4 года спустя
Из-за колледжа Джею хотелось биться о стену. Непреодолимая тяга к неизвестному давно исчезла, и вместо того, чтобы проводить часы, ухаживая за животными, он был приклеен к экрану ноутбука и погружен в домашнюю работу. Давно прошли те часы, когда он мечтал о милых мальчиках, играющих с кошками из приюта, и имя Чонвон годами не приходило ему в голову. Это было зимой его первого года обучения в колледже в Сеуле, когда он зашел в кофейню перед началом занятий в 7:00 утра. Было слишком рано для любого здравомыслящего человека, чтобы вставать и бодрствовать, не говоря уже о работе, но когда Джей распахнул дверь, по кофейне разнесся звон колокольчиков, и парень за стойкой поднял глаза. Ян Чонвон сначала выглядел испуганным. Но затем его голова наклонилась точно так же, как тогда, в приюте, много лет назад, и он улыбнулся улыбкой, которая снова заставила сердце Джея затрепетать. — Чонвони? — спросил Джей, в его голосе звучали удивление, надежда и куча других эмоций, которые были переполнены мутной дымкой возбуждения. — Ты… ты Чонвон, верно? Младший рассмеялся: — Это я. Из приюта. — Боже мой, — выдохнул Джей. — Это безумие. Ты ходишь в школу неподалёку? Да, это было так. Он все объяснил, после того, как Джей забыл о своем кофе и утреннем занятии. Они устроились за столиком у окна, и Чонвон время от времени вставал, чтобы принять заказ клиента, но всегда возвращался обратно. — Как Оливия? — спросил Джей, охваченный любопытством. Он всегда любил эту кошку. — Хорошо, — ответил Чонвон. Он сделал глоток горячего шоколада, который приготовил для себя. — Сейчас она живет с моей мамой и бабушкой. Есть… Господи, я не знаю, три кошачьи башни в этом месте? Она таскает мышей каждую вторую неделю, и это сводит их с ума. Она будет есть только еду из этих банок с рыбой на этикетке, и если вы попытаетесь дать ей что-то еще, она будет сидеть снаружи весь день. Это… было непросто, — вздыхает он, проводя рукой по своим темным волосам. — Похоже, она дома, — пожал плечами Джей. И… была эта улыбка, маленькая улыбка, которая напомнила ему о том времени, когда они были подростками, и Джей смотрел на Чонвона так, как будто он был целой вселенной. Впервые за долгое время Джей позволил себе представить прошлое. Если бы он и Чонвон были вместе во время взлетов и падений в старшей школе, целовались при свете звезд на холмах, оставались вместе в колледже. Джей подумал, что он бы не возражал против этого. Этот мальчик с кошачьими чертами лица все равно занимал слишком много места в его сердце. Чонвон вздохнул, глядя на безмятежные улицы Сеула. Странно, подумал Джей, видеть место, обычно полное жизни, таким тихим. Это было неплохо — на самом деле, казалось, что он и Чонвон были единственными людьми во вселенной. — Так ты специализируешься на бизнесе, да? — Да, — кивнул он. — Чтобы я мог когда-нибудь открыть свой собственный приют. Младший заметно смягчился. — Это невероятно, Джей. — Спасибо, — Джей пытался не обращать внимания на то, что его сердце набирает скорость. — А как насчет тебя? Старшая школа довольна дикая. Чонвон рассмеялся. — Так и есть. Я еще не выбрал специальность. Я просто пытаюсь… разобраться во всем. — Не переживай. Мы все проходили через это, — заверил его Джей тихим голосом. — Если тебе когда-нибудь что-нибудь понадобится, пожалуйста, дай мне знать, хорошо? Джей нацарапал свое имя, адрес общежития и номер телефона на липкой записке и вложил ее в ладонь Чонвона, и они долго прощались, планируя поговорить снова. Выходя за дверь, Джей не мог не надеяться, что еще раз увидит темные глаза и милую улыбку Чонвона. И сам Чонвон понял, что блеск магии с того самого первого дня в их старом городе снова появился в глазах Джея.***
