***
этот новый год совсем отличный от обычных. начиная даже с места проведения: они на пару деньков приехали в россию, в петербург, если более конкретно - в старую квартиру бабушки мэй, которую та оставила в наследство давным-давно. обычно мэй навещала её пару раз в год, наводила порядок, проверяла состояние и уезжала восвояси. чаще всего квартиру сдавали на длительный срок, но в этом году люди сообщили, что переедут - аккурат к тридцать первому. двадцать девятого утром по москве они уже были в аэропорту - всей семьёй. вчетвером, блин. мэй, хэппи и питер с тимоти. шаламе впервые бывал в петербурге, учитывая, что они с питером встречались уже - смотрит на запястье без часов - чуть больше года. а до этого столько же пытались дружить. тимоти, ещё из иллюминатора самолёта оценив объём снега, мысленно поблагодарил питера за то, что тот весь мозг ему вынес: «оденься потеплее». уже выйдя из такси - после приземления и выхода из аэропорта было как-то суетно: они бежали к такси, чтобы не доплачивать за простой - тимоти наконец сумел воочию оценить масштаб. стоя во дворе, он обвёл взглядом сугробы, неряшливо наваленные то тут, то там. обалдел. поднял голову - на лицо тут же намело мелкий снег. питер с нежностью следил за его реакцией, удерживая в обеих руках чемоданы - свой и своего парня. о том, чтобы катить их, не было и речи - дорожки замело до такой степени, что ботинки целиком проваливались под снег. — минус семнадцать, — бодро отрапортовала мэй, распрощавшись с таксистом, — пойдём домой, чего стоять морозиться. — ну куда ты без шапки, — чертыхнулись одновременно и питер, и хэппи. тимоти на автомате поправил свою ушанку и потопал за мэй, придерживая за ней дверь подъезда.*
квартира стояла слегка пустоватая - жильцы едва выехали, оставив ненужные вещи и всякую мелочевку. вторые ключи хранились у соседки по площадке. пока мэй созванивалась с ними и переводила им остатки залога, питер пошёл показывать тимоти и хэппи квартиру: он пару раз уже успел там побывать вместе с тётей, хоть и мельком, но запомнил комнаты. а мэй едва ли не мечтала отпраздновать на своей исторической родине, и когда выдался такой шанс, питер понял - отказывать ей было попросту грешно. поэтому они все здесь. тимоти восхищенно осматривал высокие потолки квартиры и хрустальную люстру, пока хэппи задумчиво глядел на вид из окна - особо ничего было не различить из-за метели, но он, судя по всему, что-то в этом нашёл. — пойдём мою-нашу комнату покажу, — шепнул питер, уводя тимоти за собой, пока мэй о чём-то щебетала с хэппи. тот был так сильно влюблён, что туманно кивал и был автоматически согласен на каждое её предложение. а питер уже давно перестал смущаться чего-то, что вместо «моё» можно назвать «наше». наоборот, старался использовать это слово чаще - потому что оно дарило настолько сильное ощущение уюта и покоя, что он был готов проговаривать это каждый день. их комната была небольшой - голые стены, пол с ковровым покрытием и… двухъярусная кровать - новинка. в прошлый раз её тут не было. видимо, двойняшки предыдущих жильцов успели перерасти предыдущее место сна и переехать в отдельную комнату. раньше тут стояла полутораспальная кровать со смешным постельным бельём с бабочкам и божьими коровками. детские кроватки в форме тачек совершенно не прельщали романтическому настрою двух девятнадцатилеток. тимоти расхохотался, заметив мультяшные глаза, да так и завалился на покрывало. длины кровати на его рост не хватало - пришлось ему поджать ноги. питер стянул рюкзак, бросил его прямо на пол и завалился рядом - так и лежали бок о бок, наслаждаясь относительной тишиной и спокойствием.*
