С Новым годом, Нобуме

Зимний морозный ветер пробирался прямо под кожу, тяжёлые декабрьские сумерки начинали опускаться на город. Это была тяжёлая вылазка. Однако в убийственной слабости главы полиции виновны не ранения или сильные ушибы, а самая обыкновенная усталость и навязчивый холод. Не позволять же себе по любой возможности попадать к врачу, правильно? Правильно, и Нобуме с этой задачей прекрасно справлялась. Мрачный вечер не мог морально давить на голову, когда перед глазами замелькали огни дорог и магазинов. Имаи знала, что если полениться сейчас зайти за продуктами, то её повалит домашнее тепло до утра. А что ей тогда есть на завтрак? Она не понимала, что ей уступили очередь у кассы не из-за её статуса, а из-за измотанного вида. Впрочем, сейчас не хотелось ни спорить, ни ждать. Ещё немного, нужно взять себя в руки вопреки жуткому желанию отправить своё сознание в царство снов, свалиться прямо на холодный заснеженный асфальт. Ощущение чего-то на своём плече или кажется? Кожа мало что ощущала даже под одеждой. Боже, как же хотелось уже просто попасть домой, а не отбиваться от навязчивых извращенцев или людей, заранее празднующих рождественские события. Прикосновение показалось слишком лёгким, чтобы оправдать первые предположения. Она обернулась. — Камуи? Что ты здесь… — Выглядишь замёрзшей и измотанной… — Перебивает свою собеседницу внезапный гость и нащупывает знакомые ему пальцы в белой ткани. — И долго ты ещё будешь пытаться скрыть свою усталость? — он не церемонится и подхватывает свою даму сердца на руки. Нобуме могла бы возразить — показать свою силу, но решила припрятать свою гордость куда подальше и преждевременно начать свой отдых на не чуждых ей руках. Так и дремала она до двери дома, пока ято не начал искать ключи в её карманах, чем и вернул ненадолго в этот мир. Камуи помог Нобуме переодеться и плотно закутал пострадавшую от мороза в тёплое одеяло. Он не знал, во что переодеться, поэтому разместился на покрывале рядом. Не так адмирал представлял себе этот вечер. Впрочем, сейчас важнее позаботиться о чужом здоровье, а уж после о своих желаниях, которыми он и одержим-то не был. __________________________ Морозит. Тяжесть, хотя и небольшая, ощущалась в висках, а каждое движение заставляло почувствовать неприятный озноб. Прямо на неё смотрели синие глаза; казалось, что именно они её и разбудили. — По-моему, кто-то заболел. — Камуи кончиком указательного пальца касается женского лба. — Принеси чай и найди таблетки от температуры. — Ты так говоришь, будто бы это мой дом, и я прекрасно знаю, какие и где здесь лекарства. Нобуме молчит. Затем не торопясь поднимается и идёт на кухню под бдительным взглядом капитана Харусаме. — Хоть бы сначала померила... Наугад таблетки пить дело плохое. Снова молчание. Снова ей будто бы всё равно на его слова. Ей так хочется казаться сильной, храброй и самостоятельной, что не описать. Неужели даже после такого она всё ещё не согласна открыться ему целиком и полностью? Хотя, наверное, это просто принципы. — Ты же делаешь так же. — После некоторой паузы она всё же откликается, не переставая бесполезную борьбу против дрожи, — или я не права? — Мне можно. А тебе нет. Вы, люди, хрупкие создания. — Просто тебе не всё равно, что со мной? — этот вопрос являлся своего рода испытанием над прочностью ято: смутится ли он? Имаи знала, что его слова лишь прикрытие, и причина вовсе не в возвышении его расы над людьми. Командир седьмого отряда придаёт своему лицу слегка растерянный таким вопросом вид (однако всё прекрасно понимает). Вместо ответа Камуи перехватывает её в свои объятия, наклоняясь губами к мягким тёмным волосам. Спустя пару минут он проводит ладонью от затылка до спины несколько раз и отпускает девушку. — И