Of partnership

Он прикусил уже и без того искусанную губу до крови, пытаясь остановить выходящий звук, когда пальцы, запутанные в его волосах, резко дернулись назад. Чувствовал, как вторая рука гладила его бедро, как все сильнее прижимали к спинке дивана, как чужие губы легонько прикосались к его шее. — Прости, — почти беззвучный виноватый шепот. Горячее дыхание щекотало бледную кожу, и Россия хотел прошипеть, что, Казахстан, пора бы перестать извиняться, но рука на его бедре скользнула к промежности, и блондин нахмурился, сильнее прикусив губу. Его пальцы рефлекторно вцепились в чужую руку, другая ладонь на спине, как бы царапая, и он попытался отодвинуться. Другой мужчина мгновенно замер и чуть ли не отпрыгнул, заставив русского открыть глаза. Анвар смотрел на него с широко открытыми глазами, руки прижаты к груди, — Я- прости- больно? Неприятно? — тоже нахмурившись начал перебирать варианты казах. Если честно, ему понравилось больше, чем он думал, хоть они даже ещё не начали (наблюдать за ним, как он закусывает губу, как его полуприкрытые глаза чуть закатываются, когда он оттаскивает его за волосы, как он наклоняет голову, оголяя шею, черт-), но он хочет сделать приятно Руслану. Воспользовавшись замешательством, Россия схватил Казахстан за воротник свитера и притянул к себе, приблизившись так, что их носы касались. Рука Анвара оказалась между ног русского, несколько секунд они оба просто смотрели друг на друга, как бы не решаясь возобновить прелюдии. (В глазах Казахстана, думал Руслан, сияет солнце, мерцают звезды и отражается небо. Думал, что среди серых и лживых лиц, он будет жечь огнем победы, думал, что не хотел отпускать.) Он смял чужие губы в поцелуе, одной рукой обхватив бедро другого и легонько толкнув на себя, отрываясь от него только чтобы казах — медленно, осторожно, так, блять, горячо — пересел к нему на колени, кладя ладони ему на плечи. Бледные пальцы пролезли под свитер, обжигая холодом, вырисовывая узоры на спине, груди, опускаясь ниже. Анвар выгнулся, пытаясь направить пальцы русского к соску, и положил голову на его плечо, тяжело выдыхая. — Нравится? — мягко прошептал Россия в шею казаху. Анвар быстро закивал — было жарко, очень жарко, у Руслана были умелые руки. Он думал, быть «наверху», заставлять русского стонать под его прикосновяниями было самым сексуальным за всю его жизнь, но Россия был головокружительно хорош. Все ещё холодные пальцы прошлись по его соску, на секунду остановившись и, как бы экспериментально, помассировав его. Казахстан простонал от неожиданности и качнул бедрами вперед, вцепившись в плечо другого. Он хотел — ему было нужно — сделать Руслану приятно, но сам русский препятствовал этому, его ангельские пальцы сводили Анвара с ума, не давали ему думать ни о чем другом. Он почувствовал вкус крови во рту, то, как вздрогнул и сдавленно простонал Россия. Попытался отодвинуться, но сильная ладонь удержал его голову на месте, — Пиздец- ещё, — Руслан прикрывал рот рукой и тяжело дышал. Проводя языком по укусу, казах отпустил плечи русского и запустил их под его рубашку, прижимаясь ближе. Россия, восприняв это как призыв к действию, начал медленно тереться о его промежность и ох, блять- Анвар распахнул глаза и приглушенно застонал, царапая клыками кожу на шее другого, на что тот развернул голову и прикусил мочку его уха, спустившись руками по телу и схватив ягодицы. Он укусил, снова до крови, и с наслаждением отклонил голову, как русский снова вздрогнул и его движения стали более равными. Приятно, ему приятно, — Казахстан переместился на другую сторону шеи, прикусывая, пальцами рук царапая ему спину. Было хорошо, так хорошо- — Анвар, — прохрипел Руслан, — Я, — он ничего не успел сообразить, как чужие искусанные губы опять были на его собственных, целуя отчаянно, чувственно, ледяные руки снова гладили его грудь, массировали соски. Язык прошёлся по его зубам, будто спрашивая разрешения, и казах выпустил его, простонал русскому в рот. На вкус было как кровь, вино и виски, и он почувствовал искорки жара внизу живота. В следующий момент все, что он видел — белый. Он дрожал, цеплялся за Руслана, повторял его имя, так и не разорвав поцелуй, поэтому русский, тоже на пике, сделал это за него. Когда Казахстан пришёл в себя, Россия, все также прижавшийся к нему, мелко подрагивал, уткнувшись лбом в его плечо. Оба знают, сколько бы они не выпили в тот вечер, никогда об этом не забудут — не хотят забывать. Анвар поднимает голову Руслан за подбородок и целует, неумело, по-своему. Руслан обхватывает его руками, обнимает, тоже неумело, тоже по-своему. Они сидят так пока Казахстан не напоминает о уже остывшей сперме и о том, что это немного неудобно. Россия открывает глаза и идёт в ванную один.