Чу Ваньнин глубоко вздохнул и покрепче вцепился в чашку с чаем, пытаясь унять дрожь в пальцах. Он до сих пор не верил в то, что согласился на это безумие. Однако тихая ненавязчивая музыка, играющая на фоне, чей-то смех чуть в стороне, официанты, проходящие мимо, указывали на то, что он действительно сидит в кафе и ждёт человека, с которым у него сегодня будет свидание.
Сам факт того, что он пришёл
на свидание — уже что-то из разряда фантастики. Чу Ваньнин мысленно настраивался на то, что встреча с этим человеком будет короткой. В конце концов, они не видели друг друга даже на фото. Будь это так, вряд ли ему пришло сообщение с временем и местом встречи. Всё же он оценивал себя объективно: нефотогеничный, скучный, мрачный. Просто некрасивый.
Да и по внутренним ощущениям свидания не казались чем-то подходящим для него. Время, когда можно было с головой погрузиться в омут романтики, давно прошло. Причём никаких омутов-то и не было: его жизнь сначала заполняла учёба, а после работа и одинокие вечера за ноутбуком. Чу Ваньнин привык к такой жизни и даже научился получать от неё удовольствие. Одиночество тяготило, но в то же время приносило спокойствие и размеренность. Он свыкся с мыслью о том, что так будет всегда, и даже не пытался это изменить. Сегодняшняя встреча — действительно выходящее из ряда вон событие за последние лет пять.
Всё началось с его начальника, который по совместительству был кем-то вроде друга для Чу Ваньнина. Сюэ Чжэньюн переживал за своих сотрудников как за родных детей и со всеми общался весьма близко. Чу Ваньнин стал его главной «жертвой» в вопросах отношений. Сюэ Чжэньюн волновался за него, намекал на то, что не нужно замыкаться в своём одиночестве, даже пытался подыскать ему девушку.
Девушка Чу Ваньнину не понравилась — он вообще никого вокруг себя не находил привлекательным. Точнее, красивых людей было много, но никто из них не был тем самым, от кого, как в книжках, земля поплывёт из-под ног и в голове Вселенная взорвётся. А Чу Ваньнину, неисправимому (в глубине души) романтику
очень хотелось, чтобы было именно так. С чувствами, эмоциями и глупыми клише из всяких фильмов про любовь. Он не мог «хотя бы попробовать» с кем-то, кто не вызывал всего этого. И сейчас не собирался: в данном вопросе мужчина был принципиален. То, что он прошлым вечером психанул от бесконечных подначиваний Сюэ Чжэньюна и согласился встретиться с его знакомым чтобы «хотя бы попробовать» — результат помутнения сознания, не иначе.
Сам Сюэ Чжэньюн, видимо, совсем отчаялся, раз предложил ему встречу уже даже не с девушкой, а с парнем. Это был какой-то его знакомый, который тоже давно был одинок и искал себе постоянную пару (видимо, с той стороны всё совсем плохо, раз ему предложили Чу Ваньнина). С чего Сюэ Чжэньюн вообще взял, что два одинаково одиноких и замкнутых человека сойдутся — не ясно. Его логику вообще иногда было сложно понять. Но тот знакомый действительно написал и предложил встречу. Пока Чу Ваньнин был зол на Чжэньюна, легко согласился. А вот утром уже сожалел об этом и всё порывался отменить встречу. Единственное, что его останавливало, — это то, что тот мужчина уже наверняка собирался, ведь свидание назначалось на обед. Будет некрасиво вот так резко дать заднюю, ничего не объяснив.
Чу Ваньнин не знал, каким будет человек, который пригласил его сюда. Он собирался потихоньку отговориться от него, заплатить свою половину и пойти домой. Это изначально была плохая затея. Он не представлял, что нужно делать на свиданиях, о чём говорить, тем более с тем, о ком совершенно ничего не знаешь. Ну, кроме факта наличия общего знакомого с шилом в одном месте…
Чу Ваньнин так сильно погрузился в свои размышления, что не сразу заметил, как к его столику кто-то подошёл. И лишь когда этот человек отодвинул стул, вернулся в реальность, растерянно моргая.
