*****
Два года тому назад. Зенита око занимало солнце, освещающее солнечными столбами Таёжный лес. Запах хвойных деревьев носил целительный массаж ноздрям юношей. Два парня сидели на поляне, наблюдая за лесом, за живыми тварями, занимающимися своими делами. Где-то пробежит хитрый заяц, таща в зубах морковь, украденную на огороде, где-то птицы запоют, исполняя природную пьесу. Всё это было по душе юношам. Рядом с ними лежали карты – они играли в них. - В строители, ёпт, значит подашься? – обнажил белоснежные зубы Рома. - Ну так на! Перспективно то сука, сам покочегарь, - Бяша кинул карту. - Ха, бля! Я всегда тебя поддержу, братка! Всегда! - Знаю, брат, знаю… - Вместе мы выберемся из этой залупы, обещаю тебе! – кинул он карту. Бяша усмехнулся. - Конечно вместе, братка, только я тебе доверяю, только тебе. А пока лови туза, сука, ха-ха! – кинул он туза, выиграв игру.*****
Дойдя до поляны, он положил тело. За несколько мгновений он притащил лопату с дома. Черпая лопатой землю, он вспоминал прошлые события. Слёзы просочились по лицу. А ведь, сколько у них было амбиций, словно у них был план по захвату мира. Техникум – профессия – работа… Всё это осталось в мыслях Ромы, но теперь без Бяши… Без Бяши это будет лишено смысла… Теперь осталась лишь доминирующая жажда мести за своего друга. Волк, хозяин леса и другие звери – должны быть мертвы. Он был готов пойти на всё, чтобы исполнить месть. Он поднялся с небольшой ямки. Взяв тело, он скинул его туда. Осталось лишь закопать тело. Он черпнул лопатой землю. Рома глубоко вздохнул. Он готов. - Прощай, брат, - он стал закапывать друга.**********
У Антона была разбита губа, разбит нос, были ссадины на лице. Алиса с особой нежностью вытирала белоснежное личико от крови. Ватой, мощеной перекисью, она обрабатывала раны. Лисица не чувствовала от него энергию, не было тепла, наполненного любовью, лишь холод, пробирающий дрожь до самых костей. Он смотрел в одну точку, словно погрузившись в очи разума, блуждая по нему. - Может, наконец, объяснишь, чего вы там не поделили? – она с хитрым оскалом посмотрела на него, прищуриваясь. - Ты знала про нейрочип? Знала, что хозяин вживил меня в него? – он резко повернулся лицом к лисе. Он был холоден, лицо не выражало ничего, взгляд был пуст. «Тоша ли это?» - внутри лисьей душе закрался страх. - Ты о чём? – опешила Алиса. - Я бы не смог войти в единую сеть без нейрочипа, ведь так? Так? – были слегка нарастающие нотки злости. - Да, ты что-то видел? – лисица взяла его за кисти, нежно переплетая пальцы. - Я видел хозяина леса, я видел его, видел… - он резко одёрнул руки от неё, встав. - Я ничего не знала про нейрочип… - Понятно, - он холодно ответил, уходя из лисьей комнаты к себе. Закрыв дверь, он глубоко выдохнул. Тягостно. Тяжело. Несколько тяжёлых шагов – вот он и в комнате. Петров подошёл к столу, где лежали различные мастей рисунки. Взгляд поднялся на стену, на рисунок, где криво был нарисован динозавр. Это Оля пыталась повторить за своим братом. Петров горько улыбнулся. Отвернувшись, он подошёл к кровати. Тяжело сел на неё. Он закрылся кистями от окружающего мира, погружаясь в умственные думы. Всё растворялось в безумных тонах воспоминаний недавно спетой песнью предопределения. « - Всё, что ты видишь, всё что думаешь, всё что делаешь, предопределено, определено моими незыблемыми алгоритмами, существо, - его голос отдавался лязгом металла в голове. Он травил его безнадёжными мыслями». Сердце громко и больно отбило такт. Он упал на колени, уперев руки об пол. - Убирайся из моей головы! – прокричал он. Резко вошла Алиса, быстро опустившись к нему. - Тоша, что с тобой? – она