Бесконечные каникулы

      - Расскажи, Снегурочка, где была, расскажи-ка, милая, как дела? - Волк легко выхватил из хрупкой лапки микрофон, поднёс его к своей улыбающейся пасти и прикрыл глаза, готовясь начать петь...       Сквозь звуки знакомой музыки прозвучали три ноты, своей неуместностью болезненно впивавшиеся одна за другой в сознание Волка. Весёлый гам праздника рассыпался на отдельные возгласы и звуки, эхом затихающие где-то глубоко в черепной коробке. Волк распахнул глаза, фокусируясь на висящем над его головой небольшом динамике, который спустя небольшую паузу снова нарушил тишину:       - Уважаемые проживающие, администрация курорта "Роза Хутор" желает вам доброго утра! Через пятнадцать минут в столовой будет проходить завтрак. Напоминаем вам о предварительном приёме медикаментов.       Сонный мозг воспринял лишь обрывки сказанного диктором, но Волк знал, каких действий от него ожидают, поскольку слышал это сообщение каждый день. Он посмотрел на наручные часы, которые показали девять. С громким "ух!" он сел на своей койке, подождал, пока звон в ушах станет более терпимым, и потянулся за одеждой, всё так же вокально сопровождая каждое движение. Идти в столовую категорически не хотелось, но ещё в самое первое утро Волк ошибочно воспринял приглашение на завтрак в рекомендательном ключе, отдав предпочтение сну. После того случая количество таблеток, необходимость приёма которых была однозначно подчёркнутой, увеличилось в полтора раза.       - А-ам, - закинув в пасть горсть лекарств, Волк окинул свою каморку взглядом в поисках какой-нибудь жидкости, которая бы если бы не упростила, то по крайней мере смягчила процесс проталкивания пилюль в свой организм.       Безоблачный светло-синий экран квадратного глухого окна, уникального во всём здании - остальным проживающим достались палаты с двойными открывающимися окнами. Распахнутый чемодан, небрежно кинутый рядом с открытым шкафом - оба полупустые и разворошённые - внимательные сотрудники учреждения начали проверки на наличие сигарет у пациента ещё до того, как тот закончил обустраиваться на новом месте. Койка, когда-то бывшая идеально заправленной - на измятой простыни лежит ком одеяла, сбитый задними лапами в очередном тёплом ностальгическом сне про погони, в которых ещё был смысл. Пол, покрытый неравномерным слоем жёлто-красных стикеров, веером разлетевшихся из лап Волка, когда тот споткнулся об раскиданные после обыска вещи. Ничего, похожего на воду, не обнаружилось.       Волк в очередной раз мысленно пообещал себе сохранить силы на приведение комнаты в порядок, крякнул от противной смеси вкусов полурастворившихся в пасти таблеток и звучно сглотнул в попытке избавиться от их горечи, стараясь игнорировать неприятно липкие желатиновые ощущения в глотке. Попытка не увенчалась успехом, поэтому он сдался и с громким вздохом толкнул белый прямоугольник двери, ручка на которой была только с внешней стороны. Волк снова проверил часы, но они всё ещё показывали девять. Он тут же вспомнил, что в этом сумасшедшем месте все часы, включая башенные, были статичны.       Столовая располагалась в другом здании, а опыт избавления от алкогольной зависимости в похожем учреждении оставил Волку вокальные тики, плохую физическую форму и ценнейшее знание последствий опоздания, поэтому он ускорился, покряхтывая на каждом шагу. На пути пришлось обойти торопливо идущего в противоположную сторону Ежа, сосредоточенная мордочка которого выражала некоторую обеспокоенность. Видимо, время действительно поджимало.       Уже подойдя к столовой, Волк заглянул во входную арку, улавливая привычный звук разворачивающихся в его сторону камер наблюдения, установленных по всему помещению. Изо всех сил не обращая внимание на слежку, хищник обвёл взглядом всех присутствующих и с облегчением понял, что пришёл не последним - было трудно не заметить отсутствие яркого розового пятна, которым отпечаталась в его памяти Косуля, и бескомпромиссно выделяющейся супружеской пары Бегемотов. Заяц с задумчиво поникшими ушами и не самым радостным выражением мордочки завис у лотков с овощами, поднося щипцы то к брокколи, то к моркови. Котёнок, таская с собой большую перевёрнутую кастрюлю в качестве стремянки, увлечённо накидывал колбасу на свою тарелку. Свинка, уже сидящая за столиком вместе с Барсуком и Ежом, была первой, кто увидел Волка - она широко улыбнулась и помахала ему лапой с зажатым в ней надкушенным яблоком.       