***
− Мама беспокоится, − сказал Майкрофт, снимая с себя всякую ответственность сразу же, как только вошёл в комнату. Он поставил плетёную корзину на пол ещё до того, как заговорил, и теперь они оба уставились на неё. Щенок ирландского сеттера(1), свернувшийся калачиком внутри корзины, просто смотрел в ответ прозрачными сонными глазами. Все трое − братья Холмс и собака − казалось, ждали, что что-то произойдёт. − Мама всегда беспокоится, но обычно это не заканчивается тем, что ты приносишь мне собаку. Шерлок сохранял строгий тон, но его взгляд был почти такими же мягким, как у собаки, когда они смотрели друг на друга. Это явно был самый маленький щенок в помёте, и Шерлок задавался вопросом, какое сообщение его мать посылала ему с этим фактом. Майкрофт, явно чувствуя, что его долг выполнен, уже направился к двери. − Она думает, что ты одинок, и, зная, что ты не склонен заводить друзей, решила, что тебе нужно о ком-то заботиться, и этот кто-то тоже будет заботиться о тебе. − И она думала, что, сделав это что-то с копией моего питомца детства, я буду переполнен эмоциями и не буду возражать? Его отвратительный брат поставил на пол ещё и большую хозяйственную сумку. − Ты же знаешь маму, − сказал Майкрофт, а затем весело помахал рукой, прежде чем покинуть квартиру. Оставшись наедине с собакой, Шерлок сел на пол рядом с корзиной. Протянув руку, он коснулся мягкого рыжего меха. − Моя мать слишком мягкосердечна для всеобщего блага, − тихо сказал он. − В любом случае, что мне с тобой делать? − На самом деле он точно знал, что имела в виду мама, посылая ему этого крошечного щенка. Изгой. Маленький розовый язычок высунулся и нежно лизнул его руку. Шерлок вздохнул. Было почти неловко, насколько хорошо мать его знала. К счастью, в сумке с покупками было всё необходимое для начала. Корм для щенков, две блестящие металлические миски, кожаный ошейник и поводок, даже лимонно-зелёный теннисный мяч. И пачка подстилок. Шерлок немедленно открыл её и расстелил одну из них на полу. Затем он, наконец, достал щенка из корзины и посадил его на подстилку, где тот быстро выполнил всё, что хотел. − Ну, ты же умный мальчик, не так ли? − произнёс Шерлок с улыбкой, которую никто никогда не видел. − Как ты смотришь на то, чтобы стать помощником детектива?***
Сэм приступил к своему первому делу всего три дня спустя. По общему признанию, его роль была невелика, потому что большую часть времени он провёл в объемистом кармане пальто Шерлока. Но, наконец, без сомнения, заскучав, он высунул голову и оглядел сцену. Переулок, в котором они находились, открывал множество новых видов и запахов. Лестрейд наконец заметил, что на него смотрят тёмные глаза. − Чёрт возьми! Это что, собака? − Теперь мы знаем, почему вы детектив-инспектор, − ответил Шерлок, вытаскивая щенка, чтобы показать его. − Сэм проходит подготовку, чтобы стать моим помощником. Я уверен, что скоро от него будет больше пользы, чем от любого из ваших подчинённых. − Сэм? − сказал Лестрейд, протягивая палец, чтобы слегка погладить собаку по голове. − В честь Сэма Франко, − сказал ему Шерлок, поднимая собаку так, чтобы та могла увидеть тело, распростёртое за мусорным баком. − Футболист? − предположил Лестрейд. − Разве он не играл за «Spurs»? Взгляд, которым одарил его Шерлок, мог бы заморозить воду. − Сэм Франко был американским скрипачом и дирижёром. Его набор каденций для скрипичного концерта Моцарта соль мажор входит в большее количество репертуаров, чем любой другой. − Ах, этот Сэм Франко, − понимающе сказал Лестрейд. − Тогда он, вероятно, не делал хет-трик против Манчестер Юнайтед. Презрительно фыркнув, Шерлок и Сэм отправились осматривать тело. Если Лестрейд и заметил, что Шерлок всё это время разговаривал с щенком, то предпочёл не упоминать об этом.***
Джон Ватсон получил свою первую работу в четырнадцать лет. Он был учеником выше среднего уровня в подготовительной школе чуть выше среднего. Увлечённый член футбольной команды. Мечтал играть в рок-группе, но смирился с тем, что он в лучшем случае посредственный музыкант. Читал комиксы и иногда детективы, в основном Агату Кристи, и никогда не пропускал «Доктора Кто». Подумал, что однажды он, возможно, захочет стать врачом. Или, может быть, пойти в армию. Сын отца-алкоголика и подавленной, пассивной матери. Брат сердитой сестры-лесбиянки, о которой он беспокоился, хотя они не очень ладили друг с другом. Внук доброго сельского врача, которого он обожал. Он нашёл эту первую работу на доске возле развлекательного центра, куда иногда ходил плавать. (Плавание не особо его интересовало, но туда ходила Сьюзи Макнелли, которая намеревалась стать олимпийской спортсменкой. К сожалению, в конце концов она сказала, что он слишком мал ростом, чтобы её заинтересовать. Она была довольно высокой.) Он прочитал написанную от руки записку на жёлтой бумаге раз, другой, а затем вытащил её из-под красной булавки. На следующий день он подметал полы и приводил в порядок полки в ближайшем магазине на углу. Тот принадлежал пакистанской паре, чей единственный сын учился в университете. Поэтому Джон выполнял работу по дому, которую обычно делал их сын, и ел гулаб джамум и кхир, которые его мать обычно подсовывала Абиду, когда тот работал. После этого у него было много работы, потому что никто другой не собирался помогать ему в достижении его целей. Он мыл посуду в нескольких кафе. Развозил пиццу на своём велосипеде. Играл эльфа в рождественском гроте Дебенхэма. Устанавливал гипсокартон. Весь университет он работал бариста в кофейне недалеко от школы. А потом он стал врачом. И солдатом.***
