Happy New Year в стиле Союзных сил.

Этот Новый год не обещал чем-то отличаться от предыдущего. Однако каждый верил, что невзгоды наконец оставят их и наступит новая, лучшая жизнь. Америка, Англия, Франция, Россия и Китай никогда не отмечали Новый год вместе. Да и возможно, не отмечали бы и дальше, если бы война не свела такие непохожие друг на друга страны. Критические моменты, к счастью, остались позади. Победа над блоком Оси была не за горами, это был вопрос времени, и каждый это понимал. Альфред предложил собраться всем вместе и отпразновать наступающий год. Поначалу никто не соглашался. Англия послал Альфреда куда подальше, Франция, на удивление, был с ним солидарен, Россия и Китай просто не горели желанием. Однако талант Джонса убеждать и уговаривать оказался сильнее, и в конце концов союзники договорились украсить конференц-зал тем, кто что принесëт. С едой стратегия была такая же. В конечном итоге зал был украшен кое-какими гирляндами и мишурой. Даже Яо, который до последнего сопротивлялся, соорудил украшение из того, что нашёл дома (а нашёл он старые, порванные шëлковые ткани, которые ни на что, кроме как на верëвки не годились). Еда тоже была доставлена почти в целостности (почти, потому что Артур по пути успел где-то потерять свои сдобные булочки. У него были предположения, куда они пропали, но Франциск лишь невинно моргал глазами). Альфред притащил магнитофон, заявив, что без музыки будет ужасно скучно. Изначально они договаривались тихо, мирно посидеть. Но, как говорится, было бы сказано. Не прошло и четверти часа, как Джонс заявил, что без танцев Новый год — не Новый год, и «вообще, он, что, зря этот магнитофон сюда тащил» (Англия, правда, деликатно намекнул, что никто не просил Америку об этом, и инициатива принадлежит целиком полностью Альфреду, но Джонс и слушать его не стал). Франциск, допивая второй бокал вина, согласился с Альфредом. Тогда Америка врубил музыку, и зал наполнили звуки американского кантри. Франциск вскочил со стула и, схватив, Англию потащил протестующего Англию танцевать. — Отцепись, лягушатник! Не буду я с тобой танцевать! Танцуй со своим сумасшедшим Альфредом! — Артур упирался изо всех сил, но Франция оказался сильнее. В конце концов Артур просто цокнул языком и сдался, начиная с большой неохотой танцевать вместе с французом. — Веселее, ребят! — крикнул Америка и подбежал к Канаде, который тоже был здесь и которого, как всегда, никто не заметил. — Мэттью! Пошли танцевать! Как в детстве! — и, схватив брата, закружил его вокруг себя, да так, что бедный Канада едва удержал равновесие, но всё же улыбался Альфреду в ответ. Ваня, который сначала просто наблюдал за этим, тоже поднялся с места и направился в гущу танцевать. Опьянëнные охватившим их весельем союзники неоднократно меняли партнёра во время танца. Англия, отбившись от Франции, уже танцевал вместе с Альфредом, беспощадно наступая тому на ноги, Франция ухватил Ивана, Иван, откружившись с Бонфуа, отплясывал вместе с Мэттью. Незадействованным остался лишь один Яо. Он молча наблюдал за всеобщим весельем, откровенно скучая. Он съел свою порцию еды и задумчиво водил палочкой по тарелке. На середине праздника Китай уже подумывал тихонько улизнуть домой, его отсутствия всё равно никто бы не заметил. Решив так, Яо начал подниматься со стула. Однако все его планы были сорваны Иваном, который вырос перед ним, будто тень. — Китай, почему ты не танцуешь? — с улыбкой спросил Ваня. — Пойдём! — и протянул ему руку. — Я уже не в том возрасте, — отмахнулся Яо. — Иди танцуй с кем-нибудь другим. — Не хочу с другими! Хочу с тобой! — капризно, точно ребëнок, ответил Ваня, хватая Яо за обе руки. — Пойдём! Я знаю, что ты любишь