обеспокоенно потянулась к нему. Антон резко одёрнул руки, чуть ли не зажавшись в углу комнаты. - Отстань от меня! – он смотрел на неё испуганными глазами, они были наполнены потрескавшимся льдом души, обреченной на страдания. Когда-то она видела такие же глаза. Она почувствовала его в глубинах тьмы, где есть место лишь унимающим мыслям разум. - Тоша, это я, это я, - она снова медленно потянулась к нему. - А… Алиса? – он медленно потянул руку на встречу. - Это я, Тоша, это я, - их кисти воссоединились. Он резко обнял её, заплакав. Она стала его медленно поглаживать по макушке головы, успокаивая своим мелодичным голосом, - всё хорошо, Тоша, всё хорошо, - Антон не переставал плакать, некое влеченное чувство раскалённости личности бушевала внутри него, его разум словно был отдалён от этого мира. - Я… не могу… не могу, - он захлёбывался, будто тонул в океане противоречий. Лисица отпустила его от объятий, нежно ухватив его двумя руками за лицо. - Пойдём, - она взяла его за кисти, вставая. Антон медленно встал. Лисица помогла ему сесть на кровать. - Ложись спать, - она снова стала поглаживать по макушке, усыпляя своей нежностью, вниманием. Антон лёг на подушку. Его глаза слеплялись, голова вобралась спокойствием и умиротворением – за миг он погрузился в дрёмы, - спи, Тоша, спи… - просочилась одиночная слеза по лисьему лицу. Она глубоко вздохнула. Ей было больно от того, что её любимый Тоша страдает. Что он мог увидеть в единой сети? Не мог ли хозяин леса отравить его разум? Может, он видел такие картины, что его разум не справился? Может, это и не Тоша больше, а лишь блеклая проекция некогда сильной личности? Лисица помотала головой – все эти мысли неправильны, она вытащит его из бездны, пусть хоть на это потребуется её жизнь – она готова на всё ради него. Тоша уже полностью погрузился в царство Морфея. Лисичка медленно встала, тихо уходя из комнаты. Она взглянула него, улыбнувшись. - Спи, любимый.**********
Утро. Солнце доносит лучи истины до леса, прогоняя мрак и тьму. Восстаёт царство дневных зверей. Стоит посреди поляны деревянный домик, с покосившимся забором. Он был свидетелем многих событий вчерашнего дня, как и его жители. Они несут память о вчерашнем дне – всё потому, что они победили. Харитонов сидел на диване, задумываясь. Вчерашний день потребовал от него много моральных и физических устоев. Он не сломился, спас свою внучку. Харитонов улыбнулся, поглаживая густую бороду. Из раздумий его вывела плутовка, вошедшая в комнату. - Как мальчишка, всё хорошо? – уловил взглядом дед очи плутовки. - Всё хорошо, - она подошла к окну, вглядываясь в таёжный лес. - На Антоне была маска, он что-то видел? И где сейчас эта маска? - Маска у меня… Он сам примет решение рассказать об этом. - Он был в единой сети? Каким образом? - Вы задаете слишком много вопросов, учёный, хи, - она повернулась к нему, хитро улыбнувшись. - Это не только сугубо его личная информация, но и наша, ведь это зависит от нашего дальнейшего выживания. Может, он видел планы хозяина леса? - Он сам решится сказать об этом, всё же, маска у меня. - Верно, ладно, нам нужно будет уже сегодня добраться до моего дома. Свяжемся со штабом, потом попробуем погрузить тебя в единую сеть. - Думаете, получится? - Не знаю, - потупил он плечами, - однако выбора особо нет, хах… В комнату вошёл Рома. На его лице не читалось живого места. - Выдвигаемся? – его голос был холоден, как лёд. - Сейчас? – выглянула из спальни Полина. - Нужно обсудить это с Антоном, ха-ха, не торопитесь вы так, ха, - Харитонов посмотрел на Алису, - когда он спустится к нам? - Не… - не успела договорить лисица, как тут объявился