Джон предположил, что в этой ситуации можно было найти определённый мрачный юмор. Он стоял перед доской объявлений в развлекательном центре (далеко от центра в его городе), только что закончив сорокапятиминутную тренировку в бассейне. Не было никакой реальной надежды найти что-нибудь интересное среди подержанных холодильников, выставленных на продажу, предложений по присмотру за детьми или просьб о том, чтобы поклонники «Звёздных войн» открыли клуб. Как и ожидалось, не было объявлений о поиске бывших армейских хирургов с хромотой и дрожью, не говоря уже о ночных кошмарах. Джон был полон решимости не покидать Лондон, хотя он мог видеть время в не слишком отдалённом будущем, когда его городским обиталищем по необходимости будет картонная коробка под Тауэрским мостом. Но потом его внимание привлекла одна заметка на листке яркого лавандового цвета. Конечно, это была абсурдная идея. Джон всегда любил собак, хотя его родители никогда не разрешали держать домашних животных, когда он был мальчиком. За исключением золотой рыбки, которую он однажды выиграл на церковном празднике. Но Джордж прожил всего один день, так что это действительно не считалось. У его дедушки всегда было несколько собак, и Джон помнил, как играл с ними всякий раз, когда приезжал в гости. Особенно один умный бордер-колли(2) по имени Генри. Теперь он слегка улыбнулся, подумав о дружелюбной, энергичной собаке. Но то, что ему было весело играть с этой собакой много лет назад, не означало, что он должен думать о том, чтобы стать выгульщиком собак сейчас. Нелепо. И всё же один факт привлёк его внимание. «...предоставление ночной прогулки с собаками для работающих посменно или других клиентов, которым требуется эта специальная услуга...» Хорошо. Выгуливать собак в Лондоне в тёмное время суток действительно звучало несколько лучше, чем просыпаться от дурных снов и проводить остаток ночи, свернувшись калачиком в постели, потея и дрожа в четырёх стенах своей ужасной квартирки. Если бы они не возражали против хромоты... если бы он мог держать дрожь под контролем во время собеседований... И денег было бы больше, чем он заработал бы на мытье посуды. Джон взял листок, аккуратно сложил его и только тогда увидел, что прибывает его автобус. Он поспешил к нему, а затем отступил в сторону, чтобы пропустить пожилую женщину. Она улыбнулась и поблагодарила его. Джон действительно улыбнулся ей в ответ, сжимая в одной руке свою чёртову трость и стараясь не слишком надеяться.***
Шерлок знал, что Лестрейд ненавидел, когда кто-то (ну, в основном сам Шерлок) указывал, что Сэм умнее 90% ярдовцев. Инспектор не понимал, что это утверждение на самом деле было актом доброты. Реальная цифра составила бы 99%, и только сам инспектор мог бы усомниться в этом. По крайней мере, в некоторые дни. Сэм уже не был щенком, скорее неуклюжим подростком, но на месте преступления он проявлял поразительную сдержанность. Он следовал за Шерлоком, наблюдая за ним с жадной преданностью и, казалось, прислушиваясь к каждому слову. Шерлок быстро понял, что разговаривать с собакой на публике гораздо более приемлемо, чем разговаривать с самим собой. Или с черепом, хотя, честно говоря, он сделал это только один раз. В данный момент они с Сэмом стояли за мусорным баком вместе с Лестрейдом и Донован. Конкретное дело, которым они занимались сегодня, не соответствовало той шумихе, с помощью которой Лестрейд заманил его сюда. В переулок, за малоизвестным музеем, посвященным древним книгам и научным свиткам. Сэм уже обнюхал всё интересное, обоссал большую часть и теперь сидел рядом с Шерлоком, по-видимому, обмениваясь взглядами с Донован. Шерлок был единственным, кто заметил движение в дальнем конце переулка. (Ну, конечно. Лестрейд смотрел на что-то в своём телефоне, Донован пыталась перехитрить собаку, а два офицера в форме, присевшие за другим мусорным баком, спорили о каком-то спортивном мероприятии.) Когда Шерлок увидел это быстрое движение, он не колебался, а бросился бежать, крича: − Сэм, иди сюда! Собака мгновенно бросилась в погоню. Слабо, из-за их спин, он мог услышать, как Лестрейд воскликнул: − Какого хрена? Это была недолгая погоня. Очевидно, архивариусы среднего возраста (и кровожадные) не привыкли бегать по Лондону посреди ночи, преследуемые консультирующим детективом и его собакой. Сэм запрыгнул ему на спину, и Шерлок держал его, пока не появились Лестрейд и другие отставшие. Захваченный архивариус кричал что-то о том, что его укусила чёртова собака, но Шерлок проигнорировал его. Он также проигнорировал Лестрейда, только помахал ему рукой, когда они с Сэмом вышли из переулка. − Сэму нужен его ужин, − крикнул он через плечо. Они шли домой, Шерлок рассказывал подробности дела Сэму, который иногда упускал тонкости. Он не совсем понимал, что приятно иметь кого-то, с кем можно поговорить, или что это могло бы быть ещё приятнее, если бы кто-то смог ответить.***