танцевать! — Да, но под такую музыку я никогда не танцевал. Она слишком… Молодëжная, — быстро ляпнул Китай, вырвав свои ладони из пальцев Ивана. — Китай, я же знаю, что это просто отговорки. Я видел, что ты и на под такое танцевал. — Наш милый Яо-Яо просто недостаточно выпил, чтобы раскрепоститься, — пронëсся рядом весëлый голос Франциска. — Да идите вы, — нахмурился Яо и встал со стула, намереваясь уходить. — Не буду я танцевать. Чего пристали? — Китай уже было развернулся, но был схвачен за запястья и резко прижат к широкой груди Ивана. — Яо, пожалуйста, — взмолился Ваня, наклонившись к Китаю. — Я знаю, ты не отмечаешь Новый год в декабре, но просто побудь со мной, — и ещё тише добавил, — без тебя мне действительно тоскливо. — Что-то я не заметил этого, когда ты резво танцевал с Францией, — усмехнулся Яо, на что Ваня смущëнно замолчал. Это зрелище позабавило Яо. — Ладно, пошли. Покажу тебе, как надо танцевать. Ваня воодушевился, и они тоже вышли на середину зала. Англия уже умаялся и сидел за столом, переводя дыхание. Мэттью тоже скромно отступил. Бодрость не покидала только Америку и Францию, в которых не было ни капли усталости. Заиграла медленная музыка. Это тоже было кантри. Однако, какое-то особенно кантри, под которое впрок было бы любоваться звëздами. — Позволишь? — Франция положил руку на талию Америке. — Почему ты всё время ведëшь? — надулся Джонс, однако подчинился. Невольно бросив взгляд на них, Ваня подрумянился и посмотрел на Китай. Яо понял его немую просьбу и, улыбнувшись, ответил: — Ну, клади уж тоже. Вижу, что хочешь. Румянец Вани стал ярче, однако рука уверенно легла на талию Яо, которая вследствие последних событий, значительно уменьшилась. — Прости, я не знал, что у Альфреда есть и такое, — Иван чуть улыбнулся на ухо Китаю. — Не зная твою открытую русскую натуру, я бы подумал, что ты это подстроил, — ответил ему Яо, чувствуя слабую дрожь по телу. Сердце Вани готово было выскочить и дойти до Пекина хоть прямо сейчас. Пешком. Лишь бы только Яо всегда говорил с ним так. Лишь бы их зрительный контакт длился как можно больше. Лишь бы эта сумасшедшая влюблëнность оказалась хотя бы наполовину взаимной. — Знаешь, Яо, я тут думал, — вдруг сказал Ваня, чтобы уйти от темы, — после войны мы с тобой ещё встретимся? — Я не привык загадывать, ару, — спокойно ответил Яо. — Небесам виднее, ты же знаешь. — Я… Знаешь, всегда хотел сказать тебе, что… — Ваня посмотрел на Америку и Францию. Те увлеклись танцем, и, кажется, не замечали других союзников. Артур начинал засыпать. Россия вздохнул с облегчением, но на всякий случай наклонился ещё ниже. — Я хотел сказать, что очень хотел бы стать твоим другом. Настоящим другом. — Только другом? — на лице Яо блеснула лукавая улыбка. На это раз Китай встал на цыпочки и шепнул Ване на ухо, — мне всегда казалось, что ты бы хотел между нами не только дружеских отношений. — А каких ещё? — у Вани перехватило дыхание. — Политических? Торогово-экономических? Яо покачал головой. — Ты великолепен в своём смущении, Иван, — Китай тихо рассмеялся. — А то ты не понял, про что я говорю. — Мне бы всё же хотелось услышать твой ответ, — Ваня отвернулся, глядя куда-то в сторону. — Здесь слишком много посторонних, — фыркнул Яо. — Музыка довольно громкая. — Подслушают всё равно. От гада-Франциска ничего не укроешь, когда касается дел сердечных. У нас же именно такие дела? — Китай лукаво улыбнулся и потащил Ивана наружу. Их ухода почти никто не заметил. Англия спал непробудным сном. Франциск, хитро глядя на Артура, кажется, придумал способ его разбудить. Америка… … Америка отошёл к окну. Музыка играла до сих пор, однако Альфред не был настроен на танцы. От взгляда американца не укрылось и то, как