прихватили мандарины, бутылку шипучки и вискарь. А также два разных набора ёлочных шаров, звезду-макушку, электрическую гирлянду и всякие украшения. - Если мы не купим ёлку, то я всё это повешу на тебя, - заметил Вадик, когда они вышли из магазина. - Ты и так вечно на меня всех собак вешаешь, - беззлобно отозвался Глеб. Старший подозрительно покосился на брата. Не заходя домой, дабы не тратить зря время, Самойловы отправились на поиски ёлки. Но первый базар, который попался им по дороге, оказался уже закрыт. На поиски второго ушло больше четверти часа, но и он тоже уже не работал. - Вот же сволочи! - ворчал Глеб, тряся забор-сетку, за которой стояли ёлки. - Видимо, придётся встречать Новый год без ёлки, - заключил Вадим. - Да? - Самойлов-младший прищурился. - А игрушки куда денем? - Ну, я же уже сказал, тебя нарядим, как в мультфильме про ёжика и медвежонка, - сыронизировал старший. - Очень смешно, - буркнул Глеб и набычился. Но буквально через мгновение он воодушевлённо предложил: - Вадик, а может, ты перемахнёшь через забор? - Я что, похож на сумасшедшего? - Ну… - глаза Глеба уже засверкали от представленной картины. - Даже не думай! Пока Самойловы препирались, к ним подошел мужчина средних лет кавказской национальности. - Нужен ёлка? - заговорщицким шёпотом поинтересовался он. - Нужен-нужен, - как китайский болванчик закивал Глеб. - Идём за мной. - Куда? - неуверенно спросил Глеб, посматривая на старшего. - Ёлка выбирать, - сказал мужчина. Они шли минут пять какими-то тёмными дворами, и Глеб успел шепнуть Вадику, что у него какое-то нехорошее предчувствие. - Нас или ограбят, или убьют. - Или и то и другое вместе, - усмехнулся Вадим. Глеб шумно сглотнул и едва не врезался в их проводника, который неожиданно остановился перед машиной, типа «Газели». Условно стукнув в дверцу - три длинных удара и два коротких, он взглянул на братьев: - Сейчас всё будет. Дверца машины распахнулась, и из неё показался ещё один кавказец. Глеб шумно выдохнул. Мужчины торопливо заговорили на своём языке, после чего открыли створки задних дверей машины, и, оглянувшись, стали доставать оттуда ёлки. - Выбирай. Хороший ёлка. Пушистый. Большой. Маленький. Какой надо? Самойловы быстренько определились с ёлкой, выбрав довольно разлапистое, среднего размера дерево. Торговаться не стали, желая поскорее уже свалить из тёмного безлюдного двора. Но кавказцы отпускать их не торопились: - Абхазский мандарин… Разный сухофрукт, орех… семечка… Всё вкусный… всё недорогой… Выбирай… Братья набрали ещё фисташек и фиников, щедро расплатились с назойливыми коммерсантами и, поскальзываясь на обледенелой дорожке, поспешили восвояси. До наступления Нового года оставался час. Скинув в коридоре ботинки, Вадим помчался на кухню ставить варить картошку, морковь и яйца. Глеб, рассудив, что всё равно ему делать пока нечего, отправился в душ, и именно там вспомнил, что он замёрз, как бобик. Вадик засунул шампанское в морозилку, налил себе в стакан на три пальца виски, и с удовольствием осушил его. «Ну и денёк», - подумал он. Младший появился на кухне в тот момент, когда как раз подоспели овощи. - Оба-на, а кто-то тут без меня бухает, - проговорил он, увидев пустой стакан в руке брата. - А кто-то без меня моется, - парировал старший. - Я может, тоже хотел. - Иди, пожалуйста, - благодушно позволил Глеб. - Только салат сначала сделай. Полчаса осталось. - Деловой, блин, - проворчал Вадим, сливая из кастрюльки, в которой варились картошка и морковь воду. - Ты хотя бы яйцами займись. - Чьими? - ухмыльнулся младший. Вадик одарил брата красноречивым взглядом, и вдруг хлопнул себя ладонью по ноге: - Глеб, ебать-колотить… А ёлку-то наряжать кто будет? Глеб тем временем бодяжил себе коктейль. - Ебать-колотить, надо ёлку нарядить… - пропел он. Вадим забрал у брата стакан и одним глотком осушил его содержимое. - Так, яйца оставь в покое и займись ёлкой, - и, развернув младшего к двери, шлёпнул его по заднице. - Я бы лучше яйцами занялся, - донеслось до Вадима пыхтение младшего. - Твоими яйцами я сам потом займусь, - проговорил Вадик себе под нос, принимаясь нарезать овощи. - А во что ёлку-то поставить? - крикнул из комнаты Глеб. - Ведро возьми под ванной! Глеб нашел в ванной ведро, пораскинув мозгами, напихал внутрь него пластиковые бутылки с водой и между ними установил ёлку. - Кто молодец? - спросил он, любуясь на ель. - Я молодец… - Похвалил младший сам себя. За десять минут до нового года Вадику оставалось нарезать колбасу, огурцы, добавить горошек и заправить салат майонезом. Он ускорился. Глеб едва не навернулся с табуретки, надевая на ёлку макушку и развешивая гирлянду, но дальше у него всё пошло, как по маслу. - Вадик! - повесив последнюю