Джон обнаружил, что ему очень нравится его работа. Выгуливание собак ночью имело определённые преимущества. У дневных выгульщиков иногда было по семь или восемь собак одновременно, и они всегда казались немного измотанными. Поскольку не было большого интереса в том, чтобы выгульщик собак появлялся в вашей квартире в два часа ночи, у него обычно была только одна или, самое большее, две собаки одновременно. Ему казалось, что он хорошо узнал своих клиентов (собак, а не владельцев), и это заставляло его чувствовать себя менее одиноким по ночам. Собакам он, похоже, тоже нравился. Его всегда встречали облизыванием и весёлым лаем, что было приятно. Он менял маршруты прогулок, чтобы никому не было скучно. В эти часы можно было увидеть много интересного, а Джон всегда был заядлым наблюдателем. Ему нравилось сочинять маленькие истории о других людях, которые тоже оказывались в Лондоне по ночам. Сначала он просто держал эти истории в голове, но потом начал рассказывать их собакам, когда они передвигались по городу. Джон теперь спал лучше, хотя его дневные часы всё ещё были однообразными; один день в неделю у него была встреча с назначенным армией психиатром, но в остальном он по-прежнему в основном оставался в своей спальне или занимался какими-то делами. Однажды, на самом деле не собираясь этого делать, он сел за свой ноутбук, открыл свой пустой блог и начал записывать одну из своих ночных историй. По крайней мере, это сделало бы психиатра счастливым. Леди и Клоун. Он понятия не имел, почему пожилую даму в изодранной шубе часто можно было увидеть у ворот Принца в Гайд-парке после полуночи, беседующей с Клоуном, но в уме он придумал историю о разбитой любви, потерянном ребёнке и пропавшем состоянии. Всё это, конечно, довольно нелепо, но ему нравилось записывать это. Однажды ночью, прогуливаясь с сенбернаром по имени Альфонс (которого он называл Алли) и пуделем по имени Дейзи, он остановился, чтобы посмотреть, как у подножия статуи Боудикка проходит какая-то языческая свадебная церемония. Когда они уходили, Джон рассказал собакам историю о кельтской королеве, вернувшейся, чтобы спасти Лондон от... чего-то. Эта часть была немного расплывчатой. Джон Ватсон, выгуливающий собак и рассказчик сказок. Он знал, что по некоторым меркам это не такая уж большая жизнь, но, по крайней мере, это не позволяло ему с тоской смотреть на свой пистолет.***
Что ж, одной хорошей вещью (действительно единственной хорошей вещью) в этой ситуации было то, что он не взял с собой Сэма сегодня. Трудно было представить, что всё закончилось бы хорошо. Он сам представлял некоторую ценность в качестве заложника, так что было неплохо сохранить ему жизнь, по крайней мере, на данный момент. Но от лающей, злой собаки (Сэм восхитительно защищал своего хозяина) было бы слишком легко избавиться, особенно для того, кто уже убил пять человек. Эта мысль была болезненной, возвращая воспоминания о его первом друге, Рэдберде. Его единственном друге, на самом деле, до Сэма. Нет, лучше бы Сэм был дома, в безопасности, свернувшись калачиком в своей постели. Или, что более вероятно, в постели Шерлока, что было строго против правил. По крайней мере, он знал, что если эта прискорбная ситуация закончится так плохо, как казалось вероятным в данный момент, мама о Сэме позаботится. Папа будет выгуливать его каждый день, и, вероятно, Сэм скоро забудет свою короткую карьеру помощника консультирующего детектива. Демон Далвич (кто, чёрт возьми, придумал это?) отошёл от окна. − Пока никаких признаков моего вертолёта, − заныл тот. Честно говоря, было загадкой, как такой жалкий человек, как Гарольд Уитби, умудрялся преуспевать в качестве серийного убийцы в течение последних шести месяцев. − Ты действительно думаешь, что они собираются посадить вертолёт посреди Лордшип-лейн, чтобы вырвать тебя из рук стойких людей из Скотленд-Ярда? − Тебе лучше надеяться, что они это сделают, − сказал Гарольд тоном, который, вероятно, показался ему угрожающим. Шерлоку очень хотелось, чтобы его руки не были так крепко связаны. Если бы Сэм был здесь, он мог бы ослабить веревку. Ну, наверное, нет. Но, по крайней мере, он облизывал бы ему руки в попытке утешить его. Это было бы утешением. Это продолжалось уже так долго, что начинала одолевать скука. Майкрофт всегда ругал его за то, что он так распыляет внимание по мелочам, и, возможно, в его словах был смысл. Неловкое молчание было нарушено Лестрейдом (его голос был вполне узнаваем), который использовал мегафон перед зданием. − Уитби, это детектив-инспектор Лестрейд. Пришло время покончить с этим. Вертолёт не прилетит, деньги не будут доставлены. Мы даже не доставим вам чёртову пиццу. − Было легко сказать, что терпению Лестрейда пришёл конец. − Единственное, что вам нужно сделать, это сложить любое оружие, которое у вас есть, и выйти с поднятыми руками. − Я не хочу, чтобы эта история так закончилась, − сказал Уитби Шерлоку. − Я мечтаю выйти в сиянии славы. Шерлок действительно мог бы это понять. Но если такова была его судьба, он хотел быть звездой повествования, а не просто статистом в жалкой истории Демона Далвича. Прежде чем кто-либо из них успел сказать что-то ещё, что-то разбилось в окне, разбросав повсюду осколки стекла, и сразу же комната начала наполняться ядовитым дымом. Это было почти как один из его неудачных экспериментов. Внезапно он почувствовал, как его схватили за волосы, а затем повалили на пол, всё ещё привязанного к стулу. Это было больно. Он не мог видеть сквозь слёзы, то ли от боли, то ли от дыма, но он определённо чувствовал острие клинка, которым Демон Далвича убивал своих жертв, у своего горла. Он потерял сознание.***
