***
На тренировочном полигоне агентов включилась сигнализация, окидывая стрельбище противным пиликающим звуком. Киллджой поставила её на тот случай, если их портал попытаются взломать и проникнуть на базу без запроса. Земля вокруг задрожала, поочерёдно подкидывая крохотные камни в воздух, и телепорт издал хлёсткий скрежещий звук, впуская в новую реальность своего гостя. Тот, переступив границы её предела, огляделся по сторонам, не обнаружив признаков жизни на ближайшем к нему расстоянии. Тренировочная база агентов не сильно отличалась от той, что Кайо видел на своей Земле. Перед тем, как Сейдж превратила её в маленькую арктическую пустыню на границе Америки. Сохранённые фрагменты воспоминаний на чипах издали противный скрежет, но робот не собирался обращать внимание на такие мелочи. Он был готов ко всему, что преподнесёт ему здешний протокол — если на этой Земле он, конечно, вообще существует. Заводские настройки, увы, не включали в себя волнение, страх и прочие не поддающиеся контролю человеческие эмоции. И уж тем более такие бессмысленные, как горечь и сожаление. По крайней мере, Кайо был уверен в этом до тех пор, пока со стрельбища не раздался до боли знакомый голос. — Киллджой, у нас на базе посторонний, быстро тащи свой зад на полигон! — запыхаясь, проскандировал Бримстоун, выбегая к порталу. — Это... ещё что за чертовщина? Кайо замер, словно скованный внезапным программным сбоем, и не смог проронить ни слова. Столь родной облик, твёрдая походка и уверенная стойка, едва видимая под беретом седина — абсолютно всё в человеке напротив вызывало странное жужжание внутри процессора и колебания на центральной матрице. Кайо никогда не испытывал подобного, и даже сработавшая аварийная диагностика не смогла ничего прояснить. По тренировочному полигону прошла волна напряжения. — Ты кто такой? — воспользовавшись короткой заминкой, Брим немедля достал пистолет и решительно направил его в сторону незнакомца. — Отвечай, или буду стрелять! Кайо знал, знал, что ему придётся встретиться взглядом с человеком, как две капли воды похожим на его бывшего капитана, на его когда-то лучшего друга. На его Бримстоуна. Алгоритмы не предполагали такой реакции на очевидную условность, но тогда почему ядро начало так неприятно гудеть, будто вот-вот взорвётся? — Моё имя Кай/О. Я был создан, чтобы подавлять способности радиантов. Я прибыл сюда из будущего, чтобы остановить войну с ними. Каждое слово с глухим эхом отдавалось в металлической голове. Выдать парочку первых заводских фраз — проще простого, да? Кайо подумал, что, наверное, не будь его встроенный голос таким монотонным, он не смог бы внятно произнести ни одну из них. — Очень хорошо, а теперь скажи что-нибудь правдивое. У тебя есть десять секунд до того, как я выстрелю тебе в голову. Отсчёт пошёл. Раз. Два- — Бримстоун! Бримстоун! Это просто невероятно! Со стрельбища послышались восторженные возгласы Киллджой. Девушка, споткнувшись о свои ноги, нелепо впечаталась в спину капитана и начала тараторить: — Я смогла получить биометрические данные с портала, и ни в одной базе данных среди всех стран нет такой удивительной конструкции роботов! Более того, сигнал, исходящий из его центрального ядра, не читается ни одним из наших сенсоров, что может значить только то, что нужные технологии ещё просто не успели изобрести, и тот, кто сейчас прошёл через портал- Агентка прервалась, когда Бримстоун немигающим взглядом указал в сторону телепорта, и открыла рот от удивления. Кайо попытался прочитать по губам, что она прошептала, но, пожалуй, таких слов не было в его программе и подавно. — Брим! Мы должны его исследовать! Сейчас! — девушка едва ли успела рвануть к роботу, как тут же была отдёрнута сильной рукой Бримстоуна, по итогу оказавшись за его спиной. — Не подходи к нему, Киллджой! Это слишком опасно! — Ну Бри-и-им... Такой же упёртый и непоколебимый. Такой же, каким был когда-то — такой же, как и всегда. Пораскинув программами долю секунды, Кайо решил воспользоваться коронным приёмом — единственным, способным завоевать хотя бы малую долю доверия капитана. По крайней мере, с его Бримстоуном это всегда работало. Робот медленно достал из кобуры свой пистолет и демонстративно выкинул его на землю. За ним полетели две флешки, граната и отключённый нож, пока их владелец смиренно поднял руки, показывая, что безоружен. Командор недоверчиво нахмурил брови, но всё же ослабил хватку: — Кто бы это ни был, настрой у него очень решительный. Получив одобрительный кивок своего наставника, Киллджой достала из поясной сумки свой КПК и метнулась к роботу, чуть ли не пища от восторга. Бримстоун последовал за ней, не спуская того с прицела, и внимательно смотрел за происходящим. — Да ладно тебе, Бримстоун! Не будь таким занудой, он же просто милашка! — протянула инженерка, копаясь