сначала мэй бушевала на тему того, что они в одних носках пошли по холодному полу - «ну мальчики, ну тапочки!» - а потом отправила их спать на диван в гостиной. тот раскладывается, и там есть постиранное постельное. а они с хэппи будут спать в хозяйской спальне, что логично. семья приехала на неделю - пятого января в пять утра у них рейс домой, но эти дни точно надо было провести с пользой.***
зарулив в комнату, питер видит первым же делом чужую спину с тонной родинок. узкая талия. на светлой коже отблески от гирлянды с окна совсем чудные, расползаются разводами. питер никак не комментирует - любуется. тимоти прекрасно знает, что тот стоит у него за спиной: пит ужасно любит шаркать ногами в тапках не по размеру. это он понял за несколько дней, что они провели в квартире. тимоти наконец справляется с воротом кофты, что не желал пропускать голову. одёргивает одежду, взлохмачивает волосы. сегодня уже тридцать первое. мэй гоняла их в магазин трижды - сначала за майонезом, потом за морковью, а потом и за луком с чесноком. в последний раз тим зарулил ещё и в алкогольный отдел, выбирая бутылку игристого вина. очень долго гуглил какое с каким вкусом, отзывы и рекомендации - питер это ненавидит - и в конце-концов схватил какое-то. паркер даже не смотрел на ценник, несясь галопом к кассам, пока его суженный не передумал с выбором. кассирша даже не спросила удостоверение, глянув на их покупки: лук с чесноком, бутылка вина, пара тряпок, губка и мусорные пакеты. лишь спросила карточку постоянных покупателей и пожелала счастливого нового года. парни измученно улыбнулись, после чего наткнули капюшоны и припустили домой, чтобы вино не промёрзло на морозе. в одиннадцать договорились сесть за стол. в десять закончили с приготовлениями и всяким таким - мэй решила пойти по стопам русской бабули и наготовить салатов с лихвой, заполняя гранёные салатницы. — всё, идите уже, отдыхайте, наряжайтесь, — наконец отпустила она всех и себя в том числе. питер с тимоти временно обосновались в маленькой комнате - потому что на их диване собирались встречать непосредственно сам новый год. тимоти сосредоточено распределяет у себя под глазами блёстки, чтобы сияние было похоже на капли слез - это заботило его куда больше, чем обычная, особо непримечательная кофта, которую он так и не сменил с утра. — красиво, — откомментировать питер, наблюдая за его действиями в зеркале. тим в отражении улыбнулся мягко - всё равно было приятно. — давай тебе тоже? — намазать? — ну да. только вот, — тим проводит рукой по собственным скулам, — вот так. будешь блистать. честно, питеру всё равно, но он соглашается на эту авантюру, прекрасно зная, что потом эти блёстки надо будет снимать скотчем, а потом ещё пару дней он будет находить это и в волосах, и на теле, и на одежде. пальцы тимоти запредельно нежно касаются кожи на скулах, отдаваясь приятными мурашками и теплом. хочется подставить всю щёку под ласковую ладонь. собственные руки быстро находят чужую талию, проходясь по позвоночнику. питер не может удержаться от умильности, накрывшей с головой. — приступ нежности? — слегка смешливо читает его мысли тим, совершенно не препятствуя. наоборот, жмётся ближе. — ага, — просто отвечает пит. блёстки уже отправились на тумбочку, а ему, правда, так всё равно, в каких местах они ещё останутся. — эйфорийно, — непонятно зачем комментирует тимоти, мягко-мягко улыбаясь. весь этот момент - сплошная нежность. улыбка у тима нежная, слегка ленивая: так глядят на любимых в спокойные дни, когда всё хорошо. нежные прикосновения пальцев и полные нежности взгляды. а гирлянда тихонько переливалась иссиня-белыми цветами, отбрасывая чудесные отблески на лица и шеи, не покрытые одеждой.***