Это была прекрасная ночь для прогулки. В этом послеполуночном путешествии с ним было всего две собаки. Лабрадудль(3) Генри и фокстерьер(4) Питти. Один принадлежал актёру, в настоящее время играющему главную роль в постановке «Гамлета» в Вест-Энде, у которого не осталось сил выгуливать собаку, когда он вернулся домой с ночного представления, а другой − очень высококлассному экскортнику, чья работа часто затягивалась до поздней ночи. Он был впечатлён тем, что каждый из них настоял на личной встрече с ним, прежде чем он начнёт выгуливать их собак. Они оба были очень милыми. Сегодня Джон никуда не спешил. Погода была такой же хорошей, какой может быть любая июньская ночь, собаки ладили, и его нога была лучше, чем когда-либо за последнее время. Трость в основном осталась в прошлом. Он шёл немного другим маршрутом через Мэрилебон, исследуя некоторые переулки, которые он раньше не посещал. Единственными людьми, которых они видели до сих пор, была молодая пара, оба были одеты для бала и целовались в тёмном дверном проеме. Он начал рассказ, который был слишком сильно основан на Ромео и Джульетте, но ни Генри, ни Питти, казалось, не возражали. Небольшое зелёное пространство, на которое они наткнулись, на самом деле было вовсе не парком, а просто участком между двумя зданиями викторианской эпохи; без сомнения, квартиры внутри были далеко за пределами его ценового диапазона и всегда будут такими. Но он мог наслаждаться этим маленьким садиком. Там был прекрасный викторианский фонарь, отбрасывающий бледный свет на всё вокруг. Он и собаки перешли на траву, прежде чем он увидел, что кто-то сидит на искусно вырезанной кованой железной скамейке, которая была прямо за пределами света. Ну, вообще-то, там сидели двое. Собака, ирландский сеттер, сидела наполовину на скамейке, наполовину на коленях у мужчины. Сеттера обхватили две руки, и мужчина лицом уткнулся в его мех. Джон подумал о том, чтобы просто двигаться дальше, но ему стало интересно, было ли что-то не так с этим человеком. Однажды врач... − Я в порядке, − раздался мягкий, но глубокий голос, прежде чем Джон успел заговорить. − Ох, хорошо, − сказал Джон. − Извините, что побеспокоил вас. − Он уже начал отворачиваться, оттаскивая любопытных щенков. − Это был трудный день, − сказал мужчина. Джон замер. Наконец незнакомец поднял голову и посмотрел на Джона. Нет, это было нечто большее, чем просто взгляд. Джон почувствовал, что на него смотрят так, как не смотрели уже давно. Даже в бледном свете он мог видеть, что глаза, изучающие его, светились любопытством и умом. − Это не ваши собаки, − сказал он. − Нет, − ответил Джон. − Я выгуливаю собак. − Интересно. От солдата до выгульщика собак. Генри и Питти оба мило сидели, терпеливо ожидая, что будет дальше. На самом деле, не так уж и отличаясь от Джона. − Откуда вы это знаете? Мужчина всё ещё смотрел на него. − Однако есть кое-что ещё, − размышлял он вслух, игнорируя вопрос. − Значит, у вас был плохой день? − Джон решил, что пришло время вернуться к сути дела. Если бы был смысл в странной встрече посреди ночи. С собаками. − Я чуть не умер. Потребовалась пуля снайпера, чтобы спасти мою жизнь. − В самом деле? Как ужасно. Но с вами всё в порядке? − судя по тону, в Джоне проснулся доктор. Очевидно, каким-то образом так же подумал и мужчина на скамейке. − Ах, конечно. Всегда что-то есть, − сказал он, не вдаваясь в подробности. − На самом деле, я несколько раз чуть не умер. Джон понятия не имел, что делать с этой информацией. − Ну... − Я больше всего беспокоился о Сэме. − Затем, после того, как Джон поднял бровь, он добавил: − Моя собака. Сэм был занят тем, что жевал шарф своего хозяина, и, казалось, его это не беспокоило. Джон улыбнулся. − Ну, теперь вы оба, кажется, в порядке, так что мне лучше отвезти этих двух мальчиков домой. Спокойной ночи. − Он повернулся, чтобы уйти, но остановился. − Вы могли бы больше заботиться о своей жизни, − сказал он. Ответа не последовало, и через мгновение Джон пошёл дальше. Генри и Питти, казалось, были рады снова прогулке.***
На следующее утро Шерлок не спешил вставать с постели. Сэм, всегда покладистый пес, казалось, был доволен тем, что свернулся калачиком рядом с ним, когда солнечный свет заливал комнату. Шерлок, однако, не спал; он использовал свой телефон для поиска выгульщиков собак в Лондоне. Их, конечно, было много, но он охотился за теми, которые предлагали ночные услуги. Он нашёл их очень скоро, а затем пролистал все фотографии. Это было делом нескольких мгновений, пока он не нашёл то, что искал. Джон Ватсон. На фотографии он улыбался, но только ртом. Мягкие тёмные глаза выглядели, за неимением лучшего слова, пустыми. Там не было ничего от человека, которого он встретил прошлой ночью, солдата-врача, который теперь выгуливал собак. Незнакомец, который не чувствовал себя таковым. Шерлок наконец соскользнул с кровати, принял душ и оделся, вывел Сэма на короткую прогулку, а затем вернулся в квартиру и обнаружил, что, как обычно, его ждёт кружка чая. На этот раз с ещё тёплым черничным маффином. Он пил чай и ковырялся в маффине, пока не пробило десять часов и офис компании по выгулу собак не открылся. − Счастливой прогулки с собакой, − произнёс очень весёлый голос. − Майк Стэмфорд слушает. Чем я могу вам помочь? − Мне нужен выгульщик собак, − сказал Шерлок, изображая из себя школьника, которым он когда-то был. Разговор шёл быстро, несмотря на склонность Стэмфорда болтать о лишних деталях. Из-за его непредсказуемого графика (достаточно верно) Шерлок просил о ночных прогулках, а также требовал заранее встретиться с тем, кто будет выгуливать Сэма. Стэмфорд настаивал на том, что у него есть идеальный человек, соответствующий его потребностям. Это замечание заставило Шерлока задуматься, так как он был почему-то убеждён, что слова этого человека были правдивее, чем он думал. Это было странное чувство, которое он не мог объяснить даже самому себе. В этом случае он был готов отвергать каждое предложение, пока не появится подходящее. К счастью, в этом не будет необходимости. − Джон Ватсон, − объявил Стэмфорд. Шерлок улыбнулся Сэму, который ел крошки кекса с пола. Ознакомительная встреча была назначена быстро. Позаботившись об этом, Шерлок провёл остаток утра, придираясь к Лестрейду за дело, которое было по меньшей мере на восемь баллов по его шкале. Лестрейд, который на самом деле звонил, чтобы пристать к нему по поводу документов по делу прошлой ночи, звучал раздражённо, когда он ответил: − Никто, кроме тебя, даже не знает, что означает эта чертова шкала. − Затем он закончил разговор.***
