Дэстини

      Говорить о том, что в начале была тьма - неверно. В начале был стол. Бильярдный стол. По крайней мере его название я узнал много позже. На тот момент я воспринимал его как обыкновенный объект, который существует самостоятельно. Без истории, без будущего. Он существовал всегда. И всегда будет существовать. Как, впрочем, и я.       Моя работа была проста. Каждый раз на столе появлялись шары. Белые и черные. И для наведения порядка, я должен был их уничтожать. Поэтому, беря в руки кий, я катал шары, пока они не заканчивались.       А они не заканчивались никогда.       Как только исчезала одна пара, тут же появлялась другая. Одна за одной, снова и снова. Я не уставал, шары не заканчивались, а время не шло. Стол, я и шары были вечными жителями пустоты, не знающими ни себя, ни чего-либо другого. До определенного момента.       Он наступил неожиданно. С очередным новым шаром выкатился из темноты. Новый. Сперва можно подумать, что в этом нет ничего особенного. Всего лишь новый белый шар. Так подумал и я, пока не обнаружил отсутствие его пары - черного.       С того момента, сколько я не пытался уничтожить все шары, всё время оставался один лишний. Он маячил перед глазами, напоминая о себе. Глядел с ухмылкой, насмехаясь над моей беспомощностью над порядком. Моё неумение пойти против системы радовало его, ведь это была та слабость, которой он манипулировал. Не в силах помешать, я лишь пытался его игнорировать.       И продолжал бы это делать столь же успешно, если бы не очередной удар. Он вышел сильнее обычного. Ударившись, шары не лопнули, а отлетели в разные стороны, задев наглеца, от чего тот ярко засветился, обелив всё пространство вокруг. Прожив всё время в кромешном мраке, я ослеп, отворачиваясь от источника света, пытался переждать выходку наглеца.       Его мерцание длилось недолго. Впрочем, я бы продолжил стоять ослепленный, если бы мой кий что-то не ударило. Почувствовав толчок, я прищурил глаза и взглянул обратно на стол. С его обратной стороны, также с кием в руках, стоял шар. Это точно был он, его ухмылку и надменный взгляд я точно бы не спутал. Только теперь он имел облик девушки, готовой сожрать и разрушить всё вокруг себя. Воплощение хаоса.       — Звучит слишком изыскано, — Лизард вытянулся, смахивая хвостом остатки коры. Причудливая ящерица постоянно грызла деревья, объясняя это недостатком витаминов. Верилось в это с трудом, учитывая потребность божеств в пище. — Да и Дуалити должны были появиться вместе. С чего вдруг Госпожа Лити оказалась младше?       — С того же, что она прародительница антисиметрии и беспорядка. Как бы она появилась в мире полном гармонии? Как бы частицы взорвались и появились силы на остальных? — Вонт яростно встрепенулся. Кролик, покрытый перьями и с длинным лисьим хвостом, постоянно бил задней лапой, когда Лизард пытался ему противоречить.       Ящерица и кроликоподобный петух. По сути, два индюка, способные лишь день изо дня спорить о сотворении Старшего Пантеона и всего мира. Имея небольшой мозг, они лишь кудахтали друг на друга, пока не теряли все аргументы и не привлекали третью сторону.       — Господин Дэстини, Вы же из Старшего Пантеона. Расскажите, как на самом деле появились Дуалити, — затыкая противоречия Лизарда, Вонт подпрыгнул ко мне, широко расставляя уши в стороны.       — В чем же проблема? Спросите у них сами… — я отвернулся, возвращая взгляд на стадо аргентинозавров, пасущихся неподалеку. Они хотя бы не достают каждый раз с расспросами. — К тому же я не из Старшего Пантеона. Откуда я должен знать историю их появления?       — Как же не из Старшего… — Лизард неверующе закатил жёлтые глаза, противно шипя языком. — Вы же сама Судьба. Откуда Вам ещё быть? К тому же вы пятый по счёту. Не может быть, чтобы Дуалити Вас отправили во Второй Пантеон.       Может, не может. Однако Дуа даже не думали о том, чтобы повышать меня. По их мнению, Судьба не настолько значительна по меркам вселенной, чтобы повышать её уровень. Может быть. Может Судьба и уступает место Смерти и Жизни, Порядку и Хаосу. Но вот против Случайности у Дуа нет оружия. И когда-нибудь они это поймут.       