в копне проводов. — Я – созданная людьми машина для убийства, называть меня «милашкой» немного некорректно. Киллджой только вздохнула с ещё большим умилением. — Вот видишь? Я просто обязана установить такой дисплей своим ботам! Хотя, сначала придётся придумать им такой же продвинутый искусственный интеллект и эмоции на экране, и вообще- — Киллджой, как нам проверить, не врёт ли эта штуковина? — поспешно перебил свою напарницу Бримстоун, заглядывая роботу за спину. — Можете посмотреть фрагменты с моего чипа памяти. — Кайо послушно наклонил голову, открывая засов. — Он находится в заднем отсеке. — Вот это да... — девушка завороженно перебирала пластинку между пальцев — Я могу попробовать собрать прибор, который сможет прочитать его, но мне понадобится сам Кай/О. Бримстоун озадаченно прищурил глаза, думая над тем, как отпустить свою лучшую агентку работать с безжалостной машиной для убийств так, чтобы она всё-таки осталась в живых. Он нахмурился, пристально смотря в бирюзовый дисплей. — Откуда мне знать, что ты не убьёшь её, когда я уйду? — Этот пульт может вывести меня из строя за секунду, — робот достал из-за пояса маленький девайс. — Мера предосторожности. Я хочу, чтобы он был у тебя. Кайо запнулся, ощутив сильное жжение. Ощущение дежавю захлестнуло разум, сковывая невидимыми цепями металлическое тело. Картинки из прошлого замелькали на экране, молниеносно возвращая в тот день, когда он впервые доверился Бримстоуну. Своему Бримстоуну, отдав то единственное, что может убить его. Тот тогда лишь звонко рассмеялся, сказав, что никогда не сделает этого, пусть искусственный интеллект всегда можно пересобрать обратно. Неприятное чувство вины осело во всём центральном ядре. Неловкое молчание затянулось дольше обычного, и Бримстоун, наконец опустив свой пистолет, взял небольшое устройство. Что-то изменилось в его взгляде — лишь на секунду, промелькнув где-то далеко за его угрюмой гримасой, но всё же изменилось. Кайо не сразу заметил это, находясь под пеленой воспоминаний, да и в голове было слишком много дурных мыслей, чтобы принять этот жест за что-то хорошее. — Не вынуждай меня нажимать на кнопку, — бросив грозный взгляд на робота, командор убрал оружие обратно в кобуру и повернулся к Киллджой. — Я попрошу Сайфера посмотреть правительственные проекты касательно радиантов, вдруг там найдётся что-то связанное с нашим новым другом. Дай мне знать, когда закончишь. Увидимся вечером. Бримстоун поправил берет на голове и направился к выходу с полигона, оставив их двоих в одиночестве. Проводив его полной лёгкой печали взглядом, Кайо потянулся за своим снаряжением. Подняв свой дестабилизирующий нож, он повернулся обратно к девушке. — Для протокола: я не собирался тебя убивать и никогда бы не стал. Киллджой лишь рассмеялась, пообещав, что точно уговорит Бримстоуна взять нового агента к ним в команду.***
У Вас есть одно новое сообщение. Бримстоун, устройство Кай/О просто невероятно! Мне потребовалось несколько дней, чтобы наконец добраться до его центрального процессора, и это! Просто! Невероятно! Наш мир ещё даже помечтать не успел о таких способностях искусственного интеллекта. Несмотря на то, что Кай/О был создан исключительно в военных целях, его социально-коммуникативные навыки поражают! Мне ещё никогда не было так приятно копаться в чьих-то железках. Всё, что он говорил про будущее — правда. Я... Я не хочу думать о том, что мы когда-нибудь окажемся там. Поэтому мы просто обязаны оставить его у нас, слышишь? И нет, это не попытка тебя заболтать, чтобы ты в итоге согласился, совсем нет! Ну, может совсем чуть-чуть... Дай ему шанс, Брим, и... будь с ним помягче, ладно? Он всё ещё не освоился в нашем протоколе, и я чувствую, что его что-то очень сильно беспокоит. А если кто из всех нас и способен это узнать, то только ты, Брим. Ах да, можешь сегодня не заходить в лабораторию? Совсем не потому, что мы с Рейз снова разгромили её, пытаясь вооружить тренировочных ботов, что ты!.. Чёрт. Только не злись, прошу-у-у... Мы всё уберём, честно-пречестно! В этот раз точно... Конец связи.***
Общая гостиная агентов мало чем отличалась от её альтернативной версии: такие же синие диваны у стены, маленькая кухня и большой ковёр на полу — каждая её часть по-своему напоминала о доме, давно утраченом, пусть Кайо и был убеждён, что его домом, как таковым, являлась лаборатория, где он впервые увидел свет моргающих ламп и взволнованные взгляды инженеров. Агенты приняли нового рекрута довольно тепло: Киллджой поначалу не отходила от него ни на секунду, постоянно вертясь рядом с планшетом, и что-то бурчала про результаты диагностик, Сайфер периодически бросал задумчивые взгляды с другого конца комнаты, но не подходил, словно строя свои планы на такого уровня технологии, а Вайпер лишь устало вздохнула, закатила глаза