***
К себе Максим вернулся только утром. На пары идти желания не было. А вот в душ очень хотелось. Поэтому он проводил Надю на занятия и быстро слинял в мужское общежитие, пока не столкнулся с кем-то из преподавателей. В целом ничего страшного в этом не было, почти всем всё равно на посещаемость, главное, чтобы долгов не копили. Но Арсений… С ним Максим совершенно не хотел встречаться с утра пораньше. Лучше потом как-нибудь. С поддержкой в виде Нади. Или вообще одну её отправит. В общежитии стояла приятная тишина: студенты были либо на занятиях, либо ещё спали. Самое прекрасное время. Максим заглянул в комнату, взял полотенце и поплёлся в душ. Нужно смыть с себя весь вчерашний и позавчерашний день. Жаль только, что голову нельзя изнутри помыть. Максим бы обязательно это сделал. С хлоркой. Лишь бы вымыть оттуда Арсения. Под водой становилось легче. Не намного, конечно, но вода честно старалась смыть все переживания. Хотелось остаться тут навечно и утечь вместе с этой водой в смыв, а дальше по канализации, как по всем кругам ада, и в итоге оказаться в море-океане. Или хотя бы в речке-говнотечке, но главное, чтобы подальше от своих мыслей, переживаний, себя самого и Арсения. Этого чёртова Арсения, который зачем-то влез в голову и вылезать не хотел. Нормально же жилось. Что началось-то? Почему именно он открыл Максиму глаза на его неправильность? Зачем вообще кто-то это сделал? Ему вот нормально и с натуральностью жилось. Он даже не жаловался ни разу. Максим вылез из душа, когда уже откровенно устал под ним стоять и захотел куда-нибудь прилечь, завязал полотенце на бёдрах и подошёл к зеркалу. Выглядел он, конечно… Не то чтобы совсем плохо, но обычно лучше. Взгляд такой потухший был, будто лампочки все выкрутили. И лицо такое грустное-грустное. Прямо олицетворение человека, резко осознавшего, что он не натурал. Ах, да… Максим тяжело вздохнул и опустил взгляд ниже. Вчерашняя отметина приобрела фиолетовый оттенок. Не сильно, но заметно. Максим совершенно не представлял, где, как и что нужно было делать, чтобы вот так удариться. Или что он делал? Максим провёл пальцами по синяку, пытаясь вспомнить события того вечера, чтобы понять… что он не ударялся… Максим в панике прижал руку посильнее, будто это поможет избавиться ему от нахлынувших воспоминаний. Он не ударялся. Сердце отчаянно запросилось на выход. Внутри так тесно было и неуютно, кто бы только знал. А в голове так и крутился вчерашний вечер у Арсения. Ещё и во всех красках. Максим вспоминал каждое прикосновение. Вспоминал, как его прижимали к стене, а потом к кровати. Вспоминал руки Арсения, поглаживающие и сжимающие. Вспоминал прикосновения губ. На лице, на шее, на руках, везде. Вспоминал, как это было хорошо. Настолько хорошо, что даже на простые воспоминания тело начало реагировать. И так это было хорошо, что даже плохо. Сейчас плохо. Вчера, кажется, было хорошо. Да только после этой отметины темнота сплошная была. И непонятно ничего. Максим несмело убрал руку от синяка и попытался вспомнить полную картину, а не обрывки, по которым мало что было понятно. Он вроде добровольно на всё соглашался, но он был пьян. И видимо настолько, что… Что Арсений решил им воспользоваться? Максим вернулся в комнату и схватил телефон. Не укладывалось у него в голове ничего. Арсений же натурал. Не могло же ему такое присниться… Синяк-то настоящий. Неужели Арсений такой монстр, что спокойно пользуется пьяными студентами? Или он сам был пьян? А с утра смеялся почему? Из-за того, что вечером с ним сделал? Это его развеселило? И зачем он всё это делал? Натуралы же не должны вот так спокойно… это даже произносить страшно. Или Арсений не натурал? Господи, что тут вообще происходит… Выбор, у кого просить помощи и разъяснений, был невелик. Надя, конечно, поможет, чем сможет, но при главных действиях её не было. А вот Арсений был. И, похоже, только он мог пролить хоть немного света на эту совершенно невнятную ситуацию. Если там, конечно, можно пролить свет. И как бы Максим не хотел с ним видеться, точнее хотел, но боялся, ответ мог дать только он. Поэтому Максим выдохнул и быстро набрал сообщение, тут же нажимая кнопку «отправить», пока не передумал.Максим Соколов
«Нужно поговорить»