время - одиннадцать. мэй разливает шампанское по бокалам. на ней атласная голубая блузка с роскошным бантом - подарок питера и тимоти на рождество. а в ушах блестят аккуратные, но безумно эстетичные золотые серёжки - в тон к оправе очков - рождественский презент от хэппи. один из. друг-другу в этом году питер с тимоти решили ничего не дарить на праздники: они официально решили откладывать на поступление в бостоне в следующем году и не растрачивать пока что деньги. тим вообще сидел и заранее смотрел цены на квартиры и где-сколько будет стоить. — проводим старый год! — воодушевилась мэй, чуть убавив звук на бормочущем телевизоре. звёзды российского шоубиза резвились под заводную музыку. — за двадцать первый, — приподнял бокал хоган, подражая возлюбленной. тимоти дополнил: — хороший был год, позитивный. ну ещё бы. спустя месяцы мотания друг-другу нервов наконец-то сошлись - и питер с тимоти, и мэй с хэппи. хорошо хоть не в один день. — ура..? — завершил пит. он вообще не фанат составления речей, но про себя подумал, то год и в правду был хороший. и, что называется, продуктивный. они многого добились и много чего сделали. паркер практически не жалеет ни о чём. мэй припомнила первую поездку питера в петербург - это было летом, и юноша совершенно не ожидал такого тепла, будучи уверенным, что максимальная температура летом - около десяти градусов. конечно же специально он не смотрел, припомнив рандомный факт из рандомной передачи, увиденной как-то по кабельному. ну и ходил потом питер, да страдал - в тридцатиградусную жару в бадлоне. да не жаловался, не желая признавать собственную неправоту. конечно, мэй потом купила нерадивому путешественнику пару футболок, но, что называется, осадочек остался. тим слегка давится шампанским, а вслед за ним и пит, у которого то пошло носом. мэй, светясь от счастья, снимает на видео эту картину: — вот лет через пять мне спасибо все скажете! хэппи даже не пытался прикрыться - вездесущая женщина за этот год собрала на него больше компромата, чем его интернет-провайдер.***
речь местного президента особо не слушали, сидя в ожидании боя курантов с бокалами наперевес. сладкое шампанское заигрывающе шипело в бокалах, тоже дожидаясь своего часа. тим с питером под столом держались за руки, проникнувшись атмосферой ожидания наступления нового года и неким мандражем. в этом действии - сомкнутых руках - был посыл типа: «если "как новый год встретишь - так и проведёшь", то я хочу провести его с тобой». куранты начали бить: … четыре… пять… под глазами у тимоти мелькали блёстки; они вообще всё таки были везде - и в волосах, и на шее, и между ключиц, и на вороте его скучной кофты. … восемь… у мэй в глазах появились искорки счастья: её мечта исполнялась наяву. она начала вставать, и все остальные повторили её движение. … двенадцать… заиграл гимн. так как гимна никто не знал, все чокнулись бокалами, загадывая желания, и залпом их опустошили в надежде на лучшее будущее. а в целом даже без желаний всё было замечательно. мэй и хэппи, посидев ещё с полчасика, удалились к себе, оставляя молодых наедине; тимоти тут же пьяно улыбнулся питеру, который едва потянулся за бутылкой. — понятно, этому больше не наливаем. тимоти наколол на вилку кусок огурчика, сразу же откусывая: — ничего себе, какой важный дядька. — да-да, — согласился паркер, сосредоточенно доливая себе шампанское. — ну на глоточек, — канючит шаламе. — ты и так на голодный желудок сел выпивать, — мягко журит питер, — и смотри как тебя расслабило. потом плохо будет. тимоти надувает губы, но быстро понимает, что питер прав. он всё таки пил недостаточно, чтобы напиться, но достаточно, чтобы и без того быто невеселе. а питер вообще редко пьянел (или успешно делал вид), поэтому мог себе позволить пригубить ещё пару-тройку бокалов. однако не злоупотреблял, чтобы шаламе не было обидно за себя любимого.***
оба загадали какую-то чушь: «чтобы всё было хорошо» - как истинные пенсионеры. однако, достаточно счастливые и довольные собственной жизнью.