Руна Райдо
15 июня 2018 г. в 19:43
Не стоило так сорить деньгами в придорожном трактире. Теперь вот придётся убивать жадных болванов, которые позарились на золотишко безоружного парня, не любящего древние легенды.
Я перехватил руку первого головореза, вывернул, отобрал кинжал и метнул во второго. Конечно, баланс отвратительный, да и вообще кинжалы для метания не предназначены, но на расстоянии в пару метров трудно промахнуться. По крайней мере, с моим опытом.
Трёх тысячелетний воин, бывший некогда лучшим мечником Империи, против горстки головорезов. Совсем нечестный бой, прямо избиение младенцев. Но они сами напросились. Наверное, я мог бы их просто вырубить, оставив в живых. Но сколько мирных путников в будущем пострадают от их рук?
Не то, чтоб меня это сильно волновало. Простые смертные для меня подобны бабочкам-однодневкам, не успеешь моргнуть, а они уже состарились и умерли. К тому же, не все бабочки одинаково красивы. Некоторые вообще больше смахивают на летающих пауков. Брр, гадость какая.
Я подобрал меч второго убитого и отразил атаку третьего. Парирование, финт, поворот, укол. Фехтованию он точно никогда не обучался. Эти крестьяне думают, что если взяли в руку острую железку, то уже сразу грозные и опасные бойцы. Да лучше б вилами сражался, и ему сподручней, и мне непривычно.
Ещё трое, видя участь своих товарищей, не спешили нападать. И долго мы так переглядываться будем? Я-то вообще-то до ветру вышел и на зов природы ещё не успел ответить, так что некогда в гляделки с ними играть. И ведь ни одна собака из трактира на шум носа не высунет. А если б тут хорошего человека убивали?
В землю прямо передо мной ударила молния. Ну так, скорее искорка. Вот у нас в Империи были молнии, как шарахнет, так сразу столетний дуб напополам. А прилетела она вовсе не с небес, так что дождя можно не опасаться. И в кустах наверняка прячется не бог-громовержец, а обычный местный колдунишка.
– Можешь не напрягаться, я неуязвим для магии. А в бою на мечах слишком хорош, так что вам ничего не светит. Валите, пока целы, мне будет лень вас преследовать.
В ответ прилетела ещё одна молния. С тем же результатом. Сам Император не смог меня поразить всей силой Сердца, куда уж там жалкому фокуснику, а настоящих магов нынче не осталось.
– Что стоите, убейте его, – прозвучало из кустов.
Значит, колдун у них за главного. Троица головорезов переглянулась и медленно двинулась в мою сторону. Это они зря. Конечно, главарь-колдун может поджарить их задницы своими волшебными искрами, но это ещё не факт, а вот я точно убью.
Эх, чем короче жизнь человека, тем меньше он её ценит. Действительно, какая разница, умереть сегодня или завтра. Пусть даже через год, всё равно это не срок. Вот когда впереди век или два, тогда уже начинают соблюдать осторожность. А если ты не можешь умереть вообще, даже по собственному желанию, тут вовсе можно себе позволить любое безрассудство.
Я бросился в атаку. Средний разбойник рухнул, захлёбываясь кровью из рассечённого горла. Стоящий слева сумел меня достать, но я почти не почувствовал. Пустяковый порез просто ничто по сравнению с болью от покрывающего руку антимагического камня. Это... даже не знаю, с чем сравнить. Вряд ли кто-то ещё испытывал нечто подобное. Даже если сунуть руку в расплавленную лаву, она просто сгорит. Но ощущения должны быть похожи.
Второго я ткнул мечом в пах, рассекая артерию. Несколько минут, и он истечёт кровью. Но с последним я разберусь даже быстрее.
Взмах, финт, удар... И добить раненого, чтоб не мучился. Остаётся один только маг. Очень глупый маг, поскольку решил не сбегать, а вышел из-за кустов.