Максим даже не успел убрать телефон и нервно начать расхаживать по комнате в ожидании ответа, как он пришёл. Будто Арсений сидел в данный момент над своим телефоном и ждал, когда же ему напишет Максим. Впрочем, это глупости. Не мог он ждать именно его сообщения. Арсений Фомин «Где и когда»Максим Соколов
«Сейчас. Не знаю где»
Арсений Фомин «Я тебя понял. Напишу, как подъеду к общаге» Максим отложил телефон и пошёл одеваться. Ожидание нервировало, а в голову упорно лезли мысли о том вечере. Но только о небольшом отрезке, который начинался с момента, когда Арсений прижал его к стене в квартире и заканчивался тем несчастным синяком. Глупо было бы отрицать, что ему понравилось. Ещё глупее надеяться на то, что Арсений мог планировать с ним что-то серьёзное. Слухов о нём ходило, конечно, много. И самых разных. Но ни одного о том, что у преподавателя мог бы кто-нибудь быть. Такое среди студентов считалось чем-то из ряда вон. Куда охотнее все верили, что он маньяк, пьёт кровь девственниц и приторговывает наркотиками. Поэтому он так хорошо выглядит и такой скрытный. Абсурд, конечно. Но, похоже, молодыми студентами не пренебрегает. И у Максима начала складываться картинка. Арсений, предположительно, действительно не в себе, любит заманивать студентов в своё логово, там над ними надругивается, а потом использует в своих целях, шантажом заставляя делать то, что ему нужно. Бинго! Вот и Максим так глупо попался… И приезд Арсения в эту дыру прекрасно объяснялся: он узнал, что есть пьяный студент, который не способен в данный момент на сопротивление; приехал, забрал, надругался, не забыв записать это всё на видео, или фото; а теперь едет рассказать о том, что Максиму всё, конец, финита ля комедия, будет он теперь у Арсения на посылках, как рыбка золотая. И смеялся он потому, что Максим теперь у него на крючке… Не на того он пошёл учиться, конечно, с такой фантазией. Максим уже успел десять раз передумать встречаться с Арсением, когда тот написал, что подъехал. И подумывал просто проигнорировать это сообщение и не спускаться, но он же всё равно достанет, если нужно будет. А нужно обязательно будет, если судить по прекрасным выводам Максима. Поэтому план с игнорированием провалился ещё на стадии разработки, и Максим уныло поплёлся вниз. Улица по-прежнему не радовала погодой. Мерзко так, как и на душе. Как бы он вчера не радовался Арсению, в своём пьянющем состоянии, но тот грубо им воспользовался. Обесчестил. Репутацию замарал. Много можно прекрасных описаний подобрать, но времени на это уже не было. Максим заметил причину своей головной боли, которая стояла, облокотившись на капот. И не боится джинсы свои испачкать… Хотя выглядел он точь-в-точь, как погода. Уныло так, и будто месяц не спал. Осунувшийся, с мешками под глазами, которые за километр заметны. И всё равно красивый… Да, Максиму тут только Стокгольмского синдрома не хватало, ага. — Привет, Максим. — Арсений грустно смотрел на приближающегося парня. Максим натянул на себя самое безразличное выражение лица, в народе именуемое «морда кирпичом», полностью готовый обороняться от этого маньяка до последнего и отстаивать свою честь, не желая становиться мальчиком на побегушках. Впрочем, будь у него хоть немного меньше гордости… Но её всё ещё было достаточно, чтобы проигнорировать приветствие и сесть в машину. Чувство самосохранения покрутило пальцем у виска. Гордость есть, а ума, похоже, нет. Но хуже чем вчера уже не будет, да? — Куда хочешь? — Арсений сел в машину и слегка развернулся, смотря на Максима. — Ты воспользовался мной. — Максим решил действовать на опережение. А то сейчас начнётся. Кофе, какая-нибудь попсовая песенка, он опять растечётся по креслу, потеряет бдительность, а вместе с ней и свою свободу. — Максим… Арсений в шоке сглотнул. Не так он себе представлял этот разговор. Совсем не так. И не ожидал, что Максим помнит именно о том, как им воспользовались. Арсений совершенно не был согласен с такой формулировкой. Он ведь только ответил на интерес, да и ничего с ним не сделал, если уж так подумать… Арсению искренне захотелось себя ударить чем-то тяжёлым. Он даже отвечать Максиму на его приставания не должен был, не то что пытаться себя оправдывать. Культурных слов в свой адрес у него не было. А вот Максиму нужно как-то всё объяснить. Арсений постарался собраться. Максим молчал и выжидающе смотрел на