Самый теплый праздник

Близился Новый год, и как всегда, для руководства любого отряда это означало совершенно не то же, что для рядового служащего. Для вторых праздник был хорошим поводом отдохнуть благодаря сокращенным рабочим дням и большим промежутком между сменами, что означало больше выходных. А также это был и повод повеселиться и запомнить ночь на весь последующий год, отметив праздник на легендарной вечеринке, организованной совместными усилиями руководства Восьмого, Десятого и Одиннадцатого отрядов. Для первых же это время олицетворяло еще большее количество работы, нежели в обычные дни. Нужно было закрывать отчетный год, а затем открывать следующий: перераспределять бюджеты за год, из оставшихся средств выделять деньги на подарки семейным служащим, сверять все сметы, оформлять и заверять финальные годовые отчеты, готовить документацию на сдачу и запросы на финансирование для отряда на следующий год. Обычно Бьякуя старался делать все если не за две, так хотя бы за одну неделю до Нового года и празднество проводить в фамильном поместье Кучики, где по традиции в эту ночь собиралась вся родня. Однако в этом году все обстояло иначе ― нынче Бьякуя позволял себе слишком много вольностей, увлекшись не так давно начавшимися отношениями с Ренджи. Все свободное время они проводили вместе, и по сравнению с предыдущими одинокими годами, внимание работе Бьякуя уделял меньше обычного. Из-за этого, вопреки привычке, выработанной за предыдущие годы, ему не удалось завершить все дела за неделю, и поэтому предстояло работать — как и во многих других отрядах — вплоть до самого праздника. — Рукия вчера снова писала, капитан, — во время недолгого перерыва поделился Ренджи, откладывая перо. Бьякуя сразу понял, что тот только и ждал удобного момента, чтобы поднять эту тему. Хоть отношения с сестрой у Бьякуи и изрядно потеплели, вопрос коммуникации с ней он полностью переложил на Ренджи, хоть и регулярно сдержано интересовался ее делами. Повседневному непринужденному общению мешала дистанция между ними, пусть и став существенно меньше по сравнению со временем, когда Рукию только приняли в клан. Бьякуе было достаточно, что Ренджи часто общается с ней, и обычно именно через него Рукия передавала какие-то важные новости. — Она снова спрашивала, придем ли мы завтра в Каракуру, — хмуро продолжил Ренджи, уже прекрасно зная о бессмысленности этого приглашения. — Передать ей, что не получится? Рукия уже несколько раз приглашала их отметить праздник вместе с ней и Ичиго в Каракуре, куда она окончательно переехала полгода назад, не без помощи брата оставив должность лейтенанта. Бьякуя был совершенно не против отметить Новый год с сестрой, но он уже сейчас понимал, что вряд ли это возможно, учитывая ту кипу бумаг, которой были заставлены все столы в кабинете, и ту, которая еще даже не извлекалась из архива. — Конечно, — ответил Бьякуя, постаравшись придать голосу большей безучастности, но все же поймал на себе сочувственный взгляд Ренджи, плохо скрыв от него свои чувства. Тот хорошо понимал, что сейчас у Бьякуи на душе и как сильно на самом деле он хотел впервые отметить праздник не в компании дальних родственников или же стопок бумаг, а вместе с близкими. — Давайте сегодня поработаем без перерыва, — неожиданно предложил Ренджи, вновь хватаясь за перо. — Боюсь, даже если мы поработаем лишние пять минут, мы все равно не доделаем все к завтрашнему дню, — легко улыбнулся Бьякуя, догадываясь о причинах рвения своего лейтенанта. — Лучше сходи налей нам чаю. Непрерывный труд не ведет к продуктивности, а она сейчас нам очень нужна. Отдых не помешает. — Есть, — с готовностью отозвался Ренджи и направился выполнять поручение. Бьякуя знал, как ему претила бумажная работа и что она утомляла его гораздо больше опасной миссии. Поэтому, тайно заботясь о нем, в течение дня Кучики то и дело отправлял Ренджи по мелким поручениям в отряде, чтобы он мог хоть как-то выплеснуть свою энергию в движении, а не позволять затухать ей за гнетущей рутиной. Впрочем, вдвоем дело все-таки шло быстрее, поэтому Бьякуя был рад, что они хотя бы работают вместе, а не как в некоторых других отрядах, когда аналогичную работу выполнял кто-то более