Биением твоего сердца моё забьётся в унисон. Ч.1

      — Здравствуйте, первоклашки. Не вставайте.       Арсений бодрой походкой прошёл к своему столу. Несмотря на то, что была пятница и четвёртая пара, выглядел он вполне довольным жизнью. Да ещё и мрачное питерское небо наконец-то посетило солнце. Однако питерскому солнцу лучше не доверять. Вот оно выглянуло, а через пять минут может накрыть тяжёлыми тучами и непроглядной тьмой.       — В этом семестре мы с вами врываемся в мир философии. — Арсений присел на край своего стола. — Я надеюсь, вам будет попроще, потому что многие понятия из психологии вы уже знаете, а она базируется на философии. Непонятно, конечно, почему вам поставили эти предметы именно в такой последовательности, но работаем с тем, что имеем. Поэтому готовьтесь погружаться глубже в этот прекрасный мир.       И всё действительно было бы прекрасно. Если бы не одно но. Арсений совершенно не смотрел в сторону Максима. Старался не смотреть. Рассматривал студентов и сидел так, чтобы неудобно было поворачиваться к парню. Максим же это прекрасно замечал. Как и Надя. И происходящее не нравилось никому из них.       Арсения как подменили с того понедельника. Они, конечно же, продолжали общаться на отвлечённые темы, но чувствовалось какое-то напряжение. Похожее на то, когда Арсений только лёг в больницу. Но сейчас, в отличие от декабря, выглядел он вполне неплохо. Да и их общение давно устаканилось. И от этого появлялось только больше вопросов.       Максим, конечно, привык к трудностями и вывозить кучу жизненного дерьма в одиночку, но он уже начинал уставать от этих качелей имени Арсения Фомина. Хотелось знать чуть больше, чтобы хотя бы понимать, что с ним происходит. Но Арсений не то что не рассказывал, он просто переводил тему, стоило Максиму затронуть что-то даже отдалённо касающееся состояния Арсения.       Вся неделя прошла под лозунгом «давайте попозже, у меня дел много». Стоило только пересечься в коридоре, Арсений быстро находил предлоги, чтобы уйти. Заходить к нему целенаправленно так же не имело смысла. Лучшее, что услышал Максим, это было «Котёнок, давай в другой раз, у меня правда завал».       Общение в мессенджерах складывалось не лучше. Арсений отвечал односложными фразами и не проявлял никакой инициативы. Только спокойной ночи стабильно желал. Но и на этом спасибо.       Сначала Максим и правда списывал всё на большую загруженность. Всё-таки Арсений половину семестра отсутствовал. И удивительно, как его вообще оставили. Возможно, сказался дефицит психологов, готовых вести лекции у экономистов. Ну или его красивые глаза. Максим склонялся к последнему. За такие глаза и душу не грех продать. Впрочем, его иногда посещали подозрения, что Арсений так и сделал.       Сейчас же Максим был почти на сто процентов уверен, что всё дело в том несчастном признании в неопытности. А может, ещё в чём-то, о чём сам Максим не подозревал. Он даже на всякий случай проверил всё, что писал Арсению за последние две недели. И ничего катастрофического не обнаружил. Поэтому оставалась первая причина.       — Слово «философия» происходит от греческого «фило» — любовь и «софия» — мудрость…       Максим ухмыльнулся. Лекцию он не особо слушал, но весьма символично выцепил именно эти слова. Любовь к мудрости. Любовь. В мыслях созревала совершенно идиотская идея. Ему определённо не хватало внимания от преподавателя. Он привык, что на парах Арсений всегда его спрашивал, смотрел на него, был где-то рядом. Конечно, и сейчас Арсений сидел не очень-то и далеко. Но ощущения рядом не было. А хотелось.       