почему ты так не вовремя решила заболеть? — его улыбка выглядит досадно, однако никакого упрёка в ней нет. — Думаешь, простуда передаётся таким образом тоже? — Если бы я боялся заразиться, меня бы уже здесь не было. Стоп. Нет-нет, Нобуме, сначала вылечись. — Мелочи. — Я не буду спать с заболевшей девушкой. — Всего лишь замёрзшей. — Слово не меняет факта. Сейчас твоим главным желанием должно быть поскорее выздороветь. — Ято улыбается и дотрагивается до её кончика носа легонько. — А вообще это точно простуда, а не воспаление лёгких? — Послушай меня. — Не нужно говорить, что всё хорошо. — Я о наличии хрипов... — Нашла врача… Не молчи, если станет хуже, иначе я тебя убью. — Какая забота. — Я вообще сама доброта! — Раз так, то ты мой временный слуга. — Может, вообще раб? Нет-нет, я не согласен. Я делаю это только потому, что знаю, что в долгу ты не останешься. — Хорошо, после каждого твоего прихода с магазина или аптеки я буду тебя поощрять. — Многовато будет… — Камуи не может никак скрыть румянца на своих щеках. — Пришелец-извращенец. — Говорит мне глава полиции, которая переспала с преступником. — Я — глава полиции в Эдо. Ты — преступник международный. Садить тебя за решётку не моих рук дело. Без чувства юмора. — Добавляет в конце речи Нобуме, будто продолжая предыдущую реплику. — Так это была шутка? Ты не хочешь меня обрадовать? — Приходи в половину третьего дня за этим. Так. Почему она не улыбается? К чему такая серьёзность? В первые их встречи она казалась теплее. Или она так пострадала от тех ранений и долгой жизни без дела, что искала утешения хоть в ком-то? Напрасные волнения. В назначенный срок Имаи ждала его в спальне, сев на колени и опустив ладони на постель. Кончики губ её как-то живо заиграли. Что бы это значило? Он будет потом в долгу? Хорошо… Он не против. Это будет равноправно. — Садись рядом и готовься. — В комнате воцарилась тишина и безжизненность. — Правда… я не совсем уверена, что умею. Что ж, не будем тратить время на разговоры. Я жду твоих инструкций. — Инструкций… Просто действуй. — Произнёс известный пират после того, как несколько секунд просидел с заметно покрасневшим лицом. <…> — И что это была за неуверенность в себе? — он удовлетворённо улыбается и направляет эту самую улыбку на пару вишнёвых глаз, найдя место тёплым пальцам на чужой щеке. Спасибо. — Лишнее. — Что? — Спасибо твоё. — Хочешь чего-то взамен? Это само собой разумеется. Я стараюсь быть максимально справедливым. — Камуи наклоняется к ней, резко сжимая бедро девушки пальцами и немного ногтями. — Однако твоя простуда непростительна в эти праздничные дни. — На лице ночного кролика воцарилась величественно-хитрая улыбка, а хватка чуть ослабла. Он посмотрел на её красивое лицо, таящее безэмоциональный взгляд и молчаливые губы. Нобуме сидела неподвижно, словно каменная, и молчала. — Неужели издеваешься? — в ответ только колыхание головы в сторону. Что за резкая холодность и строгость? Он что-то сказал или сделал не так? Или это такое проявление садизма? Что ж, будет по её правилам. Камуи, нырнув рукой под светлый наряд, ведёт пальцами по нижнему белью девушки, повторяя это пару раз и несколько по-разному. — Сам же говорил, что я должна вылечиться. — А я говорил, что сейчас будет продолжение? — адмирал ухмыляется, прошептав эту фразу на ухо и затем больно зажав его край губами. Однако Имаи неожиданно отталкивает назойливого ято от себя рукой, заставив того немного пошатнуться. — Давай без шуток. Тонкие пальцы распускают рыжую косу в одно долгое и тяжёлое движение, заставляя некоторые пряди запутаться между собой, а некоторые натянуться. Адмирал цыкает себе под нос сквозь зубы. Его взгляд полон сначала недоумением, а затем жаждой снова сделать свой ход. Однако Камуи резко