него. Сложно, конечно, под таким взглядом выдавать что-то адекватное, но надо. Хотя бы для того, чтобы успокоить парня по поводу его ориентации. — Я сейчас постараюсь всё объяснить, только не перебивай, ладно? — Арсений дождался снисходительного кивка от Максима и продолжил, — Я хотел бы сказать, что ты ошибаешься и ничего такого не было, но ты прав. Мои действия нельзя истолковать как-то по-другому. Я не буду отрицать свою вину и говорить, что это случайность. Я действительно хотел… — Арсений слегка запнулся, — тебя. И я осознавал, что ты пьян и не контролируешь свои действия. Я виноват, что позволил себе касаться тебя и целовать. Виноват, что поддался своим слабостям. Но пользоваться тобой я не собирался, правда. Как бы это не звучало. В любом случае я поступил как мудак. И оправданий у меня нет и быть не может. — Арсений тяжело вздохнул и ненадолго замолчал. Так сложно оказалось подбирать слова… — И по поводу утра. Я не хотел смеяться над тобой и не смеялся. То есть смеялся, но не над тобой, а… — Арсений закусил губу. Всё вываливать на Максима он совершенно не хотел и не собирался, а объяснить как-то нужно было. — У меня был очень тяжёлый месяц, много работы, недосып, проблемы, и в тот момент просто сдали нервы. Да, меня это не оправдывает. Я виноват перед тобой. Очень сильно виноват. — Арсений вздохнул. Так облажаться нужно было постараться. — И я хочу, чтобы ты знал — с тобой всё в полном порядке. Я благодарен тебе и очень ценю то, что ты смог мне довериться и открыться… Максим молча переваривал информацию, глядя в окно. Ветер так живописно качал кусты и деревья, что мозг очень сильно хотел заняться именно ими, а не складыванием информации во что-то более-менее целое и понятное. Но сложить нужно было. И Максим начал с конца, там вроде попроще. Ну если сдавшие нервы это попроще. Интересно, конечно, получается, но так разве бывает? Да, Максим видел в фильмах, как люди кричат на похоронах, кидаются на людей, как маньяки смеются и не могут остановиться. Но это же фильмы! Там всё утрировано, приукрашено, лишь бы людям интересно было смотреть. В жизни-то так не бывает… Ну только если Арсений не псих. Такой, какие в психушках лежат. Хотя в таком случае его не допустили бы до работы со студентами. Наверно. Но то, что Максим не видел своими глазами сдавшие нервы, — а может, уже видел, — не означает, что такого не существует. Мало ли на свете всякого. Есть проблема посерьёзнее и с ней всё куда более непонятно. Арсений не хотел пользоваться, но воспользовался. Вины с себя не снимает и очень жалеет, но прекрасно понимал, что Максим не в состоянии отвечать за своё поведение, и продолжал… пользоваться. Максим понимал, что ничего не понимал. А ещё это всё не очень вязалось с натуральностью. И… — Почему ты сразу не сказал, что все помнишь? — Арсений рискнул нарушить тишину. Слишком уж она давила. Он понимал, что Максиму нужно время всё обдумать, разложить по полочкам. Но почему-то именно с Максимом его терпение махало ручкой и уходило в закат. Красиво так, бёдрами виляло. А Арсений оставался один со своим интересом. И ситуацией в которой он либо не был, либо был так давно, что уже и забыл каково это объясняться перед кем-то, извиняться за свои ошибки. И чувствовал себя из-за этого будто голым. Душой голым. Неприятно, если честно. Куда проще было бы просто голым оказаться. — Я только сегодня вспомнил. — Максим не отрывался от окна, не в силах повернуть голову к Арсению и взглянуть на него. — Даже так… Максим всё пытался понять, как при репутации абсолютного натурала, Арсений делал всё то, что делал. Серьёзно, слухов много ходило. И про гарем, и про святую неприкосновенность преподавателя. Но не про отношения. И уж тем более ни одного про ориентацию. У студентов и мыслей не возникало, что Арсений может быть… ну, не таким. Да и у Максима не возникало. И та девушка, что на него вешалась была более чем реальной… — А ты… — Максим решил, что терять ему в целом уже нечего. Поэтому почему бы и не спросить. Только слова бы подобрать. — Ты, получается, этот… ну… гей? Не без труда ему далось выдавливание последнего слова из себя, но в целом он смог. И теперь немного опасался, что Арсений разозлится на такой вопрос, сделает с ним что-нибудь… Хотя после вчерашнего вряд ли будет что-то ужаснее. Конечно, то, что