– Ты не сможешь побеждать всегда, тебе не убить всех! – пафосно заявил он, размахивая посохом.
Посохи вообще дурацкая придумка нынешнего поколения. Ну ладно, пусть не нынешнего, несколько сотен лет как ввели такую моду, для меня это будто позавчера. Но обычно посохи либо просто деревянные, либо с металлическими вставками, а у самых богатых – с драгоценными камнями. Особенно в моде рубины и изумруды, чуть реже – голубые сапфиры. А у этого камень чёрный и довольно крупный, по виду не драгоценный. Не может же это быть кусок Чёрной Скалы... Определённо не может, тогда он бы ни одной искры запустить не смог.
Как-то довелось мне встретиться с группой чокнутых сектантов, поклоняющихся выдуманным демонам. Так они для жертвоприношений использовали исключительно обсидиановые ножи. И вот этот камешек тоже смахивает на обсидиан. Но с каких пор вулканическое стекло вдруг стали связывать с магией?
Возможно, отголоски той самой старой истории о гибели Империи. Ведь столицу залило магмой. Из-под которой мне пришлось выцарапываться десяток лет. Пожалуй, это был самый неприятный опыт в моей жизни. Голод и жажда хоть и не смогли убить бессмертного, но доставили массу неприятных ощущений.
Жаль, я больше не могу видеть магические потоки. А то сразу определил бы, стоит чего-то этот камешек или нет. Не может ведь быть так, чтобы он был добыт на том самом месте, где стояла Башня Сердца? Или может?
– А кого это «всех»? – удивился я. – У вас что, такая большая банда?
Маг рассмеялся. И попытался снова поразить меня молнией. Опять безуспешно.
Стукнув посохом оземь, он вызвал вихрь, окруживший его. Он что, собрался улететь на смерче? Мне пришлось прикрыть глаза рукой из-за поднятой пыли. Хотя к магии я неуязвим, на направляемые ею обычные физические предметы это не распространяется. Будь колдун поумнее, мог бы атаковать меня летающими кинжалами. Если у него на это вообще силёнок хватит.
Вихрь резко стих. Маг исчез. Ну и что это было? Похоже, я ошибся в предположениях и это не обычные бандиты. Кто мог подослать их по мою душу? Список моих недругов мог бы занять десяток томов, написанных очень мелким почерком. Но большинство из них давно мертво. А из недавних – разве что графинька. Но это маловероятно, у неё были все возможности попытаться расправиться со мной на месте, а не отпускать и потом посылать наёмников. Хотя женщины и логика плохо совместимы, а уж колдуньи и подавно.
Я обыскал карманы бандитов. Золота, уплаченного за мою голову, не обнаружил. Только медяки и несколько серебряных монет. По одной на человека.
Присмотревшись к чеканке, я не сдержал ругательства на языке, который не понял бы никто из ныне живущих. Ну или я так до недавних пор думал. Похоже, минимум один человек, способный понять мою нецензурную брань, ещё остался на этом свете. Точнее – одна.
Конечно, руны древнего языка Империи я встречал и прежде. В последние века всё реже и они давно превратились в магические знаки, утратившие первоначальный смысл. Но это не может быть совпадением. Монет с руной Райдо я прежде не видел. Да скорее всего, это и не монета вовсе, а какой-то амулет или знак.
Я поскрёб одну из монет ножом. Ну, так и есть, не серебряная, а посеребрённая. Для фальшивой слишком очевидно. А такая экономия вполне в духе Рун. И ведь Райдо – это не только первая буква её имени, но и её личный знак. Нет, таких совпадений не бывает.
Но... Три тысячи лет! Как она могла прожить столько? Почему я не знал, ничего о ней не слышал? Почему она не нашла меня? И с чего вдруг сейчас послала головорезов за мной? Ерунда какая-то получается.
