тёплая холодная зима

тлеющие угольки за дверцей старого камина потрескивали, стремясь создать хоть какие-то звуки в абсолютно пустой квартире. на деревянном комоде с вещами, которые наверняка уже были велики на пару размеров, не красовалось ни единой фотографии, какой-нибудь статуэтки или сувенира из другой страны. идеально чистая кухня с посудой на одну персону, которая использовалась последний раз неделю назад, звенела стальной тишиной всякий раз, как повернёшь на неё взгляд. одинокая елка с яркими игрушками посередине гостиной была поставлена в надежде создать хоть какой-то уют. ведь сегодня канун нового года. тогда почему не чувствуется того самого домашнего тепла от темно-бардового пледа? от камина, где догорали последние дрова? почему на чайном столике перед диваном лишь стакан виски? где родные, друзья, или хотя бы кошка, свернувшаяся клубочком у очага, чтобы погреться? но ведь она терпеть не могла кошек. и его кошку. такие мысли заставили её с отрешённым лицом потянуться к стакану с тёмно-медовой жидкостью и сделать ещё один глоток. на кончике языка почувствовался горький шоколадный вкус, обжигая за собой горло. какой это по счёту стакан? четвёртый? наверное, ей стоит быть более благодарной своему боссу за то, что она может позволить себе пить такой дорогой алкоголь. тогда почему она не пьянеет? на часах без пятнадцати. «но ведь я сама это выбрала», - уже третий год повторяла она себе, все реже появляясь дома. она не могла позволить себе проронить ни слезинки, ведь она счастлива. во всяком случае, она любила себе это повторять. и почему этот чёртов босс не вышвырнул её из компании за первый же косяк? почему днями изводит ее количеством работы, а потом оплачивает ужин и такси, как ни в чем не бывало? почему накинул на её плечи тот проклятый пиджак в офисе? она, кажется, не говорила, что ей холодно. об стенку бы расшиблась, но так и не сказала. зачем пригласил её танцевать на том треклятом благотворительном балу, когда на ней было это ужасное тёмно-оранжевое платье с открытой спиной, которое, по его словам, так изящно подчеркивало её янтарные глаза? ведь вокруг были десятки красивых женщин, жаждущих его внимания. почему именно она? внезапный звук вынудил её замереть ненадолго. это что, дверной звонок? да она даже никогда и не слышала, как он звучит. никто ведь и не знает, где она живет, верно? отметая одну, единственную, такую манящую, но отвратительную догадку, исхудавшая фигура направилась к двери. надежда на то, что это её любимый дядюшка с его женой, номер которых она уже давно стерла, все ещё теплилась внутри неё. открывая дверь, она больше всего боялась увидеть эту растрепанную черную макушку. боялась, но так хотела. этот взгляд серых глаз, который в одно мгновение ловит её янтарный и заглядывает в душу - нет, выворачивает наизнанку. тонкие губы растянулись в теплой улыбке. она всё ещё не поняла, что такая бывает только для неё. он и сам не замечал. широкая мужская грудь вздымалась от тяжелого дыхания, а на раскрасневшихся щеках красовались едва заметные ямочки. он что, бежал? зачем? — я принес подарок. её взор опустился ниже, к его рукам, в которых находилась небольшая коробочка в жёлтой оберточной бумаге. она бы возненавидела себя прямо здесь, подними она сейчас взгляд, чтобы показать свои слёзы. но она подняла. подняла, чтобы ничего не сказать - лишь смотреть. только сейчас она заметила, что с неба падает ровный и медленный снег. — с новым годом, ассистент кан. часы пробили двенадцать.