Мне долгое время казалось, что идея создать планету с жизнью сразу была провальной. Что такого во всем этом безобразии: растения и животные, которых наделяли чертами Пантеонов, лишь бы те могли существовать. Но оказалось, что самая бессмысленная идея заключалась не в создании планеты, а в обречении Пантеонов охранять её. В итоге Дуалити ни разу не появились на своем творении, а все остальные отдувались за их проступки. В особенности Второй Пантеон.       — Снова морочите ему голову? — пищащий резкий голос прервал вновь наростающий спор Лизарда и Вонта. Женский голос мало кому мог принадлежать, а лёгкая походка и вовсе принадлежала лишь одной Богине.       Наш облик Дуалити называли «человеческий». Что именно они вкладывали в это понятие, я пока что не понимал. Любой Бог мог принять удобный для себя образ. И мне не прельщало наличие шерсти или слизи по всему телу. Поэтому, в богатстве выбора, я отдал предпочтение нeизвестному виду. Как и Пэриш.       — Госпожа, — Лизapд подскочил, выпрямляя спину. Пряча длиннющий язык в вытянутой морде, ящерица нервно трясла чешуёй, склоняясь перед Смертью.       — Нечего так шуметь, — Пэриш прошла мимо назойливого подобия Бога, попутно погладив голову Вонта. — У меня дело к Вонту и Дэстини. Тебе нечего так трястись, Лизард.       То, что Вонт оказался нужен Богине, Лизард воспринял как оскорбление, ведь он ничуть не хуже своего соперника (по крайней мере он так думал). Впрочем, обидки вторичного божества, создавшего динозавров, мало волновали Пэриш. Её вообще мало что могло тронуть или заставить испытывать угрызения совести. И в этом мы с ней были похожи.       Статная девушка, носящая черные ткани с пëстрыми узорами. Обожает ремни и всякие плетёные украшения. Особая деталь - коготь брата, который Пэриш носила на шее, намеренно акцентируя его глубоким декольте. Из-за отсутствия большого бюста, её грудная клетка походила на доску почёта, где Смерть демонстрировала свои достижения. Но не особый вкус в одежде выделяли её. Пэриш глядела на всех с игривой ухмылкой, как будто намеренно заставляя остальных бояться её безумия. Она обожала игры, загадки и шантаж. А вот остальные, почему-то, не желали играть со Смертью, ожидая конца в каждом её слове.       Впрочем, веселиться в полную меру ей не позволял Бэинг. Братец постоянно следил за нерадивой сестрицей: как и Дуалити, Жизнь и Смерть зависели друг от друга. Это назвали Вечным Союзом. И пока что ему подверглись лишь две пары. И если вы думаете, что я преувеличил на счёт слежки, то вам нужно узнать ещё об одной детали Пэриш.       Её гетерохромия была не просто желаемой особенностью во внешности. Каждый раз, когда она смотрела на вас, стоило помнить, что через жёлтый глаз за вами следит её вечный напарник. Наверное, от этого Жизнь и Смерть воспринимались как единое целое.       — Зачем мы понадобились Старшим Богам? — я облокотился о руки, протянув их за спиной. Вставать и прыгать перед Пэриш я не собирался. Слишком уж долго я знаю этого чёрта, чтобы перед ним преклоняться.       — Поверь, я с хорошими новостями. — Засунув руку в переднюю переламутровую накидку, прикрывающую половину груди и на поясе переходящая в плащ позади, Пэриш достала два жёлтых свитка. — Это от Конгресса. Думаю, тебе, Дэстини, это особенно понравится.       Конгресс Богов был создан несколько столетий назад. До его существования деятельность Богов никак не регулировалась. Каждый исполнял свою волю как считал нужным и мог безгранично использовать свои силы. Некоторые это восприняли слишком буквально и своими выходками начали мешать замыслам Дуалити. Из-за этого они и собрали Конгресс, куда вошли лишь самые приближенные и значимые Боги. И, естественно, меня в него, по неведомой мне причине, не включили. Зато я теперь не был утруждëн собраниями и законодательством Пантеонов.       Получив свиток, я разрезал когтями тонкую верёвку и развернул его.

      «Результатом 17 собрания Конгресса Богов было постановлено следующее распоряжение: в связи с потенциальной опасностью для других видов необходимо очистить Лизарда и все его объекты, представляющие риск или потребляющие большую часть ресурсов. Постановление принято Конгрессом Богов в лице Дуалити, Бэинга, Пэриш и Муррейна. Реализация постановления поручается Пэриш.»