ответственный. Особенно, по удивительному совпадению, это касалось тех отрядов, которые организовывали праздник. Раньше Бьякуя не задумывался над тем, как важно разделить с кем-то свои обязанности и как хорошо, когда есть на кого положиться. Так они проработали до вечера и все равно возвратились в поместье Кучики с приличной стопкой бумаг, заполнять которые планировали еще и после ужина. — В Мире Живых сейчас, наверное, холодно. Представляете, капитан, будь в Сейретее такая погода, нам бы пришлось как людям носить куртки, — посмеиваясь, по дороге сказал Ренджи, выглядывая из-за стопки, которую нес в руках. — Я читал об этом когда-то в детстве, — задумавшись, вспомнил Бьякуя. В юности с ним занималось множество учителей, в том числе его обучали и порядкам Мира Живых, чтобы на миссиях при необходимости было легче освоиться среди людей. Правда Бьякуе это никогда толком и не пригодилось: на грунте он за всё время не был и шести раз, и то при этом не задерживался дольше, чем на сутки. На самом деле куда больше о Мире Живых Бьякуя узнал от Ренджи, нежели из своего небольшого опыта, или из рассказов учителей. Все, что рассказывали в детстве, уже устарело. Мир слишком быстро менялся, каждая следующая декада была непохожа на предыдущую. Бьякуя давно перестал пытаться уследить за изменениями. Зато о современном мире многое знал Ренджи и часто любил об этом рассказывать, с удовольствием отмечая то, с каким интересом слушает его Бьякуя. Кроме того, учителям Бьякуе рассказывали лишь сухие факты об устройстве, погоде, истории и культуре Мира Живых. Ренджи же делился своим опытом искренне, рассказывая о днях, проведенных в Каракуре, как об интересном путешествии. — А еще в это время года у них бывает снег. Я видел его год назад, когда мы вместе с Рукией были в Каракуре. Представляете, он лежал везде: на земле, на уличных фонарях и на крышах домов. Бьякуя огляделся и попытался представить все вокруг под снегом, но это далось ему с трудом. В теории он представлял это погодное явление, однако вживую никогда его не видел, не считая снега, образованного во время применения некоторых ледяных занпакто. — Хотел бы я на это посмотреть, — задумчиво признался Бьякуя. Должно быть, это было красиво. Способности Рукии он считал очень изысканными. Казалось удивительным, что что-то подобное могло существовать в Мире Живых как обыденность. Ренджи остановился, и Бьякуя, пройдя пару шагов, обернулся, заметив отставание спутника. — В чем дело, Ренджи? — Я вспомнил об одном важном деле, капитан, — с тревогой в голосе ответил Ренджи, торопливо нагоняя Бьякую. — Я отнесу в ваше поместье бумаги и схожу до квартиры, должен ее срочно проверить, уже дня три там не был, переживаю. Бьякуя только пожал плечами. В этом не было ничего удивительного, они в самом деле до глубокого вечера были на службе, а затем продолжали работать уже в поместье. — Я скоро вернусь, подождите меня, а потом вместе разберемся со сметой, — попросил Ренджи. Бьякуя молча кивнул, зная о том, что не сдержит это обещание и примется за работу сразу после ужина. Оставив стопку документов в поместье, Ренджи быстро поцеловал Бьякую на прощание и скрылся в шунпо. Как и планировал, сразу после не особо приятного одинокого ужина Кучики сел за документы. Несмотря на то, что его кабинет, смежный с покоями, был обустроен дорогой деревянной мебелью, и обстановка была задумана максимально комфортной для работы с бумагами, уже через час Бьякуя почувствовал, как напряжена спина. Хоть в спокойные непредпраздничные времена у него и была все та же рутинная работа за столом, Бьякуя всё-таки старался сочетать ее с полезными тренировками и порой длительными миссиями в Руконгае. Кроме того, вне миссий Кучики старался соблюдать режим и ложился всегда в одно и то же время, что позволяло рационально расходовать силы. Сейчас же он несколько дней подряд только склонялся над документами, не позволяя себе надолго расслабиться ни морально, ни физически. Видимо, еще один час работы был для него перебором. Нехотя Бьякуя заставил себя отвлечься и решил отдохнуть пару минут на футоне, чтобы после небольшого перерыва с новыми силами продолжить работу. Однако незаметно для себя он заснул, сдавшись всем предыдущим