Поэтому Максим достал телефон. Это была, наверно, самая отчаянная попытка расшевелить Арсения. Но мозг уже давно перестал работать адекватно в присутствии этого красивого преподавателя. Надя недовольно покосилась на Максима и пихнула его в бок. Арсений не переваривал, когда на его парах так открыто сидели в телефонах. Максиму же было всё равно на то, что Арсений может разозлиться и наругать его. Нужно было быстрее дописать и отправить, пока не передумал.       «Если фило это любовь, то я Арсениофил.»       И Максим вложил в это признание сообщение всё, что не мог боялся высказать словами. И всё, в чём боялся признаться себе. Надеялся он только на одно: что Арсений не оттолкнёт окончательно. А он мог. И Максим бы даже понял его. Зачем ему неопытный студент, когда он сам ого-го. Во всех смыслах. Да только от понимания этого вопросов меньше не становилось. Можно было бы забить, сделать вид, что всё нормально, уйти в закат, не разобравшись. Но Максим так не мог. Ему нужно было знать наверняка — стоит ли что-то делать, искать подходы, или Арсений так и останется для него несбыточным загадочным человеком.       Последнего, конечно, не хотелось. Максим успел смириться со своей ориентацией, и даже пришёл к выводу, что с Арсением ему всё нравится намного больше, чем с девушками. Распространяется ли это на остальных мужчин или нет Максим не знал. Да и не хотел знать. Ему бы с Арсением разобраться. И пусть способ он выбрал весьма идиотский, но другого всё равно не придумал.       Арсений достал телефон и быстро переадресовал рассказать о типах мировоззрения Наде. К счастью, девушка и в этом разбиралась. А если бы и не разбиралась, то Арсений и не заметил. Он перечитывал сообщение Максима. Признание Максима. И единственное, о чём он думал, это как не умереть прямо на этом месте. Максим бил слишком точно. Навылет. Прямо через сердце. И Арсений ненавидел, что всё происходит именно так. Что этому чуду взбрело в голову влюбиться именно в него, а не в кого-нибудь нормального. Не так всё должно быть в этой жизни.       Арсений не смотрел на парня. Это было слишком опасно. Он знал, что один лишь взгляд добьёт его окончательно. Но и оставлять такое без внимания он не мог. Поэтому преподаватель собрал последние силы, поднялся со своего места и пошёл по классу. Он притормозил около Максима на долю секунды и слегка сжал его плечо. Арсений надеялся, что парень правильно истолкует его жест.       Я здесь, я рядом. Я тоже чувствую. И я жутко этого всего боюсь.       С Максимом нужно было поговорить. Максим имел право знать. Арсений не мог это сделать прямо сейчас. Ему нужно было время. И когда он будет готов, он не знал. И будет ли вообще. Но он определённо был уже в отчаянии.       Конечно, Арсений не сидел без дела в уголочке, предаваясь круглыми сутками уютному унынию. Точнее в уголочке он сидел, да и унынию предавался, но в кабинете психолога. То, как его унесло с признания Максима в его неопытности, стало неожиданностью даже для самого Арсения, не говоря уже о его психологе. Тот, вероятно, после каждой встречи сам бежал к своему психологу, чтобы с ума с Арсением не сойти.       