Ему всё ещё было интересно познакомиться с возможным новым клиентом. Джон всегда особенно тщательно следил за своей внешностью в таких случаях. Он был всего лишь выгульщиком собак, да, но он собирался стать чёртовым профессионалом в этом деле. Лучшие джинсы, рубашка на пуговицах, галстук и блейзер. Всегда вооружён рекомендациями от текущих клиентов. И улыбка, потому что люди не хотели, чтобы их собаки проводили время в компании жалкого придурка. Он прибыл по адресу на Бейкер-стрит за пять минут до назначенного времени. На его стук в дверь ответила пожилая женщина в цветастом платье и ярко-розовом кардигане. Поскольку он понятия не имел, было ли «Шерлок» именем мальчика или девочки, возможно, это она была его новой клиенткой, поэтому он вежливо улыбнулся. Однако прежде чем он успел заговорить, она жестом пригласила его внутрь. − О, вам нужен Шерлок. Вверх по лестнице, дорогой. Я бы проводила вас наверх, но я ухожу играть в бридж с миссис Тёрнер, а она приверженка пунктуальности. Пока! − С этими словами и взмахом руки она исчезла. Джон посмотрел вверх по лестнице − семнадцать ступенек, как он заметил, это осталось с тех пор, когда его нога была очень больна и ему всё ещё нужна была трость − а затем пожал плечами и начал подниматься. Казалось, это была его неделя для ирландских сеттеров, так как один из них приветствовал его в уже открытом дверном проёме. Джон погладил собаку и сделал полшага внутрь. − Алло? − осторожно позвал он. − Да, да, входите. Джон сразу узнал этот голос. «Какого чёрта?» − подумал он. Он последовал за собакой в комнату и увидел человека, которого видел двумя ночами ранее − очевидно, Шерлока Холмса − стоявшего у камина. На нём был идеально сидящий чёрный костюм поверх рубашки цвета баклажана. Сегодня Джон заметил локоны, которые были тщательно уложены, чтобы выглядеть не уложенными. − Это не может быть совпадением, − пробормотал он. − Конечно, нет. Вселенная редко бывает такой ленивой. Внимание Джона привлёк череп на каминной полке. − Миссис Хадсон приготовила нам чай, − сообщил Шерлок, указывая на маленький столик, стоявший между двумя креслами. − Череп, − сказал Джон. − Ох, просто мой друг. Ну, я говорю, друг... Они сели, Джон сразу же выбрал безвкусное кресло, которое выглядело гораздо более удобным, чем предмет из кожи и стали, на котором восседал Шерлок. Джон наблюдал, как Шерлок налил им обоим чаю, и через мгновение каждый из них добавил сливки и сахар по вкусу. Джон откусил кусочек печенья, которое явно было домашним, и отхлебнул чаю. Затем он спросил: − Так что же происходит? − Может быть, мне нужен выгульщик собак? Они оба посмотрели на Сэма, который каким-то образом умудрился стащить одно печенье с подноса и теперь жевал его. − Вам нужен выгульщик собак? Шерлок явно старался не ухмыляться. − Не как таковой, нет. − Тогда почему я трачу здесь своё время впустую? Шерлок, казалось, был оскорблён самой мыслью о том, что любое время, проведённое с ним, было потрачено впустую, и в голове Джона что-то шевельнулось, и он согласился. Он отказался признать это придирчивое замечание, потому что оно было более чем немного безумным. Ещё через мгновение Шерлок откинулся на спинку кресла и уставился на него. − Хотя я не сомневаюсь, что вы были бы отличным человеком, чтобы выгуливать Сэма, я также думаю, что это может быть пустой тратой времени. Джон почувствовал, как его плечи распрямились. − Я не стыжусь своей работы, − сказал он ледяным тоном. Шерлок нахмурился. − Нет никаких причин, по которым вы должны быть таким. Собаки важны. Но я думаю, что вы хотите большего. Волнение. Опасность. Что-то, что заставляет кровь пульсировать в ваших венах. Джон доел последнее печенье, задаваясь вопросом, была ли леди в розовом кардигане поставщиком свежеиспечённых угощений. Хорошо для Шерлока, если бы это было так. Человек, который жил под ним, был угрюмым алкоголиком, склонным бить свою девушку, когда был пьян. Один и только один раз Джон попытался вмешаться. Он толкнул мужчину в стену, а затем девушка выругалась на него и попыталась выцарапать ему глаза. И всё же это было самое волнующее событие, которое случилось с ним за долгое время. До сих пор он не позволял себе думать. − Я был на войне, − заметил Джон. − Наверное, этого волнения хватит на всю жизнь. Шерлок ухмыльнулся ему. − Может быть, на несколько жизней. Но только не Джону Ватсону. − Вы ведёте себя так, будто знаете меня. − Я действительно знаю вас. У Джона возникло ощущение, что Шерлок снова был прав. − Если это правда, то такой поворот − это честная игра. Кто вы, чёрт возьми, такой, Шерлок Холмс? Сэм, очевидно, подумал, что его достаточно долго игнорировали, поэтому он подошёл к Шерлоку, который начал гладить его. − Я консультирующий детектив. На самом деле я консультирующий детектив. Единственный в мире. Я создал эту профессию. − Я понятия