Розыгрыш

По итогу Луке не потребовалось много усилий, чтобы убедить Альберто съехаться с ним после окончания школы. Они стали отличными соседями, несмотря на невзаимную влюбленность Луки (о которой другу знать не нужно было). Их дружба после этого стала еще крепче. С постоянными подколами стало только веселее. Начал все, как и многие другие фишки в их отношениях, Альберто, поставив перед Пагуро однажды утром тарелку замороженных хлопьев. — Мне стоило догадаться об этом, — сказал тот, взяв ложку и обведя ей миску, — еще когда ты вообще предложил сделать мне завтрак. — Эй, вообще-то, я постоянно готовлю тебе! — якобы обиженно ответил друг, улыбаясь. — Не переживай, я еще отплачу тебе за это, — пообещал Лука. И он действительно отплатил, приготовив для Альберто кучу соленого печенья меньше чем через неделю. Это вошло в привычку. Вскоре они начали шутить друг над другом не только дома, но и в других местах. Лука так и не понял, как Альберто смог проникнуть в его кабинет в школе и заменить весь мел на деревяшки, он так же не понял, как ему удалось сделать эти деревяшки такими похожими на мелки. Скорфано всегда отличался креативностью. Ну, ничего, зато ученикам и ученицам было весело на уроке. Так что не стоит и говорить, что Лука был наготове, когда пришел домой раньше, чем обычно (последний учебный день перед зимними каникулами), и услышал, как его зовут из комнаты. В тот день он решил зайти в квартиру без лишнего шума, все еще сомневаясь, вернулся ли Альберто с рыбалки с Массимо. Они всегда отправлялись рано утром, после возвращения днем он обычно пару часов спал, а вечером шел на пляж работать спасателем. «Эта работа ему чертовски идет», — думал про себя Лука, садясь за рабочий стол. Для детей, может, и Рождество, но ему все еще надо проверять домашки. — Лука, — простонал вдруг из соседней комнаты Альберто таким тоном, какой Лука ранее никогда от него слышал. Он подумал позвать его, но прежде чем он успел сделать это, он услышал ритмичные мокрые, как бы, шлепки, сердце остановилось в груди. «Он понял?», — испуганно подумал Лука, все так же не чувствуя биение собственного сердца. Он знал, что очень плохо скрывает свои чувства к Альберто, но был уверен, что объект его симпатии ни о чем не догадывается. — Dio mio*, Лука, — раздалось снова. Пагуро чувствовал, как щеки просто горят. Альберто точно все понял, а сейчас просто разыгрывает, как будто дрочит на него. Лука не думал, что друг вообще мог так жестоко с ним поступить. Но вот и доказательство. Он прошел к его комнате, дверь в которую была слегка приоткрыта, и уже собирался взяться за ручку и гневно высказать ему, что шутка получилась совершенно не смешная. А потом он увидел его. Альберто лежал на своей кровати, глаза закрыты, а голова закинута назад в экстазе. Футболка задрана, одна из рук безжалостно теребила кудри на голове, а другая лениво водила по крепко стоявшему члену. — Dio, Лука… — выдохнул парень. От этого выдоха сердце Луки подскочило к самому горлу. Но, кажется, Альберто не имел ни малейшего понятия, что его сосед прямо сейчас стоит у входа и не может отвести взгляд. Его рука двигалась мучительно медленно, большой палец смахнул каплю пресемени с головки, после чего ладонь снова опустилась к основанию. — Боже, Лука, что ты со мной делаешь… Лука закусил губу, чтобы сдержать громкий вдох. Он пытался игнорировать собственный твердеющий член, наблюдая за другом. «Мне нельзя тут быть, — пронеслось в голове, — Альберто не знает, что я здесь, он будет злиться, что я нарушаю его личное пространство». — Per favore**, — умолял Альберто, ускоряя темп, — fottimi***, Лука-а… Лука зажал себе рот рукой, чтобы заглушить собственное хныканье, вторая рука сама собой потянулась к штанам, колени чуть не подкосились от прикосновения. Ладонь Альберто уже практически летала по стволу, тихие вздохи срывались со рта, пока он приближался к разрядке, неприличные стоны отлично сочетались с непристойными звуками, создаваемыми его рукой. Лука начал поглаживать себя через ткань штанов в своем темпе. — Л-лука, пожалуйста, — снова заговорил Альберто, хотя на слова это было не сильно похоже — больше на всхлипывания, — ti amo****! Лука не уследил за собой и один тихий стон все-таки вырвался. Глаза Альберто в ужасе распахнулись. — Лука! — воскликнул он, застыв. — Ti amo, Берто, — сказал тот, приоткрывая дверь, — кончи. Для меня. Альберто рвано вдохнул (непонятно — от испуга или от возбуждения) и провел по члену всего два раза, после чего излился в собственный кулак, все еще смотря на друга. Лука кончил вскоре после него, хотя даже не удосужился расстегнуть штаны перед этим, и издал сдавленный стон, пока на него жадно смотрел уже Альберто. — Лука, — сказал он, после того как у них обоих более или менее восстановилось дыхание, — умоляю, скажи, что это было не по приколу. — Я сам думал, что ты меня разыгрываешь, — ответил тот со смешком. — Да я бы никогда! — быстро сказал Альберто. — Я тоже, — прошептал Лука, немного дрожа. — Замерз? — Ну, немного, да. Декабрь на дворе, в конце концов. — Знаю я пару способов нас согреть, но они не самые приличные, — предложил Альберто, похлопывая по месту на кровати возле себя. И разве Лука мог отказать?