бессонным ночам. Хоть шинигами и были выносливее обычных людей и не так сильно нуждались во сне, как они, но это все еще было лучшим способом восстановить силы, особенно после утомительной ежедневной работы. Когда он проснулся, солнце уже вставало из-за горизонта. Ренджи спал рядом, по-свойски обхватив Бьякую рукой, словно проведя так всю ночь. Наверняка и он, вернувшись ночью в поместье, не устоял от того, чтобы прилечь на футон рядом. Хотел бы и Бьякуя сейчас не устоять от того, чтобы провести это утро в объятиях Ренджи. Но вчера он уже проявил слабость, и поэтому сейчас ему придется восполнять весь тот объем работы, который он планировал завершить прошлой ночью. Осторожно выскользнув из постели, чтобы не разбудить Ренджи так рано, Кучики потянулся и вернулся в кабинет к оставленным бумагам в полной уверенности, что встретит брошенную вчера смету, заполненную только наполовину. Однако, осмотрев ее, он заметил, что она заполнена полностью, и осталось только еще раз проверить расчеты. Очевидно, Ренджи, вернувшись, проработал над ней не один час. Вздохнув, Бьякуя вернулся на футон, бесстыдно радуясь тем минутам, которые ему подарил Ренджи своим вчерашним трудом. Не удержавшись, Кучики крепко обнял Ренджи, беспокоясь, что разбудил его своим эмоциональным жестом, и вместе тем эгоистично надеясь как раз на это. Бьякуя уткнулся лицом в шею Ренджи, ближе к ключицам, и с досадой вздохнул. Он мысленно уже согласился с тем, что может и не такая плохая идея хотя бы подремать до работы вместе, когда почувствовал, как вокруг него смыкаются крепкие объятия. — Ренджи? — тихо выдохнул Бьякуя. — Доброе утро, капитан, — еще сонно пробормотал Ренджи. Протянув руку, Кучики ласковым жестом взъерошил и без того взлохмаченные волосы Ренджи, которые он не заплел в косу с вечера. И не удержался от заботливых упреков: — Зачем ты работал ночью? Ты ведь сам предлагал заняться этим вместе. Тебе нужно было разбудить меня. — Ну вы же знаете, капитан, у меня еще со времен службы в Одиннадцатом есть страх кого-то будить, — усмехнулся Ренджи, прижимая к себе Бьякую ближе и беззастенчиво проводя рукой по его телу. — Я рад, что ты уже совсем проснулся, — ехидно заметил Бьякуя. — Но нам уже скоро надо собираться. Хотелось бы поддаться сейчас Ренджи, благо, его ночной подвиг немного разгрузил их до обеда, но к утреннему звонку им надо было уже быть на службе, чтобы проверить рядовых, которые под праздник так и искали возможности расслабиться. — Думаю, пару минут у нас есть, — настойчиво возразил Ренджи, и у Бьякуи к тому моменту не было никакого желания спорить. Прибыть на службу они успели аккурат к звонку, оглашающему начало нового рабочего дня и их новую схватку с бюрократической волокитой. — У меня к вам просьба, капитан, — смущенно начал Ренджи, оставляя стопку бумаг, забранных из поместья, на столе Бьякуи. — Можете без меня поздравить отряд? Мне нужно сегодня быть в квартире. Я возьму на себя всю документацию, с ней могу поработать и дома. — В квартире? Ты же там был вчера, что-то случилось? — Да, вроде того, сложно объяснить, — замялся Ренджи, по его выражению лица было ясно, что он что-то скрывает. Бьякуя задумался. Сегодня во всех отрядах до вечера проводилась поздравительная часть, а после все отряды как обычно собирались на шумный банкет в расположении Одиннадцатого отряда. Хоть организовывали праздник они втроем с Восьмым и Десятым, но ни Нанао, ни Тоширо не разрешали устраивать новогодние вечеринки на их территории. Поздравление своего отряда было самой легкой частью, у них давно все было к этому готово, а Бьякуе было не привыкать поздравлять отряд одному после предыдущих годов, когда после ухода Широгане, открывшего свой успешный бизнес, место лейтенанта пустовало несколько лет. Помимо оставшихся за этот год документов, которых на самом деле теперь было не так уж и много, необходимо было еще подготовить документы для открытия следующего отчетного года. Именно это останавливало Бьякую от празднования с Рукией, ведь все бумаги на проверку в Первый отряд должны были быть готовы к сдаче уже вечером первого дня нового года. Если сегодня Ренджи займется документами, а Бьякуя — поздравлением отряда, то им останется еще целый