Но как же тяжело шло вытаскивание самого себя из болота. Арсений честно подумывал сдаться обратно в больницу, лишь бы не нести своё разобранное состояние в люди. Не профессионально это. А он ещё и с детьми работает. Психиатр, оценив состояние, прописал ему ещё порцию успокоительных и отправил работать. Арсений совершенно был с этим не согласен, тем более «тенотен» в комплекте с валерьянкой выглядело как издевательство, особенно если посмотреть на кучку ежедневных таблеток, что принимал Арсений. Но на работу всё же ходил, и даже адекватно вёл пары. Пока Максим на них не появился.       — Спасибо, Надежда. — Арсений вернулся к своему столу. — На сегодня, думаю, с вас достаточно. Факультатив работает в прежнем режиме. Всех желающих жду в понедельник на пятой паре. Можете быть свободны. — Арсений напоследок улыбнулся студентам и сел за свой стол, уткнувшись в бумажки.       И Максим понял. Понял, что Арсению тяжело. Этот его жест слишком уж походил на крик о помощи. Конечно, его можно было растолковать и как «любви нет, Максим, но ты держись там». Но парень упорно отгонял от себя эти мысли. Он не верил в то, что можно так целовать и обнимать того, к кому нет ни капли чувств. Хотелось как-то помочь Арсению со всем тем, что с ним творилось. Только вот как помочь тому, кто этого не очень-то и хочет?       Максим не торопился со сборами. Просто хотелось убедиться в том, что Арсений имел в виду не второй вариант. Даже Надя удивительно быстро всё поняла и после одного взгляда Максима на неё быстренько слиняла.       — Арс… — Максим дождался, когда все уйдут и осторожно подошёл к преподавателю.       — Не сейчас, кот. — Арсений не отрывал головы от своих бумажек. Максим осторожно коснулся плеча преподавателя, который сразу перехватил его руку, слегка сжал и убрал со своего плеча. — Иди отдыхай. До понедельника.       Максим непонимающе смотрел на Арсения. Он не верил ему. Не верил, что Арсений его отталкивает. Не таким тоном это обычно делают. Не так. Ну либо Максим совсем свихнулся со своей влюблённостью и не замечает очевидного. Или не хочет замечать.       — Максим. Уходи. — Арсений держался из последних сил и молился, чтобы парень его всё-таки послушал. Слишком тяжело это всё было.       Арсений и хотел бы объясниться, но натыкался на ужасный блок внутри себя, который и рта не давал раскрыть. Как же он сейчас ненавидел свою защитную реакцию, которую вырабатывал годами. Закрыться и пропасть со всех радаров хорошо, когда есть реальная угроза. Поступать так с тем, к кому ты неравнодушен и не хочешь причинять боли — глупость, граничащая с полнейшим долбоебизмом. Арсений понимал, что поступает, как последний кретин. Но ему нужно было ещё время и чтобы кто-нибудь немного вправил мозг.       А Максим послушал. Вздохнул и ушёл. Да, это было идиотское решение. Да, Арсению определённо нужна была поддержка. Да, Максим решил не доламывать этого человека. Слишком чувствовалось это напряжение. Слишком страшно было доломать. И доломать не только Арсения, а ещё и себя.       Надя любезно ждала в коридоре. И спасибо этой девочке, что не стала кидаться сразу с расспросами, когда увидела лицо Максима. Просто молча пошла за ним одеваться и на улицу.       Ребята привычно курили около забора, когда к воротам подъехала знакомая ауди, и Арсений молча сел на пассажирское сиденье. Машина уехала почти моментально. И от этого всё становилось ещё более странным. Свою ауди Арсений доверял только Серёже. Надя уже успела это выведать у «чудовища». И если даже Серёжа не высунулся хотя бы поздороваться, то дело полная дрянь.       — Ко мне? — Надя сочувствующе глянула на Максима.       — К тебе.       Арсения Максим уже не вывозил.