не имею, что это значит, − признался Джон. − Когда у полиции всё выходит из-под контроля, а это почти всегда, они звонят мне. − Шерлок выглядел необычайно довольным собой. Джону удалось − правда − не фыркнуть в насмешку. Теперь Шерлок снова выглядел оскорблённым. Он, казалось, был из тех, кого часто обижают. Прежде чем кто-либо из них успел заговорить, на телефоне Шерлока появилось входящее сообщение. Он быстро прочитал его, а затем улыбнулся, что было очень мило с его стороны. − Лестрейд появился как раз вовремя, − сказал он, как будто Джон должен был знать, кто это был. − Дело, Сэм, − добавил он, вскакивая на ноги. Собака немедленно подошла к крючку на стене и потянула за поводок. Джон наблюдал за ними обоими. − Ну... − сказал он. − Мне, наверное, следует... − Вам, наверное, стоит пойти с нами, − сказал Шерлок. − Волнение, опасность, ваша кровь пульсирует, помните? Джон на мгновение уставился на него. − Мне нужно выгулять собаку по кличке Бэзил через двенадцать часов, − сказал он, сразу поняв, что ляпнул глупость. Ему не следовало убегать с этим сумасшедшим и его собакой, Бэзил его ждёт или нет. Шерлок пренебрежительно взмахнул рукой. − Поэтому мне придётся раскрыть это дело до этого, − сказал он, прежде чем спуститься по лестнице вместе с Сэмом. Джон вздохнул, обругал себя дураком и последовал за ними.***
Шерлок принял свой обычный презрительный вид, прежде чем предстать перед Лестрейдом и его компанией идиотов. Это было так, как если бы он надел доспехи, такие же знакомые и удобные, как его пальто. Майкрофт однажды обвинил его в мании величия, представив его рыцарем, сражающимся с драконами. Конечно, это было задумано как ехидное оскорбление, но Шерлок решил, что ему это скорее нравится. Он был уверен, что болванам из Ярда всё казалось абсолютно обычным. Те же самые усталые оскорбления разлетелись повсюду, когда он прибыл на место преступления, Сэм с одной стороны и, что удивительно, Джон Ватсон с другой. Шерлоку казалось, что теперь всё по-другому, хотя он понимал, как нелепо это звучит. Лестрейд нахмурился, когда они втроем подошли ко входу заброшенной фабрики чипсов. − Кто это, Шерлок? Я научился ладить с собакой, но ты не можешь просто привести кого попало на место преступления. Шерлок увидел, как Джон остановился и неловко отступил назад. − Извините... − начал он говорить. − Это не «просто кто-то», − твёрдо сказал Шерлок. − Он доктор Джон Ватсон, и он здесь, чтобы быть полезным. Донован прошла мимо. − Сначала собака поддержки, а теперь врач поддержки? Что дальше, фрик? Твоя мама собирается появиться? При этом доктор рядом с ним, казалось, превратился в солдата, расправив плечи и выпрямив спину, что на самом деле было довольно мило, решил Шерлок. Он едва удостоил Донован взглядом. − Андерсон снова со своей женой, не так ли? − отрывисто сказал он. Затем он повернулся к Лестрейду. − Светская болтовня закончилась? Где тело? Они прошли через ветхое здание, в котором воняло старым растительным маслом, сыростью и, смутно, уксусом. Не самое приятное место, чтобы встретить свою кончину. Сэм был в восторге от всех этих запахов, а Джон всё ещё казался немного смущённым тем, почему он вообще был там. В общем, Шерлок был очень доволен собой. Тем более, когда они наконец добрались до тела. − Боже, − выдохнул Джон. − Это... безумие. − Это... − «Очаровательно», − хотел сказать Шерлок, но потом понял, что Джон всё ещё немного сомневается во всём этом (что бы это ни было за «всё это»), и, возможно, будет лучше, если его постепенно познакомят с Шерлоком Холмсом. Ты − на любителя, брат мой. Майкрофт всегда улыбался, когда говорил это; в зависимости от обстоятельств, это было либо почти доброе, несколько грустное выражение, либо насмешливое. − ...необычно, − так он закончил своё предложение. Лестрейд вопросительно посмотрел на него. Он знал Шерлока уже давно. Все трое какое-то время просто смотрели на тело. Мужчина средних лет, голый, пузатый и очень-очень мёртвый. Он был привязан к огромному куску старого и ржавого оборудования, как будто это было какое-то средневековое орудие пыток. Его одежда лежала аккуратной стопкой рядом. − Мы нашли его бумажник, − сказал Лестрейд. − Его зовут Генри Болт. Он живёт − жил − в Баркинг. Работал внештатным бухгалтером. Жена была уведомлена, утверждает, что все любили Генри. − У кого-то есть странный способ показать это, − пробормотал Джон. Лестрейд выглядел поражённым этим замечанием, и Шерлок отвернулся, чтобы скрыть ухмылку. Хотя Сэм не пошевелился бы, если бы ему не сказали, Шерлок передал поводок Джону, чтобы тот подержал его, желая, чтобы тот чувствовал себя полезным, пока он сам начнёт хореографию осмотра тела. Это был танец, который он хорошо знал, но на этот раз всё было по-другому, потому что его сбивчивые умозаключения перемежались случайными «потрясающе» или «великолепно», произносимыми Джоном. Из-за этого Шерлок затянул свой осмотр несколько дольше, чем это было необходимо. Лестрейд начал проявлять нетерпение, а Донован что-то бормотала себе под нос. − Наш патологоанатом ждёт, − наконец сказал Лестрейд. Вместо ответа на это Шерлок жестом подозвал Джона. Через мгновение тот бросил поводок и подошёл ближе. − Что вы думаете? Джон моргнул, глядя на него, а затем просто взглянул на тело. − Я чёртов собачник, − прошептал он Шерлоку. − Что я здесь делаю? − А ещё вы солдат и врач, − заметил Шерлок, тоже шепотом. Наконец Джон внимательно посмотрел на покойного. − Он был мёртв, когда его здесь привязали, − объявил он наконец. Он наклонился ещё ближе на мгновение, принюхиваясь, а затем пожал плечами. − Отравлен, я бы сказал. Шерлок почти улыбнулся ему. − Совершенно верно. Я знал, что вы будете полезны, − гордо сказал он. Покачав головой, Джон вернулся и снова взял поводок. Шерлок подумал, что этот человек может даже оказаться более чем полезным, хотя и не был точно уверен, что это значит. В то же время... − Давай, Джон, нам нужно раскрыть одно дело! Не обращая внимания на возражения Лестрейда, Шерлок вышел из здания, Джон и Сэм последовали за ним. Но сначала Сэму нужно было вернуться домой, на тот случай, если очаровательному убийце не понравятся собаки.***
