Тучи сгущаются

- Я думал, ты тоже будешь на вечере у Кобы, - сказал Николай, удобно расположившись на диване. - О как, он и вечера сейчас закатывает? - удивился Рыков. - Ну-ну. Как прошло? - Алексей спросил это скорее из вежливости, желая заполнить паузу, но Бухарин принялся с воодушевлением рассказывать, мысленно опять переживая минуты с артистами Большого театра. Рыков не перебивал его. А когда Николай дошел до новости о своём назначении, друг сказал с неопределённым выражением: - Рад за тебя. Похоже, ты в большом фаворе у нашего хозяина, Коля. - Ой, ну ты скажешь тоже, "в фаворе у хозяина", как про наложницу в серале, - сконфузился Николай. - Не могу сказать, что я был как-то близок с ним в последнее время, для меня самого эта новость стала большой неожиданностью, - Бухарин чувствовал, что оправдывается перед Алексеем Ивановичем, и ему было досадно. Не хотелось опять разругаться, когда лёд наконец сломался! - Да ладно, что я, осуждаю? - махнул рукой Рыков. - Целее будешь, какая-то безопасность, стабильность сейчас - это очень хорошо. О себе я, к сожалению, не могу такого же сказать. - Да ты что? - удивился Николай. - Это у тебя-то проблемы? Что произошло? - Эх, Колька, "произошло" не сегодня и не вчера, а ещё в двадцать четвёртом году, со смертью Ильича и всем, что было после. Сталин прибрал партию к рукам и всех неугодных выжимает по капле, вот как наша Анна Тимофеевна раньше тряпку выжимала. Так что как друг тебя предупреждаю - будь осторожен, Николай. Я рад за тебя, поверь, искренне, но и ты смотри в оба. - Я не сомневаюсь в тебе, Алеш, - кивнул Николай, и был он так же искренен в своих заверениях, как и его друг. ...Говорили они в тот вечер долго, пока Алексей сам по-доброму не намекнул, что пора бы молодому отцу и честь знать, чай, заждалась Аннушка! Николай пожал руку Рыкову, уже стоя на пороге, хлопнул того по плечу и, когда дверь гостеприимного дома за ним негромко закрылась, быстро сошел по лестнице, опустив руки в карманы пальто. Бухарин был доволен тем, как складывается его жизнь. Определённо он вышел на светлую полосу.       У подъезда Николай почувствовал, как холодная капля стукнула его по лбу. Поднял голову вверх; аспидно-серые тучи рваными лоскутьями покрывали небо. Успеть бы добраться до дома!

***

      Часто в последнее время и дочь, и жена стали говорить, мол, у него, Алексея, повышенная тревожность. А как же ей не быть? С недавних пор стал Алексей Иванович чувствовать к какое-то охлаждение к себе со стороны тех, с кем если и не дружил, как с Колькой, то имел, во всяком случае, ровные доброжелательные отношения.        Произошёл недавно неприятный случай. Выбрались всей семьёй в театр, встретили, понятно, много знакомых. Но многие отворачивались ещё издалека, делали вид, что не заметили, и не замечали до последнего, пока недоумевающий Рыков не окликал несколько раз. Собеседники отводили глаза и стремились как можно скорее отойти. Это Алексея Ивановича задело. Но сидевшая в ложе Полина Жемчужина радостно заулыбалась, пригласила сесть рядом. Звала Наташу в гости, приглашала и самого. Алексей Иванович вежливо отказался, но был рад вниманию. Наташка пусть развлечется, да и Нина тоже, а ему есть о чём подумать наедине.