***

      — Могу спросить?       Надя привычно колдовала с чаем, стоя возле стола, который использовался сразу и для всего. Рядом с чайником лежала стопка учебников, чуть подальше стоял ноутбук, на котором были сложены тетради и ручки, на стул были спущены листы с рисунками одной из соседок Нади.       — Можешь, но рассказывать нечего. — Максим улегся на кровать подруги и занялся изучением потолка.       Интересное занятие, между прочим. На нём и желтоватые разводы, и трещины имелись. Самое то, что нужно для самокопания. Уставишься в него и давай мысли по кругу гонять, пока не придёшь к какому-нибудь решению. Есть, конечно, вероятность уснуть или всё отлежать, но первое не так уж и плохо, а от второго можно избавиться, сев на кровати и начав изучать стену.       — Что у вас происходит? — Надя поставила кружки на тумбу и присела рядом с Максимом.       — Если б я знал. — Максим тяжело вздохнул. — Неделю, можно сказать, не общались. В кабинете попросил уйти. Вот, собственно, и всё, что между нами происходит.       — И ты ушёл. — Надя дотянулась до своей кружки и отпила чай.       Надя иногда совершенно не понимала Максима. Ну вот есть счастье, борись за него! Смысл сопли развозить? И у Арсения на поводу зачем идти? С ним ведь по другому надо. Не слушать его бредни, а идти в обход, так, чтобы он очнулся, а уже поздно что-то делать. Вот что Максим сейчас делал бы, если бы она когда-то не достала его номер? Возможно, конечно не страдал бы тут, но она же достала!       — Угу. — Максим повернул голову к Наде. — У меня было наипоганейшее чувство, что если бы я остался, то всё полетело бы куда подальше.       — А так, думаешь, не полетит? — Надя вернула кружку на место и улеглась рядом с Максимом, пристраивая свою голову ему на плечо.       — Не знаю. — Максим пожал плечами, чем вызвал недовольное фырчание Нади. — Но чем больше я проявляю активность, тем хуже становится. Это факт.       — Факт или нет, но вам определённо стоит поговорить. — Надя переложила голову поудобнее, на случай, если Максим вновь решит пошевелиться.       — Он не хочет. — Максим тяжело вздохнул.       Поговорить-то надо, но как это сделать, Максим не очень представлял. Разве что друзья вновь решат поиграть в свах и запрут их в комнате. Но это уже странно будет. Они же взрослые мальчики, без друзей должны разбираться.       — А ты заставь. — Надя зевнула. Либо дружеское плечо так способствует сну, либо по ночам надо больше отдыхать.       — Ага, и сломай все окончательно. — Максим ухмыльнулся. — Схема во, блять. — Он поднял большой палец вверх.       — Да не ругайся. — Надя легонько пихнула парня в бок. — Есть у меня план «б».       Надя села на кровати, достала телефон и начала звонить Серёже, под внимательным взглядом Максима. Только на том конце упорно сбрасывали её звонки. После десятого раза Серёжа не выдержал и написал, что перезвонит позже. Надя только вздохнула и отложила телефон.       — Мы в дерьме? — Максим уже начинал потихоньку похихикивать. Настолько всё абсурдно складывалось.       — Я надеюсь, что он там мозг твоему парню вправляет. — Надя опустилась обратно на плечо к Максиму.       — Он не мой парень. — Максим слегка поморщился. Какие уж тут «парни», когда всё вот так вот происходит.       — Почти твой. И вообще, пей чай. Он с ромашкой. Для нервов хорошо. — Надя встала с Максима, чтобы тот мог дотянуться до кружки. Как неваляшка какая-то ей, богу. Ну да ладно, всё равно засыпать в её планы не входило, а на плече Максима это слишком уж вероятный исход. Да и ему лучше чаю попить.       Только они оба понимали, что ромашкой тут уже было не спастись. Даже подорожник не поможет. Никому.

