05:01
суббота. аэропорт ханэда.
в зале ожидания сонными мухами передвигаются ранние пассажиры. стучат колесики на чемонаданах, цокают каблуки и слышатся тихие перешептывания между людьми. тоору наблюдает через огромные окна в пол, как в туманной дымке, пока крапает дождь, приземляются самолеты. довольно мерзло, отчего он зарывается глубже в ворот своего худи. помимо кофты, его греют крепкие объятия атсуму, уснувшего у него на плече. он провел с ним последние дни, намереваясь выполнить все, даже не представляет что есть это «все». можно ли впихнуть все дела и мечтания в одну неделю? нет, но атсуму это не останавливало.
ранний подъем ойкава переживает лучше, чем его друг (хоть он и проследил за тем, чтобы они легли пораньше и смогли хорошенько выспаться). перелет длится около 30 часов, поэтому он решил набраться сил, дабы осилить поездку, отказываясь посмотреть какой-нибудь мульт из бесконечного списка тсуму.
телефон тихо дзынькает, извещая о новом уведомлении. это осаму, спрашивает, где они находятся.
через пару минут в зале появляются две фигуры, буквально приклеенные друг к другу, вызывая у тоору усмешку.
— доброе утро, — старший мия выглядит довольно бодро, а вот его парень спит на ходу. глаза прикрыты, одна рука скрывается в кармане саму. выглядит это так, будто суна полностью лежит на парне.
— доброе.
— приветики, — все же выдавливает из себя хрипло суна. приоткрыв глаза, он, завидев свободное местечко, плюхается рядом с ойкавой.
теперь под каждым боком у тоору по одной прилипчивой коале. разве что суна просто приваливается головой к его плечу, а атсуму, вцепился в его руку, кажется, мертвой хваткой.
осаму осуждающе оглядывает брата.
— опять сидел допоздна.
— вовсе нет, — хоть то и было утверждением, тоору все равно спешит оправдать друга. — мы легли в семь.
— мелкий поганец.
— эй, не ругай его, — ойкава хмурится, смотря снизу вверх на осаму. — он ни в чем не виноват. я знаю, что ты хочешь сказать, это нормально.
— а что я хочу сказать? — осаму опускает глаза в пол, продолжая стоять истуканом на месте. будто его отчитывает начальник или мама.
— ты хотел остаться у меня с ночевкой, но не стал.
— ты знаешь, чем бы это закончилось, — отсекает мия. — потопом.
это правильно, провести последние сутки с другом, перед его отъездом за тысячи километров.
они всю оставшуюся неделю провели вместе, в то время, когда ойкава не был занят сбором документом, разных справок и прочей бумажной волокиты. в последние дни атсуму, даже не спрашивая, обосновался в его квартире. ринтаро с осаму не спешили поступить так же, хотя должны были бы. они оба понимали, что если останутся с тоору на ночь, то тот никуда не улетит. они расплакались бы, все одновременно, и успокаивать их было бы некому.
никто бы не стал отговаривать ойкаву уехать, но этого и не потребовалось бы. чувство потери остановилось бы его.
конечно, ойкава тоору не тот, кто так легко отказался бы от своих желаний. он сильный и смелый человек, который готов приложить максимум усилий, сломать себя, чтобы совершить задуманное. однако, как уже сказано, он человек. не машина. и, увидев съедаемых собственными слезами друзей, мог спасовать.
осаму знал это, поэтому позволил лишь одному из них, кому это требовалось больше всего, остаться подле тоору.
— удивлен, что твоя кофта сухая, — кивая в сторону близнеца. — он та еще плакса.
— одна его жалоба и я вернусь.
— он не будет жаловаться.
— вот именно, — тоору тяжело вздыхает, кладя голову на блондинистую макушку. — поэтому хочу попросить тебя быть бдительным. у вас все налаживается, я рад, — улыбка сама лезет на губы, при одном воспоминании, как тсуму записал ему пятиминутное голосовое, сбиваясь от волнения, когда рассказывал о том, что они с осаму снова друзья. — не бросайте друг друга.
— ты всего лишь улетаешь в аргентину, — бубнит в плечо ринтаро. — перестань говорить так, будто умираешь.
— вот именно, — тут же поддакивает осаму.
ойкава сдержанно смеется, все еще опасаясь нарушить сон атсуму. он безумно рад провести последние минуты до вылета вот так, в теплой компании старых друзей. осаму обычно старается оставаться сдержанным, но не тогда, когда его лучший друг собирается улететь на другой край света. не имея никаких других вариантов, он присаживается на корточки, укладывает ладони на коленях тоору и утыкается в них лицом.
— ребята, я буду так скучать, — его голос вздрагивает, от внезапного вывалившегося признания. в том нет ничего такого, все такое говорят, провожая близких в далекий путь. но это ново для тоору и потому, он не может сдержать накопившихся в уголках глаз слез.