Разве что... Я поднял взгляд. В небесах ярким росчерком сияла хвостатая звезда. Когда-то такая же рухнула на земли, впоследствии ставшие центром Империи. Что принесёт эта? Ещё одно Сердце, полное великой магии? Может ли это быть та самая звезда? Империя возникла до моего рождения, в то время люди были ещё необразованными дикарями, так что дошедшие до меня сведения отличались противоречивостью. Кто-то утверждал, что хвостатая звезда рухнула на землю, другие говорили, что упал только отколовшийся от неё кусочек. Да и мнения о том, что из себя представляет сама звезда расходились. Я видел немало падающих с неба камней, но ни один из них не оставлял за собой в небесах огненный хвост, видимый столь долгое время. Только вспышка в сам момент падения.
Но всё это может быть простым совпадением и бандитов послала вовсе не Рун. А просто кто-то, по неведомым причинам использующий её символ. И заточивший на меня зуб. А значит, нужно его найти и этот зуб выбить. Желательно – вместе со всеми остальными, чтоб неповадно было. А вот если это всё-таки Рун... Что ж, думаю, пара осколков древней Империи как-нибудь сумеют договориться.
Хотя прошло три тысячи лет, и у меня иногда такое ощущение, что они прошли по мне, нещадно топча тяжёлыми сапогами военного образца с металлическими вставками. Но Рун, в отличие от меня, в любой момент могла оборвать свою жизнь. И если этого не сделала, значит, жилось ей не так уж плохо. Или...
Впрочем, гадать и строить гипотезы я могу всю ночь. Лучше узнать всё из первых рук. Но потом, а пока меня ждёт свидание с природой за ближайшими кустами, а после горячий ужин и мягкая постель в трактире.
Я бросил на стойку один из значков. Трактирщик, едва взглянув на него, мигом побледнел и отшатнулся. А я-то полагал, примет за монету и попробует на зуб.
– Что ж вы сразу не сказали, что из этих, – пробормотал он. – Я верну ваши деньги, всё за счёт заведения.
– Из этих – это каких? – уточнил я.
– Ну, это... Уважаемых членов достойнейшего Ордена, – с поклоном заверил он после короткой заминки.
Видимо, сперва ему на язык просилось что-то вроде «Проклятущих колдунов-халявщиков, которые не хотят платить за постой и угрожают спалить кабак». А может, и нет, не сознается ведь всё равно.
Убеждать, что не «из этих», я не стал. Зачем отказываться от дармовщины. А простой трактирщик вряд ли знает что-то важное об этом Ордене. Справки лучше навести в другом месте. Сплетни и слухи приложатся потом. Надо было обращать на них внимание и прежде, эк я умудрился пропустить мимо ушей славу этого магического ордена.
Но сперва надо обзавестись приличным клинком. Отобранная у одного из наёмников железяка вполне способна выполнять свою функцию, но всё же с возрастом начинаешь ценить не только функциональность, но и эстетику. Да и сломаться ведь может, так что функциональность тоже под сомнением. Первым делом, как доберусь до города, отправлюсь к оружейнику.
Сказитель снова решил взяться за своё дурное дело, на этот раз под аккомпанемент лиры. Слушать его старческий дребезжащий голос, фальшиво перевирающий какую-нибудь очередную древнюю легенду, у меня не было совершенно никакого желания. Так что, отобрав у него инструмент, я сам взялся за дело. За три тысячи лет чему только не научишься, нельзя же всё время только людей убивать. В перерывах можно сочинять об этом песни.
– Я не герой. В руке сверкает меч...
Удар! И он запятнан тёмной кровью.
Товарищу помог я жизнь сберечь:
"Да не за что, приятель, на здоровье!"
Я не герой. А утром новый бой.
Вновь марш-бросок и грязь под сапогами...
И после рубки меч опять тупой,
А лезвие измазано мозгами...
Я не герой. Хочу уйти домой,
Но не хочу болтаться на осине...