***

      — Объясняй. — Серёжа демонстративно отодвинул от себя алкоголь, любезно налитый Арсением.       Ему крайне не понравилось то, что этот чудик не дал даже поздороваться с ребятами, только скомандовал «поехали быстрее, потом объясню». Командир выискался. Но спорить он с Арсением не стал. Себе дороже. Психанёт ещё, а ему опять ножи отбирать и от летающих вещей уклоняться.       — Серёж… — Арсений безнадёжно опустился рядом с другом.       — Что? — Серёжа недовольно всплеснул руками. — Вы же выяснили с ним всё. Ты себя вполне адекватно чувствуешь. Сам мне говорил, что тебе легче. Так что опять не так?       — Я дебил. — Арсений уныло гипнотизировал свой чай.       — Америку ты мне не открыл. — Сережа всё же вернул свой бокал к себе. С Арсением без дозы алкоголя иногда невозможно общаться. Или без успокоительных. Но алкоголь, конечно, предпочтительнее. Хоть и вреднее. — Конкретнее.       — Я сказал ему уходить. — Арсений даже улыбнулся. Точно дебил.       — И нахера? — Серёжа посмотрел на друга, как на умалишённого. — Наигрался уже что ли?       — Серёж. — Арсений осуждающе глянул на Серёжу, оторвавшись от созерцания прекрасного чая. — Вот даже не думай больше употреблять слово «наигрался» рядом с Максимом.       — А что тогда? — Серёжа тяжело вздохнул. Самое время морали рассказывать, ага. Особенно Арсению.       — Я боюсь за него. — Арсений снова уткнулся в кружку. Возможно, если достаточно долго смотреть на чай, он превратится хотя бы в вино. — Он же ещё совсем мальчишка.       — Прекрасная логика. Я за него боюсь, поэтому пошлю куда подальше. — Серёжа передразнил Арсения.       — Оказалось, что он девственник.       Арсений сам себе покачал головой. Это же надо было так «удачно» вляпаться. Где он так нагрешил, что Максим по его травмам как по бульвару гуляет? За что карма решила с ним так обойтись?       — И чё? — Серёжа отказывался понимать, какой логике следует его друг.       — И то.       — Пиздец у тебя аргументы. — Но, похоже, даже понятие «логика» Арсению было не знакомо.       — Какие есть. — Арсений пожал плечами.       — Так. — Серёжа понял, что придётся заниматься наводящими вопросами. А то этот чудик, судя по всему, потерялся в собственной голове. — Чем это тебе мешает?       — Я боюсь.       — Не удивил. — Серёжа откинулся на спинку стула. Арсений становился слишком предсказуем. — Я щас, может, странную вещь скажу, но с твоим Максимом схема будет та же, что и с остальными.       — Не та же. — Арсений покачал головой, отпивая чай.       — Арсюш, если ты продолжишь отвечать в таком духе, то мы с тобой ни к чему не придём.       — Я не сплю с девственниками. — Арсений выдавал информацию кусками, которые ну никак не складывались в цельную и адекватную картину, что весьма раздражало Серёжу.       — И в студентов не влюбляешься. — Серёжа выпил всё содержимое бокала. Иногда Арсений бывал просто невыносим. — Какие проблемы?       — Да дохуя проблем, Серёж. — Арсений тяжело вздохнул. — Вдруг я ему больно сделаю? Знаешь, как это неприятно? А я вот знаю. Или он сам потеряется, зажмётся, ещё что-то, и опять же будет больно, будет плохо.       Серёжа выть, если честно, хотел. Подробности этого гейского секса — последнее, что он хотел бы знать. Но знал! И вот эти загоны Арсения… В нём ведь гейского куда больше, чем бисексуальности. Как бы он не уверял всех в своём равном интересе. И бояться анального секса будучи геем… Да ещё и который пол Питера перетрахал… Последнее Серёжа, конечно, утрирует, но не в первый же раз! Господи, спаси его от такого друга…       — Ну так не трахайся с ним! — Серёжа от души плеснул себе в бокал виски и тут же выпил, доливая ещё. — У вас там руки есть, я не знаю, рты. Оставьте жопы в покое! Тем более это вредно, кишки выпасть могут, или…       — Я знаю, что не полезно. — Арсений перебил Серёжу, пока он до остальных подробностей не скатился. Не то чтобы Арсений брезгливый, но ему пока хватает переживаний. — Нашёл кому рассказывать. И понятно, что никто не будет круглыми сутками аналом заниматься. Но совсем без него…       — Арсюш, солнце, — Серёжа вздохнул, — мы с тобой сейчас немного о другом. Включай мозг, лапуль. Ты сейчас просто решил по хуйне загнаться.       