ринтаро, расслышав фразу через дрему, дергается, придвигаясь ближе к другу. ему смешно и грустно одновременно, поэтому он смеется сквозь слезы. он отказывается думать, что больше одного из них не будет рядом. суна предпочитает думать о том, какие возможности ждут тоору там, как он может стать счастлив… нет, он
будет счастлив,
обязательно!
— ну все, хорош, — прерывает он минутную слабость, накрывшую их.
— да, нужно прекращать. — осаму тут же поднимается на ноги, с сухими глазами. — ты хочешь кофе, тоору? я пошел за кофе для рина и тебе возьму.
осаму никто не просил об этом, но он скрывается за углом быстрее, чем друзья успевают что-то сказать. это естественно для него, держаться камнем, быть жилеткой, а не тем, кто в нее плачет.
— эй, рин.
— если ты скажешь очередную сопливую чушь, я сбегу из аэропорта.
— спасибо тебе, — недовольство застревает у суны в горле, слыша благодарность. — ты заботишься о всех нас. я очень благодарен тебе за то, что ты всегда поддерживал меня. ты никогда не настаивал на том, чтобы я в чем-то признавался. ты делал все, чтобы я не стыдился себя и своих чувств, но еще ты умел вовремя остановиться. это очень важно для меня. ты важен для меня.
— ну я же просил, — упорно говорит суна.
— не знаю, насколько я мог дать тебе ту же отдачу, но…
— хватит! — обрывает его друг. — заткнись слышишь? я тебя люблю, ясно? но остановись, или, как я и сказал…
— ты вытащишь пилота из самолета, как в гта, и не дашь мне улететь?
несколько секунд молчания и они заливаются смехом. суна считает, что у них истерика, но не может ничего поделать. их хохот заставляет недовольно скорчиться атсуму, пробудившегося от вибраций разливающихся по телу тоору.
— ржете как лошади, — он потягивается, мыча от того, как механически ощущается его тело после сна.
— утречко, принцесса.
подавляя зевки, он пропускает мимо ушей насмешливую фразу. неохотно отлипая от тоору, он поднимается на ноги, разминая затекшие конечности. он проспал около тридцати минут в такси и потом столько же на неудобных металлических сиденьях аэропорта.
— тоору, через сколько у тебя вылет?
ойкава глянул на экран телефона.
— у нас есть двадцать минут.
через какое-то время возвращается осаму. помятый и с красными глазами, но никто не смеет подшутить над ним. он раздает всем по кофе, присаживаясь на скамейку напротив ребят. проветрившись, стало легче, однако груз, давящий на грудь, остался. он рассосется, лишь когда самолет ойкавы покинет взлетную полосу.
когда он увидит своими глазами, что тот улетел.
долгую тишину разбавляет лишь хлюпанье кофе и нервные стуки ноги ринтаро об пол. сам виновник сегодняшней тоски сидит, пялясь на свои руки, которые греет моккачино. он обдумывает то, как лежат вещи в его багаже, чтобы отвлечься от того, какими грустными и подавленными сейчас выглядят его товарищи.
— что за кислые мины? — за его спиной звучит звонкий голос, способный разбудить всех пассажиров в зале ожидания. — разве так должны проходить проводы?
не теряя укора в лице, коуши обходит скамейку и присоединяется к ребятам. осаму на пару с ринтаро неловко здороваются с ним, поглядывая, уж очень заметно на тоору.
он не предупреждал, что сугавара придет.
— сугавара-сан, — приветливо щебечет атсуму. — не желаете кофе? мы с ребятами можем сходить за ним для вас.
очень прозрачно мия намекает на то, что они могут оставить его с тоору наедине.
— ох, спасибо за заботу, атсуму-кун, но я откажусь. давайте-ка лучше проведем оставшееся время
все вместе рядом с тоору.
все соглашаются, слушая беззаботный разговор недавно развалившейся пары. коуши сразу заводит какой-то разговор, рассказывая о том, какой кавардак творится в студсовете. стоило кому-то взять на себя роль счастливого и беззаботного болтуна. ну и самую малость, коуши делает это и для себя. нервозность у него выливалась в бесконечный поток абсурдной речи. однако сегодня все кажется только рады этому.
они остались в хороших отношениях — думает про себя атсуму.
все же контакт не потерян — ухмыляется суна, поглядывая на друга.
один лишь осаму, притихнув, отсчитывает каждую минуту до прощания.
из динамиков звучит женский голос, приглашающий на посадку рейса токио-аргентина.
вот и все.
— так, теперь слушайте меня, — серьезно говорит ойкава. — не смейте плакать, иначе клянусь, я брошу чемодан, усядусь на взлетном поле и никуда не улечу, — после того, он немного смягчается. — я скажу напоследок лишь одно.
все выжидающе уставились на него, такого невозмутимо серьезного, будто храброго воина, отправляющегося на войну.