Волк слегка кивнул ей и тут же отвернулся в другую сторону, чтобы избежать нежеланного им продолжения общения. Резкий сильный толчок в спину заставил его крякнуть и почти влететь в стоящего впереди Ежа - подоспели Бегемоты. Погрозив кулаком в громоздкие спины, Волк краем глаза увидел оживившееся от его присутствия лицо Зайца, прочитал по губам: "Пойдём наверх, геймер!" и слегка оскалился, показывая недовольство. История прозвища была забавна, если не являться её участником - при всё том же обыске у Волка нашли старую "Электронику", бывшую для него чем-то вроде памятной вещи, и почти сразу он оказался у местного специалиста, горящего желанием уличить пациента в попытке замещения табачной зависимости зависимостью от игр.       Взяв тарелку и встав в очередь за Ежом, Волк впал в размышления. Возникла необходимость устроить отвлекающее шоу, чтобы на некоторое время исчезнуть вдвоём из поля зрения всех присутствующих, включая камеры. В чей больной мозг пришла идея снимать реалити-шоу в оздоровительном учреждении в целях его рекламы? Задача улизнуть из-под бдительных взоров была не из простых - пространства вокруг было слишком много, в то время как проживающих было всего девять.       Решение возникло само собой - оно грациозно вплыло в столовую именно в тот момент, когда Волк рассеянно набирал в свою тарелку морковные котлеты в соусе, который расплывался жизнерадостно жёлтой жижей по стерильной белизне керамики.       Косуля привлекла внимание всех присутствующих, но сама она видела лишь Зайца и уже спешила к нему. Волк ринулся вперёд, перегораживая ей путь и начал издавать из себя звуки, из которых при некотором упорстве можно было разобрать что-то про маму и зятя. Он схватил котлету и кинул её назад через плечо, точно зная, что попадёт в Зайца, если тому не повезёт прощёлкать летящий в него снаряд. Но тот замечательно знал, что от него требуется, и поэтому отскочил в сторону в самый последний момент. Влажный шлепок - и яркое пятно украсило сиреневую футболку Бегемота, приступившего к завтраку вместе с супругой. Тот медленно поднял взгляд от еды к испачканному животу, а от живота - к преступно жёлтой лапе Волка, косящегося на него и пытающегося скрыться за широкой спиной Барсука, уже убирающего посуду. Камеры во всех углах помещения завращались в экстазе, жадно поглощая происходящее.       Дальнейшее воспринималось Волком обрывисто и быстро, сопровождаясь эхом окруживших его звуков. Грохот мебели - Бегемотиха, только сейчас заметившая катастрофу, плюнула на откуда-то взявшийся носовой платок и рухнула на колени перед мужем, чтобы оттереть пятно. Жалобное хныканье Котёнка, к которому наклонились Ёж и Барсук в попытках понять, кто же тот злодей, обидевший малыша. Звон разбивающейся посуды - Волк резким движением надел на голову опасно приблизившемуся Бегемоту кастрюлю и списал об неё тарелку. Неаппетитные шлепки соуса, пятна которого стремительно покрывали всё и всех в столовой. Полувздох-полувсхлип Косули, с сожалением рассматривающей испорченную одежду. Глухой удар - кулак Бегемота отбросил Барсука, подбежавшего к нему в услужливом желании помочь снять кастрюлю. Удивлённый возглас Котёнка, проводящего летящее тело взглядом. Снова грохот мебели - Барсук приземлился в столик, роняя его на Ежа и Свинку.       Оценив разворачивающийся в столовой хаос, Волк набрал воздуха в лёгкие:       - Н-ну, Заяц, - и вдруг осознал, что уже давно потерял того из виду.       Волк почти растерялся, но в арке показалось улыбающееся лицо Зайца, который подмигнул Волку и тут же скрылся. Тот, не придумав ничего лучше, вытащил из урны банановую кожуру и украдкой швырнул её под подошву кеда и, оттолкнувшись от стойки выдачи, с лихим воем поехал к выходу. Уже оказавшись в коридоре, Волк, прилагая все усилия к удержанию характерных для себя звуков, погнался за длинными ушами, стремительно удаляющимися в направлении лестницы. Забыв считать пролёты, он пробегал их один за другим, пока не был схвачен за плечо и развёрнут.       - Нам сюда. Забыл, что ли? - Заяц, уже открыв одно из окон на пустом этаже, легко перепрыгнул подоконник и оказался на одном из множества балконов, не имевших дверей.       Не успевший отдышаться Волк со страдальческими стонами перебросил своё тело вслед за ним и тут же свесился с балкона, жмурясь и глотая воздух. Заяц прикрыл за ним окно и опёрся на перила рядом.       Эхо, всё ещё стоящее в ушах Волка, постепенно стихало. Он открыл глаза, не увидев сначала ничего, кроме мутных цветных пятен, которые медленно превратились в открывающийся перед Волком вид на часть территории "Роза Хутор", зелёные горы с редко растущими на них елями и далёкий-далёкий серый асфальт прямо под балконом. Волк моментально вспомнил свой полёт с тренажёра для скалолазания, оставившим в его памяти зудящий шрам. После ряда операций и непродолжительного пребывания в гипсе он судорожно боялся высоты и до сих пор спрашивал самого себя, что тогда произошло на самом деле. Он был уверен в том, что своими же лапами обеспечил себе безопасность, и точно помнил, как плотно его стягивала верёвка, как сильно карабин впивался в его живот, но стоило ему потерять равновесие - страховочный трос бесследно исчез. Он точно помнил, но...       Начав задыхаться, Волк резко попятился от края балкона, с размаху приложившись затылком об стену. Неожиданная боль слегка отрезвила его, прервав иррациональную панику. Он сполз на пол.       - Там кто-то идёт? - Заяц посмотрел вниз, после чего обернулся к сдавленно завывающему Волку, - Или боишься, что нас увидят?       - Нет, - ответил тот, - Я опять, - Заяц покачал головой.       - Снова ложные воспоминания про скалолазание? Я же уже рассказывал, как ты взлетел по камням, совершенно забыв про страховку... - Волк прервал его небрежным взмахом лапы, и Заяц, вспомнив, зачем они сбежали, потянулся к собственному воротнику.       - Это что? - спросил Волк, глядя на то, как Заяц жестом фокусника вытаскивает зажигалку и что-то, показавшееся ему двумя длинными белыми спичками, - Что ты сделал с моими папиросами?       - С Барсуком поменялся. Эти не такие вонючие. Попробуй, - щелчок зажигалки. Волк глянул с неодобрением, но взял непривычно тонкую палочку и затянулся, тут же морщась под тихий смех собеседника, плюхающегося рядом.       - Тьфу, бумага, сено и краска! Какую же гадость ты куришь, - шумно выдохнув, поморщился Волк, - Очень похоже на то, чем нас перед завтраком пичкают. Оставь себе, - вернув сигарету, он повозил языком по зубам и сплюнул в сторону, не замечая, как вытягивается лицо Зайца.       - Я правильно понял, что ты принимаешь эти таблетки? Все, что выдают? - с искренним потрясением спросил он, а после короткого "угу" посмотрел в сторону, - Похоже, нет ничего удивительного в том, что ты бредишь. Я вот их или выбрасываю, или...       - Ты за кого меня принимаешь!? - заскрипел зубами Волк, - Я этими таблетками весь каркас своей койки забил и выносил потихоньку, а на последнем приёме врач спросил про проблемы с кишечником - они следят за тем, сколько раз мы воду в сортире смываем! Куда мне их девать? - выдыхая дым, Заяц прижал указательный палец к губам и кивнул на Ежа, куда-то семенящего внизу.       - Их Ёж собирает. Сбывает или типа того. Сказал ещё, что чем больше ему приносят, тем лучше, - Волк было воодушевился столь простому решению, но почти сразу же же нахмурился:       - Подожди, - он оглядел Зайца снизу вверх и сверху вниз, - А как ты ему их приносишь? У тебя же нет карманов, - наступила пауза.       Заяц, замерев с полуулыбкой, хлопнул ресницами и сверкнул глазами куда-то в сторону. Волк заглянул ушастому за спину и, не увидев там ничего примечательного, поднял бровь. Заяц, уже слегка смутившись, показал большим пальцем назад. Волк склонил голову набок и хмыкнул в недоумении. Заяц, чуть закатив глаза, вытянул ноги и развернулся, тыкая пальцем на свой хвост. Волк взорвался:       - Да что тычешь!? У тебя там только хвост и задница! - на последнем слове Заяц закивал:       - Ну! Теперь понял? - волк, всё ещё не понимая, приоткрыл было рот, чтобы снова рявкнуть, но вдруг его брови поползли вверх.       - Э? Э? - он с нескрываемым шоком уставился на Зайца, но затем вернул своей морде флегматично-усталое выражение и отвернулся, - Я ценю твоё доверие и уважаю твой талант объяснять, но теперь мне хотелось бы распонять.       Заяц издал разочарованный смешок, усаживаясь прямо. Повисло неловкое молчание. Докурив, он смял сигарету об перила и задумчиво повертел её в лапах. Вдруг он чему-то ухмыльнулся, пряча окурок в ладонь, и поднял голову на Волка:       - Кстати, ты знал, что сексуальная активность здесь скрыто поощряется? Считается признаком улучшения здоровья или типа того.       - Боюсь, что мне, бессменному волку отпущения, такие секреты не доверяют, - тот пожал плечами, будучи слишком подавленным, чтобы удивляться смелой теме для разговора, - тем более, что ни одна из дам, с которыми я тут сталкиваюсь, не в моём вкусе. За парнокопытной и той через силу ухаживать приходится в угоду сценарию, каждый раз позвоночник сводит от стыда, а уж эти взаимодействия со Свиньёй мне в кошмарных... - Волк напрягся, ощутив неоднозначное прикосновение к бедру, - Эй, ты чего?       Заяц прильнул ближе, увеличивая площадь физического контакта. Волк крякнул, отталкивая его худым локтём, и повторил вопрос:       - Ты чего?       Светло-серая с лёгким зелёным оттенком лапа настойчиво взяла его за подбородок и потянула на себя, вынуждая столкнуться взглядом с осмелевшими синими глазами. Волк с рыком сделал попытку вырваться, но Заяц имел неожиданно сильную хватку. Он провёл большим пальцем по нижней губе хищника, поглаживая её:       - Разве я что-то говорил исключительно о девушках? - голос Зайца звучал непривычно мягко и низко.       - Кролики с коробок сухих завтраков никогда не были в моём вкусе, - отрезал Волк и мотнул головой, наконец освобождаясь.       - Хочешь сказать, что прошлый заяц нравился тебе гораздо больше? - пальцы всё той же лапы бесстыдно подцепили лямку ярко-розовой майки, стягивая её с серого плеча, - Ты с таким воодушевлением за ним бегал... И цветочки дарил.       Волк не выдержал:       - Мать твою, это тоже было по сценарию! - он хлопком скинул лапу с себя и стал судорожно поправлять одежду, вместе с тем пытаясь понять, как давно мордочка Зайца утратила привычное дружелюбное выражение, - И не смей даже упоминать его, тем более в таком ключе! Ты, да и вся ваша шайка, с которой мне приходится сотрудничать, даже кончика хвоста его не стоите! - отодвигаясь подальше, Волк упёрся в металлический холод перил. Заяц словно того и ждал.       - Никто тебе ничего не навязывал, ты сам подписал этот контракт, не потрудившись его как следует прочитать, - в мягкости голоса Зайца почувствовался тошнотворный привкус снисхождения, как если бы он объяснял что-то нескрываемо противному ему ребёнку, - Кого винить в том, что ты наивен и недальновиден как в кадре, так и в жизни? Не понимаю, на что ты жалуешься, ведь отыгрывать самого себя должно быть так легко?       - Я не настолько жалкий, каким меня пытаются изобразить! - возмутился Волк.       - Да? Взгляни на себя, - Заяц поднялся и указал на пыльное окно, заклеенное изнутри ярко-голубой зеркальной плёнкой.       Волк встал, опираясь на перила. В первую очередь выделялась яркость несуразной майки, подчёркивающей его болезненную худобу. Где его настоящие сильные лапы, способные играючи поднять штангу? Где расправленные с гордостью широкие плечи, на которых отлично смотрелись любые модные эксперименты? Где фирменный оскал, вызывающий смущенный румянец на щеках самых гордых Волчиц? Где та самая нахальная походка, заставляющая порядочных жителей города отчаянно желать перейти на другую сторону дороги, завидев её обладателя издалека? Он не выглядел так дерьмово даже в самые худшие свои времена. Что осталось от прежнего Волка в этом испуганно вжимающимся в решетку псе? И ладно бы его хвост так дрожал из-за нависшего над ним раздосадованного Медведя, но перед ним стоял Заяц...       