Hallucinations

Тайрелл проснулся от ощущения бледных, едва теплых солнечных бликов, играющих на его лице. Сегодня был пятый день. Тайрелл глухо застонал, будучи явно не в восторге от своего положения и невозможности покончить с происходящим бардаком как можно быстрее. Он делал все это ради Эллиота, и нельзя было тратить впустую ни секунды времени. Эллиот. Тайрелл улыбнулся про себя. Как же он жалок, господи. Ему понадобилось меньше одной минуты после пробуждения, чтобы обратиться мыслями к этому человеку. Всего одна, блять, минута, и теперь его голова была забита Эллиотом. Дыхание Тайрелла сбилось. Закрыв глаза, он позволил своему разуму просто плыть по течению. Одного воображаемого Эллиота, с подобием робкой улыбки на лице прислонившегося к стене, хватило, чтобы кровь снова прилила к утреннему стояку, который Тайрелл так старательно игнорировал до сих пор. Язык не поворачивался назвать это сексуальной фантазией, слишком уж робкой и банальной была картинка перед ним. Однако знакомое тепло, разливающееся внизу живота, Тайрелл ощущал ярким, горячим и стремительным пожаром. Большего и не требовалось. - Эллиот… Тайрелл бессознательно обхватил себя через боксеры, грудь тяжело вздымалась и опускалась. Вздрагивая от каждого прикосновения, он переместил руку под ткань и обернул пальцы вокруг члена. Движения были быстрыми, даже отчаянными. Тайрелл мастурбировал на образ Эллиота бессчетное количество раз, и процесс никогда не занимал больше пары минут. Он всегда был слишком на грани. - Э-Эллиот… Всхлип Тайрелла прозвучал в пустой комнате и словно отразился от стен. Он уже во всю истекал смазкой, сгребая простынь пальцами ног, рука двигалась все быстрее, а дыхание прерывалось мяучащим «блять». Тайрелл дал разойтись своему воображению, и теперь Эллиот уже нависал над ним и улыбался, прежде чем наклониться с поцелуем, проникая языком в его рот, а ладонями накрывая его руки. Добавившиеся к быстрому и жесткому темпу теплые, давящие пальцы Эллиота сводили с ума. Тайрелл застонал ему в губы, извиваясь от удовольствия так, что колени стукнулись друг об друга. Желая большего, он прогнулся навстречу рукам Эллиота и услышал в ответ приглушенное поцелуем удовлетворенное урчание. В награду его член сжали чуть сильнее, заставляя Тайрелла ощутимо увеличить громкость своих и без того звучных стонов. Тайрелл почти всхлипнул, чувствуя, как все тело дрожит, бедра дергаются, а веки трепещут. От заполнивших комнату хлюпающих звуков лицо залилось краской. - Блят-ть… Его голос прозвучал жалобно, но он продолжил вбиваться в собственный кулак, не обращая внимания на дрожь в ногах. Он был так болезненно тверд, что слезы жгли уголки глаз. Уже почти… Зарывшись лицом в подушку и прерывисто дыша, крепче сжимая собственный член, Тайрелл обвел большим пальцем подтекающую головку. Боже, как же он по нему скучал. Он желал видеть его здесь, рядом с собой, желал любить и почитать, словно святыню. Он желал. Эллиот-фантазия хмыкнул, видимо, изумленный отзывчивостью Тайрелла. Но после лизнул его нижнюю губу, скользя языком взад-вперед, еще больше сводя с ума мужчину под ним. - Хочу, чтобы ты кончил, - выдохнул Эллиот с возбуждением в голосе. И Тайрелл пропал. Он кончил с приглушенным растянутым стоном, вцепившись зубами в побелевшие костяшки кулака, пока белесые подтеки расплывались на его животе. Под впечатлением от недавнего оргазма, с губ слетело несколько шведских ругательств. Рухнув на смятые простыни, он всё вслушивался в голос Эллиота, задержавшийся в голове настойчивым эхом.