Котёнок

[×××]

      Тёмная комната, окна зашторены и лишь лёгкий просвет между ними освещал комнату. Леона стоял около двери и недовольно метал хвостом из стороны в сторону, прожигая взглядом хозяина комнаты. Вил же в свою очередь демонстративно спустя свой халат с плеч и с улыбкой наблюдал за хищником. — Ну что ж... — глава Помфиора манит Кингсколара пальчиком. — Иди сюда, мой котёнок. Глава Саванкло тихо рычит, но подходит к нему. Садится рядом с ним и долго смотрит в сторону, а после втыкается в полуоткрытую грудь. — Удобно? — Заткнись. Но при своих словах, Леона приобнимает его и аккуратно проводит указательным пальцем по позвоночнику. Удобно и тепло. Вил аккуратно гладит его по голове, слегка чешет за ушком и что-то шепчет на ухо. Хищник в свою очередь что-то тихо урчит ему в грудь и машет хвостом. Им не нужны были слова, им не нужны были какие-то вещи - просто пообниматься было прекрасным подарком. Да, Вил дорожил репутацией и поэтому просил приходить глубокой ночью, но он показывал при этом свою любовь. Словами, подарками, тактильно - любыми возможными. Леоне же уже было всё равно, двадцать лет как ни как. Но всё же он любил построить обиженку. То порычит на Шоэнхайта, то специально проспит ночное рандеву. Но слова "я люблю тебя", он говорил чаще, чем обижался, что многое говорило о нём и его преданности, но иногда.. — Вил, ты меня любишь? — шепчет глава Саванкло, — Я же не просто любовный интерес на пару раз? Я ведь тебя правда очень люблю. — И я тебя очень люблю. — блондин целует его в макушку, — Очень очень сильно люблю. Ты мой милый и маленький котёнок. Никогда не брошу. Леона прижимается крепче, словно боится потерять того. Того, кто его действительно любит и ценить. Вил снова гладит его за ушком и снова что-то бормочет ему. Кингсколар ничего не понимает, но ему интересно. Ему хочется почаще слушать родной и любимый голос. Голос, что мог петь ему колыбельные, хвалить его и называть как-нибудь ласково. Леона любил Вила не за внешность, а за его поведение рядом с ним, за его слова и характер. Да, тот был... Скажем честно с гнильцой, но! Он старался иногда перебороть себя, чтобы его котёнок чувствовал себя хорошо. Леона в ответ делал тоже самое. Через силу и лень, но делал! Глава Саванкло прижимает к себе главу Помфиора сильнее. Задумался о чём-то плохом, снова. Брюнет был напуган, что однажды оверблот случится и обладатель шикарного голоса отвернется от него. Оверблот и так вещь суровая, но именно уход Вила от него - это то, что реально сломает его. — А ты будешь любить меня, если случится оверблот? — Если твой - буду. А вот будешь ли меня любить, когда случился мой, вопрос сложный. — Не сложный. Буду конечно и очень сильно буду. Вил смеётся: — Котёнок, иногда ты бываешь очень глуп даже с тем учётом, что ты старше меня. — Возраст странная штука. И ничего я не глупый и вовсе я не глупый, просто.. — Влюблённый. — Шоэнхайт перебил его, — Но я очень рад, что ты искренне меня любишь. Леона довольно заурчал вновь. Теперь шёпот блондина был не о разных, А о том, как сильно он любит хищника, называл всё, что ему нравится в нём и какие-то ещё ласковые слова, чтобы Кингсколар не задавал за вечер снова миллионы вопросов. Сейчас он был правда похож на котёнка. Котёнок что желал ласки, любви и чего-нибудь вкусного. Если посмотреть сейчас в глаза Леоне, то там будет лишь любовь к Вилу и надежда на светлое будущее. Надежда на то, что больше не будет кошмаров, больше не будет слухов или оскарблений, больше не будет оверблотов. Только они вдвоём и красивая атмосфера вокруг. Ещё полчаса объятий и блондин услышав сопение, вздрогнул. Нет-нет, если глава Саванкло начинает сопеть, значит пора закругляться. Шоэнхайт берёт его лицо в свои ухоженные руки и начинает целовать его лицо, тихо шепча о том, что пора уходить. Слышится недовольное "не хочу, пожалуйста". Вил грустно выдохнул. — Нет, милый, пора вставать. Ты же знаешь, во что мне стоят наши отношения. — Станцуй со мной. — Леона открывает глаза полные надежды, — Станцуй со мной что-нибудь, пожалуйста. — Ты.. — Глава Помфиора выдыхает и встаёт, поправляя халат, — Леона Кингсколар, 20 лет - строит глазки, чтобы с ним потанцевали. Маленький ребёнок. — Вил Шоэхайт, 18 лет. - соглашается на всё прихоти маленького ребёнка. Оооочень "взрослый".— Хищник встаёт и аккуратно кладёт ему руку на талию, — Напоешь мотив? — Попытаюсь. Вил кладёт руку первому на плечо, второй рукой берёт руку льва и начинает напевать. Тихо, но достаточно, чтобы Леона услышал. Начинают танцевать. Раз-два-три. Раз-два-три. Вил чуть ли не летает по комнате в танце, Кинксколар поспевает за ним, а когда не успевал - сжимал слегка талию. Танец был уверенный, но слегка нервный из-за Леоны, но рано или поздно, они окончательно разберутся с тактом их танца. В другой раз. На часах пробило два часа ночи и Шоэнхайт окончательно остановился. Он взглядом указывает на дверь, намекая о том, что уже пора уходить. Лев грустно опускает голову. Блондин смеётся, поправляет халат и целует в губы своего капризного котёнка, что был готов снова фырчать. Леона резко углубляет поцелуй и прижимает к себе за талию главу Помфиора. Неплохой ход, на который Вил всегда будет вестись. Неохотно отстраняясь, блондин произносит следующее: — Когда семестр окончится, ты можешь остаться со мной ночевать перед отправкой домой. — Обещаешь? — Клянусь. Леона улыбается, целует его руку и исчезает за дверью. Вил усмехается и просто поправляет волосы, стоя посредине комнату. А всё таки, он правда ценит его. Теперь Кингсколар не просто парень на пару вечером, а тот, с кем Шоэнхайт правда хочет свести жизни. — Я так сильно люблю тебя, Леона...