помнит Максим было очень даже ничего, но сам факт, что он был немногомного невменяем и им воспользовались… — Нет, Максим. — Арсений даже слегка улыбнулся. Максим — воплощение слова «забавно». — Я бисексуал. — А… м-м-м… Максим призадумался. Это многое объясняло. Ну как многое… Главное так и оставалось проблемой. Арсений им воспользовался. И Максим всё ещё был уверен в маньячных наклонностях этого преподавателя. А что если слухов о его ориентации нет потому что он убивает всех, кто об этом узнает? Максим с ужасом смотрел на качающиеся ветки деревьев. Сейчас Арсений всё продумает и увезёт его в лес. Вот так и кончится жизнь прекрасного студента. А ведь он всего лишь хотел выпить и разобраться в своей голове… Максим прикрыл глаза и тяжело вздохнул, вспоминая в очередной раз тот вечер. Хоть что-то приятное перед смертью, пусть и с омерзительным оттенком использованности. Но почему-то дальше этой отметины ничего. А перед ней… Максим же и сам тянулся к Арсению. Хотел его. Под поцелуи подставлялся. Стыдно так… А перед тем, как Арсений его к стенке прижал, Максим, кажется, сам его прижимал… Странно. Максим изо всех сил напряг свою память. Ведь до того как они оказались в квартире, а Максим у стены, они же должны были как-то дойти туда. И возможно, если получится вспомнить начало, то и конец всплывёт в памяти… — Ой, бля-ять. — Максим с силой зажмурился и постарался сжаться в комочек, отгоняя все эти воспоминания, которые решили лавиной обрушиться на его многострадальный мозг. — Что такое? — Арсений повернулся всем телом к Максиму и даже руку протянул, желая коснуться, чтобы успокоить или поддержать, а то уж больно отчаянно звучало его «ой, блять», но так и не коснулся. — Это же я все начал… — Максим готов был уже читать все молитвы и стоять с крестом, приговаривая "чур меня, чур", лишь бы картинки как он приставал к Арсению ушли куда-нибудь подальше из головы. А ведь он не отвечал до последнего, держался... Кто ещё из них маньяк... — Прости... — Максим, — Арсений всё же дотронулся до его плеча. Кто-то, похоже, не всё вспомнил, — не извиняйся. Ты был пьян и не контролировал свои действия. Во всей этой ситуации виноват только я. Я не должен был вестись на твои провокации. — Арсений грустно улыбнулся: попробуй не вестись на эту прелесть, тут кто угодно сорвётся. — А... — Максим сглотнул, чувствуя, как Арсений одними пальцами легонько поглаживал его по плечу, почти неощутимо, но предательские мурашки уже забегали. А ему нужно было мысль сформулировать. — У нас... ну, с тобой... — Максим медленно и неуверенно повернулся к Арсению. Зря, конечно. Формулированию это нисколько не помогло. — Ну... Мы не... — Если ты хочешь спросить был ли у нас секс, то нет, не было. — Арсений мягко улыбнулся и убрал свою руку от парня. Эти попытки спросить невозможно умиляли. Как и весь Максим. Арсений точно превращался в какую-то желеобразную массу рядом с ним. — Ты бы почувствовал и запомнил. За интимные места я тебя не лапал, раздел уже после того, как ты уснул. Ну... Кроме толстовки. Её чуть раньше снял. Если что, то обошлись поверхностными ласками и поцелуями. Я ушёл до того, как кто-нибудь из нас успел наломать дров. — А-а… — Максим от души залился краской и поспешил отвернуться от Арсения. Уровень стыда побил просто все мировые рекорды. Арсений восхищённо наблюдал за всеми действиями Максима. Его смущение это просто вершина прекрасного. Арсению так нравились эти живые и настоящие эмоции, что он готов был хоть круглосуточно сидеть и смущать его, лишь бы видеть это почаще. Он никогда ещё не встречал настолько потрясающего человека. И это пугало. То, что он капитально вляпался, уже не обсуждалось. И как из этого выбираться Арсений не представлял. Да и не хотел, если честно. Но понимал, что чем дальше, тем будет хуже. И лучше не строить ошибочных ожиданий и бесперспективных планов. Ещё Рома Зверь пел "надо сразу уходить, чтоб никто не привыкал". А Арсений, глупый, начал забывать об этом простом правиле. Привыкать начал. А теперь придумывать как отвыкать... В окно около водительского сиденья кто-то совершенно беспардонно начал стучаться. Арсений развернулся посмотреть на того бессмертного, который рискнул нарушить такой уютный момент с Максимом. Той бессмертной ожидаемо оказалась весьма недовольная