Арсений упрямо замотал головой, вынуждая Серёжу выпить ещё. Друг у него… Конец всем нервам. Нет, он, конечно, любил Арсения. Но его когда кроет, то как с малым ребёнком. Спасибо, что не часто. Последний раз, кажется, весной такое же было. Арсений тогда из пустяка такое раздул, что Серёжа ещё неделю от него отходил. Ладно хоть соображалка работает, и при должном упорстве в комплекте с правильно подобранными словами, его можно вернуть в адекватную реальность.       — Он тебе так и заявил? «Давай потрахаемся, но я девственник»? — Арсений поморщился на такое заявление и замотал головой. — Ты куда-то торопишься? Или слишком зудит в одном месте?       — Если в одном месте зудит, то...       — Помолчи, лапуль. — Серёжа налил себе ещё. — Смотри, как просто получается. Максим тебе ничего не говорил, ничего не просил, а ты самостоятельно взял и всё за него решил. И загнался из-за того, чего нет. — Арсений угрюмо опустил взгляд. — Я более чем уверен, что со своими загонами, ты ничего страшного с ним не сделаешь. А вот своим таким поведением точно напугаешь бедолагу. Об этом ты не думал?       — Думал.       — И продолжаешь себя вести как мудень.       — Угу. — Арсений кивнул. Смысла отрицать очевидное не было.       — Может тебе кота завести? — Серёжа поймал удивлённый взгляд Арсения. — Научишься бережно относиться к живым существам.       — И так уже завёл. — Арсений грустно ухмыльнулся и опустил взгляд на кружку. — Восемнадцатилетнего. Зеленоглазого.       — Ну так и нехер парня отталкивать. — Серёжа легонько стукнул по столу. — Он тебе хоть один адекватный повод для этого давал?       — Не давал. — Арсений кивнул на телефон Серёжи, который в очередной раз объявил о звонке. — Надя?       — Надя. — Серёжа быстро набрал сообщение и убрал телефон. — Так какого чёрта ты ведёшь себя как мудак, если этот парень даже повода не давал?       — Мы сейчас вернёмся к началу. — Арсений ухмыльнулся.       — Да блять, Арс. — Серёжа всплеснул руками. Свела судьба с идиотом. — Ты ему хотя бы напиши. А ещё лучше поговори с ним. Может, он не такой уж и ранимый.       — В понедельник поговорю. — Арсений понимал, что его друг прав просто во всём. Только легче от этого не становилось.       — Сейчас.       — Сейчас я не готов. Лучше узнай, что там Надя хотела.       — А тебе не пофиг ли? — Серёжа вскинул брови. Здравого смысла в Арсении не водилось от слова совсем.       — Было бы пофиг, мы бы с тобой об этом не разговаривали.       — Но идея так себе. — Серёжа покосился на шкафчик с аптечкой. Арсению, конечно, было определённо лучше. Хотя бы посуда не страдала. Но кто ж его знает, не отъедет ли кукуха в очередной раз.       — Так себе. — Арсений кивнул. Взгляд друга он прекрасно понял. — Звони. Вдруг что с Максимом.       Серёжа только вздохнул. Биполярочки в диагнозах Арсения не значилось, но явно присутствовала. Иначе он не мог объяснить его поведение и его стремление закопать самого себя как можно глубже.       — Солнышко, чего хотела? — Серёжа переключил телефон в режим громкой связи.       — Там у твоего друга совсем мозг поплыл?       — Моя ты хорошая. — Серёжа улыбнулся на то, как Арсений скорчил недовольное лицо. — Быстро догадалась.       — Вправил?       — Этот кисель уже не вправить. — Серёжа на всякий случай придвинул телефон к себе поближе. — Твой чудик чего там? А то тут один голубоглазый гей за него переживает. — После этих слов Арсений был уже готов убивать своего друга. Определённо была плохая идея знакомить Надю с Серёжей.       — Распластался желешкой и собирается сожрать ведро мороженого под сопливые мелодрамы.       — О, Арсюш, я нашёл тебе занятие на вечер. — Серёжа засмеялся. Надя знала толк в развлечениях. И, судя по звукам, её там тоже собирались прибить.       — Иди в жопу. — Арсений не выдержал. Этих двоих лучше держать друг от друга подальше.       — На громкой? — Со стороны Нади всё отчётливее слышалось недовольное ворчание Максима.       — Ну естественно. — Серёжа посматривал на Арсения, который явно вслушивался в голос своего Максимки.       — Арс, тут твой парень меня побить собирается. Может, заберёшь?       Арсений опустился на стол и тихонько застонал. Слишком много запретных слов в одном предложении. Он с радостью бы официально признал Максима своим парнем и забрал к себе и никогда бы не отпускал. Но не мог. Никак.       — О-о-о, солнышко, тут моя желешка решила потечь. — Серёжа внимательно следил за Арсением, чтобы того окончательно не закоротило. — Проследи там за своей, а то моя потом убьёт нас обоих.       — Чай с ромашкой тема, если что.       — У нас тут из ромашки только транквилизаторы. Все, потом перезвоню.       Серёжа отключил вызов и придвинулся к Арсению. Что-что, а пострадать он любил. А ещё круче, когда сам себе создал проблему и сам по ней же убиваешься. Время идёт, всё меняется, только Арсений как был главной драмой квин во дворе, так и остался.       — Ну и чего ты, моя желешка, приуныл? — Серёжа осторожно приобнял друга. — Максим твой в надёжных женских руках.       — Я делаю ему плохо. — Арсений не отрывался от стола.       — Так не делай. Прикинь, это весьма просто. Просто заткнуться и не отталкивать.       — Я не могу. — Арсений оторвался от стола. — Я не могу объяснить нормально, что со мной происходит. — Отчаяние уже не было чем-то призрачным и кажущимся. Арсений просто олицетворял это слово. — Когда он рядом, то всё вроде хорошо. Стоит только ему уйти, и меня пиздец колбасить начинает. И да, я прекрасно понимаю, что этим делаю и ему, и себе только хуже. Я просто ужасный человек. И я не понимаю, что он нашёл во мне такого.       — Арс. — Серёжа упорно обнимал друга. — Заканчивай с этим самобичеванием. Ты лечишься? Лечишься. Вот и продолжай в том же духе. А с парнем поговори. Он поймёт.       — А если нет? — Арсений грустно глянул на друга.       — А если без если?       Арсений вздохнул. Хорошо, наверно, жить, когда с психикой порядок. Нет, он не считал себя совсем психом. Да и психиатр тоже не считал. Но вот такие развлечения слишком уж тяжко переносились. Арсений в целом прекрасно контролировал своё состояние, понимал, что из чего вытекает. Прекрасно чувствовал, когда начинает выносить в привычных ситуациях. А когда вот так вот в чём-то новом... Он просто не успевал сам себя поймать и затормозить. И выливалось оно всё чёрт знает во что...       — Уколешь? — Арсений отстранился от Серёжи. Нужно поспать. А утром уже на свежую голову соображать, что и как дальше делать.       — Чая с ромашкой? — Серёжа улыбнулся. Прогресс определённо был.       — Угу.       — С радостью. Раздевайся.       Серёжа бодро встал и достал знакомые ампулы. Он верил в то, что Арсений справится. Как минимум он неплохо так начал открываться друзьям. Как максимум по всему дому не летали вещи. Ещё и сам спокойно попросил успокоительное, пока окончательно не загнался. В такие моменты Арсений был просто прелестью. А уж когда заснёт, так, вообще, ангелочек. Серёжа быстренько вколол другу всё, что нужно и отправил его спать. А потом вернулся в тишину и спокойствие допивать свой виски, отдаваясь мыслям.       Серёжа знал, что при переломах иногда приходится по новой ломать кость, если она неправильно срослась. С Арсением, видимо, так же. Когда-то его знатно сломали. И, в связи с отсутствием адекватного лечения, всё зажило не так, как должно было. Максим же помог сломаться второй раз. И теперь главное не давать ему заниматься самоуничтожением. И подталкивать в нужном направлении. Чтобы не пришлось ломать в третий раз.