Наблюдая за хищником, ушастый сложил лапы на груди:       - Разве не жалкий?       - И что ты ко мне пристал тогда? - проворчал Волк, оторванный от увлекательного процесса самобичевания, - Мне казалось, что проявление интереса к больным и несчастным существам противоречит законам природы.       - В этом и дело, - Заяц ответил быстро, как будто готовый к этому вопросу, - Мне нравится идти против природы. Охотиться на хищника, будучи травоядным. Впрочем, мне нравится идти против любых правил, - острая коленка, обтянутая джинсами, настойчиво вторглась в пространство между тощих волчьих ног, раздвигая их, - Ты же знал, что можно доминировать, находясь в нижней позиции?       - Закрой пасть, я не хочу об этом слышать! - Волк зажмурился и потряс головой.       - Тебе придется не только слушать, но и принимать участие, - хмыкнул Заяц, занимая собой всё пространство серого, - Поскольку либо ты соглашаешься, либо, - он неторопливо продемонстрировал Волку мятый окурок, теперь зажатый между пальцев, после чего завёл лапу за перила, - я кидаю это вниз. Как ты думаешь, какие последствия ожидают того, кто проносит запрещенные предметы и загрязняет территорию? В тебя столько колёс не влезет, - закончил он с нескрываемой насмешкой.       - Проблемы будут и у тебя! - Волк снова перешёл на крик, срывающийся на поскуливание.       - Не думаю, - покачал головой Заяц, - Я приехал сюда подавать пример здорового образа жизни, а ты - показывать, что современная медицина может сделать даже из такого как ты если не полезного, то как минимум безопасного члена общества. Ощущаешь разницу?       Волк задохнулся в бессильной ярости, шумно хватая воздух пастью. Он много раз ощущал себя загнанным в угол, но происходящее сейчас было намного, намного хуже. Единственное существо в радиусе сотни километров, за диалоги с которым он так отчаянно цеплялся в попытках не утонуть в собственном безумии, буквально вжимало его в угол, унижая всё сильнее с каждым словом. Захлёстнутый ненавистью и нестерпимым желанием стереть наконец эту ухмылку с лица противника, он сделал вещь, показавшейся ему настолько же оскорбительной, насколько невыносимо горьким для него был факт существования здесь и сейчас.       Заяц, казалось бы, не ощутил ни импульса, с которым слюна приземлилась на его мордочку, ни липкой тягучести, с которой она стала стекать с пушистой щеки, капая на рубашку. Лишь его синие глаза недобро сощурились:       - Ты сделал свой выбор, - он разжал пальцы, отпуская бычок в полёт.       Нараставший до этого звон в голове Волка резко прервался. Как будто бы сковывающий движения и помутняющий сознание пузырь, когда-то поглотивший его с головой, лопнул в одно мгновение. Всё вокруг стало таким нестерпимо ярким, что хотелось завыть, но вместо этого Волк выскользнул из-за Зайца и, без колебаний перемахнув перила, кинулся вслед за окурком.       Его тут же дёрнуло в воздухе, прикладывая головой об металл. Он не почувствовал боли от удара, лишь жгучее раздражение от того, что ему что-то помешало.       - Не так быстро, - чёртов Заяц успел схватить его за лодыжку.       Он начал было говорить что-то ещё, но Волк, ухватившись за решётку, пнул его свободной лапой. То ли сказался эффект неожиданности, то ли выплеск адреналина пробудил его прежнего, но этого было достаточно, чтобы пальцы Зайца разжались и отпустили его.       Ощущение времени замедлилось, и Волк успел в деталях рассмотреть бывшее неуловимым различие между Прошлым и этим Зайцами - если первый в подобных ситуациях всегда был в искреннем ужасе, каждый раз забывая про умело спрятанные страховочные канаты, то этот не выражал ни единой эмоции, кроме брезгливого презрения. Хищник подумал было обрадоваться скорой встрече с давно утерянным товарищем, но его мысли прервал оглушающий хруст, дребезжащим эхом отдавшийся в заостренных серых ушах. Мир расплылся на размывающиеся абстрактные фигуры, а затем погас в стекленеющих тёмно-серых глазах. ***       - Волк! Эй, Волк! - позвал до боли знакомый звонкий голос. Тот самый, который он больше никогда не должен был услышать, - Ты потерялся, что ли?       