И вновь рассвет, опять пора мне в строй,
Вновь плакать будет чья-то мать о сыне...
Конечно, песня совсем не обо мне. Нет, героем я себя не считаю. Но мне как раз на войне самое место, а дома, куда можно было бы уйти, уже давным-давно не существует. Но сколько раз я бился плечом к плечу с такими вот простыми сельскими парнями.
– Я не герой. Убийца и мясник.
Уж трупов сто, пожалуй, за плечами.
Но вот как будто даже и привык,
И даже без кошмаров сплю ночами.
Я не герой. Сосед мой не герой.
И наш капрал в герои не годится.
Но встанем завтра снова мы стеной,
Ведь кто-то должен защищать границу...
Я не герой. А враг мой не злодей.
Напротив ведь такой же сельский парень.
Но выбор прост – умри или убей,
И он со мною в этом солидарен.
Я не герой. Мне не дадут медаль
И в жёны не сосватают царевну.
Ну и плевать, совсем-совсем не жаль,
Вернуться бы в родную нам деревню...
Иногда я даже завидую этим простым парням. Как выжившим в мясорубке войны, так и оставшимся на поле брани. И пусть я видел, делал, знаю и умею неизмеримо больше, чем любой из них или все вместе взятые – какой в этом смысл? Ради чего? И даже все войны, в которых я участвовал, оставались для меня чужими. Сейчас я не смогу вспомнить ни имён полководцев, ни стягов, ни даже целей тех сражений. Хотя какие там цели – захапать кусок побольше, не дав соседу хапнуть твоё, вот и всё.
Интересно, если Рун вправду выжила, то ради чего она жила все эти годы? Уже только ради ответа на этот вопрос стоит её найти. И, пожалуй, это единственная причина. Потому что какая разница, с чего вдруг ей нестерпимо захотелось моей смерти. Мне и самому периодически хочется того же, но не в силах человеческих дать нам желаемое. А несбыточные желания не имеют смысла.
– Я не герой. Эй, слышишь, друг? Держись!
Прикрой меня, а я тебя прикрою.
Смотри вперёд! Да что ты смотришь ввысь?
Нет, не помогут боги нам с тобою.
Я не герой. Богам не до меня.
Вот и хвала, конечно, им за это.
Под взором их врагов ряды тесня
Я не пойду. И доживу до лета.
Я не герой. Я жду сезон дождей,
А вовсе не блистательной победы.
Ещё я жду из дома новостей.
Ну а сейчас и вовсе жду обеда.
Я не герой. Скорей бы уж зима,
Когда снега закроют перевалы.
Тогда домой. Там ждёт меня корчма,
И девки ждут, готовят сеновалы...
Вот и у героя моей песни вполне понятные и осуществимые желания. И в этом я с ним солидарен. Корчма и девки на сеновалах – это то, ради чего стоит возвращаться с войны. А всякие там короли, графини и магистры орденов – да тьфу на них.
– Я не герой. Да здравствует король!
А впрочем, хрен с ним, если околеет.
Не выспался, опять натёр мозоль...
А снова в бой, восток уже алеет...
Я не герой. На том и кончен сказ.
Опять пора в атаку нам всем строем.
Не воин я, а просто свинопас.
И нет причины звать меня героем.
Ну а мне пора спать, утром предстоит долгий путь. Но у моего пути теперь появилась цель, впервые за многие и многие годы. Возможно, пора перестать быть просто наёмником, убивающим время и людей по чьему-то приказу. И вспомнить, что вообще-то я последний представитель древней Империи. Или всё-таки один из последних.
И хотя Империя рухнула, а её знания и достижения утрачены, кое-что можно восстановить. Конечно, склеенная чашка уже никогда не станет целой и пить из неё не получится. Но по образу и подобию склеенной можно сделать новую. Главное – собрать достаточно осколков, чтобы восстановить образ нужной формы. И для меня наступило время собирать эти осколки. Осколки Империи.