Перед ним оказался высокий крепко сложенный парень с короткими тёмными волосами и чёрными, отливающими фиолетовым отсветом глазами. Красивый. Настолько, что Чу Ваньнин невольно растерялся: он никогда так близко не контактировал к теми, кому самое место на обложке модного журнала.
— Вы — Чу Ваньнин? — тем временем спросил парень, оглядывая его заинтересованным взглядом.
Ваньнин нахмурился. Во-первых, ему было неуютно под этим взглядом: со своей внешностью он проигрывал парню на сто очков. Во-вторых, Сюэ Чжэньюн говорил, что его знакомому около тридцати пяти, тогда как парню напротив явно едва перевалило за двадцать. И всё же он кивнул, молчаливо отвечая на вопрос.
Парень просиял, от лёгкой улыбки на щеках появились очаровательные ямочки, которые наполняли его образ задором юности. Чу Ваньнин невольно «завис» от этого зрелища.
— Чудесно! — продолжил парень, ничуть не смущённый мрачным видом и молчаливостью собеседника. И, поняв, откуда в глазах Чу Ваньнина появилось вопросительное выражение, пояснил: — Дядя Сюэ хотел, чтобы вы встретились с моим старшим коллегой, но тот… В общем, он передумал, — парень немного осуждающе дёрнул уголком губ.
«Передумал».
Ну, Чу Ваньнин не удивился. Он был готов к тому, что на этом свидании ничего не срастётся. И всё равно в глубине души почему-то было обидно. Мог хотя бы предупредить, написать по телефону, а не посылать сюда этого мальчишку. Ваньнин вот, тоже хотел передумать, но всё же нашёл в себе силы на то, чтобы прийти!
Парень тем временем продолжил:
— Я решил, что это очень некрасиво — позвать человека на свидание и слиться в последний момент. Он ведь даже не предупредил вас о своём решении, да?
Чу Ваньнин отрицательно кивнул, всё ещё мрачный и расстроенный.
— В общем, я решил прийти вместо него! — радостно закончил его собеседник. Чу Ваньнин вскинул голову, удивлённо и непонимающе разглядывая парня. — Я Мо Жань, кстати.
Ваньнин открыл рот, и, застыв на пару мгновений, закрыл обратно. Он просто не знал, что на это сказать. Наконец, кое-как уложив хаос в голове, спросил:
— Это какая-то шутка?
— Никаких шуток! — неожиданно серьёзно ответил Мо Жань. — Я знал, что мой дядя решил свести своих знакомых, подначил сходить на свидание. И тут один участник резко дал заднюю. Я не знал, как вы выглядите, но мне про вас много рассказывали. И знаете, этот человек реально лоханулся, потому что вы…
— Я — что?
— Интересный, — от этого ответа что-то шевельнулось в груди. Чу Ваньнин откинулся на спинку стула и сложил руки.
— И на основе чего ты это понял?
— Просто, — пожал плечами Мо Жань. Крепкие мышцы красиво перекатились под обтягивающей футболкой. — Бывает такое: видишь человека и понимаешь, что с ним будет круто.
— Очевидно, здесь твои выводы были поспешными, потому что интересно со мной тебе точно не будет, — Чу Ваньнин начинал злиться на назойливого мальчишку. — Лучше найди себе компанию по возрасту и не трать ни своё, ни моё время зря, — мужчина потянулся к бумажнику, собираясь заплатить за чай и уйти, но Мо Жань неожиданно взял его за руку. Холодную кожу обожгло непривычными ощущениями, и Чу Ваньнин резко отдёрнул руку. Это было как-то слишком… Слишком внезапно, слишком волнительно. Такие интимные жесты недопустимы по отношению к незнакомым людям.
— Раз вы пришли сюда на свидание, то явно освободили для этого время, — парень никак не прокомментировал его действия, лишь разглядывал непроницаемо глубоким взглядом. — Так почему бы действительно не занять его? Пусть будет не свидание, просто встреча. Посидим, поболтаем, развеемся. Так будет честно. Обещаю не делать ничего предосудительного.
