Колючие снежинки

- Катенька, ты прямо светишься от счастья. Давно я тебя такой не видела. В последний раз ты с подобным восторгом ожидала новогодней ночи только в детстве, когда ждала Дедушку Мороза с подарками. Елена Александровна с умилением наблюдала за порхавшей по квартире дочкой. Катенька и елочку помогла отцу украсить, и в приготовлении салатиков участвовала, и подружкам своим новым с работы звонила, чтобы поздравить, и платьице новое примерила, и перед зеркалом потом долго крутилась. И щечки у Катюши красненькими стали, вытеснив усталость и бледность. Оттаяла ее доченька, ожила, красавицей еще большей стала. - Так праздник же, мам! - весело отмахивалась Катерина. И того не ведала Елена Александровна, что главный праздник в жизни ее дочки уже произошел — накануне нового года, за несколько дней до того, как пробьют куранты 12 раз, за несколько часов до того, как сказочная метель вскружит над Москвой ворох желаний и умчит его в небеса - в ночь, полную чудес и волшебства — в ночь ее рождения! Гости собирались за праздничным столом. Приехал папин сослуживец с женой — дядя Женя и тетя Валя, из Забайкальского военного округа приехали, специально, на праздник. С подарками, с новыми историями, что успели приключиться с ними за три года разлуки. Пришел Колька, наряженный в свой самый лучший костюм, с большой пушистой собакой наперевес. - Вот, Пушкарева, держи символ года. Пусть охраняет тебя от налоговой и кредиторов. Катя толкнула друга локтем в бок, быстро оглядываясь по сторонам — не услышали ли родители. - Тише ты! - шикнула она. - Ай, больно! - отскочил в сторону. - Ты чего дерешься? - Руки иди мой: говорю! - Злая ты, Пушкарева, - сказал Коля, потирая бок. - Зря злишься. Если вас посадят, вы со Ждановым в одной камере сидеть будете. Катя схватила с вешалки свой шарф и обрушила на Зорькина серию быстрых ударов. - Ай, ай, ай! - заверещал Коля, скрываясь в ванной. - Это молодой человек Катеньки? - послышался любопытный голос тети Вали из кухни. - У них такие бурные отношения. - Коля? - Елена Александровна призадумалась на мгновение. - С Коленькой Катя дружит. - Дружит, дружит, да и передружит! - глубокомысленно изрек Пушкарев. - Колька парень хороший, вот только мужика из него еще лепить и лепить. Ничего, вот в армию сходит, а там видно будет. - Верно! - согласился дядя Женя. - Армия из мальчишки человека делает! Вот у меня случай один был... Катя быстро прошмыгнула в свою комнату. Достала из-под подушки телефон. «Не звонил». Села на диванчик, угрюмо вздохнула. Экран телефона излучал слабый свет. Пальчик замер над зеленой кнопочкой, а затем резко сдвинулся в сторону. Катя прижалась лбом к своему телефончику. Нет, сама звонить не будет. Не посмеет. А вдруг там Кира? А вдруг он занят? А вдруг... - Катенька, пойдем к столу! - выглянула из-за двери мама. - Уже иду. Катя расправила плечи, улыбнулась. Она не будет расстраиваться из-за ерунды. Да, существуют сейчас у него какие-то «вдруг», но все они ничего не значат. Самое главное — он сказал, что любит ее. Андрей Жданов ее любит. Любит. С ума сойти. Катя выпорхнула из комнаты, за столом намеренно села рядом с Колькой, и весь вечер подшучивала над ним - то пирожное из-под носа заберет, то тефтели на другой край стола передвинет, то про Клочкову завуалированно намекнет. Пусть родители ломают головы, любовь ли зла посетила их дочь или же это просто дружеские приколы? Жаль Коля спектакль не поддержал. То ли обиделся, то ли в отместку решил пощекотать Катерине нервишки. Но после очередных многозначительных переглядываний Елены Александровны и тети Вали, да после н-ного упоминания Валерием Сергеевичем животворящей и всё исцеляющей армии, он вдруг громко сказал, так, чтобы все расслышали: - Я вот на днях однокурсницу нашу встретил - Карину. Ни одной однокурсницы по имени Карина, естественно, у них не было. Катя с интересом склонила голову набок, приготовившись слушать выдуманный Колькой треп. - Так вот у нее беда случилась: мужа увели. У них только недавно сын родился, первенец. Радовались вместе, счастливы были. - Как это увели? - рявкнул Валерий Сергеевич. - Вот так... увели. - Кто позволил? Почему не доложили? - Увела другая женщина. - Женщина, значит, - сквозь зубы выговорил Пушкарев. - Знаем мы таких... А он? Он что, телок, чтоб его увести было можно? - Телок или козел — решать не нам. Только я считаю, что не виноват он был, - заявил Зорькин, уминая отбивную. - Виновата разлучница. Увела мужа из семьи, отца — от ребенка. Секретаршей у него работала. Катя с силой пнула Зорькина ногой под столом. Зорькин выпучил глаза, но стерпел, не заорал. - Секретаршей? Это еще хуже. Служебный роман, значит. Та-ак! Ну-ка, Ленка, наливай. Между третьей и второй — промежуток не большой, как говорится. Роман, значит, у них был! С женатым человеком! Стыд и позор! А куда родители этой, - «плюнул» в сторону, - смотрели? Как могли допустить? Катя выронила вилку. Суетливо вытерла испачканную скатерть. Руки, почему-то, тряслись, сердце неслось вскачь, воздуха не хватало, будто бы его подачу вдруг перекрыли. Расстегнув несколько верхних пуговиц на новом платьице, Катя с большой претензией посмотрела на Зорькина. Коля виновато пожал плечами. «Я же не знал», - говорил его взгляд. А Пушкарев, меж тем, продолжал распаляться, получив в единомышленники и дядю Женю, и тетю Валю и даже маму. - Я таких... - многозначительно промолчал, - за женщин не считаю! Стыд и позор - за женатым волочиться! - Верно, верно. У нас в части, помнишь, тоже такая была — медсестричка Верочка. Помнишь такую? Сначала с лейтенантом шуры-муры водила, потом с прапорщиком, а после и на полковника замахнулась, из семьи увела. - Помню. Как же мне ее не помнить. Она еще к Ленке в подружки набивалась. А я Ленке сразу сказал: гони ее подальше от нашего дома. Нам таких подруг с такой репутацией не надо! Загубленная репутация — это загубленная честь. Если нет у женщины репутации, значит, и женщины нет. И ведь не смотрела Верочка в сторону простых ребят. На начальников засматривалась. Тьфу! - ударил кулаком по столу. Катя зажмурилась, затем резко распахнула глаза. - Мам, я забыла Таню поздравить. Я сейчас, - сорвалась с места. - Катюш, куда же ты? Вон, уже поздравление президента показывают! - Я сейчас буду. Я успею. Я... - А вы чего сидите? С разговорами своими и Новый год сейчас пропустим, - заговорила Елена Александровна. - Почему дамам не наливаете? Валь, ты какое вино будешь? - Леночка, мне того же, чего и тебе, - засмеялась тетя Валя. - Какое вино? Девчата, Новый год встречают только шампанским! Валера, открывай шампанское! Николай, давай сюда свой бокал. Катя вбежала в свою комнату, распахнула настежь окно. Быстро задышала, набирая морозного воздуха полную грудь. Затем замерла, резко выдохнув. Повернулась к дивану, медленно к нему подошла, откинула подушку. Посмотрела на темный экран мобильного. Взяла телефон в руки, нажала на кнопочку, разблокировав. - Нет пропущенных. Нет сообщений. Ни-че-го... Крутанулась на месте, захлопнула окно, повернула ручку. - С Новым годом вас... Андрей Палыч, - прошептала, закидывая телефон в тумбочку. - С новым счастьем. За праздничный стол вернулась новая Катя — спокойная, собранная, готовая ко всему. Но не счастливая. Глазки потухли, щечки поблекли, плечики осунулись. «Что же с тобой случилось за одну минуту, доченька?», - подумала Елена Александровна озабоченно. «Не заболела ли?». - Загадывайте скорее желание! - закричал Пушкарев. Кремлевские часы отбивали удары. Катя смотрела на них, без всяких эмоций, опустошенная. В голове звенела одна лишь мысль - одно желание: «Хочу не любить его... Хочу не любить Андрея Жданова». - Ура! С Новым годом! - закричал Пушкарев. - С Новым годом! - присоединился дядя Женя. - Пусть все желания исполнятся! - улыбнулась тетя Валя. - Обязательно исполнятся, - согласилась мама, уверенно кивнув головой. «Обязательно», - подумала Катя, продолжая держать в руке полный бокал шампанского.