      Потенциальная опасность... Что же это за проект, которому может помешать пара тысяч видов ящериц-переростков?       — Очистить означает же...— Вонт трусливо забил лапой, украдкой бросая взгляд на своего приятеля.       — Тише, не портите сюрприз. — Пэриш улыбнулась, прикладывая палец к пурпурным губам. — Вам ясно сказали, что это моя забота. Отправляйтесь в Эдемы. Нельзя допускать риска ненужных жертв. Вас потом оповестят.       За годы развития планеты очищению не подвергался никто из Богов. Чаще всего Мурpейн отстаивал возможность эволюции, изменения и спасения. Как же он допустил принятие данного решения? Почему согласился?       Оказавшись в Эдеме, я решил остаться на улице, усаживаясь на траву и устремляя взгляд на воду.       Дуалити были уверены, что каждому нужен дом. Место, где Бог может отдохнуть от работы, заняться своими делами и быть уверенным, что его здесь не тронут. Так и были созданы Эдемы – райские угодья, существующие отдельно от всего мира, не подвластные времени и доступные лишь его хозяину или официальному гостю.       Мне достался огромный остров, окруженный кольцом воды и далёким хвойным лесом. С одной стороны острова располагался двухэтажный домик, собранный из берëзовыx досок и готовый развалиться от любого ветра. Вечно открытые окна и двери, широкие пустые комнаты, высокие потолки и пустынные духи этажей пропитывали это место свободой. Чувством свежести, яркостью каждого дня. Непринуждëнностью. Всем тем, что было мне отвратительно.       Я был самым неподходящим кандидатом на это место. Но, как уже ясно из моих рассказов, Дуалити плевать хотели на моё мнение.       Проведя ладонью по глади воды, я раздвинул рябь, превращая её в гладкое зеркало. Пустая оболочка вскоре залилась красным отливом, приобретая чёткие очертания облаков. Картинка сначала была смешением огненных красок и лишь после смогла передать поток огня, стекающего бурным полотном с неба. Взрываясь, разлетаясь маленькими кристаллами, каменные бабочки геноцида беспощадно дробили надоедших Богам существ. Без единого шанса на спасение, остатки гигантской жизни тянулись к своему Отцу, желая отыскать спасение в его объятиях. Только вот прародителю самому нужна была помощь: трескаясь изнутри, он, как одичавшая саламандра, сдирал с себя чешую, выдирая куски сгоревшего мяса.       Кто-то искал спасения в водах. Сваpился заживо. Кто-то летел к облакам. Разбит дробью огненных камней. Кто-то прятался в земле и пещерах. Пропëкся до углей. И лишь остальные существа, оберегаемые голубым щитом Бэинга, были спокойны. Игнорируя муки своих собратьев, они продолжали жить, думая, что если не будут в это вмешиваться, то это их не коснётся. И в этом они были не правы. Важно понимать, что не всегда добрый Бог Жизни защитит тебя своим голубым щитом.       О том, что же являлось новой идеей Дуалити, ради которой нужно было уничтожить Лизарда (а в дальнейшем и перестроить оставшуюся флору и фауну), я узнал много позже. И хоть история и связана с людьми, логичным было сначала показать, что даже Боги бывают жестоки, эгоистичны и радикальны.       И уничтожение целой эпохи тогда, стало первым пунктом в списке причин "почему я решил ИЗБАВИТЬСЯ ОТ БОГОВ".       Люди получились забавным видом. Как Дуалити и обещали, их внешность осталась столь же опрятна и удобна. Они легко учились, уживались. Верили в то, что мы им внушали. Поэтому храмы, монолиты, статуи и прочие проявления поклонения стали появляться в каждом поселение. Кому-то такое поклонение было непривычно, отчего многие начали постоянно менять свой облик. Ещё больше проблем доставило появление Третьего, Младшего Пантеона.       Из-за того, что люди эволюционировали, они постоянно создавали нечто новое. И это «новое» требовало контроля свыше. Так появились Харвест, помогающая с урожаем, Крид, диктующий веру, Пассион, создавший музыку и искусство, и многие другие. Абсолютно всех Богов знали только Дуалити. Это усложняло поиск. К тому же, согласно постановлению Конгресса Богов, Боги Второго и Третьего Пантеона не могли нанести вред своим собратьям. Поэтому впервые я решил пойти против принципов и взять помощника, готового стать моим оружием.       Примерно 600 лет до нашей эры.       — А тебе не кажется, что это глупая идея? Ну сам подумай, зачем им на службе Козы? — Жрицы же сказали, что им может служить кто угодно. Чем козы хуже?       Сестрица в очередной раз отказывалась соглашаться с моим мнением. В последнее время она все чаще придавала значение логике, а не словам жриц.       — А чем хуже люди, Касьян? Почему их не берут в слуги?       В тот день её вопрос поставил меня в тупик. Я не знал, почему Боги так не любят людей.       Однако я узнал это намного позже, став как раз таким слугой-козлом.