Надя. Арсений вздохнул и кивнул ей на заднее сиденье. Мысли свои потом додумает. — Насколько я помню, мы договаривались о другом. — Надя захлопнула за собой дверь и злобно уставилась на Арсения. — Это я попросил. — Максим старался не поднимать взгляда. Не день, а сплошной стыд. К Арсению сам пристал, сам обвинил его, сам в маньяки записал. Самостоятельный, блять. Гадостей успел о нём надумать. А Арсений и не сделал ничего такого, за что его можно было бы на казнь отправить. В понимании Максима, конечно. И если Арсений не врёт. Но выглядел он вполне искренне. Честно рассказал о своих действиях, пусть и не в красочных подробностях. Хотя спасибо, что не в красочных подробностях, Максим не выдержал бы. И ушёл Арсений до того, как что-то произошло... Ну Максим с горем пополам вспомнил, как Арсений отстранялся от него после этого несчастного синяка. Дальше, правда, темнота, но видимо он уснул... — Дела не меняет. — Надя покосилась на Максима. С ним позже разберётся. — А ты рассказывай. — Девушка вновь вернула всё своё внимание к Арсению. — Что именно тебе рассказать? — Арсений сел в полоборота поглядывая то на Надю, то на Максима. — Всё, что было, после того, как ты Макса увёз. — Надя сложила руки на груди, готовясь слушать всё. Максим ещё больше скукожился. Если Арсений сейчас расскажет всё, то он точно этого не переживёт. — Да, в целом, ничего такого. — Арсений пожал плечами. Ситуация абсурдная, конечно. Отчитываться перед студентами так странно. Но если не он расскажет, то девушка потом пристанет к Максиму. А парень и так настрадался. — Привёз, уложил спать. Сам не спал почти, как и прошлый месяц. Нервный срыв вот заработал, пришлось на капельницах вчера отдыхать, поэтому и не мог приехать. Сегодня уже получше. Как-то так. — Арсений краем глаза заметил, как Максим расслабился. — Точно больше ничего? — Надя подозрительно покосилась сначала на одного, а потом на второго. Так себе подробности, если честно. Она ожидала чего-то более интересного. — Точно. — Арсений для убедительности ещё и кивнул. — А теперь расскажи-ка мне как так вышло, что уходили вы в тот вечер вместе, а напился Максим один? Абсурдность вопроса Арсений прекрасно понимал. Ребята не обязаны постоянно быть вместе и нести друг за друга ответственность. Но перевести тему с себя нужно было. Да так, чтобы избавиться от Нади. Правда и с Максимом тогда придётся попрощаться, чего Арсений не очень хотел, но парню нужно время всё переварить и уложить в своей голове. Да и Арсению лучше держаться подальше от него ближайшие пару месяцев. Особенно учитывая, что Максиму нравится какой-то натурал. Ревность такая жуткая внутри расцветала, что аж страшно становилось... — Ну… как-то вот так сложилось. — Надя легонько толкнула Максима в плечо и кивнула на выход. — И вообще, мы пойдём уже. Вам отдыхать надо, все дела. До свидания. Девушка поспешно вылезла из машины и утащила за собой Максима, который слишком уж лениво выбирался из машины, по мнению Нади. Парень не особо сопротивлялся. Ещё немного в одном помещении с Арсением и он точно сгорит со стыда. Нельзя больше пить. Вообще. Никогда. Хоть бери и кодируйся. Ребята отошли подальше от машины и закурили. Спасительный никотин безжалостно раздирал лёгкие, пытаясь спасти от стыда, смущения и мыслей. И нервы успокоить. К счастью, Надя не обращала никакого внимания на состояние Максима. Ну или просто не доставала с вопросами. В любом случае низкий ей поклон за это. — Ну, вроде пронесло, да? — Надя не сводила взгляда с машины Арсения. Уезжать он, похоже, не планировал. — Надь, а как ты думаешь, я ему нравлюсь? — Максим тоже сверлил взглядом машину. На таком расстоянии было не так страшно и стыдно. Главное, чтобы он по губам читать не умел. — Идиотина ты влюблённая. — Надя вздохнула, докурила и выкинула окурок в мусорку. — Иди и спроси у своего психолога. — Она кивнула в сторону машины. — А лучше пошли, а то мне не по себе. Максим вздохнул и пошёл за Надей. Видимо, и правда идиотина. Но спрашивать у Арсения он точно ничего не будет. Что он ему скажет после того как чуть не… ну вы поняли. Конечно, наплетёт ему, что нравится и все дела. Максим даже про себя решил ничего не рассказывать. Нужно как-то убедиться, что он интересен Арсению. Осталось придумать как. А дальше уже действовать по ситуации.