день, чтобы совместно доделать оставшуюся работу — этого как раз должно хватить, чтобы впритык успеть к сроку. — Хорошо, — согласился Бьякуя, решив не расспрашивать Ренджи о причинах. Допрашивать кого-то сейчас абсолютно не хотелось, да и было бы глупо тратить на это время, когда есть столько других дел. — Но не перетрудись. В предновогодний день разрешено было уходить незадолго до колокола, оповещающего о конце рабочего дня. Закончив с поздравлениями, Бьякуя не преминул воспользоваться этой поблажкой наравне с большей частью своих подчиненных. Но в отличие от сослуживцев, которые направились прямиком в Одиннадцатый, Бьякуя вернулся в поместье. Согласно клановой традиции, накануне Нового года проводилась скромная церемония, чтобы поздравить верных слуг поместья, на протяжении всего года заботившихся об убранстве дома и благополучии хозяев. Обычно на такой церемонии он ограничивался короткой речью и затем отправлялся в главное поместье клана Кучики, где на основное торжество собиралась вся родня. Теперь же Бьякуя никуда не спешил, и поэтому решил в этом году лично присутствовать на банкете. Ренджи в этот вечер он в поместье не ждал. Бьякуя мельком слышал, что его звали в Одиннадцатый на вечеринку. Это была самая громкая вечеринка года, и на ней обычно собирался почти весь Готэй 13, в том числе все лейтенанты и большинство капитанов. Бьякуя был уверен, что Ренджи тоже уже там и хорошо проводит время. Бьякуя никогда не был особым любителем вечеринок, но если уж выбирать между шумной вечеринкой, но с Ренджи, и спокойным застольем в поместье, но без него, Бьякуя бы выбрал первое. Правда выбора у него, как и всегда, не было. Было бы неприличным уйти с традиционного торжества раньше положенного, поэтому Кучики не мог даже в свои покои отправиться раньше. Улучив момент, Бьякуе удалось лишь ненадолго выйти из общего зала, в котором велась церемония, в сад. И снова, как и предыдущие много лет до этого, он празднует Новый год не так, как хотел бы, а как должен. Раньше его это так не тяготило. Возможно, это все влияние Рукии, которая пошла против навязанных родом Кучики обязательств. На ее примере Бьякуя вспомнил, как можно себя вести и чего можно желать. Так, как он сам тоже когда-то поступал, но затем оставил это в прошлом, потеряв все желания. А возможно, дело было в том, что в этом году он наконец нашел то, чего по-настоящему захотел, и впервые за много лет стал делать то, чего ему искренне хотелось. Быть с тем человеком, которого выбрал сам и который выбрал его в ответ. Несмотря на теплую ночь, Бьякуя почувствовал холод и вспомнил все рассказы Ренджи про снег. Он постарался представить, как выглядела бы территория поместья в снегу — и не смог. Пейзаж, статичный на протяжении многих лет, даже в воображении словно противился любым изменения. Бьякуя собрался уходить обратно в зал, как вдруг почувствовал всполох знакомого реацу и не смог скрыть улыбки. В следующее же мгновение Ренджи вышел из шунпо рядом с Бьякуей и глубоко поклонился, словно опоздав утром на службу. — Простите, капитан, что помешал, — торопливо проговорил Ренджи, тяжело дыша то ли от спешки, то ли от волнения. — Не беспокойся. Я думал, ты сейчас в Одиннадцатом отряде. Бьякуя был не уверен, что ему удалось сказать это бесстрастно и никак не выразить свою радость. — Почему? — удивился Ренджи. — Сегодня же все празднуют. Мне помнится, ты каждый год отмечал там. — Ах, это. Я отказался в этом году, — пожал плечами Ренджи, словно в этом не было ничего необычного. — Отказался? — переспросил Бьякуя. Он поймал себя на мысли, что ему бы хотелось, чтобы Ренджи сделал это ради него, но он поспешил отогнать эту эгоистичную прихоть. — Да, я хотел вместо этого поздравить вас. На подготовку подарка ушло так много времени, глупо было бы все испортить вот так, — сказал Ренджи, загадочно улыбаясь. — Правда я и так задержался, сначала хотел все сделать еще раньше... Бьякуя растерялся от таких слов, смутившись из-за упоминания подарка: он ничего не готовил в подарок Ренджи в ответ. Они ни о чем таком не договаривались. Бьякуя, хоть и думал какое-то время о подарке, не хотел самим этим жестом обязывать Ренджи дарить что-то ему, поэтому в итоге отмел эти мысли. — Прости, но