— Я не люблю пустую болтовню, — нашёл ещё один аргумент Чу Ваньнин, который в глубине души робко думал: «а почему бы и нет?». Не свидание, просто встреча. Он действительно свободен сегодня.
— Пустая болтовня тоже бывает полезной. Не попробуем, не узнаем, верно? — улыбнулся Мо Жань, который уже понял, что крепость пала.
Чу Ваньнин ничего не ответил на это, лишь фыркнул демонстративно недовольно, даже не представляя, какое умиление вызвал этим у сидящего напротив парня.
— Хорошо, тогда, может, закажем что-то кроме чая? — предложил Мо Жань, потянувшись к меню.
* * *
Это была удачная идея. Это была
чертовски удачная идея — заменить собой того чёрствого сухаря, который решил слиться со свидания, организованного Сюэ Чжэньюном. Глядя на мужчину, который сейчас сидел напротив и с невозмутимым видом заказывал
ужасно сладкие пирожные, Мо Жань искренне не понимал, чем вообще думал его дядя, предлагая им встречу? Тот хмырь явно недостоин такого человека, как Чу Ваньнин.
Мо Жань, на самом деле, не по своему желанию пришёл сюда. Но Чу Ваньнину не обязательно знать, что это Сюэ Чжэньюн попросил племянника «помягче» рассказать ему о том, что свидание не состоится. Не должен он и знать того, что Мо Жань должен был уйти, рассказав неприятные новости.
Такой мрачный, замкнутый, отстранённый. Узнай он правду, в глубине души наверняка сильно расстроился бы и закрылся в себе ещё сильнее.
Сейчас же Ваньнин, слушая болтовню Мо Жаня, постепенно расслаблялся. Поза уже не такая зажатая, а пирожные ест с явным аппетитом. И Мо Жань, улыбаясь, залипал на движения изящных пальцев; на то, как юркий язычок аккуратно слизывает с губ крем; на практически незаметный румянец, коснувшийся острых скул.
Обалдеть, каким вообще чудом такой красивый и изящный человек до сих пор живёт без пары?
Впрочем, это дело поправимое…
— Ты чего так смотришь? — пробурчал Чу Ваньнин, сверкая нарочито недовольным взглядом.
И Мо Жань, уже не скрывая своего интереса, честно ответил:
— Ты такой красивый.
* * *
Чу Ваньнин застыл, в его взгляде отразилось искреннее удивление.
Красивый? Он — красивый? И ему это говорит человек, который
действительно привлекателен внешне? Ваньнин совершенно не представлял, что на это сказать. Он никогда не получал комплиментов, тем более таких, и просто не представлял, как на это реагировать. Внутренняя неуверенность грызла так сильно, что он просто не мог поверить в искренность этих слов. Смутившись, он тут же разозлился на самого себя за такую реакцию. На Мо Жаня за то, что тот бездумно сыпет такими словами. Зачем? Подлизаться хочет, или что?
— Не неси чушь! — резко ответил он. Настроение, которое было вполне неплохим, тут же испортилось.
Парень явно не ожидал такой резкой реакции, но продолжил подливать масло в огонь:
— Но я говорю правду! — Впрочем, видимо, не совсем глуп, раз тут же примирительно поднял руки: — Ладно-ладно. Понял. Никаких комплиментов. Просто… Я действительно так думаю, но раз ты не хочешь этого слышать, оставлю всё при себе.
Чу Ваньнин хотел ответить что-нибудь на это, но чужая открытость выбила его из колеи.
«И в какой момент мы перешли на «ты»?..» — рассеянно подумал он, впрочем, не концентрируя на этом своё внимание.
В итоге решил промолчать. Беседа, стараниями Мо Жаня, постепенно вернулась в прежнее русло, и более сложных для Ваньнина тем парень не поднимал.
* * *
Свидание с этим человеком — как блуждание по минному полю. Никогда не угадаешь, какой будет реакция на следующее слово, от чего он взорвётся и разозлится. Мо Жань начал понимать, почему Чу Ваньнин одинок. Такой красивый, он явно привлекал к себе окружающих, но тут же отталкивал мрачным нравом: не каждый согласится терпеть тяжёлый характер ради красивого лица. А, может, в юности Чу Ваньнин был неказистым и нескладным — бывает такое, что внешняя одарённость человека раскрывается не сразу, с возрастом. Наслушался, поди, выпадов в свою сторону от тупых сверстников, и замкнулся в себе. Иначе бы он не принимал комплименты так остро.
