Веяние зимы

      Было время, когда казалось, что время остановилось для Алана. Когда всё, к чему он стремился, чего желал, что оставил возле себя — всё ушло в небытие. Осталась только тюрьма, его клетка, одиночество и тошнотворное чувство отчаяния — а вместе с ним пришло и долгое ожидание, что его вызволят как какую-то глупую принцессу, что заточили в высокую башню под наблюдение огнедышащего дракона. Невольно он проводил параллели со старыми сюжетами из человеческих сказок, когда-то услышанными от земных матерей; доносящихся из уст людей разных сословий как мифы или легенды.       Обычно у этих историй был добрый конец, где рыцарь, весь в сияющих доспехах и с разящим без промаха мечом, отважно сражался за свою госпожу с драконом, несомненно, побеждал последнего и вызволял принцессу из темницы, увозя на своём коне в свой замок, где они женились и жили долго и счастливо. Наверное, Ал-Ан очень хотел бы такой же сюжет с некоторыми поправками на их реалии и без долгосрочного обязательства женитьбы — хватило бы и того, что его бы освободили от этой скуки смертной и сделали новое тело, что даровало бы ему автономность.       К сожалению, драконов не существовало в реальности, а он был не принцессой, которую нужно постоянно спасать. Просто обычный ведущий инопланетный учёный, севший в лужу. Сказки остаются просто вымыслом, а в настоящей жизни не бывает только белых полос.       И все же он не против, чтобы появился какой-нибудь «рыцарь», который справится с его дилеммой и проблемой. Наверное, он бы в нём не нуждался, если бы смог справиться сам — но Алан с неохотой признался, что не такой уж он всесильный. Гордость не даст признаться ему во всеуслышание, но себе самому сказать можно.       Как-то однажды… По миллион раз.       Возможно, он слишком долго пробыл среди людей, где проникся их культурой. Человечество уникально, и он видел, на что они способны. Его народ не одобрял его увлечение, но поощряли Ал-Ана изучать их — но его не нужно было заставлять — его все равно тянуло к людям из любопытства.       Когда пришлось улетать, то архитектор забрал с собой общие воспоминания, памятные вещи и хорошее расположение духа, запаковывая новые знания в архив коллективной сети. Человечество останется в истории архитекторов, как одни из многих разумных существ, а в истории Ал-Ана — как разносторонний народ с уникальным традициями и законами.       Это было когда-то. Возможно, тысячу лет прошло с тех пор или даже больше. Архитектор тосковал в заточении многие годы как принцесса в башне.       Он ждал неизмеримо долго, пока не настал черёд «рыцарю» прийти ему на помощь… Однако всё было далеко не так, как в сказках, о которых он слышал столетиями назад.