я ничего не готовил для тебя, поэтому вряд ли смогу принять твой подарок, — признался Бьякуя, чувствуя себя крайне глупо от того, что вынужден отвергать чужие старания. — Я уверен, что сможете. Во всяком случае, хотя бы просто посмотрите на него, он в отряде, — воодушевленно ответил Ренджи. — Пойдемте прямо сейчас. Бьякуя украдкой бросил взгляд на зал, в котором празднование шло полным ходом. По этикету хозяину было еще рано уходить, но в то же время как бы ему хотелось пойти с Ренджи. Раз он не пошел на вечеринку, это могло означать то, что они смогут провести Новый год вместе. Бьякуя ощущал, что его желание может вот-вот сбыться, хотя он даже и не успел загадать его. Ренджи молча ждал, не торопя, однако по его лицу было видно, как на самом деле ему не терпится. — Сперва я должен попрощаться, — наконец решился Бьякуя. — Подожди минуту. Перечить этикету аристократии оказалось проще, чем всегда думалось. На самом деле слуги почти сразу даже повеселели, ведь теперь они тоже могли отмечать так, как им того хотелось, не боясь сказать лишнего под присмотром строгого главы клана. Возможно, ему стоит подумать над тем, чтобы ввести новую традицию и сократить утомительную официальную часть торжества, дав больше свободы и подчиненным, и самому себе. Вернувшись вместе с Ренджи в расположение родного Шестого отряда, Бьякуя ощущал себя как никогда свободным. И вот уж он не думал, что проведет новогоднюю ночь вместе с Ренджи в их собственном кабинете. Который, к слову, выглядел как обычно. Ничего в интерьере Бьякуе не показалось похожим на подарок. Ничего даже будто бы и не изменилось. — Он на столе, — подсказал Ренджи, заметив заинтересованность капитана. Бьякую терзало любопытство точно так же, как это бывало когда-то в детстве. Он посмотрел на стол, но кроме бумаг на нем ничего не было. Скользнув взглядом по строкам, он заметил, что лежавшие вверху заполненные бумаги датировались только-только наступающим годом. Но он к ним даже не прикасался, откуда они могли тут взяться? Решив проверить появившуюся догадку, Бьякуя вчитался в лежавшие сверху документы и заметил, что они уже полностью готовы. — Нужно только проверить и поставить пару подписей, — подтвердил его мысли Ренджи. — Это действительно все документы? Как ты успел все сделать за полдня? — удивленно спросил Бьякуя. — Нам вдвоем здесь работы было на сутки, не меньше. — Да, вдвоем на сутки, — подтвердил Ренджи, кивая. — Но вчетвером с Юмичикой, Кирой и Хисаги мы как раз управились за полдня. Бьякуя припоминал, что в их отрядах работы тоже было немало, особенно в Одиннадцатом, в котором за всю бумажную работу и так отвечал один Юмичика. И уж кто, но эти трое точно не славились любовью к сверхурочным. В их альтруизм тоже верилось мало. — Как ты уговорил их? — Ну, они долго не соглашались, но все-таки мне удалось их убедить, они давно уже были мне должны после одного случая, — усмехнулся Абараи. Бьякуя снова посмотрел на бумаги. Все еще не веря, он быстро пролистал стопку, но все действительно было похоже на правду. Все расчеты были подтверждены формулами, и даже сноски были оформлены как положено. — Ренджи, я... — смущенно начал Бьякуя. Он хотел поблагодарить лейтенанта за такой труд и за то, что он все это организовал, но Абараи его перебил: — Я это сделал не для того, чтобы просто отдохнуть завтра. И так торопился не просто так. В первую очередь я хотел, чтобы сегодня мы освободились до кануна праздника и смогли все-таки навестить Рукию. Вы же хотели отметить с ней. Но, хоть мы пока и успеваем, нам все равно надо поторопиться. Бьякуя почувствовал, что краснеет, хотя думал, что еще больше смутиться не сможет. На мгновение он представил, что они сейчас могут отправиться в Каракуру, встретить праздник с Рукией и даже провести вместе весь следующий день. Без отчетов и рутины. Но затем Бьякуя вспомнил, что уже поздно, и что до Нового года не больше двух часов, а прошение на переход через Сенкаймон рассматривают минимум часа три. — До Нового года всего пара часов, — бросив взгляд на настенные часы, сказал Бьякуя, с трудом скрывая разочарование в голосе. — Разрешение на проход в Мир Живых будет только завтра. — Не беспокойтесь из-за этого, я уже получил