Бинты

Тело запоминает всё, даже что-то незначительное.

***

— Доброе утро, Сильвестр, как думаешь, что нас ожидает сегодня? — енот непонимающе смотрел на хозяина и вилял своим пушистым хвостом. — Что ж, давай посмотрим, что у нас запланировано, — подойдя к сундукам и достав оттуда золотую морковку, юноша отдал её пушистому другу. — Да уж, думаю, день будет действительно насыщенным. — шатен держал записную книжку и перо, расхаживая по комнате, а енот довольно фыркал, поедая морковь. — Давай приступать. Всё утро парень посвятил домашним делам: сходил на рынок к дварфам, побеседовал с Селести, покормил скот, вскопал огород и добыл руду. — Фух, думаю, пора и отдохнуть, — сев за стол, Ло увидел, как бинты окрасились в алый, а кое-где порвались. — А я-то думал, что вас хватит на неделю, — вздохнув, парень направился к сундуку, в котором лежали медикаменты. Достав бинты, голубоглазый сел обратно на стул начал перевязку. Через какое-то время послышался звук открывающейся двери, Ло знал, кто посетил его дом. Парень даже перестал возмущаться, потому что понимал, что это бесполезно. — Приветствую тебя, смертный, опять ты бездельничаешь? — оперевшись о свой посох, Полубог ожидал, когда с ним заговорят, но этого не произошло. — Я к тебе, в конце концов, обращаюсь, а не к стене! — подняв голову, шатен посмотрел в сторону Люциуса и, пригласив того сесть, опять увлёкся перевязыванием левой руки. Закатив глаза, полукровка снял цилиндр с плащом и положил их на рядом стоящий сундук. Усевшись за стол, Полубог посмотрел в сторону парня. — Мне всё-таки интересно, почему ты не разговариваешь со мной? — вздохнув, Ло повернулся к Полубогу и, положив обе руки на стол, посмотрел на правителя Нижнего мира. Опустив голову, Люциус увидел руки друга. Одна была перебинтована, а вторая открыта и в крови. Подняв взгляд на Лололошку, полукровка заметил, как у юноши по лицу текли слёзы. «Почему он плачет? Что у него с руками?» — Это мои шрамы, которые напоминают мне о моём прошлом, мне так больно вспоминать об этом, а шрамы только усиливают эту боль… – вздохнув, парень продолжил рассказ. — Бинты помогают перетерпеть её хоть на какое-то время, — слёзы уже лились сами собой, а парень говорил рваными вздохами. Люциуса никогда не учили объятиям, но он читал про это из своих книжек, которые хранились в его замке, и понял, что для них самое время: это могло успокоить юношу. Встав из-за стола и подойдя сзади, полукровка обнял Ло. — Л-Люци… — Ничего не говори, — положив свои руки на руки шатена, Полубог начал читать заклинание. В какой-то момент по коже Лололошки пробежали мурашки, потому что у магии Люциуса была своя аура. Раны, которые находились на руках юноши, постепенно исчезали, а вместе с ними и кровь. — Ну вот, теперь нечему болеть, — не успел Люциус обнять парня, как его тут же усадили на колени и уткнулись носом в грудь, а от слёз намокла красная рубашка, которую так любил Полубог. — Ну, что ты, не стоит благодарностей, — посмеявшись, полукровка обнял Ло и поцеловал того в макушку. Бинты лежали на столе — руки шатена больше никогда не будут обмотаны ими и не почувствуют боль.