Легкий стук эхом разнесся по комнате. Джей на мгновение впал в панику, прежде чем сделать глубокий вдох и открыть входную дверь своей совершенно новой квартиры. Его пальцы дрожали на холодной черной железной ручке, но все стало теплее, когда снаружи появился Чонвон. — Привет, хен! — сказал он, и его глаза превратились в маленькие полумесяцы при виде Джея. Бело-красный свитер с рисунком свисал с его тела, но его щеки все еще были красными от холода. — В чем дело? Джей отступил назад, чтобы пропустить Чонвона внутрь. — Привет, Вони, — ответил он, пытаясь подавить ухмылку, угрожавшую его лицу. — Вот, давай я повешу, — Джей потянулся за тяжелым зимним пальто, висевшим на плече Чонвона. Когда Джей понял, что его родители проводят Рождество в круизе, и имели наглость не пригласить его, он взял на себя смелость пригласить Чонвона провести с ним сочельник. Джей всегда твердо верил, что никто не должен быть один на Рождество, а Чонвон копил деньги на следующий семестр занятий, так что никуда не собирался. Эти двое провели значительно больше времени вместе с момента их встречи в кафе, где работал Чонвон. Иногда по утрам они болтали перед утренним занятием Джея, потягивая случайные напитки, которые они вместе создавали за стойкой. Раз в две недели они тратили деньги на поездку в местный Макдоналдс и макали картофель фри в общий шоколадный молочный коктейль.«Почему шоколад?» — спросил Джей однажды вечером с любопытством. Чонвон пожал плечами. «Я думаю, так ты сможешь почувствовать себя как дома»
Джей солгал бы, если бы сказал, что Чонвон не всегда был у него на уме. Младший вырезал себе кусочек сердца Джея, маленький, но полный — и напоминание о том, что даже если бы его неделя была напряженной или прошла не так, как он хотел, Чонвон все равно был бы там. Все равно хотелось бы медленно ехать по проселочным дорогам с открытой крышей в полночь. Все еще улыбался бы ему своими глазами-полумесяцами и губами в форме сердца, на которые, возможно, Джей иногда смотрел слишком долго. Все равно смотрел бы на него так, словно он держал весь мир в своих мозолистых руках. «Я не могу представить себе жизнь без него» — подумал Джей. Повесив зимнее пальто на крючок рядом с дверью, Джей снова повернулся лицом к Чонвону, тепло щекотало его щеки. Было ли странно, что он думал, что он бы хотел постоянно заниматься подобными вещами с Чонвоном? Брать его пальто, когда он входил в их квартиру каждый день после занятий? Смотреть на улыбку Чонвона через кухонную стойку в тусклом зимнем свете? Джей отбросил эту мысль, возвращаясь туда, где рядом с кофеваркой стояла заказанная им еда. Близкий друг его матери продавал рождественские обеды, поэтому Джей сдался и купил один. — Я купил только один набор, я подумал, что нам хватит и просто испечь сахарное печенье позже. Лицо Чонвона просияло. — Звучит заманчиво! А теперь вот, — сказал он, уверенно протягивая упакованную коробку. Снаружи его покрывала блестящая золотистая бумага, а вокруг была искусно повязана шелковистая красная лента. — Открой его. — Ты… не должен был ничего мне дарить, Чонвон, — тихо сказал Джей, моргая, глядя на подарок. Его сердце заколотилось в груди — Чонвон прошел через все эти неприятности ради него? — Конечно, должен. Это просто небольшая благодарность за то, что ты сделал университетскую жизнь намного приятнее, — он тихо рассмеялся, улыбка была слабой, но ярче, чем любая из свечей, которые горели у Джея. — Ты напоминаешь мне, что в школе есть нечто большее, чем домашние задания и пятерки. Речь идет о том, чтобы найти людей, которые вам нравятся. И мне нравится проводить время с тобой, хен. — Черт возьми, Ян Чонвон, — Джей сморгнул слезы с глаз. — Сегодня канун Рождества. Я не хочу плакать. — Просто открой его, — настаивал младший. Так Джей и сделал, вцепившись пальцами в золотистую бумагу, но осторожно развязывая ленту. Его дыхание перехватило от удивления, выдавив нерешительное: — Вони… — прежде чем Чонвон прервал его, подняв палец. Поэтому Джей снова опустил глаза, дрожащими пальцами осторожно приподнял обложку фотоальбома. Первая страница была оформлена в светло-медово-коричневой тематике, с плотной бумагой, лентой и редкими блестками. Но все это отошло на второй план после полароидов, приклеенных к страницам, оживленных фотографиями, на которых они оба моют посуду, сидят на подоконнике, не отрывая глаз друг от друга, позволяя разговору завладеть ими. Джей поднял глаза на Чонвона. — Что… так вот почему ты всегда так много фотографировал? — он прохрипел.***
— Скажи сыр! — Чонвон просиял, направив свою древнюю камеру на них обоих, крепко обняв старшего за плечи.