Джон не мог до конца понять, как день, который начался так обычно − подъём в девять, миска кукурузных хлопьев, душ и одежда, чтобы встретиться с потенциальным новым клиентом, выпить кофе у Неро, а затем отправиться на Бейкер-стрит, 221Б, где его встретил дружелюбный ирландский сеттер − достиг точки, когда он теперь прятался под кроватью неряшливого букмекера по имени Смайт в Уондсворте. Пыль щекотала ему нос, пара сброшенных штанов рядом с его головой воняла, а сам букмекер стоял прямо у кровати, так близко, что Джон мог бы протянуть руку и коснуться его; мужчина держал пистолет, направленный на одного идиота по имени Шерлок Холмс. На мгновение Джон с ностальгией подумал о своём собственном (незаконном) военном оружии, спрятанном в ящике под носками. Букмекер продолжал говорить: − ...суёте свой длинный нос в то, что вас не касается. И хотя их знакомство было таким коротким, Джону показалось, что он легко может представить оскорблённое выражение лица Шерлока. На этом лице, подумал он с некоторым возмущением, не было большого носа. Точёные скулы, да, но нос был просто прекрасен. Нетерпеливо он заставил себя вернуться мыслями к настоящему моменту. Букмекер. Оружие. Опасность. Верно. И, чёрт возьми, пытался игнорировать тот факт, что кровь пульсировала в его венах. − На самом деле, − протянул Шерлок со скучающим видом, − убийство − это моё дело. По крайней мере, когда оно интересное, а я признаю, что убийство мистера Болта было таким. Я бы поздравил вас, если бы вы не испортили последствия так ужасно, что мы здесь. Мужчина явно не знал, как держать рот на замке. Даже когда привязан к стулу с пистолетом, направленным на него. На мгновение единственным звуком в комнате было хриплое дыхание убийцы, пока тот не заговорил снова: − Извините, что ваша смерть не будет интересной, Холмс, просто обычная пуля в мозг. Что ж, это было совершенно неприемлемо. Опять же, он знал Шерлока Холмса не очень долго, но Джон Ватсон уже считал, что мозг в этой голове стоит защищать. Звук взводимого курка пистолета (который Джон на самом деле узнал больше по телевизору и фильмам, чем по реальному опыту − не так уж много из этого на поле боя) заставил его понять, что пришло время действовать. Швейцарский армейский нож уже был у него в руке, и было несложно бесшумно выскользнуть из-под кровати ровно настолько, чтобы протянуть руку и быстро перерезать сначала четырехглавую мышцу за правым коленом убийцы, а затем за левым. Крик Смайта был криком раненого зверя. Он тяжело рухнул на пол, когда кровь хлынула из обеих его ног. Джон полностью выкатился из своего укрытия и быстро поднял пистолет. − О, прекрати свой кошачий вой, Смайт. Тебе повезло, что я не задел твою бедренную артерию. − Затем он посмотрел на Шерлока. − Это, должно быть, больно, − прокомментировал он наливающийся синяк, который темнел на левой стороне его лица. Шерлок смотрел на него с выражением, которое было трудно прочесть. Конечно, это не могло быть какой-то формой наслаждения, даже когда его нос начал распухать? − У меня бывало и хуже, − сказал он, пожимая плечами. Джон подошёл к стулу и снова воспользовался ножом, на этот раз, чтобы разрезать пластиковые стяжки, удерживающие Шерлока. − Тебе нравится рисковать своей жизнью, чтобы доказать, что ты гениален, не так ли? Он осторожно помассировал два покрасневших запястья на мгновение. − Зачем мне это делать? − Шерлок медленно встал, разминая затекшие мышцы. − Потому что ты идиот, − ответил Джон. Они улыбнулись друг другу. Наконец Шерлок достал свой телефон с того места, куда его положил Смайт, и написал Лестрейду, чтобы тот приехал за убийцей. Затем, поскольку плач и стоны мужчины раздражали, они спустились вниз, чтобы подождать на тротуаре перед зданием.***
Сэм приветствовал их со своим обычным энтузиазмом, не обращая внимания на поздний час. Миссис Хадсон выпустила его в крошечный садик на заднем дворе для необходимого облегчения, так что он отчаянно нуждался только в своём ужине. Шерлок накормил его, а затем налил две порции виски и протянул одну Джону. − Мы должны что-то сделать с твоим лицом, − сказал Джон, не предпринимая никаких действий, кроме как потягивать виски. Шерлок сидел в своём кресле, вытянув ноги во всю длину. − Что не так с моим лицом? − лениво спросил он. Настроение в комнате было странным. Воздухе был таким густым, что всё казалось медленным, и всё же он был каким-то образом наполнен предвкушением. Шерлок игнорировал боль, которую испытывал, потому что происходили другие, гораздо более интересные вещи. Джон слегка улыбнулся. − С твоим лицом абсолютно всё в порядке, − сказал он. − Объективно говоря. Но как бывший врач, я не могу не заметить ушибы и синяк под глазом. − Не так давно, − сказал Шерлок. − Либо как врач, либо как солдат. Кстати, спасибо тебе. − Он поднял стакан с остатками напитка в направлении Джона. Джон ответил тем же