останавливается. Его напарница наконец-то заговорила, всё ещё держа руку в волне рыжих волос: — Ты же хотел справедливости. — Неожиданно она улыбается и наклоняется, чтобы поцеловать ято, что полностью усмиряет его зверя. Он желает ответить, но вспоминает про недуг девушки. — А, это ты так осторожно, потому что не хочешь меня заразить? — Наверное. Пошли пить чай. Послезавтра тебе нужны эти ощущения? — Давай мы будем ориентироваться на наши желания, а не на расписание… — Договорились. Сегодня 27 число. Скоро Новый год. Тебе что-нибудь надо? — Давай устроим праздничную драку. — Ты не понял. — Командир Харусаме хлопает глазами. — Хочешь сделать мне новогодний подарок? — Уж не думаю, что драка с тобой — это что-то особенное. — Просто… Давай проведём эти дни здесь. Может, я придумаю что-нибудь, что я хочу. Но ты обязательно должна вылечиться. _________________________ Вот как бывает. Камуи не искал отношений. Как в практических целях, так и из-за некоторых опасений. Во-первых, какой толк заводить отношения с кем-то, если жизнь космического пирата полна опасностей и неожиданных поворотов. Как для него, так и для потенциального напарника. Во-вторых, он боялся, что его храм семьи рухнет так же, как и у Канко. Он не должен допустить такого и… в глубине души ято осознавал, что никакая физическая сила не убережет его от такого исхода, потому боялся. Он решил, что не будет целенаправленно искать. Он не был уверен, что вообще способен влюбиться. — Вставай. — Доносится до ушей Её голос. Ночной кролик, ворочаясь, поднимается и оглядывается: комната ещё со вчера украшена, Нобуме в лучах света… Стоп, неужели сегодня солнечный день? Нет. Камуи опускает взгляд и обнаруживает, что на нём лежит гирлянда. — С каких пор я стал ёлкой? — она лишь легко смеётся. — Вставай уже. Почему-то я после нашей разминки чувствую себя бодрее. Не потерял ли ты сноровку? — Не выдумывай. Раз одержала победу и уже гордишься? Я просто недооценил тебя после простуды! — Действительно сильные не отрицают своего поражения. — Дочь шинигами начинает запутывать чёрный светящийся провод вокруг своего оппонента и затягивать. На ней надето подаренное им красочное бордовое ципао. — Ай! Так нечестно! — он не сопротивляется, ему интересно, что будет дальше. Весёлое у него утро. Нобуме хладнокровно, но победно смотрит на него, пока ято наконец не начинает вырываться. — Я тебя это ночью припомню, дорогая. — Она отпускает провода и смотрит, как адмирал выпутывается, будто бы это какая-то игра. Освободившись, он хватает девушку под подбородком и испытывает взглядом. — А пока что давай готовиться к празднику, нужно сходить в магазины ещё. Прошёл уже час после зачистки скромного праздничного стола. Полночь всё ближе. Женская рука толкает пирата на покрывало, тот не сопротивляется, а чего-то выжидает. Верно, стоит ему только ощутить её губы на своих, как он берёт инициативу в свои руки и жадно и цепко целует в ответ, чем поджигает страсть в своей напарнице. Теперь Камуи занимает позицию сверху и довольно ухмыляется, нависая над девушкой, чьё дыхание, как и его, до сих пор не выровнялось после долгой череды поцелуев. Его пальцы проходятся по левой ноге Имаи несколько раз, а после пробираются под одежду на живот. Глава полиции не собирается сдавать позиции и тормозить, поэтому беспощадно сдёргивает с преступника мужское ципао. Она ощущает, как зубы касаются её плеча, и прочно запирает адмирала в объятия, что не мешает ему, пока Нобуме не подозревает, подло проникнуть парой пальцев в неё. — Ха… — Из-за неожиданности она чуть не закричала. В ближайшее время её дыханию точно не суждено восстановиться: коварный командир чередовал поверхностные и внутренние ласки, чтобы довести её до дрожи и пьянящего разум ощущения. А девушке