Петров. - Будем выдвигаться сейчас, берите всё что есть, каждая секунда дорога. Каждый пошёл за вещами, собирая их в рюкзаки. Антон уже был готов – потому просто сидел на диване, буравя одну точку. - Когда уже успел собраться, хи-хи, - весело спросила лисица, переходя из одной комнаты – другую, - так ответишь мне? – снова она вошла в комнату, скрестив руки. - Пока вы разговаривали, я уже собрался. - Ясно-ясно. - Пасмурно. - Неужели шутить изволил? Что, головушка яснее стала? – лисица плюхнулась на диван, приобняв своего юношу. Петров невольно улыбнулся и усмехнулся. - Добрый знак, вышел ты из «депрессии», - она кольнула ноготком по носику, что Петров встрепенулся, - а это для тонуса, хи-хи. - Умеешь ты.. Умеешь… - Я много чего умею, Тоша, так и не понял? - Понял я! Понял, ха-ха, - усмехнулся Антон. Все остановились в комнате, с рюкзаками, смотря на довольную парочку, вальяжно сидящую на диване. - Мы готовы выступать, чем быстрее, тем лучше, хах… - Вперёд, - встали они вместе с лисой. Они вышли из дома. Дом – был их крепостью, оберегающий от злобы Тайги. Тёплый очаг согревал в холодные ночи, скрипучие половицы были родными. Петров обернулся к дому, поглощая его взглядом, будто как в последний раз. Он не был уверен, что он вернётся сюда, не был даже уверен, что вся их авантюра будет успешной. Сколько этот дом вобрал себя за эти дни? Страдания, любовь, гнев, кровь – всем этим было пропитано это место. Он повернулся к дереву, где они воссоединились поцелуем с Алисой. Тепло разлилось в душе, согревая сердце своими очами. Он повернулся в сторону, где лежали мертвецы, укутавшиеся снежным одеялом. Теперь же сердце больно стукнуло. «Сколько вещей мы пережили здесь…» - он глубоко вздохнул. Вдруг, кто-то схватил его за плечо. - Тоша, нам пора, - лисий мелодичный голос взвывал к самым потаённым чувствам и эмоциям юноши. Она являлась светочем, вобравшая в себя краски мира, как и его сестра. Вместе они одарят его цветным миром, где есть краски, мечты, счастье – если только они справятся со всеми трудностями. «- Всё не остаётся без моего ведома, внимания, вы лишь необходимый чертёж в моих алгоритмов, - голос пронизывал всю голову, отдавая её горечью, - именно вы сделаете мои незыблемые алгоритмы ещё более незыблемыми, вы станете началом конца вашей цивилизации. Ваши слабости предстанут алгоритмом, который уничтожит ваши сильные стороны, существо». Резкое воспоминание отдало раскалённости металла в душе юноши, он резко мотнул головой, чуть ли не прикрикнув. - Что с тобой? - волнительно лисица взяла его за руку. - Всё в порядке… - он глубоко вздохнул, - идём, нам пора. Они двинулись по лесу. Лес был спокойным. Небо чисто голубое. Солнце ярко светило, освещая заснеженный хрусталь. Рома смотрел вниз, думая что-то о себе. Харитонов цеплял взглядом деревья, в поисках возможного противника. Лисица весело шагала с Антоном. Полина же своим мелодичным взглядом оценивала обстановку. - Как-то подозрительно тихо, ёпт, - достав нож-бабочку, проговорил Рома. - Возможно, они следят за нами, а, возможно, и нет, нужно быть просто на-че-ку, всё просто, хи-хи, - усмехнулась лисица. - У тебя всё просто, блять, - убрал он нож-бабочку. - Ой, да не будь ты такой букой. - До пизды мне, - подтёр он нос кулаком, - а что ты, ёпт, Харитонов, что вы делали всё это время? Это вы блять допустили весь этот пиздец! - Слушай, мне сейчас не до твоего базара, - резко повернулся к нему дед, грозно смотря в его глаза. - Я не верю, что вы не могли завалить эту хуйню! - Тебе ещё раз повторить? Мы не знали о возможностях этого искусственного интеллекта, не знали о его способностях, потому таких дибилов не