Волк развернулся всем корпусом и не поверил своим глазам. Тот, чей портрет давно стёрся из его памяти, нетерпеливо прыгал на одном месте, махая ему лапой. Гладко блестящая палевая шёрстка, приоткрытый в добродушной искренней улыбке рот, приметная салатовая футболка и большие глаза, в которых плещется радость.       - Заяц! - Волк заморгал, не позволяя крупным слезам застлать глаза, и кинулся к другу, - Зая-а-ац!       Поравнявшись с ним, серый хотел было схватить его и сжать в объятиях, но его когтистую лапу тут же ухватили и потянули за собой:       - Пойдём уже, нам давно пора, - маленький палец указал на путь.       Впрочем, в этом не было необходимости, поскольку перед ними была широкая дорога из чего-то белого, мягкого и упругого. По краям этой дороги не было ничего, лишь лиловое небо, усыпанное бледными мерцающими звёздами. На горизонте этой дороги было что-то, похожее на солнце - такое же ярко сияющее, но не слепящее.       То ли утомившись смотреть на сверкание, то ли снова желая убедиться в том, что происходящее ему не чудится, Волк развернулся к спутнику:       - Эй, Заяц? - тот оглянулся на секунду.       - Заяц, Заяц, кто ж ещё? Пойдём давай! - и заливисто рассмеялся.       - А куда мы идём, Заяц?       - Увидишь. Пойдём уже! - Волку показалось, что тот слегка ускорился.       Он был не против, в конце концов, было довольно любопытно, что их ждёт в самом конце этой длинной дороги. К тому же, Заяц и в прошлом нередко куда-то его водил с такой же настойчивостью, и эти сюрпризы никогда не разочаровывали.       Волк снова стал глядеть по сторонам, как вдруг заметил кое-что необычное. Чем дальше они продвигались, тем сильнее розовело небо. Непривычным было то, что цвет начинал меняться не снизу, как при закате или рассвете, а с самых высот. Серый открыл рот в изумлении:       - У вас тут всегда небо цвет меняет? Ухх, красоти...       - Потом поговорим! А сейчас пойдём! - Заяц пошёл ещё быстрее.       Повиновавшись, Волк продолжил наслаждаться захватывающим дух видом. В конце концов, чем-то поистине прекрасным действительно лучше всего любоваться в тишине. Её прерывал лишь лёгкий топот, отбивающий быстрый ритм. Волк обратил внимание на лапки, мельтешащие настолько быстро, что от дороги клубами поднималась белая пыль, тут же рассеиваясь в воздухе. Как он мог не подумать об этом? Друг был гораздо меньше размером, и ему приходилось делать несколько шагов, чтобы идти в ногу с Волком. Прогулки в расслабленном темпе были чем-то привычным для них обоих, но сейчас они почти бежали.       - У тебя лапы не устали? Если хочешь, я могу понести те...       - Не-е, всё в порядке! Пойдём! - волчью лапу несколько раз подёргали в нетерпении, и Заяц припустил со всей своей прытью.       В лилово-розовый градиент мягко влился красный цвет, но Волк почти не обратил на это внимание, полностью сосредоточенный на беге. Он старался не отставать, но старательное отлынивание от занятий физкультурой напоминало о себе всё больше с каждой минутой, пульсируя нарастающей болью где-то внутри.       - Уф-ф, подожди, тяжело бежать. Мне никогда тебя было не догна...       - Мы почти на месте! Пойдём! - Заяц сжал пальцы ещё крепче, почти до боли. И откуда в такой крохотной лапке столько сил?       Красный цвет полностью залил небосвод, звёзды стали пропадать одна за другой. А может, это просто Волк настолько утомился, что перед его глазами появились мушки?       - Заяц, пого...       - Пойдём! - тот, казалось бы, совсем не знал усталости.       Небо стало темнеть, принимая зловещий вид. Волк совсем запыхался и теперь при каждом выдохе его горло издавало жалобный стон. Он уже не чувствовал задних лап, поэтому не сразу понял, что они отказывались двигаться, и это его замедлило.       - Пойдём же! - теперь Заяц тащил его за собой.       То ли не выдержав такого продолжительного бега, то ли споткнувшись обо что-то, Волк упал плашмя, но не почувствовал удара об дорогу. Она прогнулась под его весом, как подушка, мягко обволакивая его тело. Пыль хоть и попала в глаза, но их не пронзило ожидаемой резью. Заяц рывком поднял спутника на ноги и тут же продолжил путь, всё ещё подгоняя:       - Пойдём! - он повернул мордочку к Волку и повторил, - Пойдё-о-о, - на середине слова привычный голос Зайца сорвался на пугающе низкий, и он никак не мог закончить слово, продолжая тянуть букву "о".       