игрушку, Глеб включил телек и позвал брата: - Вадик, тут уже этот… обнулённый! Тащи шипучку. Глаза бы мои тебя не видели, - добавил он, обращаясь к телевизору. - И уши не слышали… Президент натянуто улыбнулся. Глеб достал два бокала, подул в них, сдувая возможную пыль, и поставил на стол. Вадим прискакал с салатником и бутылкой подмышкой, когда президент Российской Федерации заканчивал свою сказку о процветании и благосостоянии, о светлом и счастливом мире, в котором вряд ли когда-либо будет жить российский народ. - Что я пропустил? - он поставил блюдо с салатом на стол. Начали бить куранты. Глеб криво усмехнулся: - Мне кажется, что моё «Новогоднее обращение» намного круче, чем его ежегодное бла-бла-бла… Вадим встряхнул бутылку. - Однозначно, - кивнул он. С последнем ударом кремлевских ходиков пробка вылетела из бутылки, устремившись к полотку, и Глеб едва успел подставить бокалы под хлынувшую пенную жидкость. - С Новым годом, Глебка! - С Новым годом, Вадик! Братья выпили. - Надо же, успели, - сказал Самойлов-старший, оглядывая ёлку. - Уверен, что без нас бы не начали. Глеб поставил на стол пустой бокал и начал наворачивать салат прямо из салатницы. - Ты же тарелки не принес, - ответил он на немой вопрос брата. - А идти лично мне за ними влом, я устал, как собака. Вадим открыл было рот, но Глеб перебил его: - Даже не начинай ворчать, Вадик. Лучше присоединяйся. Вадик снова наполнил бокалы и, вооружившись второй ложкой, тоже накинулся на салат. - Вкусно, правда? - с набитым ртом прошамкал Глеб. - Почти, как у мамы. - Холодца бы ещё, - мечтательно протянул Вадим. - Это, да… - поддержал его Глеб. Он поднял свой бокал и слегка стукнул по бокалу брата. - Давай, за нас, что ли… Допив шипучку, Вадик притащил с кухни бутылку виски и мандарины, и следующий час они бездумно таращились в экран телевизора, перепрыгивая с канала на канал, не спеша потягивали виски и лениво закусывали его самым новогодним фруктом. Глеб растянулся на диване, закинув ноги на подлокотник. - Как же хорошо, а, - сказал он. Старший посмотрел на брата. Их глаза встретились. - Я слышу, как ты об этом думаешь, - тихо произнёс Глеб. - О чём? Младший одарил Вадика кривой улыбкой: - О сексе. - Что? - невинно воскликнул Вадим. Его брови взлетели вверх. - Ой, да ладно, Вадик. Я же знаю тебя, как облупленного. Вадим хмыкнул: - Ну, да-да… Я хочу тебя. Всего, - признался он. Довольный Глеб облизнул губы. - Я надеялся, что ты это скажешь. Их всегда тянуло друг к другу. И продолжало тянуть. Физически в том числе. Секс между ними был бурей эмоций, шквалом желаний, ураганом чувств. Самойлов-младший начал стягивать с себя одежду, одним глазом поглядывая на экран телевизора. - Твоя любимая песня, - сказал он, когда группу «Uriah Heep», сменила «ABBA». - Ты - моя любимая песня, - отозвался Вадим, помогая брату избавляться от лишнего шмотья. - Значит, до сих пор любишь? - Глеб провалился в глаза цвета кофейных зёрен. - А ты до сих пор сомневаешься? - Я всегда буду сомневаться. - Значит, я буду развеивать твои сомнения. - Как часто? - А как часто тебе нужно? - Регулярно. - Мы можем запланировать регулярный секс раз в неделю, например. - Раз в неделю трахаются семейные парочки. - Мы тоже относимся к семейным парочкам. - Нет. - Почему? - С тобой нельзя развестись. - А ты хотел бы? - Иногда очень. - Хорошо, что нельзя. - Можно глубже. - Это божественно. - До сих пор не понимаю, почему мне это нравится. - Потому что ты такой же извращенец, как и я. - Это диагноз. - Плевать. - Мне тоже. - А сегодня лучше, чем вчера. - Учитывай, что мы не помним, как оно было вчера, то да, определенно лучше. - Или у нас конкретный недотрах. - Говори за себя. Мне Снейк каждый божий день мозги трахает. - Забудь о нём. По крайней мере, пока я в тебе… - О, да… - О, да-да-да… - Загорает, небось, сейчас, змея подколодная. Наслаждается видом с двадцать четвертого этажа. - Какой двадцать четвертый этаж на ГОА? А зная Снейка, то они, скорее всего, наслаждаются видом с минус первого этажа. - Но главное, он не наслаждается так, как я. - Вот именно. Так что лучше позавидуй сам себе. - Ты же никогда не хотел его трахнуть? - Никогда. - Врёшь? - Да. Я хотел его трахнуть… по голове. - Ты меня ревновал? - Нет. Но я всегда был начеку. - Можешь быстрее? - Могу. Но не хочу. Мне нравится растягивать удовольствие… и тебя… - Боже… - Можешь называть меня просто Вадим. - Просто… О, господи… - Ну, как скажешь. За окном раздались взрывы фейерверков, а по комнате прокатились стоны наслаждения. Эта ночь отличалась от предыдущей. Да и от всех других тоже. Она была волшебная. Новогодняя. Ночь, наполненная чудом. И она ещё раз доказала, что любовь намного громче любых ссор, скандалов и недопониманий.