берут в командование, ха, - отвернулся от него Харитонов, продолжая идти. - Сорян за базар, что-то я не в духе, ёпт. Антон чувствовал, что Харитонов может что-то недоговаривать, но сейчас это его не волновало. - Холод освежает, как джазовый блюз, в такие минуты особо хочется сыграть на скрипке, - неожиданно сказала Полина. - Мне так нравится твоя игра на скрипке, честно! – улыбнулась лисица, глядя на неё. - Оу, я чего это, вслух проговорила, хе-хе, - покраснела ли она от мороза или от смущения, - мне нравится ассоциировать всё с музыкой, спасибо, Алиса. - Тебе спасибо за музыку, она вдохновляет, придаёт силы. - Оу, ну всё, я вся в красках! – усмехнулась Полина. - Хи-хи-хи, - засмеялись уже обе барышни. Вдалеке уже виднелись крыши домов.… Но почему-то они ярко блестели, как грани кристалла. Подойдя ещё чуть ближе, они увидели, как дома наполнились снегом, льдом. Некоторые постройки были разрушены. В воздухе парил запах гари, смерти, отчаяния. - Что здесь произошло? – крепко сжал двустволку Харитонов. - Не время думать, нужно скорее идти к вам в дом, здесь опасно! – резко скомандовала Алиса, достав острые кинжалы. Они быстро прошли через посёлок, встречая по пути хладные трупы людей. Как только Харитонов открыл дверь, то он услышал щёлчок автомата. Параллельно ему сидел человек, направивший на него огнестрельное оружие. - Харитонов? Я тебя долго ждал, - он всё еще держал автомат. Ребята встрепенулись. Алиса спряталась справа от Харитонова, готовясь нанести резки удар кинжалом. - Кто ты? – резко спросил Харитонов. - Командир отряда «Альфа», Александр. - Что ты здесь делаешь? - Хозяин леса напал на нас, весь регион окружён регулярной армией, он… Он превращает людей в безмозглых роботов, которые имеют лишь страсть убивать. - Что ты имеешь в виду? - Я? Не понятно? Все города, посёлки уничтожены в этом регионе, моя команда убита, кроме меня, мы не знаем, что делать, не знаем, ты слышишь? Я не могу связаться с командованием, мы в полной жопе! Вы, ублюдские ученые, должны были следить за этой ситуацией, где ты был, сука? Резко мир завертелся вокруг Антона. Оля, родители… Они мертвы… Реальность стала плясать, насмехаться над ним. Он отошёл в сторону, потом в другую, его стала покачивать. Казалось, что деревья стали возвышаться, зимнее небо искрило в глазах, прожигая их черствостью Тайги. « - Все они погибнут, всё предопределено...» - голос воспоминания запел в голове, обдавая прядью горечи. Антон пал на колени, уперев руки об таёжную землю. Ледяная. Знойная. Безмолвная. Хозяин леса отобрал у него семью, луч света, так оберегавшего его от серого мира. Он остался ни с чем. Слёзы стали скатываться валом, покидая бренное лицо. Дыхание сбилось. Голова закружилась. - Антон! – лисьи руки обволокли его, она стала его трясти. «- А ты бы помог, зная, что люди в беде? - Конечно, Оля, - он протянул ей рисунок, та с трепетом его взяла. - Тризе-пупс! – радостью излилась сестра». Очередное воспоминание вонзилось острием клинка, скрывая сердце жгучей болью кислоты. Больше нет ничего за то, что он сражался. Он был повержен уже давно. Повержен незыблемыми алгоритмами хозяина леса. Всё предопределено, и даже этот шаг предопределён. Антон резко повернулся на спину, на нём читалась нездоровая улыбка. Из него стал исходить безумный смех, уводивший в ступор окружавших людей. Лисица смотрела на него, не понимая, что делать. Он всё смеялся, смотря ввысь неба. - Тоша, что с тобой? – он не ответил, продолжая упиваться безумием. Через некоторое время он прекратил безумие страдания, теряя сознание от гнёта крепких цепей потери. - Тоша, - последнее, что он услышал перед царством тьмы.