Иван и Яо втихую покинули зал, и то, как Артур орёт на Франциска, который облил его вином. И, глядя на всё это, Альфред ощущал неприятное сжимающее чувство в груди. Где ты сейчас, Кику? Чем ты занят? Ты тоже встречаешь Новый год? С ребятами из Оси, да? Тебе весело с ними, да? Ты ведь, наверняка, счастлив обрести таких друзей. Ведь с большой вероятностью вы сейчас сидите где-нибудь в гостях у Италии и отмечаете Новый год. Впрочем, до этого ли вам сейчас… Наверное, ещё никогда Альфреду не был так необходим кто-то рядом. И этим «кто-то» непременно должен быть Япония. Америка закрыл глаза и мысленно нарисовал портрет Кику. Услужливое воображение живо нарисовало картину, где Альфред с Хондой так же кружатся в танце под звуки кантри. Руки Америки неплохо бы смотрелись на талии Кику. Впрочем, Джонс не был бы против, если бы Хонда вёл в этом танце. Просто пусть он будет рядом. Остальное — детали. Альфред нахмурился. Нашёл время жалеть себя. Вернувшись в реальность, Джонс посмотрел на злого Артура, смеющегося Франциска и расстерянного Мэттью. — Вы чего расслабились? — звонко спросил Джонс. — Сейчас будут конкурсы! — Какие к чëрту конкурсы?! — воскликнул Артур. — О, давай-давай, я согласен! — подхватил Франциск. В этот момент в зал вернулись Яо с Ваней, на радостных лицах которых горел румянец, оставленный морозом (и не только). — Вы оба куда уходили? — спросил Джонс с напускной строгостью, скрестив руки на груди. — Воздухом подышать, — сдержанно ответил Яо, сдерживая смех. — Душно здесь, а вы даже окно не догадались открыть. — Никакого окна! — запротестовал Франциск. — Ещё сквозняка тут не хватало! — Ладно, так или иначе, вы вовремя, — вздохнул Альфред. — Я придумал конкурсы, от которых вы просто упадëте! — А вот угрожать сейчас не надо, — с пугающей улыбкой ответил Россия. — Эх, что ты за страна такая, Иван… — Эй, кретины, тут вообще-то двенадцать скоро. Никто не хочет среагировать? — кашлянул Англия. — Это не избавит тебя от конкурсов, — хихикнул Франциск, наливая себе вина. — Франция, налей мне тоже, — попросил Альфред, подставляя свой бокал. — Нет, мой дорогой. Нести ответственность за спаивание несовершеннолетних я не собираюсь, — ответил Франциск, закрывая бутылку. — Да в смысле! Англия, скажи ему! — с обидой сказал Джонс. — Он абсолютно прав. Ты ещё не дорос до того, чтобы пить взрослые напитки, — кивнул Артур. — Так что пей свой сок. — Надо же, Англия и впервые со мной согласен, — усмехнулся Франциск. — И эта вся ваша благодарность за мою помощь, — покачал головой Джонс. — Ладно, я понял. Чëрта с два вы теперь увидите, а не ленд-лиз. — Не волнуйся, Альфред, — Яо, улыбаясь, похлопал американца по плечу. — Зато завтра у тебя будет чистая и ясная голова, и мы все будем тебе завидовать. Итак, кто из нас самый красноречивый будет толкать тост? — Позвольте мне! — Франция торжественно поднял бокал. — Итак, этот год выдался для нас непростым, однако я очень счастлив, что… И началась целая тирада. Бонфуа толком никто не слушал. Ваня, нащупав руку Яо рядом с собой, осторожно сжал кончики его пальцев. Китай вспыхнул и, не глядя на Ивана, опустил взгляд в пол, надеясь, что длинные тëмные пряди хоть немного прикроют этот румянец. — Кароче, Happy New Year! — прервал его Артур, как только стрелки часов сошлись на двенадцати. Союзники подняли свои бокалы, раздался громкий звон. — Надеюсь, каждый загадал желание. — Оно у нас одно, Альфред… — вздохнул Франциск, поставив пустой бокал на стол. И Франция был абсолютно прав. Понеслись первые минуты нового сорок пятого года. Что он принесëт союзникам? Хотелось бы верить, что победу. Ведь она совсем не за горами. А дальше… А дальше, как сказал Яо, лучше и вправду не загадывать.