Волк не мог пошевелиться от ужаса. Глаза Зайца были цвета запёкшейся крови, в тон небу, а его рот растягивался всё шире, выходя за пределы его мордочки и искажая её. Звук, доносившийся из него, превратился в глухой монотонный гул, шумящий в ушах. Огромным усилием заставив себя выйти из ступора, Волк попытался освободиться из хватки чего-то, всё это время притворявшегося Зайцем.       Лапа, сжимающая его конечность до онемения, не только не отпустила его, но и растянулась вслед за ним, истончаясь в середине. Трясясь, Волк сделал несколько шагов назад, но что-то тут же дёрнуло его к себе, возвращая лапе прежнюю форму. Гул ускорился до оглушительного визга. Оно не прекращало требовать:       - Пойдёмпойдёмпойдёмпойдём, - и снова начало двигаться вперёд.       Волк, уняв дрожь в свободной руке, рывком развернул это к себе и ударил в подобие морды. Глаз существа податливо вдавился в его череп, после чего стёк вниз. Визг, издаваемый им, всё это время повышался в частотах и теперь раскалывающей болью впивался в уши.       Внезапно всё вокруг замолчало. Ужасный звук больше не пронзал мозг Волка тысячами игл, препятствуя его попыткам защищаться. Кулак врезался в место, когда-то бывшее подбородком, пластилиново сминая этому челюсть. Существо покачнулось от удара, запрокинуло голову и тряхнуло ей, частично восстанавливая лицевую структуру. Оно на мгновение закрыло безгубое асимметричное отверстие, бывшее ртом и снова распахнуло, обнажая острые кривые зубы.       Волк не успел даже запаниковать, как оно кинулось на него, захлопнув пасть вокруг его морды одним движением. Он зажмурился от боли, и слух вернулся к нему.       Три ноты. Он услышал три ноты, оповещающие о начале дня на "Роза Хутор". ***       Волк резко сел, хватаясь за грудь в хриплых попытках вспомнить как дышать. Ледяной пот покрывал всё тело. Не ощущая одну из лап, он принялся судорожно искать её, стуча чувствующей ладонью по насквозь мокрому голому матрасу. Обнаружив пропажу вывернутой и застрявшей между стеной у края койки и сбитой простынёй, он выдернул её из плена и начал нервно разминать. Добившись лёгкого покалывания в конечности, Волк издал громкий вздох облегчения и вздрогнул от динамика, неожиданно подавшего голос:       - Уважаемые проживающие, администрация курорта "Роза Хутор" желает вам доброго утра! Через пятнадцать минут в столовой будет проходить завтрак. Напоминаем вам о предварительном приёме медикаментов.       Волк дёрнул плечами, всё ещё испытывая неудовольствие по поводу переживания двух кошмарных снов подряд.       - Ну и приснится же, я думал, что мой мозг может показывать такое только под печально известным здесь общим наркозом, - проворчал он под нос и лениво посмотрел на привычное место, в котором персонал оставлял утреннюю порцию лекарств.       Его глаза расширились, а пасть открылась сама собой в удивлённом возгласе - вместо одной тарелки для таблеток он увидел две с одинаковым содержимым. Внутри зародилось неприятно тянущее ощущение, неторопливой волной прокатившись от груди к низу живота.       Волк не позволил тёмным мыслям проникнуть в голову и отвлёкся было возобновлением массажа лапы, морщась и покряхтывая от усиливающегося покалывания, как динамик снова отравил тишину тремя нотами, вынуждая его невольно дёрнуться и повернуться, тут же замирая в неверии. Рядом с устройством теперь висела камера наблюдения, подмигивая ему красным диодом. Чувство тревоги усилилось, сжимая и перекатывая внутренности хищника крепкой рукой.       - Уважаемые проживающие, просим вас убедиться в своей готовности к более насыщенной развлекательной программе ввиду возникшей необходимости доснять материал! Администрация курорта "Роза Хутор" желает вам приятного дня!       Волк схватился за голову и потянул себя за взлохмаченные волосы, подавляя утробный вой, рвущийся из груди.