и, сказав, что её уже ничего не удивляет, направилась к выходу. Модуль социальных взаимодействий работал отлично, и с остальными агентами роботу быстро удалось найти общий язык. Кроме одного. За все эти дни он так и не решился поговорить с Бримстоуном — каждый шаг в направлении командора словно упирался в невидимый барьер, спрятанный глубоко-глубоко в коде программы. Больше всего на свете Кайо хотелось подойти к своему напарнику — другу —прикоснуться к нему, услышать родной хриплый беззаботный смех, крепко обнять и извиниться. За всё. За то, что подвёл его, за то, что не смог спасти, за то, что позволил миру рассыпаться на кусочки. Его миру. Но это всё уже давно в прошлом, а человек, как две капли воды похожий на Бримстоуна, даже понятия не имеет, как много значит для какой-то консервной банки с другой Земли. Кайо дал себе обещание: ни за что не позволить случиться этому снова, а значит лучшим решением было принято держаться на расстоянии. Получалось плохо — стоило Бриму оказаться в поле зрения, процессор начинал противно гудеть, а записи воспоминаний так и норовили вырваться на дисплей, возвращая в то время, когда слово «надежда» уже давно исчезло из уст людей. Поэтому робот всегда держался поодаль, кидая редкие взгляды в сторону командора, и отворачивался каждый раз, стоило тому посмотреть на него в ответ. Потому что так будет лучше для Бримстоуна. Потому что так будет лучше для всех. И ничего не сможет изменить это. — Может уже перестанешь буравить меня своим нечеловеческим взглядом и наконец скажешь, в чём дело? Кайо дёрнулся, услышав знакомый голос, и увидел перед собой командора. Всего минуту назад он отчитывал Киллджой за, кажется, какой-то случай в лаборатории, а сейчас, сев на диван рядом, пристально смотрел на него в ожидании ответа. — Я всего лишь наблюдаю за вами, таким образом изучая паттерны человеческого поведения. Это поможет мне лучше работать в команде. Слова пришли на ум довольно быстро: первое время Кайо действительно просто молча смотрел за всеми агентами, собирая крупицы информации о каждом из них, пусть некоторые ему уже были известны с не самой хорошей стороны на своей Земле. — Вот только не надо делать вид, что не понимаешь, о чём я. Не знал, что роботы тоже так умеют. — Бримстоун нахмурился, явно почуяв, что собеседник чего-то недоговаривает, чего он, будучи главнокомандующим почти всю свою жизни, очень и очень не любил. — Этот полный горечи и тоски по погибшему напарнику взгляд я узнаю из тысячи. Это было неизбежно. Кайо понимал, что рано или поздно Брим всё поймёт — он знал его слишком хорошо — но не думал, что этот вопрос застанет его врасплох. За ярким дисплеем лишь копна проводов и черепная коробка. Дальше ничего нет. Но Бримстоун всегда смотрел дальше и видел больше, ярче, чётче. Видел то, чего не видели другие, залезь они хоть в центральный процессор и просмотри весь отсек памяти. Видел его настоящего. Таким, каким Кайо и сам себя никогда не видел: живым. — Потому что Киллджой сказала, что я потерял тебя в своём мире? — робот поднял свой дисплей, инциируя на нём знак вопроса. — Потому что я сам прошёл через это. Взгляд командора сразу помрачнел — плохие воспоминания стрельнули в голове, словно по команде. Кайо как никто другой понимал его сейчас, но сказать что-либо так и не решился — Бримстоун всё понял и без слов. Помолчав некоторое время, он первый прервал тишину: — Знаешь, ты мне тоже очень сильно напоминаешь того, кого я когда-то потерял, так что мы с тобой в одном положении. Давай заканчивай с этой молчанкой и возвращайся в строй. Если бы лицевой дисплей мог показывать эмоции, то Кайо бы с большой радостью вывел на него улыбающийся смайлик. Из всего спектра человеческих чувств, записанных в программе, он подумал, что ему сейчас бы подошло именно облегчение — долгожданное, которого не было вокруг почти всю эту неделю. — Я очень сочувствую твоей потере. Мой протокол подсказывает, что людям в этой ситуации необходима эмоциональная поддержка. Могу предложить свои объятия. Кайо выставил железные руки в радушном жесте, но Бримстоун дёрнулся, отодвинувшись от них, как от огня. — О нет-нет-нет-нет, ещё какой-то тостер из будущего будет меня жалеть, — он на момент запнулся, успев пожалеть о том, что только что сказал. — Без обид. — Никаких обид, — Кайо понимающе кивнул. — Я рад, что всё прояснилось. Прошу прощения за мою некомпетентность. Бримстоун кивнул в ответ и поднялся с дивана. — Увидимся на полигоне, Кай/О, — столь знакомая широкая улыбка внезапно засияла на его лице. — И чтоб без опозданий! — Я – робот, я не запрограммирован на опоздания. Командор бросил короткий смешок напоследок и направился в сторону лабораторий. Кайо так и остался сидеть на диване, смотря ему вслед, и подумал о том, что, может, жизнь на этой Земле будет не такой уж и плохой.