Мо Жань, наверное, долбанутый, но находил это чертовски милым. Его не смущала разница в возрасте и сложная манера разговора Чу Ваньнина. Он видел лишь очаровательное смущение, скрытое за показным недовольством. Хотел попробовать на вкус эту неуверенность, заглянуть под маску недоступности. А когда Мо Жань чего-то хотел, то шёл до конца, пока не получит желаемое.
Ему пришлось приложить немало усилий, чтобы удержаться от сомнительных (в глазах Чу Ваньнина) слов и жестов. И ещё он понял, что тот хмырь, даже если бы и пришёл, то быстро слился. Он бы не стал терпеть тяжёлый взгляд и явное неумение вести диалог на свободные темы. Мо Жань же действовал плавно, отвлекал, смешил — да, он заметил лёгкую улыбку в уголке чужих губ! — давал почувствовать свободу в своём обществе. Он хотел показать Чу Ваньнину, что такое настоящие свидания, поэтому, дождавшись, пока тот будет максимально расслаблен, предложил прогуляться по парку, чтобы «не сидеть просто так на одном месте».
* * *
Чу Ваньнин не заметил, в какой момент «просто встреча» стала напоминать полноценное свидание, но уже не хотел ничего менять. Парень, который навязался ему, оказался неожиданно умным и интересным. Они нашли несколько общих тем — Ваньнин искренне был уверен, что мало кто вообще сможет легко и без скуки во взгляде обсуждать унылые рабочие будни. Но Мо Жань мог. А ещё каким-то чудом парень вытянул из него информацию о любимой музыке и фильмах, о том, какое время года Чу Ваньнин предпочитает больше всего, какие книги читает и где бывал по жизни.
Мужчина так увлёкся обществом молодого человека, что очнулся лишь в момент, когда они оказались на колесе обозрения, очень близко друг к другу. Это помутнение сознания, действительно помутнение! Он же боится высоты, так зачем,
как вообще на это согласился?! Если прогулка по парку ещё звучала адекватно, то это…
Чем выше поднималась кабинка, тем сильнее бледнел Чу Ваньнин. Он с силой вцепился в штанину, и даже не сразу понял, что не в свою. Мо Жань тоже побледнел, но не от страха, а от осознания того, что затащил своего собеседника в
максимально некомфортное для него место. И ведь тот ничем же не показал, что боится высоты, пока не стало поздно! Впрочем, говорить в открытую о страхах Ваньнина парень не стал, как не стал и извиняться, привлекая к проблеме лишнее внимание. Лишь плавно, очень-очень осторожно подался вперёд и приобнял напряжённого мужчину за плечо. Дал привыкнуть немного к себе и после стиснул в объятиях крепче.
— Купим после сладкую вату?
Чу Ваньнин, слушая его голос и чувствуя поддержку, немного расслабился. Кивнул согласно.
И уже на земле, стоя к Мо Жаню как-то
слишком близко, заметил, что у него до сих пор после нахождения на большой высоте кружится голова. Удивительно, но это странное ощущение лёгкой нереальности происходящего не прошло, когда они продолжили прогулку, когда купили сладкую вату и присели на лавочку. Не прошло, когда пришло время расходиться.
Последнее, наоборот, принесло чувство растерянной грусти, которую Ваньнин не хотел признавать даже перед самим собой.
Мо Жань вдруг подошёл близко-близко, мягко коснулся скулы, убирая с неё выбившуюся прядку волос. Заправил ту за порозовевшее ухо. И Чу Ваньнин застыл, сражённый этим незамысловатым жестом.
В момент, когда его щеки коснулись мягкие горячие губы, земля поплыла у него из-под ног.
А когда ушей коснулось тихое «Пойдёшь завтра со мной на свидание?» в голове взорвалась Вселенная.