жестом. − В любое время. − Ты это серьёзно? − По какой-то странной причине − да, серьёзно. Они допили виски. Джон взглянул на часы. − Бэзил будет ждать меня, − сказал он, вставая. − Ты раскрыл дело, и теперь мне нужно пойти выгулять собаку. Сэм, съевший свой ужин, поднял голову и завилял хвостом. Шерлок тоже встал. − Ему тоже нужно прогуляться, так что мы тоже можем пойти с тобой. Джон, казалось, обдумал это, а затем пожал плечами. − Мне нужен кэб до Найтсбриджа, и у тебя, похоже, есть талант останавливать их, независимо от того, когда и где, кажется, так что, во что бы то ни стало, поехали. Шерлок всухую проглотил две таблетки Солпадеина Макс, а затем, верный себе, казалось, вызвал не просто кэб, а тот, водителя которого не беспокоило присутствие собаки. В поздний час это было быстрое путешествие. Они с Сэмом ждали на тротуаре, пока Джон зашёл в аккуратное здание в георгианском стиле, чтобы забрать Бэзила, который оказался жизнерадостным бостонским терьером(5). Они с Сэмом вежливо поздоровались друг с другом, и все четверо отправились в путь. − Я думаю, тебе следует переехать ко мне и Сэму, − в конце концов сказал Шерлок, стараясь, чтобы его тон был небрежным. Джон сделал паузу, когда Бэзил решил пописать на уличный фонарь. − Зачем мне это делать? − спросил он. − Ты ненавидишь квартирку, в которой сейчас находишься. Наличие рядом солдата-врача явно очень полезно. Было бы неплохо немного помочь с арендной платой, − добавил он с улыбкой. Это, конечно, было немного ложью, потому что он мог позволить себе платить за квартиру самостоятельно. Затем его голос стал тихим и серьёзным. − И мне бы этого очень хотелось. Они молча дошли до конца улицы и повернули налево. Когда обе собаки остановились, чтобы внимательно изучить участок подозрительной травы, Джон повернулся и посмотрел на него. Шерлок спокойно встретил его взгляд. Джон поднял руку и легонько коснулся щеки Шерлока. − Мне бы тоже этого хотелось. Хотя это кажется немного безумным. Шерлок решил, что если безумие должно было стать темой вечера, он мог бы с таким же успехом прыгнуть в него обеими ногами. Он чуть наклонился вперёд и коснулся губами губ Джона. Это было недолгое, скорее обещание, чем поцелуй. Один робкий шаг на путь, который был новым и всё же казался путешествием, судьбой, которую двое мужчин ждали, даже не зная, что они ждут. Момент закончился, когда Сэм и Бэзил решили, что пришло время двигаться дальше. Джон взял Шерлока за руку, и они вместе пошли по тихой, тёмной улице.***
За последние пять лет Сэм сбился с шага один или два раза, но пребывание в парке с Ринго, казалось, всегда придавало ему сил. Особенно когда они все отправились в Хэмпстед-Хит и провели пару часов на дикой природе. Сегодня был особый случай, так как они только что воссоединились со своими собаками после двух недель в Греции, которые Шерлок упорно называл «сексуальными каникулами». По крайней мере, до их третьего дня на Санторини, когда они сидели на пляже, пили Винсанто, иначе известное как амброзия богов, и смотрели на Эгейское море. Джон улыбнулся и позволил своим пальцам запутаться в мягких кудрях, которые немного растрепались. − Ты знаешь, что слово «медовый месяц» происходит от древнеанглийского? Это относится к сладости нового брака, а также к тому факту, что было принято давать паре месячный запас медовухи. Шерлок сделал еще один глоток вина. − Медовуха − это перебродивший мёд и вода, − задумчиво сказал он. Затем он улыбнулся улыбкой, которую никто, кроме собак и его нового мужа, никогда не видел. − Медовый месяц... Мне это нравится. − Он растянулся на одеяле. Заходящее солнце бросало тёплый золотистый свет на его лицо. − Когда-нибудь я хотел бы завести пчёл, − сказал он непринуждённо. − На Бейкер-стрит? − скептически спросил Джон. − Конечно, нет. Когда мы уедем в загородный коттедж. Я буду разводить пчёл, а ты будешь писать больше рассказов. − Затем он улыбнулся. − И у нас может быть больше собак. Джон поцеловал его.***
А сейчас они вернулись в Лондон, загорелые и довольные, наблюдая, как Сэм и Ринго правят собачьим парком. Джон откинулся на спинку скамейки и вздохнул. Он проработал два напряжённых дня в качестве заместителя в операционной и понял, что иногда всё ещё скучает по своим давним ночам в качестве выгульщика собак. Шерлок бросал мяч, за которым должны были погнаться Сэм и Ринго. Солнце здесь было не таким ярким, как на Санторини, но всё же его было достаточно, чтобы намекнуть на золотисто-каштановые тона, скрытые в тёмных кудрях Шерлока. Джон почти мог представить себе те же самые кудри, тронутые серебром в какой-то далёкий день, в другом месте, с другими собаками и ульями на заднем дворе. Он улыбнулся этой мысли. Через мгновение он понял, что Шерлок улыбается ему в ответ. Через несколько минут они покинут парк и спустятся в паб «The Spaniards Inn», чтобы посидеть в баре с собаками и перекусить. А потом придёт время вернуться на Бейкер-стрит и посмотреть на все доказательства, которые Лестрейд обещал предоставить по делу мстительного викария. Он надеялся, что дело окажется таким же интересным, как и обещал инспектор. Прошло слишком много времени с тех пор, как у них была действительно хорошая пешая погоня по улицам Лондона, и Шерлок всё ещё жаждал этого. Однако в данный момент Джону действительно хотелось только пинту пива и бутерброд, поэтому он поднялся со скамейки и пошёл за человеком, которого любил, и их собаками.***
«Правила для счастья: что-то делать, кого-то любить, на что-то надеяться». − И. Кант