его с утра, — не скрывая радости, с улыбкой сказал Ренджи. — И уже предупредил Рукию, чтобы она нас ждала, поэтому если мы не успеем, то мне от нее прилетит. Я уже пообещал ей. И если мы сейчас поторопимся, то как раз все успеем. — Ты не шутишь? — зачем-то уточнил Бьякуя, хотя и знал, что Ренджи не стал бы так его разыгрывать. Но в то же время казалось чем-то невероятным, что тот успел все подготовить так быстро и при этом тайком от капитана. Бьякуя всегда любил сюрпризы, поэтому в детстве праздники ощущались иначе — тогда его всегда приятно удивляли. И сейчас Бьякую вновь охватило то, казалось, забытое чувство детской радости. *** В гигае Бьякуя понял, что имел в виду Ренджи, говоря про холод, — он действительно был не чета ночной прохладе Сейретея. И Бьякуя узнал, что такое куртка, которая не была похожа ни на один наряд, который можно было встретить в Обществе душ. Странный ватный мешок мог сильно раздражать, если бы действительно не согревал. Однако все неудобства меркли по сравнению с украшенным снегом городом. Неудивительно, что Бьякуя не смог представить снежный Сейретей — так детально все вообразить он бы не смог. То, каким снег казался под разным освещением, как он огибал верхушки заборов, укутывал качели на детских площадках и расстилался ковром на земле. Как обрамлял тонкие травинки, и как на нем оставались отпечатки от их теплых ботинок. Став присматриваться к следам, Бьякуя быстро заметил, что местами снег не идеален и на самом деле не был ровным ковром: где-то он притоптан другими горожанами, спешащими по своим делам, где-то виднелись отпечатки птичьих лап, а где-то прогулялась кошка. Бьякуя поморщился, вспомнив про Йоруичи. Он с детства слишком хорошо знал отпечатки кошачьих лап. — Вам холодно? — с беспокойством спросил Ренджи, заметив, как посмурнел Бьякуя. — Нет, просто кое-что вспомнил. Лучше поторопимся, — напомнил тот, решив отмахнуться от детских воспоминаний. Все-таки им действительно стоило поспешить. Не хотелось опоздать из-за наивного любопытства и перечеркнуть этим все старания Ренджи. Уже виднелся дом Ичиго, но, когда до него оставалось обойти только один соседский дом, Бьякуя медленно остановился и взял Ренджи за запястье, обращая на себя его внимание. Ренджи удивленно посмотрел на него, но послушно замер рядом. Бьякуя понимал, что сам вряд ли бы решился провести Новый год в Мире людей, вряд ли даже посчитал бы это возможным. Но Ренджи воплотил его несбыточную мечту в невообразимую реальность. Из-за спешки Бьякуя не успел поблагодарить его сразу, и сейчас было лучшее время, чтобы это наверстать. Вряд ли в ближайшие пару часов им удастся побыть только вдвоем. — Спасибо, Ренджи, — тихо сказал он, медленно подбирая слова. Такая откровенность давалась нелегко, но промолчать Бьякуя не мог. — Я знаю, что ты очень старался. Представляю, как было сложно все организовать, и я признателен за все, что ты сделал. Все слова казались сейчас совсем сухими и ненужными, и Бьякуя понял это только после того, как озвучил их. Он старался говорить искренне, но ему едва удалось с помощью обдуманных фраз передать все чувства. Однако Ренджи словно бы все понял и так и смущенно улыбнулся, краснея и отводя взгляд. — Просто я подумал, что это лучший подарок для вас, который я мог бы сделать. Ради этого стоило постараться. — Я ценю это, — признался Бьякуя, нерешительно подойдя ближе. Оглядевшись по сторонам и убедившись, что в округе нет людей — хорошо, что большинство уже начали празднования, — он обнял Ренджи и прильнул к нему долгим поцелуем. Настолько долгим, насколько они могли себе позволить, торопясь на праздник. Хорошо, что можно было списать румянец на непривычные людские морозы. Видя удивленные, но сияющие от радости глаза Рукии, и чрезвычайно гордого собой Ренджи, Бьякуя преисполнялся еще большей благодарностью и осознанием, что большего желать он и не мог. Через каких-то пару десятков минут они стояли на крыльце дома, наблюдая за фейерверками, освещающими, казалось, все небо. Глядя на обнимающихся Рукию и Ичиго, Бьякуя не сдержался и украдкой взял Ренджи за руку, переплетая их пальцы. Несмотря на холод, Бьякуя знал, что это самый теплый Новый год из всех, что он когда-либо праздновал.