оставил на растерзание поцелуями и укусами свою бледную шею. — А теперь… — А теперь моя очередь. — Нобуме перебивает его и цепко хватает за заметно возбуждённое место, через пять секунд ослабляя давление и начиная делать плавные движения. Камуи не хочет сейчас делать лишние телодвижения: успеет ещё. А потому просто ложится на спину, наслаждаясь усиливающимися от каждого движения Её руки ощущениями. Хах, она стала делать совсем уверенные действия, чувства настигали своего пика, однако… что?! — Нобуме?! Что ты… — Он поднимается и замечает, что девушка додумалась затянуть мишуру вокруг того самого места, тут же продолжая свои манипуляции. Это пытка наслаждением какая-то? Ощущения кружат голову, хочется застонать от этого то ли адского, то ли райского чувства. Когда терпение пирата подходит к концу, он ругается и, преодолевая озноб, начинает убирать женские руки от себя. Однако она не сопротивляется, а сама избавляет его от препятствия, наслаждаясь чужим поражением в лице громкого то ли вздоха, то ли стона. — Давай подсуетимся, до полуночи совсем немного. — Ято недолго довольно улыбается, а затем отдаётся внутреннему инстинкту, и его мина меняется на хитрую ухмылку. Теперь его не остановить. Он не намерен церемониться сейчас. А потому сваливает девушку, оказываясь сверху и не оставляя ей никакого шанса вырваться. Её стройные, но крепкие руки пойманы зверем. Нобуме поднимает свой взгляд, но прежде убивает в нём всякие эмоции. Камуи не торопится. Сидит полминуты на ней, касаясь возбуждённым органом нужного места и сковав в движениях руки и ноги, а затем жадно впивается в её манящие к себе губы. Кажется, вот-вот потемнеет в глазах, но она терпит и ждёт, пока можно будет сделать столь желанный вдох. Неужели она, наёмный убийца, настолько слабее его? Не совсем так. Ей было интересно, что будет дальше. Когда приходит время их воссоединения, ято целиком и полностью посвящает себя происходящему. Так, что всё-таки добивается от Нобуме желаемых сладостных вздохов. Возможно, это начиналось больнее предыдущего, но сейчас чувства пленили её. Но вместо ожидаемого продолжения Камуи обхватывает её руками, переворачивается и позволяет занять позицию сверху. Это вызывает у девушки некоторую растерянность, однако та не теряется и не медлит, а старается действовать, отталкиваясь от своей интуиции и ощущений. — Камуи, ты… Что ты сделал со мной? — внезапно задаёт риторический вопрос Имаи, часто и тяжело дыша на пределе своих туманящих голову ощущений. Продолжение фразы последовало в 23:50, когда они сидели рядом друг с другом. — Почему вместо патруля в Новый год я занимаюсь этим всем с капитаном разбойников? — Может, ты знаешь, с каких пор меня интересуют подобного рода «драки»? В прошлый раз ты не знала. Глава полиции улыбается и вместо ответа касается губами лба ято, после чего идёт к столу в гостиной, чтобы оформить сладкий стол с шампанским. На часах около двух ночи, Камуи сидел, опустив свою голову на плечо Имаи. — Спасибо тебе… Пообещай мне, что никуда не исчезнешь, я прошу. — Он смотрит на девушку с даже немного грустной улыбкой и тихо вздыхает. — Думаю, это мне тебе стоит говорить, блудный пират. Ещё потеряешься где-то в космосе. Но… Скажи, тебя что-то беспокоит? — Нет… Всё хорошо. То есть… Это всё дурные мысли из-за моих родителей. — Решает пооткровенничать ночной кролик. Уж ей-то можно. К тому же она точно всё понял по его лицу. — Пожалуйста, не вспоминай о плохом. Не нужно. — Отвечает она, ласково поглаживая пальцами рыжие пряди и умостив свою голову на его грудь. — Я сделаю всё для твоего счастья, моя дама сердца. Я не позволю никому и ничему навредить тебе. Ну, кроме себя, разумеется. — Имаи лишь тихо смеётся, ёрзая у его плеча. — Спасибо за этот Новогодний вечер.