***
— Давай, хен, еще один кадр, — заныл он, взъерошив волосы Джея, когда тот пробормотал еще пару слов в честь протеста. Именно тогда, когда Джей неодобрительно сморщил нос, Чонвон наконец сделал снимок.***
Джей усерднее отскреб остатки шоколада на дне мыльного блендера. — Чонвон, ты не мог бы на самом деле помочь? — раздраженно спросил он. Вместо этого другой присел на корточки с другой стороны прилавка, фотографируя Джея направо и налево. — Тебе не составит труда наклонить голову немного влево? Да, вот так! И если Чонвон наклонился и поцеловал Джея в щеку в знак благодарности после того, как была сделана эта фотография, это было только для них двоих.
***
Чонвону даже не нужно было отвечать — потому что Джей знал. Он знал, когда переворачивал каждую страницу, начиная с той, где были фотографии каждого заказа McDonald's, которым они когда-либо делились, и заканчивая целым разворотом, посвященным Оливии. Может быть, Чонвон запечатлевал воспоминания. Может быть, Джей вообще не возражал против этого. Пока он не добрался до последней страницы. Это был пустой, чистый, тяжелый пергамент, чистый лист для них двоих, чтобы вместе создать новые воспоминания. — Согласен ли ты стать моим парнем? — внезапно спросил Джей, и к концу фразы его голос стал скрипучим. Его щеки покраснели от смеси любви, надежды и волнения. Он хотел Чонвона. Он хотел Чонвона. — Я… да. Да, конечно, Джей-хен, — выдохнул младший, его челюсть отвисла в самой широкой улыбке, которую, как думал Джей, он видел за все годы своей жизни. И это… это была улыбка, к которой он мог привыкнуть. Улыбка, в которую он мог бы влюбиться. Джей обнял его, уткнув подбородок Чонвона в изгиб его плеча, положив теплую руку на его растрепанную копну темных волос. Младший делал долгие, судорожные вдохи, но Джей чувствовал, что его лицо все еще озаряет ухмылка. — Ты так хорошо пахнешь, — тихо рассмеялся Чонвон, и ямочки на щеках заставляли старшего таять каждый раз, когда он смотрел на него сверху вниз. Джей наклонил голову: — Да? — Прямо как… дома, — неловко сказал Чонвон, так тихо, что Джей едва мог разобрать слова. — О, Вонни, — он почувствовал толчок в груди, когда посмотрел вниз. — Ты такой милый. Но затем Чонвон наклонился, приподнялся на цыпочки и прижался своими мягкими губами к губам Джея. Это было быстро, просто и целомудренно, но Джей наслаждался каждым моментом этого. Любил каждую частичку Чонвона. Поэтому он снова наклонился, клюнул младшего в нос и прижал их лбы друг к другу. — Ты же знаешь, что мне понравился твой подарок, верно? — Я надеюсь на это. — Ты же знаешь, что ты мне очень-очень-очень нравишься, верно? — Я знаю. — Как насчет того, чтобы сделать еще один снимок? И они так и сделали, с глазами Чонвона в виде полумесяцев и улыбкой ярче солнца, когда Джей поцеловал его в щеку. — Мое любимое начало, — написал Джей под полароидом, приклеивая его к последней странице их фотоальбома.***
Чонвон толкнул входную дверь маленького домика, и шорох маленьких лапок заполнил уши Джея. — Виви! — проворковал Чонвон, подхватывая серебристую кошку и баюкая ее на руках. — Оу, я тоже скучал по тебе, милая. Джей надулся. — Эй, почему бы тебе не поприветствовать меня вот так? Чонвон безуспешно прищурился на своего парня, возвращая свое внимание к кошке. Он почесал между ушами, провел пальцем по лапам, нашептывая нежные пустяки. — Оливия, ты помнишь Джей-хена? Ты знала его, когда была еще котенком, — объяснил он, поворачиваясь, чтобы представить Джея Оливии. Ее большие глаза моргнули раз, два, изучая его, прежде чем она мяукнула. — Это хорошо? — спросил Джей. — Это значит, что она любит тебя, хен. Хотя, возможно, не так сильно, как я, но это нормально.