— помогите нашему оболтусу заполучить своего парня, — он указывает пальцем на атсуму, который совершенно точно не ожидал такого внимания к себе. он все еще сонный, поэтому выглядит потерянным в пространстве и времени.
— о чем ты вообще говоришь? ты знаешь… — но прежде чем договорить, его заключает в столь крепкие объятья, что кажется, кости трещат.
— тсуму, ты проплакал последние двенадцать часов, — говорит ойкава, слышал, как он пытается заглушить свой скулеж в складках его худи. — пощади свой организм, там не осталось воды.
и мия ничего не может сказать. вернее, может, но слова с просьбой остаться и не бросать их, не должны быть озвучены.
его брат верно подметил, сказав, что атсуму все усугубляет своими соплями, но пошел он сейчас нахуй. тоору — его близкий друг, с которым они дали клятву, что если к сорока годам не найдут себе никого, поженятся и уедут жить куда-нибудь в майами. но как бы не было грустно и тяжело, ойкаве больнее, ведь это он прощается, он уезжает. не стоит навалить сверху еще свои переживания.
— все, отлипни от него, — близнец оттягивает атсуму за шкирку, следующим нападая на тоору. их объятья не длятся так долго, потому что угроза сорваться на плач все еще существует.
ринтаро подхватывает ойкаву за талию и поднимает, кружа вокруг себя.
— будь готов танцевать танго на моей свадьбе, — все что он говорит ему, прежде чем спрятаться за спиной осаму. он закидывает одну руку на плечо осаму, а другой прижимает к себе ноющего атсуму.
все, что удерживает осаму и ринтаро от того, чтобы дать волю чувствам — это их главная плакса. он плачет за всех четверых.
коуши похлопывает тоору по спине, вдыхая запах его духов с ноткой лимона. ему хочется многое сказать, но все, что он может, это улыбаться и двигаться из стороны в сторону вместе с тоору.
— я сказал на моей свадьбе, а не сейчас, — смеясь говорит ринтаро, и тогда все прыскают от смеха.
— мы ждем тебя, — вот что выходит сказать у сугавары, перед тем как невинно чмокнуть тоору в щеку. — тоору.
…
новая публикация пользователя bohemia_1
[фотография: тоору по центру неловко улыбается. он зажат в объятьях осаму и ринтаро, что целуют его в щеки. внизу, присев на корточки сидят атсуму и коуши. на атсуму солнцезащитные очки].
— go little rockstar
комментарии:
hocus_pocus: пупсы)
W_H_R: (♡-_-♡)
from_leaves: почему ты в очках?
bohemia_1: from_leaves, боже оми? твой аккаунт не мертв?!
from_leaves: bohemia_1, ты не ответил на вопрос
bohemia_1: from_leaves, я просто очень крутой
hocus_pocus: from_leaves, bohemia_1, солнце светит идентично всем, но ебанутым больше)
bohemia_1: hocus_pocus, idfc
…
групповой чат:
Totally Spies!
@eat me: тоору, ты как? распаковался уже?
15:58
@the unmade bed: ох, да
18:04
@the unmade bed: вот уже час валяюсь на кровати, до сих пор не переодевшись даже
18:04
@the unmade bed: я так вымотался, ужас
18:04
@l'enfer, c'est les autres: неудивительно, ты летел полтора дня
18:06
@l'enfer, c'est les autres: ты не спал в самолете?
18:07
@the unmade bed: спал, но все равно устал
18:07
@l'enfer, c'est les autres: я запощу это! чувствую себя так каждый день
18:08
@april ice cream: думается мне, это вина моего братца
18:09
@eat me: гляньте кто проснулся
18:11
@eat me: плакса миртл*
18:11
@april ice cream: нахуй ----
18:12
@the unmade bed: как вы ребята?
18:15
@l'enfer, c'est les autres: замечательно, собираемся готовить ужин
18:16
@april ice cream: я на работе (
18:19
@the unmade bed: у меня сейчас раннее утро)
18:20
@the unmade bed: но я уже не могу сопротивляться сну
18:21
@eat me: иди отдыхай
18:25
@eat me: спишемся, когда тебе будет удобно
18:25
@the unmade bed: спасибо
18:27
@eat me: а ты, взрослая дитина
18:29
@eat me: приходи на ужин
18:29
@april ice cream: ох, столь щедрое предложение поступает от тебя нечасто
18:31
@april ice cream: однако вынужден отказаться
18:31
@april ice cream: мы с сакусой идем выбирать книги
18:32
@l'enfer, c'est les autres: если будешь в состоянии ходить, все равно приходи
18:32
@april ice cream: какие пошлые умы…
18:34
@april ice cream: и действительно идем выбирать книги
18:34
@l'enfer, c'est les autres: тогда мы с осаму действительно готовим ужин
18:35
@april ice cream: аррххх
18:36
@april ice cream: какого черта тогда звали на ужин?
18:36
@april ice cream: отвратительно
18:36
***
the end
